Активист
Он был всегда таков,
И вновь прожекты строит.
Активность дураков
Нам дорогого стоит!
Бабник
Денег — полные карманы,
Но опять к столу приник —
Пишет женские романы
Предприимчивый мужик.
Верлибрщик
Прочел его раз девяносто
И все пытался угадать:
Адепт верлибра? Или просто
Не научился рифмовать?
Гонорарщик
Он и кстати и некстати
Мог любую вещь издать —
Боьше всех любил писатель
Сумму прописью писать.
Детективщик
Видать, нашел перо жар -птицы
И получил особый дар:
Чем больше трупов на странице,
Тем выше ценится товар.
Ерундист
Автор с пафосом вирши читает,
И становится ясным, как день,
Что не вшутку его занимают
Ерунда, чепуха, дребедень.
Жаргонщик
Речь его в жаргон одета:
«Башли», «Шухер», «Шмон»…
Кто запомнил бы поэта,
Если б не жаргон?
Звездник
Сам звезды с неба не хватает,
Но, зная всех наперечет,
С любой «звездою» выпивает
И «диалоги» издает.
Изобретатель
Есть вдохновению замена,
Все удивляются окрест:
Съест две таблеточки пургена
И выдает за текстом текст.
Кровопивец
Вещает:»Ведьме, крови ждущей,
Уже осталось мало ждать..
Его стихи на сон грядущий
Минздрав не разрешил читать.
Льстец
Всех обожает без изъятья,
Но следует иметь в виду,
Что может задушить в объятьях,
А также утопить в меду.
Мемуарист
Он говорит себе: «Держись!»,-
Перо сжимая в пальцах старых —
«Нам героическая жизнь
Дается только в мемуарах!»
Наглец
— Способен на любую гадость!-
Кипит писательская рать.
Что сделал он? — Имеет наглость
Намного лучше нас писать!
Оживляльщик
Он для сюжета оживленья
Повсюду вносит обнаженья,
Сплошной телесный «оживляж»,
Не повесть, а нудистский пляж.
Переводчик
Он текст настолько переврал,
Что погубил оригинал,
И тот вопит, спасая плоть:
— О, не переведи, Господь!