Воля
Свободы воли, как её понимают многие, у человека нет.
Стоит паре шестерён выйти из зацепления — маховик остановится и событие, которое мы предполагаем осуществить, шлёпнется в грязь. Даже нельзя быть уверенным, что сейчас протянешь руку и возьмёшь стакан водки или чашку чая.
Другое дело, если под волей понимать желание. Свобода воли — свобода желания. Это есть. А сбудется или не сбудется твоё желание — это ещё бабушка надвое сказала, курочка в гнезде.
Решили вы, допустим, повеситься на своём же собственном ремне. А отечественный кожезаменитель не выдержал, бедная Россия, да и в парилку надо ходить почаще — и вы в падении стукнулись головой о чердачную балку и потеряли сознание. А когда пришли в себя — как ни в чём не бывало спустились вниз, и всё оказалось шито-крыто, как будто ничего и не было, и вы надеетесь, что на Страшном суде ничего не узнают. А другой не хотел, да повесился…
Каждому раздали его роль. Ни одного слова в ней заменить нельзя, а сыграть её так или иначе, сделать из Гамлета Коробочку, а из Манилова Ягоду — карты в руки…
……………………………………………..
…Скачет в сверкающих доспехах по пыльной и знойной дороге на борзом коне. Доезжает до перепутья, а там — камень. А на камне:
Прямо поедешь — коня потеряешь, налево поедешь — голову сложишь, направо поедешь — жену найдёшь.
Куда ж плыть? А не надо мучиться, дорогой. Пойми, что никакого выбора у тебя нет, и не рыпайся. Как бы ты ни морщил лоб, а поедешь по одной-единственной, как миленький цуцик. Да и всё равно это в сущности: потерять — найти — потерять. Хоть бы даже жену, а хоть бы и голову. Само по себе никакого значения не имеет. Важно не событие, а мы — в этом событии…
Но дорог тем не менее три, а поехать можно одновременно только по одной. Как же быть?
А обратись к старцу, милый человек. Не уповая на его прозорливость — где нам отличить прозорливость от непрозорливости — а отказавшись от своей воли и иллюзии выбора. Всё равно мучительно — хоть иллюзия.
А если не будет старца, спроси у первого встречного. Или положись на волю коня, отпустив поводья…
И это будет воля Божья.
Ведь нам только кажется, что если монарх, то — случай, а если президент — мы выбираем. Всё равно будет как Он хочет. Важно только — полагаемся ли мы на Его волю или думаем, что сами решаем. А нам нравится самим решать.
2
А сила воли — это не мальчик из третьего класса, которому не хочется делать прививку и уроки тоже, но он заставляет себя сделать и то и другое да ещё и выгулять братишку и книжку смешную почитать — хотя ему совсем не до смеха, просто бахвалится он:
Я уколов не боюсь,
Если надо — уколюсь…
А заставляет себя потому, что делает по утрам гимнастику и обливается холодной водой…
Сила воли — сила желания. Но в отличие от простого Бога, мы порочно сложны и с успехами цивилизации становимся всё сложнее. И среди наших желаний — ума, сердца, тела — происходит борьба за существование, открытая Чарльзом Дарвином в прошлом веке в разгар капитализма (ни раньше ни позже). Сильное желание пожирает слабое, и в финале побеждает сильнейшее — как самая злобная крыса в замкнутом пространстве, и заставляет нас предпринять попытку сделать то или другое…
Но это так при Дарвине было. Теперь мы настолько усложнились, что стали равно душны. И как партиям в парламентах, желаниям нашим приходится вступать в коалиции и быть толерантными друг к другу. Как и всякой демократии. От бессилия, не от благородства.
Стоят десять мужиков, замахнувшись топорами друг на дружку.
Если — ты меня, то — и я тебя…
Но никто не бьёт.