МАСЛЕНИЦА, БЛИН!

В непроглядной тьме они шлепали босиком по колено в ледяной воде, держась руками за скользкие стены тоннеля, которому, казалось, не было конца. Ручей, вначале журчавший эдаким мелким паинькой, постепенно превращался в глубоководного монстра, стремительно несущегося по все более сужающемуся коридору.
«Мобильник! – вдруг вскрикнула Веруня. – Из кармана выпал — в ручей этот поганый, чтоб он провалился!»
Каменистое дно содрогнулось от внезапных раскатов грома и … начало уходить из-под ног.
**** ******* *****
«Ось, ты жива? Меня сейчас от холода Кондратий хватит», — услышала как сквозь сон Ольга, понемногу приходя в себя.
Темнота уступила место полумраку, в котором явственно виднелся силуэт сидевшей рядом на корточках Веры.
«Пещера! — ахнула Ольга, напряженно всматриваясь в причудливые силуэты каменных стен. – А вон там, вдалеке, кажется, свет пробивается».
«Ось, рванули туда поскорее, пока не окочурились! – выбивая зубами барабанную дробь, всхлипнула Вера. – На солнышке в момент отогреемся!»
**** ******* ******
Архип перекрестился, и прикрикнул на заленившуюся было лошадку: «Ну, милая!»
Сани пошли шибче. Мимо Окаянной пещеры лесник предпочитал не ездить, ну а если по необходимости все же приходилось, то старался прошмыгнуть это недоброе место побыстрее.
Настроение было благостное: и с кумом за жизнь потолковал, и блинами всласть полакомился. Хороша разгульная Масленица, да пора и честь знать. Хоть и не ждал его – бобыля в лесной избенке никто, кроме старого верного пса Полкана, надо было возвращаться. Лес – он без лесника никак не может – пригляда требует.
«Что это? Чур, меня! Никак две девки у пещеры стоят прижавшись друг к другу. Босы – голы. Только и есть на них, что порточки короткие – до колен да рубашонки до пупа и без рукавов – срам! Что за лиходеи над ними поглумились? Ой, беда – выручать надо!»
Архип остановил лошадку и подошел к окоченевшим девушкам. Ну, так и есть: сами простоволосые, глазищи испуганные и губы трясутся.
Дед снял с себя тулуп и, накинув на бедолаг, зауговаривал: «Вы того, меня не пужайтесь – зла вам не сделаю. Седайте в сани. До избушки моей недалече – мигом домчим. Там на печи отогреетесь, да с одежонкой что-нибудь скумекаем. Ну что истуканами застыли? Еще малек помешкаете – в Снегурок превратитесь. Марш живо!»
***** ******* *******
«Ну что, девоньки, оттаяли? Что ж за беда с вами приключилась?» — спросил дед, подавая лежащим на печи подружкам по третьей кружке горячего душистого чая.
«Сами не поймем, дедушка, — ответила Ольга. – На экскурсию мы поехали – в горы к источникам. Там гид свободное время дал: погулять, перекусить. Сказал, что есть неподалеку
тоннель, по дну которого ручеек ключевой журчит – смелые могут прогуляться. Попутчики наши приключением этим не соблазнились: кто из-за комплекции не решился в узкий коридор протискиваться, кто поленился, кто побоялся. А нас любопытство разобрало – полезли. Шли – шли, а потом вдруг провалились в пещеру эту : из июльской-то жары, да в колотун! Кстати, дедуля, а какой сегодня день?»
Архип с сожалением покачал головой, думая: «Да у них, сердешных, похоже, ум за разум заехал, — эку околесицу несут!»
Но на вопрос ответил: «Суббота нынче, 3 марта 1890 года. Предпоследний день Широкой Масленицы».
Как громом пораженные, девушки посмотрели друг на друга.
«Завтра напоследок блинками полакомимся, родственников усопших ими помянем: первый – на окошке оставим – для почивших родителей, остальные – сами скушаем, — продолжал Архип неспешно. – У человеков всех прощения попросим и сами их простим, как и положено в Прощенное воскресение».
Дедок прислушался к тишине, воцарившейся на печке и, решив, что гостьи уснули, тоже прилег на полати. Да тут же и захрапел – вот как умаялся!
