Вот колокол снова гудит вечевой,
На площадь народ собирает.
Дружину ждет снова отчаянный бой,
Ее город благословляет.
«Веди, князь, смелее дружину вперед!
Мы знать не хотим Святополка!
Пусть ляжет костьми весь наш гордый народ,
Но град не сдадим злому волку!
Господь тебе разум на время затмил,
Бежать ты задумал к варягам.
Но лодки на щепки народ изрубил,
Назад не отступим ни шагу!
Ты, князь, не имеешь богатой казны.
Возьми у нас все, чем владеем.
Тебе для победы все средства нужны
Над злым и коварным злодеем.
На куны и гривны, что дали тебе,
Наймешь ты варяжское войско.
Мы верим, ты сломишь злодея в борьбе,
Хоть он и с союзником польским».
«Спасибо за помощь, собратья мои, —
Им князь Ярослав отвечает. —
Жестокие ждут впереди нас бои,
Но, верю, нам бог помогает.
Как тяжко на сердце, поверьте, друзья,
Идти воевать супостата.
Ведь вместе росли с ним и братья, и я,
Но должен идти я на брата.
Когда-то Владимир, святой наш отец,
Племянника принял как сына.
И так отплатил тот за ласку, подлец!
На братьев из ножен меч вынул.
Напрасно родитель злодея простил
И княжеский стол дал в наследство.
Как быстро сей изверг добро позабыл,
Втоптал в грязь невинное детство!
К Борису убийц он в шатер подослал
И Глеба убил с Святославом.
Мертвы мои братья, а этот нахал
Из Польши позвал Болеслава.
Но будет теперь Окаянный разбит,
Честь князя вам в этом порукой!
А если коварный злодей победит,
То Русь обречет он на муки».
***
А в Киеве стольном в смятеньи народ.
Здесь польское войско гуляет.
А князь Святополк часа нужного ждет,
Он козни опять затевает.
«Ведь я с Ярославом управлюсь и так, —
Князь думает, — силы имею.
Раз тесть в паутину попался, дурак,
Ему заодно сверну шею.
Нельзя этот случай никак упускать!»
Идут к Святополку в палаты
Лихие людишки: разбойник и тать;
Готовы к злодейству за плату.
Здесь Путша и Талец, Елович, Ляшко,
Горясер, другие злодеи.
И с князем они ладят очень легко,
Им деньги нужны — не идеи.
Их грязные руки по локоть в крови,
В крови Ярославовых братьев.
Разбойников этих на зло призови —
Всегда они рады стараться.
Легко им мутить недовольный народ,
И режут повсюду поляков.
А шайка уже к Болеславу идет:
Готов к злодеянию всякий.
Предвидела только недоброе дочь.
Отцу она втайне от мужа.
Велела уехать из Киева прочь,
Где княжьи стервятники кружат.
Горясер и други остались ни с чем.
Побил Святополк их с досады.
А польский король не ушел насовсем:
Жжет села и грабит посады.
Но князь окаянный к тому слеп и глух,
У Любеча ждет Ярослава.
Не чувствует войска нетвердый он дух,
А жаждет над братом расправы.
Вот битва вскипает, мечей слышен звон,
Свист стрел и победные крики,
И тут же глухой умирающих стон,
И вопль искалеченных дикий.
Бледнеет стоящий вдали Святополк
И бьется о землю в припадке.
А рядом идет отступающий полк,
Дружина бежит без оглядки.
На поле с победой ступил Ярослав.
Князь вместе с дружиной ликует.
От битвы кровавой смертельно устав,
Он меч обагренный целует.
***
Вновь в Киеве стольном сидит Ярослав,
Народ жить в согласии просит.
Но вести тревожные с дальних застав
Гонцы постоянно приносят.
Там вновь Окаянный готовит войну,
В дружину набрал печенегов.
Те хищники грабить привыкли страну,
Не счесть их злодейских набегов.
И снова в поход Ярославу идти.
На Альте реке место битвы.
Здесь гибель Борису случилось найти —
В шатре за вечерней молитвой.
На полчища смотрит князь злобных врагов,
И гнев в нем опять закипает.
За Русь постоять он с дружиной готов
И воинов в бой поднимает:
«Невинного брата к Всевышнему кровь
Вопиет, и мщение свято.
Дадим мы отпор Окаянному вновь!
Вперед! Разобьем супостата!»
И снова кровавая сеча кипит.
