«ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК»(мистерия-буфф в двух действиях с одним дивертисментом

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ОНА — немолодая девушка со средней формой бытовой олигофрении, москвичка, в меру нерусская.

ОН — неюный юноша, не москвич и в меру русский.

ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК — мечта всей ЕЕ жизни; не в меру узбекский.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК ИЗ РАДИОПРИЕМНИКА — нахально говорящий ребенок лет 5-6 без явных половых признаков.

ДЕЙСТВИЕ I

Сцена 1

ОНА сидит за столом лицом к зрителям. На столе на подносе: банка двухцветного крема (черно-белая «Нутелла»), батон белого хлеба, батон вареной колбасы (типа «болонская»), бутылка с кетчупом, пустая тарелка, пепельница и два ножа. Рядом с подносом РАДИОПРИЕМНИК, напоминающий чебурашку (горящий глазок, антенны-усики и т.д.), телефон и незаконченный пасьянс с отложенной в сторону остаточной колодой. С ПРИЕМНИКОМ ОНА как бы тайком общается, то незаметно его поглаживает, то наклоняется к нему, словно к чему-то прислушиваясь. ПРИЕМНИК для НЕЕ — живое существо и то, что раздается из него, является как бы его собственной реакцией на происходящее. Рядом с НЕЙ, сидящей за столом, по сцене мечется ОН.

ОН: О, если бы я мог достать 20 тыс.долларов!

ОНА (деловито отрезая одним из ножей кусок хлеба от батона и намазывая его «Нутеллой»): Зачем они тебе, мой милый? (Кладет кусок хлеба с «Нутеллой» на пустую тарелку перед собой).

ОН: За 10 тысяч я бы снял мой парижский клип, а на другие 10 повез бы тебя в Турцию.

ОНА (другим ножом отрезая еще один кусок хлеба): Я не хочу в Турцию. (Кладет отрезанный кусок на тарелку рядом с первым и тем же ножом отрезает толстый ломоть колбасы). Разве ты не знаешь, что турки воруют русских женщин? (Кладет колбасу на хлеб и наклоняется к ПРИЕМНИКУ, прислушиваясь. ПРИЕМНИК издает какой-то писклявый тявкающий звучок и детский голосок начинает негромко напевать «Турецкий марш» Моцарта).

ОН (внезапно раздражаясь): Только не тебя!

ОНА (поливая кетчупом бутерброд с колбасой и, в задумчивости зависнув рукой с соусом над хлебом с «Нутеллой», как бы раздумывая — не полить ли его тоже): Ты хочешь сказать, что я не русская?

ОН (запнувшись): Да нет… Ты что…Я… ну… в общем…

ОНА (откусив хлеб с «Нутеллой» и ставя кетчуп обратно на поднос): Зачем ты хочешь оскорбить мою замечательную маму?

ОН (с неожиданным пафосом): О, прости, моя родная! Я только хотел сказать, что ты совсем не в турецком вкусе.

ОНА (задумчиво откусив от другого куска — с колбасой и кетчупом): Ты хочешь сказать, что даже турки на меня не польстятся? (Медленно пережевывая, начинает плакать).

ОН (почти декламируя): О, нет, ты чистый ангел и цветок, а турки любят очень толстых баб.

ОНА (во время разговора откусывая то от одного, то от другого куска): То есть, ты хочешь сказать, что я совсем не женщина? (продолжает всхлипывать).

ОН: Нет! Ты для них слишком изысканна.

ОНА: Я знаю, что я ужасно изысканна, но ты-то ведь имеешь в виду, что во мне совсем нет секса.

ОН (с воодушевлением): Неправда! В тебе безумная бездна секса (секс ОН произносит через «е», а не через «э»).

ОНА (поправляя его): С-э-кса, ты хотел сказать?

ОН: Ну да. Хотел.

ОНА (опять повторяя процедуру по отрезанию двух кусков хлеба разными ножами): А почему ты тогда со мной никогда не спишь? Я имею в виду в хорошем смысле этого слова.

ОН: Потому что я тебя очень уважаю как человека.

ОНА (задумчиво продолжая намазывать хлеб, резать кобасу): Да, меня есть за что уважать.

ОН: Еще бы!

ОНА: Естественно, я сама всегда себя уважала.

ОН: Конечно! Ты такая умная, рассудительная, тонкая!

ОНА (в тон продолжая): Такая нравственно зрелая.

ОН (застыв на мгновенье): Что?

ОНА (с набитым ртом): Нравственно зрелая, говорю.

ОН (подхватывая): Да, такая тонкая, рассудительная, умная и (запинаясь) нравственно… зрелая…

ОНА (спутав, поливает кетчупом кусок хлеба с «Нутеллой», задумчиво): Наверное, ты прав.

ОН (с неожиданным раздражением): Ты прекрасно знаешь, что я всегда прав!

ОНА (откусив бутерброд с «Нутеллой» и кетчупом): Нет, любимый, не всегда.

В это время ПРИЕМНИК издает чихающий звук и пение обрывается.

ОН: А когда это, интересно, я был неправ?

ОНА (прожевав кусок, останавливается, как бы вслушиваясь в себя, затем задумчиво смотрит на бутерброд в руке, откладывает его на тарелку, выплевывает в ладонь то, что было во рту, счищает все это ножом в большую хрустальную пепельницу, вытирает руку и нож о скатерть и молча смотрит на НЕГО): Что ты сказал?

ОН: Я спрашиваю, когда это, интересно, я был неправ?

ОНА (задумчиво разглядывая оба куска на тарелке): Никогда. Ни разу в жизни.

ОН: Что ты хочешь этим сказать?

ОНА (выкладывая в пепельницу кусок с «Нутеллой» и кетчупом): Только то, что ты ни разу в жизни не был прав, родной. (Откусив от бутерброда с колбасой, нежно поглаживает ПРИЕМНИК. ПРИЕМНИК чихает, и издает трель из алябьевского «Соловья»).

ОН (с неподдельным изумлением): Не может быть!

ОНА (безмятежно): Может, может. Ты всегда бываешь неправ. Я это сразу в тебе поняла. Вернее, почувствовала. И ко мне тебя тянет только моя всегдашняя правота. Потому что твоя собственная неправота требует единства и цельности с окружающей тебя средой. Я, еще когда в первый раз тебя увидела, подумала: «как странно, я всегда бываю права, а он никогда. Наверное — это судьба». (Робко, пряча глаза). Ведь ты и поселился со мной в моей чудесной трехкомнатной квартире, чтобы дополнять меня и учиться у меня моей правоте, правда?

ОН (не в силах выговорить ни слова, смотрит на нее, громко пыхтит и, наконец, с трудом произносит): Ты просто… просто абсолютная ид… ду… ду…

ОНА: Куда ты идешь?

ОН (беря себя в руки): Никуда я не иду. Я хотел тебе сказать… Извини… Ты не понимаешь… Я живу у тебя… просто потому…

ОНА (подхватывая, очень нежно): Потому что хочешь остаться в Москве и жить со мной всю жизньо. Я знаю это, дорогой. (Гладит ПРИЕМНИК), но, чтобы научиться у меня моей правоте, ты должен на мне жениться. (ПРИЕМНИК издает какой-то писк и из него вылетает кусок «Свадебного марша» Мендельсона).

ОН (покосившись на ПРИЕМНИК): Я никогда не сделаю такую подлость! Я тебя слишком уважаю и не могу жениться на тебе из-за…

ОНА (спокойно): Из-за Москвы или Подмосковья. Кстати, там у меня есть дача. Двухэтажная и каменная. Я понимаю, дорогой. Но видишь. как ты опять неправ. Ты ведь можешь жениться на мне просто так и опять уехать к себе туда. А оттуда ты будешь писать мне письма, а я отвечать на них.

ОН (поперхнувшись): Нет, ты абсолютно ничего не понимаешь… Я… совсем другой… А твоя эта дача…

ОНА (опять принимаясь за еду): Ты хочешь сказать. что с удовольствием поселился бы на моей прекрасной даче? (ОН пытается что-то ответить, ОНА продолжает, не слушая): Но это, наверное, очень нехорошо с твоей стороны. Хотя… мы могли бы жить там вдвоем. Правда, тогда ты должен немедленно достать двадцать тысяч долларов и отремонтировать ее. Представляешь, как это будет здорово! Единственное, что нужно, так это сделать хороший евроремонт. На даче… И в квартире тоже.. У тебя есть деньги?

ОН пожимает плечами, подходит к столу и, как бы между прочим, берет нож, чтобы сделать себе бутерброд. ОНА жадно следит за ним. ОН, перехватив ее взгляд, начинает играть ножом, потом, словно в шутку, пританцовывая, отрезает себе тоненький ломтик хлеба, такой же — колбасы, капает две капли кетчупа, кладет нож. ОНА тут же хватает нож, отрезает себе два куска хлеба, кусок колбасы. Один ломоть намазывает «Нутеллой», на другой кладет колбасу и т.д. Пока она занята, он быстро запихивает кусок в рот и, давясь, проглатывает. В это время звонит телефон.