«Либо он шутит, либо – откувыркались мы на 115 лет назад, — наконец обрела дар речи Вера. – Я читала, что в пещерах и подземельях время иногда играет с людьми злые шутки: то еле тащится, то наоборот — мчится как угорелое. Но чтоб в другом веке оказаться — свезло же нам с тобой! Сматываемся отсюда, пока не поздно!».
******** ******** ********
Сердобольного хозяина решили не будить, чтоб не разволновался – поклонились спящему. Сняли с себя золотые украшения и на столе оставили — в благодарность за заботу, да за теплую одежку – обувку, которой пришлось у дедули одолжиться. Осторожно прикрыли за собой дверь и потопали по колее от лесничьих саней через лес назад — к Окаянной пещере.
Ста шагов не прошли, как завыла по-февральски вьюга, замела все кругом: и колею, и даже луну, которая только что красовалась в окружении звездочек эдаким праздничным блином.
«Надо было рассвета дождаться, потом идти — дуры мы!» — в сердцах выдохнула Ольга.
«Еще какие!» — отозвался ворчливый голос сзади.
«Волк!» — оглянувшись, вскрикнула Веруня.
«Благодарю за сравнение. Только никакой я не волк. Всего лишь родственник его восьмиюродный, — обиженно заявил большой лохматый пес. – Не признали в темноте Полкана? Хотя волк тут пришелся бы очень даже кстати. Тяпнул бы вас разок за непоседливое место, чтоб по ночам из дома не улепетывали!»
«Да, в дом нам, пожалуй, пора – согласилась Вера. – В тот, что с дюжими санитарами и смирительными рубашками. Вот уже дедулин кобель заговорил: то ли еще будет!»
«Не разнюнивайся, — урезонила Ольга подругу. – Это даже преотлично, что заговорил»,
«А ты, Полкаша, раз многоумный такой, присоветовал бы, как нам быть. То-то я подметила, что когда мы Архипу о своих злоключениях рассказывали, спал ты как-то странно: то приоткроешь один глаз – то опять закроешь. Подслушивал, стало быть?»
«Не подслушивал, а слушал, — возмутился пес. – Причем очень внимательно. И выводы сделал для вас весьма неутешительные: шансов вертаться к этой вашей эксзикурции у вас — один из ста. Да и тот без моей помощи упустите. Стал бы я попусту за всякими задрыгами в такую ночь в лес таскаться!»
«Ты погоди кипятиться-то. Объясни все толком!» — взмолилась Оля, пропустив мимо ушей обидное.
«Сегодня ночью Весна с Зимой тягаются: кто — кого. Ежели Весна победит, считай – повезло: можно попробовать будет ее умаслить – упросить вернуть вас туда, откуда прибыли. А коль Зима сдюжит , пиши — пропало: кроме Северного Полюса ничего вам не обломится», — снизошел он до объяснения .
«Слышь, Полкашечка, а как бы нам Весне пособить?» — допытывалась Ольга.
«Да вы никак на стрелку собрались, амазонки недомороженные?» — раздался вдруг насмешливый голос сверху.
На ветке ели сидела, почти сливаясь со снегом, белая сова и буравила Оську хищным взглядом.
«Ты бы, туристка полярная, держала бы курс домой, вместе с патронессой своей. А то, того гляди, перья от весеннего солнышка пообсыплются,» — осадил ее друг человека.
«Скорее с тебя блохи пообсыплются ,» — фыркнула вредина.
«А вы, мамзели, в разборки наши не вмешивайтесь – не то худо будет!» — пригрозила она и , взмахнув крыльями, скрылась в лесу.
«Хуже не будет. — вздохнула ей вслед Ольга. – Айда Весну искать!»
******* ********* ********
«Апчхи!» — услышали друзья, остановившись перевести дух после получасового пути.
«Будьте здоровы, бабушка!» — пожелала Веруня выходящей из-за елочек сопливой старушенции с красными слезящимися глазами.
«Типунь тебе на язык! – проскрипела карга в ответ. – Во-первых, терпеть не могу здоровых. А во-вторых – я не бабушка, а девушка бальзаковского возраста. Апчхи!»
