ГАМЛЕТ — принц Датский
(от слова датый)
Эпиграф: «… ума не приложу, кто и откуда
мне мог бы, кроме Гамлета писать».
Шекспир Вильям
Часть 1
Вчера поминки были, и все ужрались,
включая поваров и слуг
и стражи пьяные валялись — у стен,
как у своих подруг.
И Гамлет спал, храпя безмерно:
капуста плавала в вине,
похмелье проявлялось скверно —
с сильнейших болей в голове.
Решил наш принц: \»Пора проснуться,
и дернуть стопарек-другой»,
но веки не желали отомкнуться
и Гамлет шарить стал рукой.
«Бутылка где?», — но звон посуды
пустой, печальной как зима
заставил волю встрепенуться
и заодно открыть глаза…
— О…ё…, — лишь в горле заскрипело,-
Откуда ночь? Опять луна?
Один, два, три, четыре ряда!
А ведь вчера была одна!
Как офицер перед парадом,
как плотник, что построил дом,
и как чиновник, что с докладом,
и дама как пред альковом,
окинул, сколько мог окинуть
свои интимные места,
поправил все, что мог поправить…
и чудо: вот луна одна.
Принц успокоился, однако
стал размышлять, кого позвать,
но двор молчал, взрываясь храпом
и Гамлет снова стал дремать.
Но тут…
мелькнула тенью беспризорной
как в полумраке полутьма
и Гамлет, уловив движенье,
махнул рукой: — Эй ты — вина!!
— Опомнись, Гамлет!
Тень дрожала листком ноябрьской поры,
не повторяй мой путь сначала,
хоть призрак я, но сын мне ты!!
— Отец! Но ты ж от пьянки помер?
Мне мать шептала тут на днях,
свою же норму знаю четко,
как не разбавленный коньяк!
А тень уныло шелестела:
«Как говорили в Риме мне
«ин вино веритас» однако,-
ищи-ка истину в вине»!
Она сказала тебе правду,
но правду только до колен
я, твой отец, король я датский,
отравлен был мышиным ядом,
одной из подлейших измен!!
— Мне что, послышалось? Они!
Гнусливой подлости огни,
что разжигают костер мести…
Их имена! Я их всех вместе
в отхожем месте утоплю
размажу как свою соплю
по камням мостовой,
проснуться! Стража! Будет бой!!
— Молчи сынок, ты всех разбудишь,
и никого не убедишь,
все посмеются, снова лягут,-
себе лишь только навредишь….
Ответь мне, кто тебе поверит,
что с призраком общался ты,
припишут белую горячку,
сошлют на Белые Столбы!
Сей заговор, он столь обширен
как кровоизлияние в мозгу,
что всех упомнить я не силах,
двоих лишь только назову.
— Ну что ты медлишь, говори!
Не в силах больше ждать ведь я!
— То Клавдий был и мать твоя…
И по щеке его катилась, слеза скупая…
и эхо тихого двора все повторяло: « мать твоя…»
Запели петухи, раздался звон часов
и призрак превратился в огрызок облаков…
— О боже! — Гамлет простонал,-
чего с похмелья не придет…
хотя б глоточечек вина,
хоть самогонки из дерьма…
ведь жизнь уходит, что сделал я,
чтоб мучиться вот так порой,
стони и плачь, а хочешь — вой!
И принц пополз, обыскивая всех,
кто на его пути валялся
и до ворот не смог дойти.
Удача улыбнулась нам:
нашел непролитый стакан,
и тем он спасся…
Да и мы,
писать продолжим дальше смело
историю датской старины.
Часть 2
Уж солнце плавало в зените,
опохмелились все, кто мог,
и хоть орите — не орите,
но мертвых поместили в морг.
И память мучил принц наш датский:
во сне ль привиделось ему?
