Одиночество: безотцовщина, единение?

(очерк с эпиграфическим вступлением)

Всякие бывают семьи… Есть обреченные на распад изначально:

Стройку здания возьми –
Брак не строят по заказу.
А строительство семьи
Называют б р а к о м сразу!

Особенно, если изначально было много неискренности, прямого обмана:

Замужество? Причудливый мираж:
Дворцы, фонтаны и верблюды…
Дворцы падут за этажом этаж,
Исчезнут струи и запруды.
Реализуется из всех причуд
Один уздой обманутый верблюд!

Верблюд замыкается в своем «скотском» одиночестве, хотя:

Неспроста молчат супруги –
Есть сказать что друг о друге!

Зато не воздерживается Она…

Быв одинокой, грымза,
Гранит науки грызла.
В семье гранит не нужен:
Грызет, что мягче – мужа!

И еще бывает. Распространенный сценарий, когда:

Их семейная жизнь двуедина,
Разрешен «гармонично» вопрос:
Сколько выпито водки мужчиной,
Столько пролито женщиной слез.

Делаются выводы:

– Надо, надо, – ела, ела…
Надоела, надоела!

Делается выбор. Чаще всего его делают мамы – в пользу одиночества, но вдвоем с ребенком… Исполняется гимн неполной семье.
Что поделаешь, нет любви, гармонии или вовсе не было – и происходит крушение семьи, «патриархальной» ячейки общества. Куда она, подевалась, любовь, которая была ж?.. Может быть, прав поэт:

Возлюбя влюбленных, мог внушить бы,
Что любовь хоронится ж е н и т ь б о й ?!.

И супруги разводятся, расходятся, как в море корабли. Томно покачиваясь на житейских волнах, находят себе нового, приходящего, как лоцман, партнера Он или Она.

Походили с ним на работу,
Посмеялись у детской ванны,
Потаскали еду и мебель.
Высоко несясь, разошлись.
И забылись о нем заботы,
И зажили на сердце раны,
И семейного счастья щебень
Был замешан в иную жизнь.

