Возьми меня под ручку, милый

ВАСИЛИЙ КИСЕЛЁВ
(ДЕД МАЗАЙ без зайцев)

ВОЗЬМИ МЕНЯ ПОД РУЧКУ, МИЛЫЙ

Мы гуляли по парку.
— Возьми меня под ручку, милый, — попросила Она.

Ага! Сегодня – возьми под ручку; завтра полезет целоваться; послезавтра затащит в кровать; через неделю забеременеет и, конечно, не от меня; а через месяц поставит, как лоха, перед фактом – женись!..
А может и вправду – жениться? Ведь уже не молод, лыс, фигурой – явно не Аполлон. Хватит оставаться бобылем…
Кстати, а где мы тогда жить будем? В моей комнате в коммуналке? Боже, на дворе XXI век! Нет – это несерьезно. У Нее-то есть квартира и немалая – трехкомнатная… Но к этой жилплощади имеется два бесплатных приложения: мама и папа…
А если мама – бензопила? В смысле, такая же острая, визгливая и вонючая. Острая на язык. Может, язвить и ёрничать, выворачивать людей наизнанку, смешивать их с дерьмом, а потом разносить это в виде сплетен по всему городу – ее любимое занятие, хобби? Визгливая – потому что имеет обыкновение перманентно впадать в истерики, свары, скандалы и громко озвучивать это на уровне второй, а то и третьей октавы. Вонючая оттого, что годами ходит в одном и том же засаленном халате не снимая, а о словах «парфюм» (из жадности) и «баня» (из лени) забыла на третий день после своей свадьбы. Так она же меня сначала запилит до одури, а потом заглотит со всеми потрохами, разжует и выплюнет…
А папа? Вдруг окажется престарелым пьяницей и политиканом-любителем? Он же меня длинными осеннее-зимними вечерами на кухне за бутылкой дешевой паленой водки задолбает своей политинформацией. И если я прикинусь демократом, обвинит, что это я продал Россию американским буржуям, а все деньги нашего многострадального трудового народа вывез в ненавистные швейцарские банки. Если же заявлю, что я – патриот, он тут же, по-пьяни, скажет, что именно я по приказу тирана Сталина лично расстрелял в 37-м году полстраны из именного «маузера»…
Да Бог с ними – с мамой и папой. Ведь можно подстроится, перетерпеть, попытаться найти общий язык. В конце концов – они не вечны. Еще успеем и для себя пожить. А с Ней все лучше, чем одному-то. Надоело питаться по столовкам да по фаст-фудовским забегаловкам – домашнего борща хочется. Надоело самому себе стирать, гладить, мыть посуду. А Она, даже если не умеет пока всего этого, то, став хозяйкой, непременно научится. Пора уже и Ей, и мне семьей обзаводиться…
Только на что мы будем жить? У меня, госслужащего работника культуры, зарплата чуть выше прожиточного минимума. Да ее не видать и на дне потребительской корзины. А Она, желающая гулять под ручку, вообще не работает, где-то и чему-то там учится за копеечную стипендию. Она даже не знает, что такое труд, живя за своими родичами, как за каменной стеной. А какая стена из меня? Разве что – «Стена плача», но никак не Великая Китайская…
Так ведь и детей надо бы. Продолжателей рода. Хотя бы одного мальчика… ну и девочку хорошо бы. Неужели же на мне и закончится фамилия моя? Да и поиграть в детские забавы иногда хочется, как раньше, много лет тому назад. А не с кем. Один…
Но для появления детей, да и мне самому порой, необходимо «ЭТО»! А вот «ПРО ЭТО» с Ней и подумать страшно! С такой изголодавшейся гетерой меня, дай Бог, хватит только на «медовый месяц». А потом, как говориться, состояние нестояния, простата, прости Господи, и… вся любовь. Никакая «виагра» меня уже не спасет…
К тому же, я привык к определенному сложившемуся жизненному укладу. У меня есть, пусть маленькие, но интересы, привычки, прихоти, страстишки. Например, пиво по субботам, марки, футбол по телевизору. Ей же на все это будет наплевать. Она же свяжет меня по рукам и ногам, лишит свободы, задавит мою индивидуальность, поработит мою волю и сознание, в конце концов, достанет меня своими бесконечными латиноамериканскими слезливо-сопливыми сериалами…
Но ведь и общение требуется. Приходишь домой и поговорить не с кем. Никакой же телевизор не заменит живого контакта. Он тебя сам забалтывает, а выслушать не желает. У него же нет ни жилетки, ни пухлой груди – куда бы можно было поплакаться…
Да хрен с ним – с общением. Мне его на работе хватает выше крыши. А дома надо отдыхать: думать, читать, спать… А где гарантия, что Она не храпит?! Храплю ли я – меня это не волнует. Себя я во сне не слышу. Но вот под Ее «ночное пение» я же не смогу нормально засыпать. А от хронической бессонницы я могу просто рехнуться и закончить свою, и так не богатую на события и впечатления жизнь, в каком-нибудь дурдоме, куда Она сдаст меня, заранее предчувствую, с превеликим удовольствием…

— Так ты возьмешь меня под ручку? – вывела Она меня из размышлений.
— Щассс!!! Только бигуди с лысины сниму! – ответил я, развернулся и пошел прочь из парка, не оглядываясь…