Сцена 2

ОН (чуть не подскакивая): Это меня! Это спонсор.
ОНА (берет трубку): Алло… Да. Это я… Именно та самая бедная девушка, которую вы ищете и которая всегда права… Что вы говорите? (гладит невзначай ПРИЕМНИК, ПРИЕМНИК чихает, из него раздается ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК).

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: «В международном конкурсе на женскую правоту первое место заняла представительница России…»

ОНА (перестав его гладить): …Не слышно… (ПРИЕМНИК фыркает и замолкает). Что… Нет, нет, я не могу принимать от вас денежные подарки… Что, призы?.. Призы тем более… Как, почему? Вы разве не знаете, что, кроме того, что я всегда права я еще и жутко честная… Да, конечно… А вы как думаете?.. Моя бедная домашняя воспитательница всегда говорила мне в нашем семейном детском саду: «О, если бы ты не была такой ду-ду! — Боже мой! — Какие возможности ты упустила, какие перспективы!» Что?.. Да. Всех честных девушек с большим коэффициентом правоты она обычно называла «ду-ду». А я, как правило, отвечала ей на это: «Себя не переделаешь. Натура — это все».

ОН (шепотом): Сколько?

ОНА (громко, не отводя трубку): Что сколько?

Во время всего последующего разговора ОН начинает ходить кругами вокруг стола, постепешно сужая круги. ОНА продолжает делать бутерброды. ЕГО руки как будто сами, отдельно, все время сжимаются и разжимаются, тогчно хотят кого-то задушить. Мизансцена как бы пародиует знаменитую сцену Отелло и Дездемоны в постановке Л.Оливье. ОНА во время разговора между бутербродами как бы невзначай ласкает ПРИЕМНИК, и оттуда между репликами раздаются отдельные фразы из арии Отелло Верди, напеваемые ДЕТСКИМ ГОЛОСКОМ. Впечатление, что ПРИЕМНИК никак не может высказаться целой арией.

ОН (шепотом): Тише! Закрой трубку. Денег — сколько?

ОНА (так же громко, в трубку): По-моему, 108 с половиной.

ОН (шепотом): Да тише ты! Чего 108 с половиной?

ОНА: Да откуда же я знаю, милый? Чего-то там 108 с половиной. (В трубку, кокетливо). Нет-нет, я совсем-совсем сейчас не с вами… Как это с кем? С ним… Он, кто? Один из самых, самых… Самых многочисленных поклонников моей правоты и моего дудизма… Что такое дудизм?.. Это международное направление общественно-философской мысли, объединяющее всех… дудуйцев… Ну, тех, которые ду-ду… Да, вы правы… Дудизм или как его называют на Западе дудуизм это новая философия свершения в искусстве жить… Что?.. Нет, совсем не понимаю. Почему я должна знать, как его зовут, если он такой же дудуец, как и я…

ОН (почти шепотом): Молчи ид… ду…, ты же знаешь, что меня зовут…

ОНА (не обращая на него внимания): Конечно, любой дудуец может жить только с другим таким же дудуйцем и больше ни с кем… Естественно, его как и меня не переделаешь. Он это просто роза, хоть розой назови его хоть нет… Я? Зачем вам знать, как меня зовут? Я просто лилия… Ну да, долины Гееномской… Ха-ха, вы правы, fleur de lille et fleur de rose… Конечно же мы будем дома… Нет. Никаких призов и подарков. Только что-нибудь к чаю… Да, что-нибудь поэлегантее… Ну, например, копченого угря… Вы меня слышите?.. Тогда записывайте (диктует): Угорь копченый килограмма на два, икры черной зернистой грамм 300, черной паюсной грамм двести, красной — с полкило, севрюги подкопченной кусок килограмма на полтора, оливки с лимонной начинкой несколько банок, пару бутылок какого-нибудь «Camus» (смотрит на банку с «Нутеллой» на подносе) и обязательно «Нутеллы» — 5 банок шоколадной и 5 черно-белой.. Да, пожалуй, все…

ОН (шепотом): И салями, салями!

ОНА (молча кивает ЕМУ, слушая трубку, потом кивает в трубку и кладет ее на рычажок. Берет карту так, как если бы пасьянс никогда не прерывался): Значит, даму положим сюда.

ОН (громко, с отчаянием в голосе): А как же салями?

ОНА (берет кусок колбасы с бутерброда): А салями вот сюда (механически ест). Ты знаешь, я читала, что салями — очень вредная пища для нашего, то есть, я имею в виду для российского организма. К тому же никто никогда не знает, из чего они его делают. Говорят, из каких-то ужасных пищевых отбросов, которые у них не едят даже безработные.

ОН (обиженно, как ребенок): А я все равно хочу салями. Я всю жизнь о нем мечтал. Думал, как доеду до Москвы, так наемся от пуза всякого разного салями — просто, чтобы знать, что это такое. А из-за тебя так ни разу даже и не попробовал.

ОНА (задумчиво кладет пасьянс): Все еще впереди. Главное, не расслабляться.. Ага… Семерку вот сюда.

ОН (какое-то время молчит, затем обращается к ней, как бы между прочим): И кто же это тебе звонил?

ОНА, не отвечая, продолжает раскладывать пасьянс.

ОН (постепенно распаляясь): Ты что, не слышишь?

ОНА (после паузы): Я прекрасно тебя слышу… А девятку вон туда (с сомнением смотрит на еду на столе, но решает больше не есть).

ОН (почти кричит): Так кто же это был, черт побери!

ОНА (задумчиво берет кусок колбасы, потом кладет его обратно): Откуда я знаю? Наверное, какой-нибудь новый… дудуец…

ОН (теряя терпение): В задницу всех твоих дудуйцев!

ОНА (не реагируя, внезапно поняв что-то и просветлев): Или нет! Конечно! Это был Он! О, Боже мой, как же я сразу не догадалась! Этот мусульманский акцент! Это нежное придыхание!

ОН (с трудом сдерживаясь): Ты можешь сказать, наконец, что им всем конкретно от нас нужно?

ОНА: О, это Он! Наконец-то! (чуть не плачет от радости). Я так долго ждала тебя!

ОН (после паузы, меняет интонацию и говорит с НЕЙ, как с ребенком): Ну, маленькая моя, хорошенькая, скажи мне, пожалуйста, кто он и чего он от нас хочет?

ОНА (холодно, глядя мимо Него): От тебя никто ничего не хочет. А мне Он… (запнувшись, переводит разговор в другое русло, чтобы скрыть от НЕГО самое для НЕЕ главное). Мне же они… Ну, эти люди… Хотят вручить какой-то многоденежный приз.

ОН: Какой приз?

ОНА: Откуда я знаю? (Осторожно): они сказали, что я выиграла анонимный международный телефонный конкурс самой правильной девушки в мире.

ОН: Не может быть!

ОНА: Еще как может!

ОН: И сколько?

ОНА: Что «сколько»?

ОН (стиснув зубы, тихо): Ну, денег… Денег сколько?..

ОНА (безмятежно): Каких денег?..

ОН (теряя терпение, но сдерживаясь): Ну этот… Денежный приз… Какая там сумма?..

ОНА: Ах, это… Понятия не имею… Чего-то там 108 с половиной.

Случайно дотрагивается до ПРИЕМНИКА. ПРИЕМНИК чихает, из него раздается ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: «Итак, закончен международный анонимный телефонный женский конкурс «The Very Righteous Doo-Doo Girl». Победительницей стала девушка из России. Ей будет вручен приз в 108 с половиной (помехи), но в твердом западном эквиваленте. Поскольку конкурс анонимный, имен победителей мы не называем»…

ПРИЕМНИК хихикает и замолкает.

ОН (возбужденно): Это про тебя! Ты слышишь? Это про тебя! Мы выиграли!

ОНА (смотрит на него почти с любовью): Я знаю, мой родной, что тебе сейчас очень трудно и морально, и материально. Но я не могу тебе позволить принимать такие деньги от незнакомых мужчин. Это просто неприлично.

ОН (оторопев): Но ты же не собираешься… их… это самое…

ОНА (твердо): Да, на этот раз ты наконец-то прав. Естественно, я их и в руки не возьму. Это грязные деньги, заработанные какими-то грязными бабами, которые черт знает чем занимаются по телефону.

ОН: Ну, о чем ты говоришь? Чем они могут заниматься по телефону?

ОНА: А я откуда знаю? Наверное, каким-нибудь телефонным минетом.

ОН: Откуда ты знаешь такие слова?

ОНА: Тебе следует заняться своим систематическим образованием. «Минет» по-французски значит всего лишь «киска». Помнишь, у Хэмингуэя в «Празднике, который всегда с тобой» Гертруда Стайн говорит своему брату Лео: «Лео, сделай мне киску»… или еще что-нибудь… (Задумчиво берет кусок хлеба).