* * *
Так был ли, как говорят, мальчик, было ли крушение?
Судя по высказываниям гордых «за собственную самодостаточность» героинь такой ситуации, если и было, то вовсе не крушение, но сознательный выбор. Сознательный ли, если судьбу того, кто за словом «вдвоем», ни одна до конца не продумала?
А крушение, самое сокрушительное – было! И именно для мальчика или девочки – детей. Еще А. Герцен говорил: «Семья начинается с детей». И разлука с одним из дорогих людей не может не оставить в душе ребенка болезненного следа: по русской пословице – отцы терпкое поели, а у детей оскомина.
Мало того, педагоги – от Песталоцци и Ушинского до Корчака и Сухомлинского – давно доказали, что в воспитании детей не меньше материнской оберегательно-ласкательной функции важна отцовская, требовательно-запретительная: «У кого девка хороша? – У матки. – У кого сын умен? – У батьки».
Не случайно поэтому в развитом обществе наиболее серьезным при разводе вопросом является защита интересов детей. По закону оба родителя пользуются равными правами и равными обязанностями в отношении своих детей, если даже брак между ними расторгнут. На практике – пользуются ли? И правами, и обязанностями?
По данным социологов только десять процентов разведенных отцов принимают активное участие в воспитании ребенка, оставаясь в хороших отношениях с его матерью. Тридцать процентов отцов поддерживают с ребенком контакт, но отношения с матерью натянутые, что, конечно же, воспитание затрудняет. Шестьдесят процентов – вовсе не видятся со своими детьми. Безотцовщина?
Что же за «бяки» такие, эти разведенные папы? Не пользуются правами, обязанности не исполняют. Почему? А вот пример. Который, конечно, не пример остальным, но ситуацию на послесемейном фронте проясняет.
Развелись папа с мамой. Старший сын шестнадцати лет принял сторону отца. С матерью остался младший (в восемь лет с его желанием даже в суде не считаются). Мама обменяла оставленную по-джентльменски бывшим супругом квартиру и отбыла с другим мужчиной в другой город. Бывает – разлюбила, полюбила…
Когда со старшим сыном к ней приехал бывший, чтобы повидаться с младшим отпрыском, в самом что ни на есть «миротворческом» застолье отчим налил рюмку пасынку, отец справедливо запретил ее опрокинуть, за что и был объявлен отныне персоной нон грата. Принимая в дальнейшем алименты, подарки, переводы, мать не разрешала сыну ни встречаться, ни переписываться с родным отцом.
Увы, отцы, не желающие общаться со своими детьми, даже избегающие уплаты алиментов, живут спокойнее отцов «хороших», порядочных, которые тратят годы, добиваясь свиданий с детьми, седеют и стареют, убеждая бывших жен в том, что нельзя разлучать близких людей. В ответ лишь «покровительственные нотки в отношении мужчин» и т. д.
Наверно, это тот парадокс, о котором пишет поэт Николай Доризо: «С плохими мужьями целебны разводы, об этих мужьях с облегчением жены потом говорят. Хороших мужей при разводе бранят и винят – никак не простят им своей виноватой свободы».
Чаще, чем нам кажется, дети используются для своеобразной мести тому, кто «сам все испортил». Тем более, если этот бывший еще и успешный: вступил мужчина в новый брак, увидела его под руку с другой женщиной или иным способом убедилась в том, что не очень-то он «переживает», и – наказание, отлучение от сына или дочери.
Приходит такой к ребенку, а ему: «Леночка не хочет тебя видеть. Она с тобой не пойдет, она еще не учила уроки (не кушала, не купалась и т. п.)». Если свидание все же состоится при маме, то она демонстративно сводит на нет все воспитание папы. Говорит он: «Нельзя есть так много сладкого», – она тотчас сует девочке шоколадку. Прикрикнет: «Не облизывай пальцы (не болтай ногами, не пей холодной воды)!» – мама вовсе ультиматум предъявляет: «Если будешь обижать ребенка (!), дверь для тебя будет закрыта навсегда!» И т. д.
К слову, а правовая система борьбы «за ребенка», за возможность принимать участие в его воспитании, если другой родитель этому препятствует, слишком громоздка. Вот многие папы и отказываются, не доводят до конца ни борьбы, ни, конечно, самого воспитания. И остается ребенок без отца, подрастает и пишет:

Я папино имя пишу на ладони.
Ему запретили бывать в нашем доме.
Царапаю по столу
Кухонной сталью
Имя, что взрослому
Отчеством станет…

И уродует его характер безотцовщина. Вырастают мальчики, инфантильные и безответственные перед девочками. Вырастают девочки, не способные любить мальчиков, и делают «сознательный выбор: одиночество вдвоем». Более того, новые дети, внебрачные, появляются:

Семь дочек воспитала мать,
Их приобщая к творчеству:
Не только каждой – имя дать, –
Придумывали отчества!

Что же делать? Если быть последовательным, то, во-первых, надо заявить: «Не разводитесь!»
Но, во-вторых, если разрыв происходит, чтобы избежать несчастий задерганных родительскими распрями детей, желательно одним решением суда вместе с расторжением брака и разделом имущества определять как место постоянного проживания ребенка, так и время его пребывания у родителя, живущего отдельно. То есть считать общение, как мамы, так и папы с ребенком не только их правом, но и обязанностью по закону.
Если же кто-то из двух родителей свои обязанности (не права!) выполнять не будет, он должен нести наказание в судебном порядке, и не только в случае неуплаты алиментов, но и при отказе от личного участия в судьбе ребенка. Здесь следует напомнить, что строгости больше нужны лишь для того, чтобы бывшие супруги могли легче договориться. Ибо даже уголовные законы создаются, в первую очередь, как профилактическое напоминание о том, что лучше их не нарушать.
В-третьих… Третьим должно быть все, что способствует укреплению семьи: деятельность международных целевых организаций (с научным, религиозным ли, медицинским, педагогическим, психологическим или каким бы то ни было еще уклоном), воспитание правильного отношения к семье через СМИ, постоянная учеба в вечном университете народной жизни со скрупулезным отбором лучших уроков мудрости у выпускников – родителей и предков.
И все это не только для укрепления семьи, нет, ибо самая прочная семья — из одного человека. А все для них, детей, наследников, потому что им, продолжая жизнь, улучшать ее вечно и беспредельно, быть родителями — не одинокими, а примерными и счастливыми… Если не привьют им «незамужние дамы», озабоченные тем, чтобы не «выглядеть жертвами общества или мужской его половины», своего не слабого, но неумного кредо: не быть счастливыми, а выглядеть.
И последнее. Внимательный читатель, конечно, заметил, насколько неестественно не только в жизни, но и этимологически это словосочетание «одиночество вдвоем». Ведь если одиночество, то один. Если вдвоем, то уже не одиночество. Тогда как? Дваочество, двуячество? Два «я», два «эго», два эгоиста: один (самодостаточная мама) – нынешний и другой (воспитываемый ее примером ребенок) – будущий?