Как волны людские схлестнутся,
До самого неба пыль битвы стоит:
Отчаянно воины бьются.
Отхлынут те волны от поля назад —
А павшие там остаются.
Зачем ты на князя войной пошел, брат?
Проклятия страшные льются.
И тянется медленно день, словно век.
Но битва никак не стихает.
Не счесть, сколько в ней полегло человек,
Но враг, наконец, отступает.
Дружина — в погоню, и князь впереди.
Врага раздавить непременно!
Иначе опять козней дьявольских жди!
Бойцы не берут даже пленных.
Они истребляют бегущих врагов,
Разят и разят печенегов.
И льется горячая алая кровь
По Альте от брега до брега.
И вот перед князем лежит Святополк,
Коня оседлать нету мочи.
И дышит он тяжко, как загнанный волк.
Пронзить Ярослав его хочет.
Но в ножны кладет окровавленный меч
И смотрит на брата с тоскою.
«Я голову должен тебе бы отсечь
Своей справедливой рукою.
Как смел ты, изменник, трех братьев своих
Убить хладнокровно и дерзко!
Ведь зла никогда ты не ведал от них,
А всех уничтожил так зверски!
А сестры все в Польше томятся в плену
И тешат там плоть Болеслава.
Ты кровью залил всю родную страну!
Тебя пощадить нету права!
Собрал ты на службу отчаянный сброд,
Но славы не знать тебе громкой.
Тебя Окаянным прозвал наш народ,
Тебя проклянут и потомки!
Но просто убить я тебя не могу:
Ты болен, не в силах подняться.
Небесная выпала кара врагу!
Даю тебе время убраться.
Беги куда хочешь, иди к королю.
Посмотрим, как он тебя примет!
Всевышнего я об одном лишь молю:
Душа пусть поганая сгинет!
Пускай ее вечно терзают в аду,
Пусть ждут ее страшные муки!
А я от греха поскорее уйду,
Не стану марать свои руки».
Внезапно забился в припадке злодей,
Безумными смотрит очами.
Он видит вокруг убиенных людей,
Кричит он и машет руками.
Соратники садят его на коня,
Везут прочь от глаз Ярослава,
За бегство с позором попутно кляня:
Разгром им такой не по нраву.
Их речи безумный не слышит совсем:
Отравлен злодействами разум.
Никто уж ему не поможет ничем,
Гноит Святополка зараза.
Примчался потом к Ярославу гонец,
Письмо из-за пазухи вынул:
Ужасный настал Святополку конец
В далеких Богемских пустынях.
***
Едва отдохнувши от ратных трудов,
Стряхнув пыль сражений с доспехов,
Князь Русь возвеличивать дальше готов,
Он жаждет великих успехов.
От моря до моря владенья его
Простерлись на зависть соседям.
Желает стране Ярослав одного:
Цвести безо всяких трагедий.
Князь зодчих искусных в столицу зовет,
Чтоб Киев украсить церквами.
Пусть ближе к Христу станет русский народ!
И князь осыпает дарами
Монахов, священников; жертвует им
Богатства огромные часто.
И искренне занят князь делом святым,
И служат церковники власти.
«Отец мой, Владимир, язычником был,
Жестоким прославился нравом.
Но как для себя христианство открыл,
Всю Русь окрестил и прославил.
Другим человеком немедленно стал,
Добро всем творил постоянно.
А сколько он раз Святополка прощал!
Тот с детства был злобным смутьяном.
Пусть глубже народ наш познает Христа, —
Священников князь поучает. —
Пусть в души людские войдет красота,
А злоба совсем отступает».
Ученые перьями греки скрипят:
Тома мудрых книг переводят.
И в церкви Софийской труды те лежат,
Читали их чтобы в народе.
***
Вновь Русь процветает, не ведая бед.
Увы, тот покой не навечно.
Проносятся мигом коротких пять лет —
Пять лет жизни мирной, беспечной.
И снова тревожные вести ползут
В столицу — из Тмутаракани.
Мстислав, Ярославов брат властвует тут:
Не хочет платить больше дани.
Он войско собрал, чтоб на Киев идти,
Он жаждет быть князем великим.
Но мир Ярослав все же хочет спасти
От новой усобицы дикой.
Письмо отправляет к Мстиславу с гонцом:
«Опомнись, о брат, поскорее!
Ты вспомни, о чем мы мечтали с отцом:
Хотели быть предков умнее.