ОН (после паузы): Ты на самом деле хочешь отказаться от денег?

ОНА, не обращая на него внимания, что-то бубнит себе под нос, раскладывает пасьянс, жует.

ОН хочет что-то еще сказать, но, подавившись словами, опять начинает ходить кругами вокруг стола.

Сцена 3

ОНА (неожиданно сбросив на пол карты, громко орет почти басом): О, туды-т твою в качель! Опять не вышел! А все из-за тебя!

ОН (вздрагивая и запинаясь): Что… что с тобой?.. я… при чем тут я… (подбирает карты с пола, тасует).

ОНА (мрачно): Потому что ты не любишь моего узбека! Не смей тасовать мои карты!

ОН (подавая ЕЙ карты): Какого… узбека?

ОНА (глядя на НЕГО с мрачным удовлетворением): Сам знаешь какого. (Опять начинает раскладывать пасьянс). Вы все его ненавидите, потому что он мой. Но знайте — никому из вас и тебе-то в первую очередь — не достанется даже пальца с любой его смуглой ноги! (Пауза). Даже маленького волосика с его нежного узбекского тела!

ОН (в меру опомнившись, осторожно): Но, по-моему, у наших средних азиатов почти и нет никаких волос (в тон ЕЙ, почти нараспев) на смуглых, нежных их телах… Не так ли?

ОНА (подозрительно): А ты откуда знаешь?

ОН (быстро, словно отвечая школьный урок): Из книг, моя радость. Я знаю все из самых детских школьных книг моих!

ОНА (довольная, мрачно): Но все равно не надейся. Ты не получишь даже самого малюсенького перышка из его роскошного золотого хвоста!

ПРИЕМНИК тихо прокашливается и из него раздается казахская песня «Бул-бул».

ОН (поперхнувшись): Он, что, к тому же и хвостат?

ОНА (с полным удовлетворением): Я все сказала, что могла (таинственно). Имей в виду, это большая тайна. А ты пока не посвящен.

ОН: Ку…ку…куда?

ОНА: Туда, туда…

ОН (почти стихами): О, Боже мой, и это мой удел! Но все же, милая, как быть, скажи, с деньгами? Ведь это клип, и Турция и все. И даже, может быть, мое салями.

ОНА (упорно): Нет, эти деньги ни за что не встанут между нами, и конкурсная грязь нам вовсе не к лицу (пауза). Поверь, я знаю — так нам будет лучше. Иначе мы поссоримся, пойми.

ОН: Из-за чего?

ОНА: Конечно, из-за денег.

Звонок в дверь.

ОНА (тихо): О, мой узбек любимый, это ты! (Застывает, забыв про пасьянс).

ОН (также тихо, в сторону): А, может, принесли они салями?

Пение усиливается, и звонок громко звенит, накладываясь на музыку.

Сцена 4

вместе, ОНА: О, это Он!
не перебивая ОН: А, может быть, Оно!
друг друга
ОНА: Узбек родной!
ОН: О, вкусное салями!

Дальше они говорят каноном, перебивая друг друга. Одновременно с ГОЛОСКОМ из ПРИЕМНИКА раздается морзянка.

ОНА: Наконец-то я слышу.
ОН (вторя): Я знаю чувствую уже.
ОНА: Твои позывные.
ОН: Твой нежный запах.

Звонок замолкает и следом резко обрывается музыка.

ОНА: Не вздумай открывать ему. Я должна сама.

ОН (выскакивая из комнаты): Нет силы вынести разлуку с его возможной колбасой.

ОНА (мрачно, себе): Он будет очень недоволен.

Вторя ей из ПРИЕМНИКА раздается ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: К тому же в поле он не воин.

ОНА, подумав, отрезает кусок хлеба и смотрит в растерянности то на «Нутеллу», то на кетчуп.

ОН возвращается в комнату с очень большой цветной коробкой, перевязанной разноцветными лентами. В раскраске коробки преобладают серебристые и серо-стальные пятна.

ОН (растерянно): Никого нет. Только вот это.

ОНА: Возможно, это тайный знак. Некий беззвучный зов.

ОН: А вдруг, вот прямо тут — мое салями?! (Аккуратно развязывает ленту и открывает коробку).

Из первой коробки с преобладанием серебристых оттенков ОН достает вторую, поменьше, пурпурно-фиолетовую; из второй — третью, серебристо-голубую; из третьей -четвертую, ярко синюю с золотистыми разводами; из четвертой — пятую, изумрудно-зеленую; из пятой — шестую — ярко-желтую с серебром; из шестой — седьмую, с преобладанием аплеьсиново-орнажево-розоватых тонов; из седьмой — восьмую — красно-малиново-бордовую; из восьмой — девятую, коричневой охры и из девятой — черную лаковую деревянную шкатулку, довольно большую. ОН пытается открыть шкатулку, но та никак не открывается.

ОНА (возбужденно): Не трогай! Дай мне! Скорее! Ты не знаешь, где тут что!

ОН (отдавая ей шкатулку, вполголоса): А я так надеялся на салями.

ОНА вертит во все стороны шкатулку, что-то шепчет, чертит на ней пальцем какие-то знаки, ищет возможную тайную пружинку, трясет, но шкатулка не открывается.

Дальнейшие действия обоих развиваются параллельно и одновременно.

ОНА продолжает заниматься шкатулкой.

ОН на всякий случай, но вполне разочарованный, начинает опять заглядывать в коробки. Неожиданно ОН вскрикивает и приседает на корточки перед последней из них — коричневатой.

ОН (негромко): Не может быть! Оно материализуется. (ЕЙ) Ты слышишь? Здесь появляется оно!

ОНА, не обращая на него внимания, продолжает вертеть шкатулку.

Всю дальнейшую сцену актер может играть, как с воображаемыми, так и с реальными предметами.

ОН (превращаясь в ребенка, с нескрываемым восторгом): Оно, оно, мое салями! (вытаскивает из коричневой коробки батон колбасы, срывает с одного конца оболочку и начинает есть, откусывая прямо от батона).

ОНА, оставив на время шкатулку в покое, задумчиво отрезает себе хлеба, колбасы и рассеяно кладет все это вместо тарелки на шкатулку, поливает колбасу кетчупом и застывает, задумчиво глядя перед собой. ОНА совершенно не замечает, чем занимается ОН.

ОН (с батоном колбасы в руке): А, интересно, что в других? (заглядывает в красную). Батюшки, да здесь икра! (Вытаскивает пакеты и банки с черной и красной икрой, складывает на полу вместе с салями). А здесь? (заглядывает в оранжевую): Рыба! (вытаскивает угря и севрюгу, складывает там же). Боже мой! Коньяк! (вытаскивает из желтой две бутылки Camus). Оливки! (вытаскивает из синей 5 банок шоколадной и 5 — черно-белой нутеллы). А здесь-то что? (заглядывает в голубую и достает оттуда вилки, рюмки, ножи, тарелки). Ага, посуда. И тут у нас… — (заглядывает в пурпурно-фиолетовую и вытаскивает оттуда свернутый коврик и две подушки). Постель… Или нет. Это же достархан! (разворачивает коврик, внутри оказывается цветная клеенка. Расстилает коврик, на нем клеенку, бросает на коврик подушки). Надо же, бархатные! (На клеенке расставляет посуду, раскладывает ножи, вилки, распечатывает целлофан, открывает банки, откупоривает бутылки). Ну вот, готово! А, черт, чуть не забыл! (Подходит к самой большой серебристой коробке, смотрит внутрь, с изумлением) Надо же, ничего! (шарит в ней руками). Странно! (Поворачивается спиной, идет к расстеленному и накрытому коврику. В это время из серебристой коробки появляется смуглая рука в браслетах и кольцах и, показав ЕМУ вдогонку кукиш, тут же исчезает).

ОНА, взяв бутерброд, медленно откусывает кусок и также медленно ест, точно заводная кукла. Другой рукой ОНА как бы незаметно для самой себя начинает поглаживать ПРИЕМНИК. Оттуда вдруг раздается какой-то хрустальный звон, вроде темы феи Драже из «Спящей Красавицы», затем щелкает замок, раздается бой курантов.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК (откуда-то издалека): 5,4,3,2,1, пуск!

Нежиданно с треском открывается шкатулка, и из нее что-то выскакивает. Вскрикнув от неожиданности, ОНА резко отшатывается, но тут же начинает рассматривать игрушку, медленно поворачивая ее перед собой. Это статуэтка восточного юноши, вырезанная из темно-коричневого дерева. Юноша одет в прозрачные шальвары и такую же безрукавку, на руках у него пышные рукава, как бы из перьев красно-абрикосового цвета, сзади вверх поднимается пышный золотистый хвост, как в костюмах опереточного кордебалета, на шее висит зеленая гирлянда из павлиньих перьев и на голове султан из синих, голубых и фиолетово-пурпурных.
Статуэтка сама начинает медленно вращаться. В это время из последней, серебристой, коробки начинают вылезать какие-то отдельные части человеческого тела: нога, рука, плечо, голова с султаном (как у статуэтки), но без лица. На один поворот статуэтки — одна телесная деталь.