* * *
Итак, выяснив все или почти все об «одиночестве вдвоем» не кажется ли вам совершенно необходимым задать вопрос: а что же такое одиночество настоящее. Ужели правда, что самая прочная семья – из одного человека?!
Вот как отвечают на него ученые, филологи: одиночество – это состояние одинокого человека. А одинокий – это не имеющий семьи (даже неполной), близких или отделенный еще каким-то образом от других, себе подобных.
Вот как характеризует подобное состояние в купе поезда поэт:

Глотает время дребезжаще
За чаем – хочется, не хочется,
Ломает сахар – слаще, слаще! –
Ни от чего вдруг одиночество.
Сугробный лоб застружно морща,
Обречено всю ночь ворочаться,
Чем больше стыков, – горше, горше! –
Невпроворотней одиночество.

Если рассмотреть творчество народное, то тоже обнаружится недвусмысленно отрицательное отношение к состоянию одинокого человека:
— одна головня и в печи тухнет, а две и в поле курятся;
— одна пчела не много меду натаскает; одному ехать и дорога долга;
— хороший человек один не живет, к нему всегда люди пристанут;
— человек человеком держится, как дерево корнем.
Древнегреческий писатель-сатирик Лукиан утверждал, что «брак обеспечивает необходимую преемственность рода человеческого».
Французский философ Шарль Луи Монтескье – что «безбрачие создано распущенностью. Оба пола избегают союза, который должен сделать их лучшими, и пребывают в союзе, который делает их худшими».
Великий Оноре де Бальзак вторил своему соотечественнику: «Состояние холостяка – состояние противообщественное».
Белорусский писатель Змитрок Бядуля развивал тему: «Если богат ты сокровищем разума и светлых мыслей, не прячь их от людей, не убегай в пустыню души твоей, ибо, когда будешь жить только сам с собой, родятся змеи в сердце твоем и погубят они тебя безвременно».
На другом конце света известный бразильский писатель Жоржи Амаду поддерживал коллегу: «Человек тогда человек, когда он со всеми вместе».
Наконец, великий Лев Николаевич Толстой в свое время обращался и к нам всем: «Если тебе мешают люди, то тебе жить незачем. Уходить от людей – это самоубийство». И: «Вся история человечества с тех пор, как мы знаем ее, есть движение человечества все к большему и большему единению. Единение это совершенствуется самыми разнообразными средствами, и служат ему не только те, которые работают для него, но даже те, которые противятся ему».
Итак, культурологическое, бытовое и научное отношение общества к феномену одиночества-единения известно. А как – религия? Как быть со святыми отшельниками? Вот одиночество было, так одиночество в кельях и пещерах уединенных! Но нет, нет. Не было одиночества. Е д и н е н и е было. То самое, которое по Л. Толстому, «вся история человечества».
Господь Иисус Христос, молясь накануне Своего страдания о верующих в Него по слову апостолов, произнес такие слова: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино (Евангелие от Иоанна, 17:21).
Выходит, и вера христианская не за одиночество, – за единение. За то, чтобы род человеческий, мы, люди, были едины. И святые старцы наши не одиночки. Не в одиночестве находились, но во внутреннем духовно благодатном единении с Отцом Небесным. В од-
и н о ч е с т в е!
А мы, простые смертные, хотя бы мы земного нашего е д и н е н и я не избегали, хотя бы не замыкались в о д и н о ч е с т в е, не то, чтобы его еще и воспевать…