Усобицы княжьи навеки забыть!
Мы братья, и мы христиане.
Зачем же нам снова кровь русскую лить?!
Сидел бы ты в Тмутаракани!
Ты к господу, лучше, Мстислав, обратись,
Тебя он очистит от скверны.
Почаще за братьев погибших молись,
И путь тогда выберешь верный.
Ты вспомни, когда Святополк был разбит,
С тобою мы крест целовали.
Неужто тебя путь злодея пленит?
Добьешься победы едва ли!»
Но в печку швыряет пергамент Мстислав
И молвит сквозь зубы со злобой:
«Посмотрим, в конце кто окажется прав,
Сомкнется над кем крышка гроба!»
* * *
При Листвене обе дружины стоят,
Вперед Ярослав выезжает.
Угрюмо построились воины в ряд,
Мстислава они вызывают.
Не слушает брата тот мирную речь,
Глаза только злобой сверкают.
Он вынул из ножен сверкающий меч,
И прочь Ярослав уезжает.
Кровавая битва опять началась,
И гибнут бессмысленно люди.
Взирает на бойню ту с горечью князь,
Себя за гордыню он судит.
Дружине велит Ярослав отступать,
Чтоб кровь не лилась понапрасну.
Мстислава велит он к себе подозвать,
С враждой чтоб покончить опасной.
«В скрижали победу свою занеси, —
Князь с грустью промолвил устало. —
Восславить себя летописцев проси,
Но чести в усобицах мало.
Годами войну эту можем вести,
Но смысла не вижу я в этом.
Должна наша Русь не гореть, а цвести.
Моим ты не внемлешь советам.
Всегда я желал тебе только добра,
Но ищешь дурную ты славу.
По левому берегу властвуй Днепра,
Оставлю себе берег правый.
Как больно мне делать мучительный шаг:
Делить Русь на две половины.
Но все-таки лучше пускай будет так,
Чем снова губить нам невинных.
Пусть мир будет хрупкий, пускай он худой —
Он лучше, чем добрая ссора.
Разделим страну пополам мы с тобой,
Всевышний рассудит нас скоро.
Когда б ты ученые книги читал,
Истории б помнил уроки:
Упадок в империи Римской настал
В довольно короткие сроки.
Ее погубил на две части раздел.
Разрушили варвары Запад,
Восток византийский теперь одряхлел.
Подумай про эти этапы
Упадка великой, могучей страны.
Господь пусть тебе помогает!
Раздоры, усобицы нам не нужны».
И прочь Ярослав уезжает.
И правят отныне два князя в стране,
Не льют больше попусту крови.
Народ забывает уже о войне,
Но вновь Ярослав хмурит брови.
Из Пскова приносят тревожную весть:
Другой брат затеял там смуту.
И он позабыл про семейную честь!
Решает князь действовать круто.
Не ждет он, мятежник пока соберет
Из близких варягов дружину.
Отряд Ярослав отправляет в поход,
В острог Судислава чтоб кинуть.
Приказ этот выполнен точно и в срок.
Суров Ярослав, когда злится!
В мгновение ока попал брат в острог,
Всю жизнь там он будет томиться.
* * *
А годы, как птицы, все так же летят,
И князь потихоньку стареет.
Но чист и пронзителен княжеский взгляд,
За Русь князь все так же радеет.
На взмыленной лошади бодрый гонец
Из Тмутаракани примчался.
Едина великая Русь наконец:
Мстислав от болезни скончался.
Теперь Ярослав правит Русью один —
Как прежде, от моря до моря.
Обширных владений он вновь властелин.
Безбрежны родные просторы!
Обильно везде колосятся хлеба,
Земля бесконечно богата.
За что же народу такая судьба:
То враг, то идет брат на брата?
Опять печенеги повсюду шалят,
Житья нет от них на границах.
Теперь там дружины повсюду стоят,
Спокойно жилось чтоб в столице.
***
И в Киев обратно спешит Ярослав,
Все взмылены кони от бега.
К столице, про княжью отлучку узнав,
Стянулись войска печенегов.
Почти весь народ их собрался в орду,
Повсюду грабеж и пожары.
И кто же накликал такую беду?
Как справиться с этим ударом?
В палатах с боярами думает князь,
Как войско врага уничтожить.
И бьют все поклоны, усердно молясь,
В надежде, что бог им поможет.
Бояре советы несмело дают:
«Давайте поступим, как с Польшей.