ОН (не замечая вокруг никаких изменений, отрезает себе большой кусок салями): Ну вот и дождались! А ты говорила…

ОНА (с восторгом): О, наконец-то! Я столько лет тебя ждала!

ОН (недоуменно оборачивается и застывает с набитым ртом): Что это?

ОНА (гордо): Не что, а кто! Это он! Мой маленький танцующий узбек!

ОН (подходит, рассматривает статуэтку): И вправду похож!

ОНА (сердито): Ни на кого он не похож!

ОН (упрямо): Нет, похож!

ОНА (холодно, без интонации): Интересно бы узнать, на кого?..

ОН: Как, на кого? На твоего узбека, из хвоста которого ты не дашь мне ни единого перышка.

ОНА (подозрительно): Откуда ты знаешь о моем Узбеке?

ОН: Сама рассказывала.

ОНА: Что я тебе рассказывала?

ОН: Сама знаешь, что. (Внимательно рассматривает оперение, точно не веря своим глазам, как бы про себя ): Неужели, крашеные доллары?

В это время раздается громкий шорох. Оба оглядываются. Из серебристой коробки торчат одновременно рука, нога и голова с султаном без лица.

ОН (кидаясь к коробке): Вот это да!

Рука, нога и голова немедленно исчезают.

ОН (шарит в коробке): Никого нет. А, вот… Ага… (вытаскивает сверток). Сейчас посмотрим, что здесь…

ОНА (возмущенно): Не смей читать чужие письма!

ОН: Какие письма?

ОНА: Мои. Он писал их мне всю жизнь!

ОН не слушая, разрывает бумагу и по полу рассыпается большая пачка долларов. ОН бросается их собирать, садится на корточки, считает, раскладывая стопками. ОНА равнодушно следит за ним сверху.

ОН (закончив считать): Ровно двадцать тысяч! (смотрит на нее) И все мелкими купюрами. Ты что, совсем не рада?

ОНА (чуть не плача): Я так надеяалсь, что это письма… А тут, всего-навсего вот это…

ОН: Но это же баксы! Ты понимаешь? Клип, Турция, Америка, Англия…

ОНА (механически): Астралия, Франция, Новая Зеландия…

ОН: Ну почему ты вечно всем недовольна?

ОНА (грустно): Потому что я дудуйка…

ОН: Ну, ладно. Пойдем за стол. Надо отметить это дело (Укладывает на коврике две подушки рядом).

ОНА (безучастно): Спасибо, я сыта.

ОН: Нет, мы должны с тобой выпить за нашу будущую совместную жизнь! Ты же сама все это заказывала.

ОНА (смотрит на коврик, не понимая): Что я заказывала?

ОН (широко показывая руками): Вот это: икру, севрюгу, коньяк, угря, оливки, нутеллу…

ОНА (глядя на него во все глаза): По-моему, ты совсем рехнулся со своими деньгами. Это же просто голый пол.

ОН (помедлив, что-то соображая): Ну, не важно, давай мы на него сядем.

ОНА: Зачем?

ОН: Ну, просто так, как два дудуйца.

ОНА: Разве ты стал дудуйцем?

ОН: А как же! (садится по-восточному на коврик, подложив под себя подушку, хлопает рядом ладонью): А ты садись сюда!

ОНА подходит, осторожно садится рядом, как бы на пол, но, усевшись, с удивлениемо откидывается на подушку.

ОНА (ощупывая пространство вокруг себя): И правда здесь что-то навалено.

ОН в это время наливает две рюмки коньяку и делает себе бутерброд с икрой.

ОН: Ты с какой будешь — с черной или с красной?

ОНА: Вообще-то я люблю черную зернистую. А у нас что, игра сейчас такая?

ОН: Ага, игра (делает ей тоже бутерброд с икрой). Вот смотри, бери, только осторожно. Это сюда (дает ей бутерброд в правую руку), а это — вот сюда (дает ей рюмку в левую). Теперь выпей и закуси.

ОНА (выпив коньяк и откусив бутерброд): А знаешь, ты в самом деле дудуец. Я думала раньше, что я одна такая… сумасшедшая…

Медленно гаснет свет, идет занавес,одновременно с этим фигурка на столе сама начинает вращаться, ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК из ПРИЕМНИКА неразборчиво поет песню про ТАНЦУЮЩЕГО УЗБЕКА, из серебристой коробки тихо и медленно вылезает фигура, точь-в-точь напоминающая статуэтку из шкатулки.

ОН (рукой задерживая движущийся занавес, прислушивается к песне из ПРИЕМНИКА): Ты слышишь, это же точь-в-точь мелодия моего клипа! Сперли гады!

Последнюю реплику ОН произносит уже в полной темноте при закрывшемся занавесе. Песня звучит все громче и громче.

КОНЕЦ I ДЕЙСТВИЯ.

ДИВЕРТИСМЕНТ «УЗБЕКСКАЯ ЛОВИТВА».

Светлая лунная ночь. Сквозь прозрачный занавес становится постепенно видна та же самая комната. На коврике спят ОНА и ОН. Человек продолжает вылезать из коробки точно из той самой позы, в какой его закрыл занавес. По комнате бегают огоньки вроде огней Святого Эльма. Человек, вылезший из коробки является точной копией шкатулочной игрушки — это и есть ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК — красивый полуобнаженный восточный юноша, одетый так же, как и статуэтка. Вместе с бегающими огнями раздается негромкая странно звенящая музыка.
Юноша начинает танцевать танец, напоминающий индийский Катхак. Он быстро вращается вокруг себя. В это время ОНА ворочается во сне. Юноша вращается все быстрее, огоньки начинают крутиться, завиваясь в спирали. Его крутящаяся фигура начинает светиться, как бы разбрызгивая вокруг себя мириады искр.
От ЕЕ тела, лежащего на полу, отделяется светящаяся фигура в белом (как бы выходя из тела) и медленно движется к вращающемуся в танце светящемуся юноше. Тот продолжает вращаться вокруг себя, ОНА как бы плывет кругами вокруг него.
В это время просыпается ОН и как Ванька-Встанька вскакивает в два приема — сначала из лежачего положения в позу сидящего по-восточному и оттуда быстро на ноги. ОН тоже светится, но более тускло, чем ОНА и ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК.
ОН начинает следить за НЕЙ и ТАНЦУЮЩИМ УЗБЕКОМ и тоже ходить кругами вокруг НЕЕ, ходящей кругами вокруг ТАНЦУЮЩЕГО УЗБЕКА, но гораздо медленней.

В какой-то момент они перестраиваются в цепочку: ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК, ОНА и ОН, делают несколько петель по сцене как в разомкнутом хороводном танце. ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК направляется к серебристой коробке, ОН пытается схватить его за хвост.

ОНА вдруг с громким криком: «Держи крепче, а то уйдет» тоже бросается к коробке и как только ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК заносит ногу, вырываясь от НЕГО и пытаясь попасть ногой в коробку, ОНА успевает перевернуть коробку днищем вверх и с криком: «О мой любимый, наконец-то» бросается на ТАНЦУЮЩЕГО УЗБЕКА, пытаясь на нем повиснуть.

ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК перестает светиться и, влезая в коробку, натыкается ногой на перевернутое вверх днище. Кое-как вырвавшись от них обоих, прячется за коробку. У НЕГО что-то остается в руках, оторванное от исчезнувшего хвоста. ОН внимательно это разглядывает.

ОН (ЕЙ): Так я и думал — валюта!

ОНА, неожиданно впав в сомнабмулизм, медленно движется обратно к коврику, влезает в лежащее там женское тело и лежит неподвижно. ОН какое-то время ищет ТАНЦУЮЩЕГО УЗБЕКА заглядывая во все углы. Потом тоже возвращается на коврик и занимает на нем ту же самую позу, из которой он вставал.

II ДЕЙСТВИЕ

Сцена 1.

Прозрачный занавес медленно поднимается, комнату постепенно заливает ярким светом. На авансцене две неподвижные фигуры ОНА и ОН, из-за коробки испуганно выглядывает ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК.

ПРИЕМНИК на столе чихает, из него раздается пионер-лагерная побудка, сыгранная на горне.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК (хихикая): «Слушайте пионерскую зорьку!».

Оба просыпаются и, подскочив, резко садятся. ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК тут же прячется за коробку.

ОН: Ой, голова болит!

ОНА: Ты не должен был так обращаться с ним!

ОН (вскакивая на ноги): Опять проспали. Теперь ни одному спонсору не дозвониться (что-то задевает на полу). Черт возьми, что здесь такое? (Наклоняется наощупь) Какие-то рюмки, вилки… А это что? (Смотрит себе в ладонь): Смотри, крашеные деньги!

