Кровавый факелов отсвет.
Дьявольский отблеск мечей.
Копий смертельный оттиск,
И приглушенности речей.
Худая прогнившая крыша.
Хижина бедняка.
Дверцу, как можно тише,
Отворила злая рука.
— Входи же, Иуда, я тебя ждал, —
Голос приятно-радушный —
За тридцать монет ты продавал
Не меня, но свою только душу.
Иуда вздрогнул: — Я поражен
Твоим всезнаньем, Учитель.
Быть может, ты знаешь, что обречен —
Решил так мой повелитель!?
— Твой повелитель — твой собственный страх,
Из нас обречен только ты.
Тебя ожидает душевный твой крах,
Меня — на Голгофе кресты.
Иуда вздохнул: — Жесток этот мир,
И нам его не понять.
Зло скользкое в нем, как будто бы жир,
Добром его не изгнать!
— “Не делай добра, не получишь и зла” —
Ты это имеешь в виду?
Но… силен, идущий путями добра,
Слаб тот, кто стремится ко злу.
Усмехнулся Иуда: — Что ж за свое
Добро ты сейчас умираешь?
Где ж сила твоя? А имя твое
Опозорено! Ты это знаешь!
— Кто позорит других — лишь позорит себя,
Не способный идти к доброте.
В ПРОЩЕНИИ ВАС — ВОТ СИЛА МОЯ,
И В СМЕРТИ ЗА ВАС НА КРЕСТЕ!
— Ты просто фанатик! — Иуда вскричал —
Твоя вера — бессмыслица слов!
Ты знаешь, ведь так же всяк причитал
Из уже распятых воров!
— Многие верят в разных богов,
Но Бог — внутри нас, Он — частица тебя.
Слабые верят в бессмыслицу слов,
Сильные верят в себя.
— Я верю в себя! — Иуда кричал —
У меня друзья есть и средства!
У тебя — НИЧЕГО! Даже Петр сбежал!
И тебе с ворами соседство!
— Ты веришь себе? А что же солдат
Приведя, за мной не явился один?
И, что ж, как собака голодная рад
Куску, что дает господин?
— Так значит, я слаб, так думаешь ты!?
А ведь у меня сейчас сила!
Взять его!!! — крикнул, отпрыгнув в кусты
Иуда… вдруг его осенило…
Он молча смотрел. Молчал и Иисус,
Когда руки Ему заломили.
И рухнул на плечи предательства груз,
Когда Его уводили.