В родню печенега пускай нам пришлют,
И биться не станем мы больше.
Дадим им боярышню или княжну,
Пусть хан заберет ее в жены.
Спасем от разбойников нашу страну,
Утихнут народные стоны».
«Не выйдет, как с Польшей, — им князь говорит.
Поляки, как мы, христиане.
Мой зять Казимир верность слову хранит,
Его нарушать он не станет.
А вспомните, сколько пытались мы раз,
На дружбу склонить печенегов!
Всегда подводили разбойники нас,
Свои продолжали набеги.
И жить по-другому они не хотят,
Разбойничать только желают,
И зло год за годом повсюду творят,
Русь грабят, людей убивают.
А сами не любят работать они
И русских рабов угоняют.
Живет их орда от войны до войны,
Ничто дикарей не меняет!
И песни толковой у них не найдешь.
Едва говорить начинают,
То сразу поют про войну и грабеж,
Всю ночь у костра завывают.
Не стоит тем хищникам мир предлагать.
Обманут они, как обычно.
Их надо как диких зверей истреблять —
Настойчиво и методично.
Гонцов я повсюду уже разослал.
Спешат к нам войска на подмогу.
Расплаты момент наконец-то настал,
Доверим судьбу свою богу!»
И в Киеве духом воспрянул народ,
Увидев, как грозные силы
В столице надежный создали оплот,
От недругов город закрыли.
Отборные воины каждую ночь
Тайком в стан врага проникают.
Ничто печенегам не может помочь:
Во сне их в шатрах вырезают.
Изрядно врага обескровив тайком,
Князь главную битву готовит.
Не даст печенегам уйти он добром,
Навеки он их остановит!
Варяги по центру дружины идут,
А слева от них новгородцы.
Отряды из Киева рядышком тут:
Вся Русь нынче вышла бороться.
Обрушился мощный удар на орду,
И хищникам стало несладко.
Разят их и стоя, и бьют на ходу;
Бежит уже враг без оглядки.
Но некуда варварам деться совсем,
Разят их весь день без пощады
И сотнями косят без всяких проблем,
Чтоб землю очистить от гадов.
На поле уже пол-орды полегло,
Но часть печенегов бежала.
Им князь не прощает кровавое зло.
Для мщения время настало!
В погоню дружина бежит за врагом
И топит оставшихся в реках.
С огромным досталась победа трудом,
Но недруг разгромлен навеки!
Лишь жалкая горстка от бойни спаслась,
В дунайские степи умчалась.
С дружиной победу отпраздновал князь,
О воинах павших печалясь.
На месте сражения он повелел
Прекрасную церковь построить.
Дружине, от ратных едва остыв дел,
Охрану границы утроить.
Высокие прочные стены хранят
От хищников лютых столицу.
Спокойно ночами все жители спят,
Им жизнь безмятежная снится.
Князь новые церкви велит возводить,
Сверкают они куполами.
Князь в господа веру в народе крепить
Готов неустанно делами.
Он новые выстроил монастыри,
Открыл даже библиотеку.
За книгой любой заходи и бери.
Прославил себя он навеки!
Открыл князь к учению каждому дверь,
От ворогов строит заставы.
Возвысил державу; и Мудрым теперь
Зовут на Руси Ярослава.
***
Супругу уже Ярослав схоронил,
А вскоре Владимира — сына.
Князь думает: «Видно, свое я прожил.
Вот-вот мир наш грешный покину».
Священник и знахарь все время при нем,
И ждут терпеливо бояре,
Когда будет очень короткий прием,
Где можно спросить государя,
Как важное дело мудрее решить.
Но князю все хуже и хуже.
Недолго осталось ему уже жить.
Больной, он по-прежнему нужен.
Решил Ярослав всех собрать сыновей,
И скачут гонцы по уделам.
Бояр повелел всех прогнать прочь с очей:
Пусть сами берутся за дело.
Вот съехались в Вышгород все сыновья,
Стоят у отцовского ложа.
Речь слушают старца с почтеньем князья:
Сказать он лишь мудрое может.
«Послушайте старого, дети, отца.
Я много чего в жизни видел.
Хоть титул давно получил мудреца,
Отца я однажды обидел.
Две тысячи гривен законную дань
Платить один год отказался..
Уже мы войска собирали на брань,
Но тут мой родитель скончался.
Всевышний призвал его душу к себе,
Чтоб глупостей мы не творили,
Чтоб с сыном отец не погрязли в борьбе
И кровью мечей не багрили.