ОНА (монотонно): Это не деньги, это перья. (Плачет). Мои письма и телеграммы! (Берет бутылку, рюмку, наливает коньяку, выпивает): А все ты! Ты убил его!

ОН (шаря по полу, натыкается на пачки долларов): Ой, еще деньги! Откуда столько?

ОНА (выпивает еще рюмку): Оттуда. Потому что ты сначала убил его, а потом ограбил!

ОН (подбирая пачки): Неправда. Никого я не грабил… и не убивал… (Смотрит на нее): Что ты делаешь?

ОНА (важно): Я пью коньяк за упокой его бессмертной души.

ОН: А где твоя рюмка, где бутылка? Опять спрятала?

ОНА: Ничего я не прячу. Если ты не видишь мою рюмку и мою бутылку, значит так тебе и надо. Будешь знать как убивать. А еще на дачу меня везти собрался. Тоже, наверное, чтобы убить и все себе забрать. Я поняла кто ты. Ты — авантюрист-убийца! (Как бы давая себе команду): Нужно звонить в милицию.

ОН (с испугом следя за ней): Нет, нет и нет! Я просто твой дудуйский друг, твой маленький дудуец. Ты разве забыла?

ОНА: Не ври! По крайней мере перед лицом убитого тобой! Никакой ты не дудуец. Ты обычный хулиган, вор, карманник и домушник. Куда ты спрятал труп?

ОН (все более пугаясь): Какой… труп?..

ОНА: Сам знаешь какой.

ОН: Не прятал я никакого трупа. Это ты не пустила его… обратно в коробку!

ОНА: Я-то его любила! А вот ты!.. ухватил за хвост и задушил! Бессовестный!Ты не должен был так меня ревновать к нему! Все равно у нас с тобой совершенно разные интересы. У меня духовные, а у тебя одни доллары… (плачет).

ОН: Неправда. Я стараюсь только из-за тебя. Потому что ты такая ду…ду…дуйка, что тебя нельзя оставлять одну ни на секунду.

ОНА: Почему это меня нельзя оставлять одну ни на секунду?

ОН: Потому что ты можешь поджечь дом, (подумав) А заодно и каменную дачу… сжечь дотла.

ОНА (с нежностью): Ты думаешь?

ОН (с достоинством): Уверен!

ОНА (с любовью): Какой ты милый. Ты такой добрый… со мной… А я ведь совсем… Того…

ОН (тоже с нежностью, обнимая ее): Молчи, молчи, не надо… Ты самая замечательная… самая правильная… самая…

ОНА (застенчиво):Ну, правда, ведь, что я нравственно зрелая?

ОН (поперхнувшись): Конечно. (Решившись) И нравственно зрелая тоже…

ОНА: Ну, тогда, ладно… Я тебя прощаю.

ОН (теряясь): За… за что?..

ОНА (холодно и почти надменно): Как за что? Естественно, за все!

ОН (опять пугаясь): Но, родная! Я же не сделал тебе ничего плохого!

ОНА: Еще как сделал! Зачем ты взял у него деньги?

ОН: Я… я… ничего не брал… Он сам мне их всучил.

ОНА: Так я тебе и поверила! Разве ты не знаешь, что неприлично брать деньги у незнакомых мужчин? Или он тебе заплатил за услуги?

ОН: За какие услуги?

ОНА: Откуда я знаю, чем вы с ним занимаетесь в мое отсутствие.

ОН: С кем, с ним?

ОНА: Сам знаешь — с кем и чем!

ОН: Да ладно тебе. Всего-то раз и было. Если тебе это так неприятно, я выброшу все деньги в мусоропровод.

ОНА: А соседи?

ОН: Что, соседи?

ОНА: Как это, что? Они не должны знать, что у нас есть такие деньги, иначе они придут и всех нас тут поубивают.

ОН: Что же делать?

ОНА: Уже забыл, как обещал свозить меня в Турцию?

ОН: Но ты же сама не захотела!

ОНА: Можно подумать, ты меня спрашивал. Лучше признайся, что ты и не собирался никуда меня везти. Разве что, только на дачу… (Всхлипывает). Чтобы убить… И там бросить… Одну, в сугробе…

ОН (задумавшись): Да, да… В сугробе… Ты абсолютно права… (Внезапно вспомнив): А где мое салями, хотел бы я знать?

ОНА (злорадно): А вот и не скажу!

ОН: Это ты его спрятала!

ОНА: А вот и не я! Зато я знаю, где оно, а ты нет!

ОН: Отдай сейчас же!.. (сдержавшись) Маленькая мышка!

ОНА (радостно вскакивает с батоном салями в руках): А норушка не отдаст, не отдаст! А норушка не отдаст, не отдаст! (Бегает по комнате между коробками).

ОН (вскочив, бежит за ней): А норушку мы побьем, мы побьем!

ОНА: А вот и не побьешь! Норушка убежит! (Подбегает к столу).

ОН (догоняя ее): А вот и не убежит!

ОНА (бегая от него вокруг стола): Не трогай норушку! Ты, жирный старый кот!

ОН (на бегу): Я не кот! Это ты всегда по ночам мяукаешь!

ОНА (останавливаясь жалобно, чуть не плача): Мяу, мяу… (ЕМУ) Ты, дурак несчастный! Зачем ты все испортил? (Плачет)

На протяжении всей последующей сцены из-за коробки выглядывает ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК несколько раз пытается улучить момент,чтобы влезть в коробку, потом понимает, что ее нужно перевернуть. Как только ОН или ОНА смотрят в его сторону, ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК моментально прячется.

ОН (подскакивает к НЕЙ, выхватывает салями, продолжая приплясывать на месте): Так тебе и надо! Так тебе и надо! Воровка!

ОНА (кричит): Это ты вор. Ты все у меня украл! А теперь даже колбасы жалеешь!

ОН (растерявшись): Что… я у тебя украл?

ОНА: Все! (Спокойно): Ты не думай, что я дура… Я прекрасно понимаю… (Всхлипывает).

ОН: Что ты понимаешь?

ОНА: Что ты… меня… совсем… не любишь… А только пользуешься… мной…

ОН: Неправда! Я к тебе очень хорошо отношусь.

ОНА: Никак ты ко мне не относишься! Тебе просто… негде жить…

ОН: Ничего подобного! Ты прекрасно знаешь, что я здесь только ради тебя. Если бы не это… я… я бы давно уже…

ОНА (в тон ЕМУ): Отвалил к себе обратно и сидел бы там в говне…

ОН: Ну, зачем ты так говоришь? Ты же сама предложила мне…

ОНА (перебивая): Попользоваться моей квартирой, пока не надоест, а мне внушать чуть ли не каждый день, что ты торчишь у меня только из сострадания…

ОН: Неправда! Я просто пытался объяснить тебе, что при твоем характере ты автоматически обречена на одиночество. А поскольку мне тогда совершенно нечего было делать…

ОНА: То ты решил у меня поселиться и пожить немного на мой счет.

ОН: Но ты ведь не будешь отрицать, что от этого ты стала более уравновешенной?

ОНА: Еще бы! Я настолько взбодрилась, что постараюсь отделаться от тебя прямо сейчас.

ОН: Ну, вот видишь, хоть какая-то польза.

ОНА: Ты должен незамедлительно…

В это время из ПРИЕМНИКА раздается школьный звонок, затем какие-то странные звуки, напоминающие заводской цех. затем все переходит в тоскливую восточную мелодию. Из-за коробки появляется ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК. Фигурка на столе начинает быстро вращаться. При свете дня видно, что это красивый, но толстоватый парень, немного увалень. С одной стороны это копия фигурки из шкатулки, с другой — фигурка выглядит романтично, а живой парень похож на персонаж из бытовой комедии.

Сцена 2.

ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК выходит на середину комнаты и начинает лениво танцевать. ОНА встает, подходит к УЗБЕКУ и смотрит на него как завороженная.

ОНА: О, никогда моление о чуде не становилось чудом в тот же миг!

ОН (оглядываясь, но никого не видя): Любимая, о чем, скажи, ты бредишь?

ОНА: О вечности, исчезнувшей в ночи, о звездах в пыль растоптанных по небу.

ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК быстро крутится на одном месте. Она закрывает глаза подходит к нему совсем близко, пытается до него дотронуться. ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК делает отрицательный жест и, продолжая крутиться в танце, начинает медленно от нее отдаляться. На протяжении всей последующей сцены танцует в отдалении, под музыку.

ОН (пытаясь перехватить ее руки): Не думаете ли вы, сударыня, что эти ваши столичные выкрутасы, которым вы так долго обучались в вашем семейном детском саду у собственной вашей бонны, сойдут вам с рук и даром?

ОНА (с закрытыми глазами): О, юноша, что воздуха воздушней, меняющего форму каждый миг… (открывает глаза, видит ЕГО, начинает резко вырываться, вырвавшись, бросается к столу): Ты зачем норушку обидел, жирный, жирный старый кот! (Пытается схватить со стола батон салями).