«А вы, как я погляжу, дошли уже до нужной кондиции – переохладились. Не мудрено: тулупчики да валеночки задохлые, а шарфики на головах – вообще решето.Человечишко сейчас хлипкий пошел, изнеженный, а барышни кисейные – в особенности. Короче – мои клиенты. Апчхи! – продолжала она, вытирая нос рукавом. – Супротив Зимы, подруги моей наилучшей, идти задумали? А я вас гриппчиком да с осложненьицами сейчас и облагодетельствую. Апчхи!»
Оскалив клыки Полкан двинулся на старую: «А ну , молодка допотопная, вали отседова!»
«Ты того, полегче, человечий прихвостень! Я, Инфекция, даже на дохтуров ужас навожу. А с тобой сладить – дело плевое. Укушу разок – никакие прививки от бешенства не спасут!»
Но Полкан, похоже, решил биться насмерть.
«Ну, Фифекция, держись!» — прорычал он и приготовился к прыжку.
Тут Ольга, обняв пса за шею и глядя злыдне в глаза, словно заклиная, стала повторять:
«Будьте здоровы! Будьте здоровы! Будьте здоровы!».
И чем громче она говорила, тем больше сморщивалась карга, пока, наконец, не превратилась в склизкую грязную лужу на снегу, над которой Полкан счел своим долгом бесцеремонно поднять заднюю лапу, проворчав: «Сопли пузырями, пальцы веером. Тьфу!»
***** ******* **********
«Чайку бы горячего, — сказала Веруня поеживаясь.
«Что-то голос у тебя простуженный и глаза блестят, — встревожился Полкан. – Соскреби-ка с вон той сосны смолы засохшей, да пожуй. А еще луче – пошли-ка домой на печку греться: Архип тебя травами целебными отпоит – вмиг оклемаешься.»
«Я в полном порядке,» — покривила душой девушка.
«Ой не лукавь, Вера! Полечить бы тебя надобно,» — не унимался пес.
«Правильно, в избушку к леснику вертайтесь, а то сгинете вы здесь! – заныла вдруг невесть откуда взявшаяся неопрятная тетка с кислой физиономией, тусклыми глазами и сальными волосами. – Нет в жизни счастья и бороться за него незачем. Тоскливо все, гадостно , особенно весной. Авитаминоз, болезни хронические обостряются, какашки собачьи, куда ни глянь, из под снега оттаивают!»
Это было последней каплей, переполнившей Полканову чашу терпения.
«Так, еще одна приживалка Зимы пожаловала – Депрессия, – ощерился пес и грозно клацая зубами двинулся к кликуше. – Если ты, рыдальщица занудная, сей же час не откочуешь…»
«За правду всегда бьют!» — всхлипнула плакса и трусливо припустила прочь.
********** ***** ******
«Ну вот и пришли – одновременно с рассветом, — греясь в первых лучах восходящего солнышка промурлыкала Ольга. – Как дальше действуем?»
«Как все нормальные люди, — ответил пес – Мастерим из хвороста чучело Зимы и сжигаем на костре».
Сказано – сделано. Чучело получилось на славу, вот только… с характером. Едва к нему поднесли зажженную спичку – возмущенно хрюкнуло и пустилось бежать – прямиком в Окаянную пещеру.
Друзья рванули в погоню, но его и след простыл: поди — догадайся, в какой из многочисленных лабиринтов юркнуло!
«Что бы вы без меня делали!» — вздохнул пес и стал обнюхивать все кругом, а затем пополз в едва заметный лаз.
Прошел час, за ним другой. Наконец из отверстия показался хвост, а затем и его хозяин, тащивший в зубах изрядно потрепанную добычу.
«Теперь не сбежит – обессилило, — гордо заявил Полкан, положив бесформенный куль на солнышко перед входом в пещеру. – Поджигайте!»
********* ******* *********
Завороженные причудливой пляской пламени подруги не заметили красивую молодую женщину в венке из сирени, с улыбкой подошедшую сзади. Незнакомка одними губами прошептала что-то, и девушки, как заколдованные двинулись за одним из ярко тлеющих угольков, поползшим в пещеру – все глубже и глубже , в недра ее.
Потеряв счет времени, они шли и шли – и вдруг…вынырнули из мрака лабиринта на ослепительный солнечный свет.
«Так вот вы где, барышни! Экскурсия вас одних уже битый час дожидается!» — раздался такой сладостный и такой возмущенный голос гида.