Но то, что призрак настоящий,
был наяву…
в том Гамлет и не сомневался,
что зря, в Сорбонне он прошел
оккультный курс,
и потому среди друзей считался,
магистром,
всех таких наук,
и все в Сорбонне точно знали,
что не за титул или сдуру,
но Гамлет сдал в аспирантуру.
Но тут несчастье — король помер,
Гамлет заспешил домой
и с аспирантурой номер,
забылся сам, самим собой.
А здесь, лакеи-царедворцы и
чужеземные послы
склоняли головы при нем,
старались услужить во всем,
порхали, как возле шерсти моль,
ведь Гамлет был почти король!
И этим нанесли урон:
ведь раньше
любил прижать служанку он,
потискать фрейлин,
рукой пошарить за корсетом,
но при всем при этом,
принц был романтиком-поэтом.
А теперь?
Служанки убегали с визгом,
придворные же имея мненье
убрали жен и дочерей в именья.
Кого-нибудь обманет бес —
а в браке короля —
не личный интерес,
а государства,
вопрос войны и мира, безопасности границ,
налогов и реформ, Отечества — судьба!
Вот что такое женитьбы короля!
Поэтому сейчас никак нельзя,
а после, не только можно, но и должно:
балы, награды, новые поместья,
для каждой фаворитки,
которые в постели очень прытки,
а королевам достаются пытки.
И вот не дале как вчера, наш принц
в прохладе галерей,
с Офелией столкнулся и заметил,
что лифчик отсутствует на ней.
Она стыдливо глазки опустила,
присела, наклонив чело,
и Гамлет что-то засмущался
стал левый поправлять чулок.
О, что за груди в нежной бархатистой коже!
О, что за взгляд лукавейших огней!
А цвет каштановых волос, а запах,
поднявший все — вплоть до корней…
волос, конечно.
Но кто бы мог подумать, что бы эта,
кого он помнил как смешного сорванца
так потрясла его, и принца и поэта —
дитя небесного творца,
а не Полония-отца,
сестра Лаэрта!
Наш Гамлет далеко не мальчик,
в Париже — сопутствовал успех,
там столько разных женщин,
и он жалел, что не имел их всех!
Но там одно, а здесь совсем другое:
мечты, фантазии полет стрелы!
И результат — непознанное рядом,
и этим ранен и умираешь ты!
А тут Офелия опять мелькнула,
ну, как же подобраться к ней?
-Эх, будь в Париже — сунул пару франков,
и ночь твоя, а может пара дней!
Стихи писать? Уж больно все коряво!
Поймать в тиши прохладных галерей?
Прижать к стене, потребовать упрямо,
сказать о вечном праве королей?
Гамлет встрепенулся стрекозою,
пошел искать обидчицу свою,
искал везде,
ну а нашел в саду.
Тут хмель пропал, и робость появилась:
как подойти, с чего начать?
И принц, обнявши грушу молодую,
задумался и стал мечтать:
-Быть иль не быть?
Вот в чем вопрос!
Жениться, а потом страдать?
Дать иль не дать?
Дать иль не дать?
А что она потребует взамен?
Каких угодно в жизни перемен!
Жить не возможно без проблем,
особенно у тех мужских сердец
идущих прямо под венец!
Решился принц: — Я согласен дать
корону, трон, полцарства,
но сперва кровать…
А там уж будет видно,
что она покажет…
А то ведь как обидно,
женился, а не может встать!
Дать иль не дать?
Дать иль не дать?
А вдруг она потребует венец сначала…
Так дала б иль не дала?
И принц зациклился, себя терзая
много много раз:
Даст иль не даст?
Даст иль не даст?
Офелия же бабочкой мелькала меж деревьев
миг радости, особенный, поймав,
как Архимед, Эйнштейн и Менделеев
научное открытие познав.
Она такой фурор устроила в саду,
что принца, повалив в траву
так и не дав как следует тому
отдаться полностью вину.
Однако это, принц принял за сон
и этим воспользовался он…
Ведь не мешает даже грыжа
умелому на улицах Парижа!