ОН (опередив ее и приплясывая с батоном колбасы в руках): Все равно не дам салями! Все равно не дам салями! (Убегает).

ОНА (бегая за ним по сцене): Отдай сейчас же, мерзкая жадина, а то я… тебе сейчас покажу!..

ОН (убегая): Что ты мне покажешь?

ОНА (догоняя его): А вот тогда увидишь! Ты что — не знал, что все дудуйцы общественно опасны?..

ОН: Ну и что?

ОНА (останавливаясь, чтобы перевести дыхание): А то. Вот возьму и все про тебя расскажу!

ОН (останавливается, пугаясь): Кому… расскажешь?

ОНА (мстительно): Сам знаешь кому.

ОН (испуганно): Не надо… Ну, пожалуйста…

ОНА: Ага, боишься…

ОН: Ничего я не боюсь. Просто… Я не хочу… Иметь с ними дело…

ОНА: А ты хоть знаешь, кто они?..

ОН: Я только знаю, что они меня не сегодня-завтра схватят и куда-нибудь посадят…

ОНА (радостно): И меня схватят, и меня посадят!.. А тебе так и надо! Будешь знать… как обижать… Отдавай колбасу!

Вырывает у НЕГО из рук батон салями, стукает ЕГО колбасой по голове, убегает вглубь сцены, с разбегу налетает на ТАНЦУЮЩЕГО УЗБЕКА и падает вместе с ним на пол.

ОНА (хватая ТАНЦУЮЩЕГО УЗБЕКА двумя руками, пытается его обнять, не выпуская колбасы из рук): Он мой! Он мой!

ОН (подскакивая и прыгая вокруг НЕЕ, не видя ТАНЦУЮЩЕГО УЗБЕКА): А я им расскажу, что ты совсем ду-ду-ду-ду… С кем ты разговариваешь?..

ОНА (не выпуская из рук ни колбасы, ни УЗБЕКА): Не твое дело. (УЗБЕКУ) Любимый!.. хочешь… салями?..

ОНА пытается засунуть в рот ТАНЦУЮЩЕМУ УЗБЕКУ батон колбасы. Тот, стиснув зубы, отчаянно сопротивляется, пытаясь вырваться. Они возятся на полу. Сверху на НЕЕ наваливается ОН, пытаясь поднять ЕЕ с пола. Наконец, ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК кое-как вырывается и, прихрамывая, бежит к коробке. На полу остаются какие-то разноцветные кусочки, то ли ткани, то ли бумаги.

ОНА (отбиваясь от НЕГО и пытаясь подняться с пола): Оставь нас с Ним в покое, хулиган!

ОН (пытаясь помочь ей подняться): Я не хулиган. Я хочу по справедливости.

ОНА (отпихивает ЕГО): Ты зачем его спугнул? Позавидовал нашему счастью? Но я за это тоже тебя лишу. Всего. (Встает с пола и поднимает руку с колбасой как для клятвы): Я лишу тебя себя. Навсегда. Ты теперь близко ко мне не подойдешь!

ОН (растерявшись): Ты не должна так поступать со мной. Это не по-человечески.

ОНА ничего не отвечает, подходит к столу с батоном салями в руке. Отрезает себе кусок хлеба от оставшейся части батона и в нерешительности смотрит на остатки вареной колбасы на столе и на салями в руке. Подумав отрезает по большому куску и той и другой, кладет на хлеб, поливает кетчупом, ест.

ОН: Ты что, не слышишь, когда с тобой разговаривают. Ты не можешь так быстро забыть меня!

ОНА (продолжая какое-то время молча есть, задумчиво): Я всегда боялась держать деньги в доме, но знала, что рано или поздно это случится.

ОН (услужливо): Хочешь, я их выброшу?

ОНА: Какое право ты имеешь выбрасывать мой приз? Я его заработала потом и кровью, выдержав страшный конкурс… после которого я… надорвалась и тяжело заболела… морально, я имею в виду… А тебе все равно… (Деловито): Лучше собери все деньги с пола, пересчитай и положи вот сюда (хлопает ладонью по столу), ко мне на стол… И не забудь те, которые насыпались у него из хвоста…

ОН: Хорошо… Пожалуйста… Как скажешь… Но почему именно сейчас… Когда мы пытаемся хоть до чего-то договориться?..

ОНА: Я хочу купить себе одежду… Дорогую… одежду… И еду… тоже дорогую…

ОН (быстро): Еда у нас есть. А одежда… Какую ты хочешь одежду?..

ОНА (застенчиво): От Диора… или от Дживанши… Я еще не решила… Самое главное — соблюсти единый стиль… Платьев пять… или шесть… мне, наверное, хватит…

ОН (растерянно): Но это же… это же все наши деньги… А как же мой парижский клип?..

ОНА: Главное, не терять бдительности и знать, что на тебя везде идет облава, а бежать некуда…

ОН: Но ты не можешь… Вот так… прохерачить все наши деньги… Это нечестно.

ОНА: Теперь тебе придется смириться с тем, что я никогда и ни за что не выйду за тебя замуж. Даже не проси. И не вздумай меня украсть! Я буду кричать и царапаться. (Подумав): Ты говоришь, у нас есть еда?..

ОН: Да… есть какая-то…

ОНА: Дорогая?..

ОН: Ну, как тебе сказать…

ОНА: Где она?..

ОН: Была здесь где-то… Сейчас поищу… (Наклоняется, ощупывает пол, подбирает деньги).

ОНА: Найди ее, и мы сэкономим… Останется только купить одежду… Думаю, мне понадобится шуба…

ОН (как бы про себя): Деньги слава Богу, целы… (ЕЙ) Что ты сказала?

ОНА: Я ничего не говорила… Я размышляла…

ОН: По-моему, что-то про шубу?

ОНА: Да… Ты прав, дорогой… Нам действительно нужна шуба… И немедленно…

ОН хочет ответить, но только мычит, пытаясь что-то объяснить жестами.

ОНА (продолжая жевать, ЕМУ): Шубу — давай сюда! (Хлопает ладонью по столу).

ОН смотрит на НЕЕ недоуменно. ОНА показывает глазами на деньги у НЕГО в руках, продолжая похлопывать ладонью по столу.

ОН молча кладет деньги. Идет от стола, обо что-то спотыкается.

ОН (нагибаясь, подхватывает что-то в руку): Бутылка! может, еще что-нибудь осталось?.. (Начинает шарить рукой в том месте, где лежит коврик).

ОНА в это время пересчитывает деньги, делит их на кучки, сначала на три, потом на четыре, на пять, на шесть и т.д.

ОНА (тасуя деньги, почти как карты и раскладывая из них что-то наподобие пасьянса): Шуба, платья и еда… платья, еда и шуба… Платья только от Дживанши, еда известно от кого, а шуба с мехового аукциона…

ОН (про себя): Значит, все кончено. (Складывает вместе все, что нашаривает на коврике): Икра, рыба, банки какие-то, надо все куда-то сложить… (оглядывается на коробки, из-за самой большой, серебристой, за НИМ наблюдает ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК). А я еще с детства мечтал — если стать знаменитым, они сами от меня отлезут… (Подходит к серебристой коробке, ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК исчезает прямо за ней).

ОНА (продолжая жевать и раскладывать деньги кучками): Надо все съесть… пока нас на убили… И купить… И купить… (пытается вспомнить, загибая пальцы) Одно… другое… третье…

ОН (подтаскивая коробку к месту, где находится невидимый ЕМУ сейчас коврик): …Так боялся их одно время, что из дому не выходил… (Переворачивает коробку днищем вниз).

ОНА (продолжая загибать пальцы): И купить… Короче, купить того, сего…

ОН: Ну вот. Сюда и сложим… Конечно, страшно… Но жить-то все равно придется… (Смотрит на НЕЕ. ОНА загибает пальцы). Ее от них ейный Узбек защищает… А меня некому…

ОНА: А, вспомнила… (что-то бормочет про себя, загибая пальцы).

В этом время ОН снимает с коврика всю снедь, скатывает коврик вместе с клеенкой и подушками внутри, кладет рядом с коробкой. Пока Он, отвернувшись, разбирается с вещами, появившийся из-за коробки ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК быстро залезает в коробку. ОН, ничего не заметив, складывает в коробку свернутый коврик, посуду, банки, кульки, свертки. Задумчиво смотрит на две бутылки, затем одну зи них вместе с двумя рюмками отставляет в сторону, другую убирает в коробку. Подумав захватывает из коробки еще какой-то сверток.

На протяжении последующей сцены из коробки появляются и исчезают разные части тела ТАНЦУЮЩЕГО УЗБЕКА.

ОН: И севрюжку (кладет сверток вместе с бутылкой).

ОНА (злобно): А, черт! Опять забыла… (Ему) А все из-за тебя!

