Смеркалось.
Облако сморкалось
Прохладной сизой чешуей
В платки — асфальтовые плеши.
Прохожие, сутуля плечи,
Текли изломанной струей
К дверям театра.
Шел «Отелло».
Грусть
Серой музыкой
летела,
Одною нотой,
В вышине,
С высокой башней неравне.
А ночь зачем-то не хотела
Мой город лапками накрыть,
И спрятать башен угловатость.
Потом
Приехал экскаватор.
И начал грызть,
И начал рыть!
И сделал улицу горбатой…
И стала музыка сложна,
Как меланхолия Верхаpна,
Как вид на город из окна,
Как гениальная Весна
В грязи
Утопшая
Бездарно.