Меня же, как видно, господь не простил,
На Русь ниспослал свою кару.
Трех братьев моих Святополк погубил,
Я был не в себе от удара.
А изверга все же потом победил,
Но нету в усобицах славы.
И стоит ли тратить на них столько сил,
Свою чтоб разрушить державу!
Создали вам предки могучую Русь,
И я приложил к тому руку.
Пред смертью я близкой ужасно боюсь,
Что ждут страну новые муки.
Спокойнее было бы мне умирать,
Когда бы вы помнили свято:
Одни породили отец вас и мать,
Не смели идти брат на брата!
Должны вы мудрее родителей быть,
Крепить свою дальше державу.
Велю вам я вечно в согласии жить
И чтить, как меня, Изяслава.
Владимир был старше, но рано ушел.
Теперь Изяслав будет править.
Он в Киеве сядет на княжий престол,
Другим же и мысли оставить,
Чтоб силой у брата престол захватить.
Забудьте об этом навечно.
Не смейте вы больше кровь русскую лить!
Не будьте жестоки, беспечны!
Усобицы бедствием станут для вас,
Погубят они и державу.
Запомните, дети, отцовский наказ!
Велеть вам имею я право!
В Чернигове сядет теперь Святослав,
А Всеволод в Переяславле.
Смоленск занимает пускай Вячеслав,
А Русь четверым всем оставлю.
Разумных господь мне послал сыновей,
И я умираю с надеждой,
Что участью каждый доволен своей,
Русь будет цвести, как и прежде.
А ты, Изяслав, в грязь лицом не ударь
И будь справедлив на престоле.
И братьев как мудрый суди государь,
Исполни отцовскую волю.
Приходят в палаты к тебе на поклон,
Внимательно каждого слушай.
Того защити, кто теперь угнетен,
Судьбой кто бесчестной задушен.
Примерно виновного ты накажи,
Чтоб было ему неповадно.
Дал слово как князь — его с честью держи.
Я верю, что все будет ладно.
Прожить мне осталось немного уж дней,
Увижу я господа вскоре.
Я рад, что оставлю таких сыновей.
Не быть на Руси больше горю!»
Целуют все братья торжественно крест
И в мире друг другу клянутся.
Потом собираются все на отъезд,
Пути их теперь разойдутся.
Как прежде, лишь Всеволод рядом с отцом,
Поддержка ему и опора.
Для прочих навечно закончен прием.
Князь с господом встретится скоро.
И вот Ярослав свои очи сомкнул.
Сын преданный горько рыдает.
Навеки великий властитель заснул.
Священник молитву читает.
До самого Киева тело несут
Огромные толпы народа.
Священники, Всеволод и черный люд
Участники скорбного хода.
Процессия движется много часов,
Народ безутешный стенает.
Вершины блеснули вдали куполов:
Прах князя столица встречает.
Два сходятся моря людских у ворот
И в церковь Софийскую тело
Несет драгоценное скорбный народ.
Торжественно князя отпели.
И в церкви останки его погребли,
Закрыв в скромной мраморной раке.
Исчез мудрый князь с лика грешной земли,
Всей Русью он горько оплакан.
* * *
Как мало достойных правителей ты,
Великая Русь, получила!
Увы, не сбылись Ярослава мечты,
Лишь память о нем сохранили.
Вот только учение князя с трудом
Потомки его принимают.
Проходят века, но страну и свой дом
С азартом они разрушают.
Важней им амбиции блага страны,
Несчастный народ лишь страдает.
Правителей склоки ему не нужны,
Увы, мало кто понимает,
Что благо народа превыше всего,
Хотя говорят все об этом.
Ничтожества знать не хотят своего,
Позорят страну перед светом.
Привыкла Россия, что правит ей царь,
Другого она и не знала:
Зовись ты хоть князь, президент, секретарь…
Жаль, истинных личностей мало.
Достаточно пальцев, наверно, руки,
Чтоб тех сосчитать государей
При ком золотые Русь знала деньки,
Кому был народ благодарен.
И есть среди них мудрый князь Ярослав,
При нем Русь достигла расцвета.
Конечно, правитель бывал и не прав,
Но помнят его не за это.
Прошло с той поры десять долгих веков.
Мы можем мечтать лишь о славе,
Добилась что наша страна от трудов
Влюбленного в Русь Ярослава.