ОН (вздрагивая от неожиданности): Я… Я… При чем здесь я?..

ОНА: Потому что ты меня подозреваешь.

ОН: В чем… в чем… я тебя подозреваю?

ОНА: Известно в чем. В корыстных намерениях.

ОН: Если тебе хочется самой… распоряжаться на … э… этими… деньгами… оставь меня в покое…

ОНА: Почему я должна оставлять тебя в покое, если ты меня не одобряешь?

ОН: Я, по-моему.. вообще… просто молчу…

ОНА: Ты подозрительно молчишь, а совсем не просто. И мне это не нравится. Лучше признавайся сразу.

ОН (теряясь): В чем… я должен признаваться…

ОНА (грозно): Сам знаешь в чем. Понял? Ты должен признаться мне во всем! И немедленно!

ОН (покорно): Хорошо. Я признаюсь… Так и быть…

Сцена 3

ПРИЕМНИК издает какой-то звук. Из коробки высовывается голова УЗБЕКСКОГО СТАРИКА в чалме и с белой бородой.

ГОЛОВА (ДЕТСКИМ ГОЛОСКОМ из ПРИЕМНИКА): Тесно-то как! (Исчезает).

ОНА (ЕМУ): Молодец! Давно бы так.

Из коробки появляется еще одна голова — это СТАРАЯ УЗБЕЧКА, закутанная в белое. Голова внимательно оглядывает комнату, чихает и исчезает в коробке.

ОН (ЕЙ): Будьте здоровы, мой… мой…

ОНА (перебивая): Спасибо.

ОН (заискивающе): Мой сизокрылый ангел и цветок, растущий из невинности на куче…

ОНА (нетерпеливо): Ладно, ладно. Так ты уверен, что тебе совсем не нужны деньги?

ОН (запнувшись от неожиданности): Я… Я…

ОНА (деловито): И правда, зачем они тебе… Конечно, это очень благородно с твоей стороны — взять и все отдать женщине… женщине с трудной и страшной судьбой…

ОН: Но ты не можешь вот так вот…

ОНА (прерывая ЕГО): Знаю, знаю. Не оправдывайся. Не надо стыдиться своего благородства…

ОН: Нет, ты не понимаешь… Я думал, мы вместе…

ОНА: Нет. Даже не проси. Я не могу составить тебе компанию… Я с детства… неуклюжая… дура… У меня всегда были… глупые ноги… и руки… тоже… (Всхлипывает).

ОН (с энтузиазмом): Неправда! У тебя замечательные ноги… и руки… и…

Из коробки появляются три головы: СТАРИК в чалме, ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК и СТАРАЯ УЗБЕЧКА. Такое впечатление, что от тесноты все они возятся в коробке, пихая друг друга.

ОНА: Молчи, молчи… Это ни к чему… Я все равно.. не буду никогда…

ОН: (перебивая)… И душа, и мысли…

ОНА (застенчиво): Ты правда так думаешь? (Немного жеманничая, отрезает кусок хлеба, медленно, как бы стараясь проделать это незаметно, кладет на него по куску той и другой колбасы, бесшумно жует, стараясь не двигать челюстями).

ОН (сдержанно кивая в ответ): Да. Думаю.

ОНА (довольная, перестав на время жевать): Тогда возьми их все себе… на клип…

ОН (растроганно): И тебе… совсем-совсем… не жалко?

ОНА (с набитым ртом): Жалко. Но ты заслужил. (Возвращаясь к пасьянсу, будто никогда от него не отрывалась): Так… Ага… двадцать баксов сюда, а полтинник вот сюда (кладет купюры на карты).

Три головы из коробки внимательно следят за ними. Через какое-то время по очереди исчезают: сначала СТАРИК, потом ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК и, наконец, СТАРУХА.

ОН: Ты, правда, не передумаешь?

ОНА (жует, застыв со 100 $ банкнотой в приподнятой над столом руке): А стольник-то куда? Может, на девятку?

ОН, что-то напевая под нос, идет, нагибается, поднимает с пола бутылку, рюмки, кусок севрюги, несет, расставляет и раскладывает с краю на столе. Нарезает рыбу. Пытается взять остатки хлеба, которые ОНА ела с колбасой.

ОНА (быстро и не глядя отодвигает хлеб в сторону): А восьмерку, а восьмерку…

ОН: Хлеб-то можно взять?

ОНА (не отрываясь от карт): Зачем?

ОН: Для бутербродов, ид… ду… ду…

ОНА: Для каких бутербродов?

ОН: Для наших… с тобой… бутербродов.

ОНА: Возьми… Только много не делай… (продолжает раскладывать в пасьянс карты и деньги).

ОН (приготовив угол стола, торжественно, с двумя рюмками в руках): Давай выпьем за… за двух… дудуйцев… и за наш парижский клип.

ОНА (радостно): Давай! И за шубу и за платья от Диора с Дживанши!

В это время у ПРИЕМНИКА загорается зеленый глазок. ПРИЕМНИК чихает, перхает, кряхтит, стонет. Сквозь все эти шумы пробивается ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Салям алейкум, дорогие победительницы и победители международного женского телефонно-анонимного конкурса: «Для тех, кто в поле». Вам и только вам наш музыкальный привет!

ОНА: Это опять про меня, слышишь?

ОН молча подносит одну рюмку к губам, другую протягивает ЕЙ. ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК начинает напевать мелодию песни про ТАНЦУЮЩЕГО УЗБЕКА, которой заканчивается I ДЕЙСТВИЕ.

Сцена 4

ОН (застыв с обеими рюмками в руках): Это же моя песня! Мой парижский клип! Кто ее спер, хотел бы я знать!

ОНА: Этой песне сто лет. Мне ее пела еще моя покойная воспитательница в нашем семейном детском дому… саду, я хотела сказать. Я ее знаю наизусть… С детства.

ОН (возбуждаясь все больше и больше): Какой семейный детский дом?! Какое детство?! Это моя песня! Я самолично сочинил эту мелодию два месяца тому назад!.. И никакого текста там не было!.. Пришлось все самому писать!..

ОНА: Неужели, про Париж?

ОН (не выпуская рюмок): Естественно. А про что же еще. Да я тебе сейчас покажу! (подождав вступление, начинает, пританцовывая, напевать): На ле шанзе лизе тебя и встретил.

ОНА (перебивая): Так нельзя или Aux Shamps Elyseе или на Shamps Elyseе. И потом не «е», а «э», шанзэ-лизэ.

ОН (обиженно): Вечно ты встреваешь, а сама даже не знаешь, что о шанзе лизе расшифровывается как а le шанзэ-лизэ, а а ле шанзэ-лизэ как раз и значит по русски на ле шанзэ-лизэ. Понятно. Так что не мешай. Первый куплет сначала. (Танцует, постепенно расходясь, и в какой-то момент поет в полный голос):

На les шанзэ-лизэ
Тебя я встретил,
И уличный поток
Нас вместе обогнул,
Как странно, что в Москве
Я даже не заметил
зеленые глаза,
в которых утонул.

ОНА (пытаясь танцевать, но плохо, начинает подпевать дуэтом, но с опозданием):

Когда ты будешь спать,
и ночью станет
тебе от разных дум
совсем не смежить век,
и жизнь твоя начнет
давить тебя, как камень, —
тогда к тебе придет
Танцующий Узбек

ОН и ОНА вместе

Во время последующей сцены ОН выпивает по очереди обе рюмки и так же по очереди разбивает их об пол.

ОН : ОНА :
Откуда ты взялась тогда в Париже Никто не знает, для чего
танцует,
Тебя и помню девочкой чужой Танцует просто так, весь
налегке,
Московской, подмосковной или Быть может, сам он по тебе
ближе, тоскует,
Но не парижской, не такой. в своем узбекском далеке.

Из коробки высовываются по очереди три головы: ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК с султаном из перьев, СТАРИК в чалме и СТАРУХА в белом покрывале. Головы внимательно прислушиваются.

ОН (во время пения разойдясь совсем, танцуя, залезает сначала на стул, потом на стол):

Сидели мы в кафе
потом гуляли!
Ля пляс де летуаль,
Жарден де люксембур.
во теле маленьком

ОНА (перебивая): В каком теле?

ОН (сердито прерываясь): Ты что, совсем ду… ду… дуйка… Не в теле, а в отеле.. Гостиница такая есть, знаешь? Отель называется.

ОНА: Не отель, а отэль и не в теле, а в отэле.

ОН: Черт, опять сбила… Тогда второй куплет сначала.

Сидели мы в кафе
потом гуляли.
Ля пляс де летуаль
Жарден де Люксембур.
Во те… В отэле… маленьком
Мы номер на ночь сняли
Какой там был у нас
божественный амур.

ОНА (подпевает, опять с запозданием):

И чем темнее ночь,
тем ярче звезды
вокруг тебя начнут
свой бесконечный бег.
И в самой глубине
Ночной горящей розы
Тебя подстережет
Танцующий Узбек.

