Молитва

— Прости меня, господи, раба твоего, ибо грешен я. Дай здоровья мне и моим близким. Дай терпения и силы стойко переносить все испытания твои. Дай веры и надежду на спасение. Молю тебя, господи, о процветании и удаче не ради корысти, а во славу твою. Аминь.
— Ok.
— А?
— Ой.
— Кто это сказал?
— …
— Господи, это ты?
— Нет, ты сам подумай, что ты говоришь. «Господи, это ты?». Делать создателю нечего только бред твой выслушивать.
— А кто ты?
— Оператор номер 315820 отдела приема молитв от европейской части России. Слышь, я тут лохонулся, микрофон не выключил. Давай так, я ничего не говорил, ты ничего не слышал и разбежались. Идет?
— Ага, щаз. Мне первый раз ответили, а все забуду.
— Ну, ладно. Что ты хочешь?
— Расскажи, как там у вас?
— Где у нас? У меня тут все нормально. Пивко вот стоит, чипсы лежат. Сижу, заявки всякие дурацкие в базу забиваю. Твою тоже забил. Так что не волнуйся, рассмотрят.
— Слышь, оператор 315.. как там дальше, а рай есть?
— А оно тебе надо?
— Ну, не знаю. Хотелось бы.
— Есть где-то, уровня на два выше, и не один. Ну, для христиан свой, для мусульман свой, еще так какие-то. Только тебе не понравится. У меня сосед ездил туда на выходные по путевке от конторы, типа отдохнуть. Вернулся трезвый и злой. Ни ларьков, ни чебуречных. Всем неоновый тюнинг на голове делают при входе, пить нельзя, из еды нектар только, ну типа меда, и целый день поют кругом. Ладно бы нормальную попсу, а то псалмы. Господь-то изначально это не слушал, а архангелы, те залетают иногда приколоться. Правда сосед говорит, что красиво там. Но без пива я бы не смог.
— А ад? У нас тут так его описываю, что попадать туда не очень хочется.
— «Попадать». А ты думаешь ты где?
— Где?
— В аду и есть.
— Врешь! Тут ни чертей, ни сковородок.
— Ой, да ладно мне этот эпос пересказывать. Это уже ваши придумали, чтоб правде в глаза не смотреть. Ниже вас только резервации для нечисти всякой, людей туда не ссылают. Про реинкарнацию слышал? Вот это «в ад» и есть. Типа на второй год оставляют.
— А как же все тогда устроено?
— Какой ты нудный, я же не профессор, чтоб лекции читать. Ну, вы нижний слой. Войны, болезни, душонки мелкие, воровство и так далее. Потом мы идем. Здоровье, мирная жизнь, удовольствия всякие без последствий, долголетие. Похмелья нет, прикинь. Я в прошлой жизни на твоем уровне жил, в Бобруйске. Не поверишь, больше всего от похмелья страдал. Ну, дальше еще уровни есть, но я там не был, да и не спешу пока, успею еще. Мне и тут не плохо.
— А как ты туда попал?
— Да я это, «невинноубиенный». С похмелья поправиться надо было, ну и побежал в ларек, а там «КАМАЗ» туда же торопился. Ну и встретились. Ему хоть бы что, может, краску только покарябал, а меня на божий суд сразу. Грехи за мной только мелкие были, да еще невинная жертва, так сразу сюда и перевели.
— А чего ты в операторы подался?
— Я хакером был. Вот и решили, раз в компьютерах шарю, то и тут справлюсь. Да они вас уже не понимают. Если кто по старому молится, тех еще более или менее. А новые молитвы расшифровывают часами. Тут недавно помогал. Пацан один маму неглючную попросил и камень навороченный. А, еще мозгов побольше. Веришь, они часа два сидели, понять не могли, чего ему надо. Вот и пытаются всех новичков сюда направить.
— И что, все молитвы рассматриваете?
— Конечно. Мы все записываем, некоторые адаптируем. А потом совет мудрейших рассматривает. Если достоин – исполнят в свое время.
— А мне долго ждать?
— Твой запрос в очереди примерно 128 миллиардный, так что не очень долго, лет через 50 начнут рассматривать.
— Сколько? Да я ж помру раньше.
— Ну, это твои проблемы. Наше дело заявку принять, обработать и выполнить по возможности.
— А пораньше нельзя?
— С чего вдруг? Ты вроде не убогий, у нас только они вне очереди проходят. Да мы даже коллективные заявки из церквей только через миллион обычных пропускаем. Они нам имидж создают, ну и мы им маленькие поблажки делаем.
— Так просьбы-то пустячные. Для всесильных-то раз плюнуть.
— А ты сам-то помнишь, что попросил? «Дай здоровья мне и моим близким». Ну, с тобой все понятно, обойдешься. Так квасишь, что тебе, сколько не давай, все равно испортишь. А «близким». Сначала соберется комиссия, будут определять кто тебе близкий. Тоже вопрос не простой. Вон со свояком ты целуешься-обнимаешься, а потом за глаза что говоришь? А на жену брата как смотришь? Еще ближе хочешь стать? Потом рассмотрят личное дело каждого, достоин или нет. Потом настанет очередь встречных заявок, ну про смерть там, лихорадку, болезни и прочее. Потом их самих заявки будут рассматривать насчет пожеланий здоровья тебе. Чтоб по справедливости все было.
— Может, мне их по именам всех стоило назвать?
— Твое дело. Совету, конечно, попроще будет. Но все равно в очереди стоять.
— А ты про пацана рассказывал. Почему его сразу рассматривали? Он что, убогий?
— Да нет. Это у нас типа акция была. «Помолись сто раз, сто первая молитва вне очереди». А парнишка в компьютерном клубе винду ставил на компьютерах местной сборки. Не поверишь, три дня молился, практически не переставая, его оператора потом пивом отпаивали всем отделом, все пальцы об клаву смозолил.
— А, понятно.
— Слушай, давай завязывать, а то начальник уже косится.
— Ну ладно, а давай я еще помолюсь, ну чтоб в акцию попасть.
— Да кончилась она уже, опоздал.
— А еще будет?
— Не знаю, будет наверно, я тут недавно. До этого в отделе северных народов работал. С эти шаманами, не поверишь, столько нервов потерял. На них пока в микрофон не заорешь, они так и будут в свой бубен стучать. Прикинь, часами «бум-бум». Ладно, если что, ты перед молитвой говори «оператору 315820», это я, если забыл. Еще поболтаем.
— Пока, оператор.
— Храни тебя господь.