ОН (продолжая): Уехала в Москву так по-французски.

ОНА (перебивая): Ты хотел сказать «по-английски».

ОН (сердито): Все. Хватит меня перебивать. Если не знаешь, то молчи. По-французски — это когда уезжают, ни с кем не попрощавшись.

ОНА (спокойно): Нет, милый. Это называется «по-английски».

ОН: Я не собираюсь из-за твоих дурацких, извини, я хотел сказать — дудуйских прибамбасов переносить мой клип в Лондон. К тому же рифму надо менять. Опять из-за тебя второй припев сначала (поет): Уехала в Москву так по-фр. по-английски, а я не мог поехать за тобой. Ведь я боюсь Москвы, как всякий новый русский, но только с русскою душой.

ОНА (подпевая одновременно с ним): Никто не знает для чего явился, танцует он всю ночь, почти раздет. Быть может он и сам в тебя вселился с своих узбекских малых лет.

На ЕГО фразе «но только с русскою душой» ОНА замолкает сама и прерывает ЕГО.

ОНА (важно): Что ты имеешь в виду под «русской душой» — то, что все новые русские совсем не русские? А как же тогда Брынцалов? Это очень неприличный намек. И на меня, кстати, тоже.

ОН (продолжая танцевать, злобно): Это обычная цитата… Кстати, из Лермонтова… Михаила Юрьевича… и еще просто легкий намек на то, что у новых русских, считается, вовсе нет души, а у моего, в клипе, — есть! К тому же ты сама неграмотная. У Пушкина, между прочим, в «Евгении Онегине» сказано: «Татьяна — русская душою сама не зная почему». Ты что, хочешь сказать — она тоже была нерусская.

ОНА: Да, ты прав, национальность всех героев — один из самых болезненных вопросов пушкиноведения… И если тебе интересно…

ОН (поет, не обращая на НЕЕ внимания):

Когда приходит ночь
Ее вкус горек

ОНА: Вот видишь. Ты сам никогда никого не слушаешь.

ОН: Не спит со мной Париж
и ловит каждый шаг
ты ускользаешь прочь
и только тихий шорох
любви хрустящий шелк
всю ночь звенит в ушах

ОНА (перебивая): Невозможно, дорогой. Хрустящий шелк в ушах звенеть не может.

ОН (резко прерываясь): Мать твою за ногу! А что он по-твоему делает?

ОНА: А я откуда знаю?.. Шуршит, может быть…

ОН: Ладно, черт с ним. Тогда третий куплет сначала.

ОНИ поют вместе

ОН ОНА
Когда приходит ночь, Танцуй же с ним вдвоем
Ее вкус горек, покуда сможешь
Не спит со мной Париж забыть себя совсем
и ловит каждый шаг, под звездный смех
Ты ускользаешь прочь и пусть теперь всю жизнь
и только тихий шорох тебе прожить поможет
любви хрустящий шелк твой самый верный друг
всю ночь звенит-шуршит в ушах Танцующий Узбек.

Откуда ты взялась тогда в И вспомнишь ты, что было Париже позабыто
И сразу стала вдруг такой И весь застынешь молча,
родной не дыша
Московской, Подмосковной или И зазвучит в тебе, ближе уже открыто
С тех пор, как весь Париж Твоя узбекская душа.
ты пробыла со мной

Неожиданно раздается взрыв. ПРИЕМНИК замолкает и начинает дымиться. Фигурка на столе начинает быстро-быстро вращаться. Все происходит одновременно и одновременно же со всем этим серебристая коробка с торчащими из нее головами, резко распахивается на четыре стороны, как раскрывшийся цветок. Изнутри она сверкает и переливается всеми цветами радуги. В середине коробки внутри баскетбольной сетки — корзины, крепко завязанной внизу, на подушке сидит ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК в перьях, с хвостом и с султаном на голове, скрестив ноги по-восточному. На одной руке у него надета кукольная голова УЗБЕКСКОГО СТАРИКА в чалме, на другой — голова СТАРУХИ.

Сцена 5

ОНА (оцепенев): О Боже, это ты?

ОН: Кто это?

ПРИЕМНИК пыхтит, дымит, подпрыгивает на столе. Наконец сквозь какие-то невообразимые шумы оттуда раздается ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Это Он и Его Родители.

ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК показывает руку со СТАРИКОМ.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Это Его Папа.

ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК показывает вторую руку, со СТАРУХОЙ.

ДЕТСКИЙ ГОЛООСОК: А это Его Мама.

Обе головы кланяются зрителем.

Сверху падает веревка. ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК, освободившись от одной из голов, которую он положил себе на колени, цепляет веревку за корзину, в которой сидит, и опять надевает голову на руку.

ОНА (внезапно сообразив): Ты… ты хочешь нас покинуть?.. бросить вот здесь… одних… совсем?

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Да, Зухра, ему пора, твоему тапиру. Извини, Тахиру… (хихикает).

ОНА: Ку… куда ему пора?..

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Как куда? В Узбекистон!

ОН (мечтательно): Там тепло, там яблоки…

ОНА (Ему, со слезами): Молчи!.. Ид… ду… ду… ты что, совсем не понимаешь?.. Я его больше никогда не увижу!..

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Это правда. Ты никогда его больше не увидишь.

ОНА: Я хочу с ним… Туда… Где яблоки…

ОН: Я тоже.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: А вас туда не пустят. У вас нет узбекской визы.

ОН: Скажи нам, любимое наше радио,
вместе ОНА: Где мы можем ее получить?

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Вы нигде. Остальные только на небесах.

ОН:
вместе ОНА: А нас ты почему дискриминируешь?

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Проще известно кому пройти сквозь известно что, чем кое-кому попасть кое-куда.

ОНА: Но мы-то не кое-кто. Мы хорошие

ОН: Честные дудуйцы.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: А двадцать тысяч баксов?.. А из хвоста у него еще понадергали тысяч пять… или шесть… или восемь….

Во время счета у кукол начинают вращаться глаза.

ОНА: И только-то?

ОН: Да мы их все ему вернем!

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: А ему давно уже ничего не надо.

ОН: Ну, может быть, его папе?..

ОНА: Или маме?..

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Вы что не видите?.. Они святые. Даже не едят совсем. Это все, что от них осталось.

ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК в сетке показывает публике надетые на руки кукольные головы. Головы кланяются.

ОНА: Что же нам делать?

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Отдайте эти деньги узбекскому народу.

ОН: Да где же мы его тут возьмем?

ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК руками, головой, туловищем, ступнями показывает на зрительный зал.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: А вон их сколько — полный зал!

ОН: Хорошо.

ОНА: Мы готовы.

ТАНЦУЮЩИЙ УЗБЕК делает какие-то знаки руками с надетыми на них кукольными головами.

Сверху спускаются еще две такие же корзины с подушками. В одну из них садится по-восточному ОНА, в другую — ОН. Три корзины медленно поднимаются вверх и застревают на середине.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Эй вы, россияне, оплатите свой проезд.

ОНА (ЕМУ): Бросай деньги, гад!

ОН (ЕЙ): Жалко… (Помявшись, выбрасывает из корзины деньги прямо в зрительный зал, они разлетаются веером).

ОНА: Теперь летим на небеса.

ОН: За визой в наш Узбекистон.

ДЕТСКИЙ ГОЛОСОК: Постойте! Там кто-то внизу кричит «бис»!

ОНА: Не может быть!

ОН: Точно. Слышишь? И вправду орут.

ГОЛОСА ИЗ ЗАЛА: Бис! Бис!

ОНА: Что же нам теперь делать? Деньги-то кончились!

ОН: О, если бы я мог достать двадцать тысяч долларов!

ОНА: Зачем они тебе, мой милый!

Все три корзины вздрагивают и медленно ползут вверх. Навстречу им сверху вниз движется прозрачный занавес. Медленно гаснет свет. Каждая корзина начинает светиться изнутри. На столе высвечивается фигурка юноши. Она быстро вращается. Раскрывшаяся коробка тоже начинает светиться. Она ритмично закрывается и раскрывается. Следом за ней распахиваются и высвечиваются остальные коробки. Они тоже то закрываются, то открываются. В каждой из них распускается по сверкающему букету соответствующего цвета.

ОН: За десять тысяч я бы снял мой парижский клип, а на другие десять повез бы тебя в Турцию.

ОНА молчит. Корзины вздрагиваются и останавливаются.

ОН (нетерпеливо): Ну, что же ты? Давай реплику!

ОНА (вглядываясь вдаль с печальной умиротворенностью): О как прекрасен на закате полет сумасшедших гусят над негребаной и нежной помойкой…

Корзины опять медленно плывут вверх, навстречу им продолжает опускаться прозрачный занавес.

ОН: Я не хочу в Турцию! Разве ты не знаешь, что турки воруют русских женщин… и мужчин тоже…

Корзины скрываются наверху. Пауза.

ЗАНАВЕС

КОНЕЦ