«Наездницу», «негрессе» и «ноги паука»,
«фланкет», «карецца» и многое другое…
кому же это не дает покоя,
по вечерам и ночью, а также поутру
читайте книжку старую, какую-то сутру.
Офелия не знала, наивное дитя,
что, что-то потеряла, вот так, легко, шутя
она отдалась вся, оставив лишь сомненья
откуда в Эльсиноре одни землетрясенья?
Спросить хотела Гамлета,
но тот уже храпел,
секс-сон давно закончился
и новый налетел.
А в новом снилось Гамлету
не он сидит на троне,
а кто-то бородатый,
в отцовской же короне.
Хотел схватить за бороду
и тыркнуть пальцем в глаз,
но тот в короне царской
вдруг вспыхнул и угас.
И Гамлет провалился опять в небытиё
зачем же так транжирить здоровие свое?
Часть 3.
Офелия хотела узнать у молодца
о чем хрипел он страстно в преддверии конца,
когда вдруг заприметила Полония-отца
и поспешила скрыться в тени густой дворца.
И он заметил принца со странной наготой
схватил его за шкирку и отволок домой.
Герольды объявили, что принц, де-заболел
и что неделю может, пребудет не у дел.
Врачи нашли бессилье, что пьянству будет бой
вино в день ограничили бутылочкой — другой.
Режим постельный также, пиявок на виски,
все окна враз зашторить, не зажигать огни.
А у бедняжки нашей вопросов была тьма,
отца спросить опасно, а мать давно мертва.
Всю ночь она не спала, прокручивая вновь…
такое представляла, что закипала кровь.
Кому доверить эти, фантазии свои?
Пусть Гамлет сам проверит насколько хороши!
И отпросившись рано пойти гулять в саду
проникла к принцу в спальню, в сплошную темноту.
И принц воскликнул хрипло: — Был сон, а ныне явь!
Раздел ее, однако, совсем не торопясь…
Весь день, лишь с перерывами на завтрак и обед
Офелины фантазии практиковал Гамлет.
Дело было сделано, как в книжках говориться,
на третий день, однако, решили пожениться.
И шестьдесят три дня в скачках проскакали
врачи у Гамлета, выздоровленья никак не отмечали.
Фантазии иссякли, все стало повторяться,
и Гамлет утомленный, вдруг перестал стараться.
Пытался было спрятаться и объявлять: «Устал!»
А после наглым образом через окно удрал.
Придворные же сразу донесли вдове,
что Гамлет лишь протянет недельки может две,
а это значит скоро династии конец,
решила королева, что надо под венец.
В цейтноте время мало и надо все учесть,
слететь же с трона просто,
и сложно снова сесть.
Как оградить державу от внутренней войны?
Желающих немало, что разевают рты
на ту, на эту область и даже целый край,
сожрут и не заметят державы каравай.
Пусть нищий, пусть голодный, на это дела нет,
зато звучит красиво: «Я сам сувернитет!»
Но кто рукой железной размажет эту грязь,
кто обойдет вассалов, спеша, не торопясь?
Кто защитит корону от всяких мук и бед,
в конце концов, кто главный для трона претендент?
Конечно это Клавдий, братец короля —
умелый воевода, за ним пойдут войска!
С Полонием шепталась, так королева-мать —
единственный придворный, кто может подсказать.
И убеждал Полоний, чтоб Клавдий сел на троне
и царствующей матроне помог бы управлять.
Но Клавдий не сдавался, как мог сопротивлялся:
Его прямое дело — ходить в атаку смело
и взятых полонянок собою соблазнять.
Хитроумный Полоний умел служить короне,
и царедворец-бяка все ж поборол вояку,
убрав приличий маску: Я подаю в отставку!
Из сил скажу последних, что должен быть наследник,
у вас должны быть дети, важней всего на свете
стабильность и преемственность, порядок в государстве
чтоб каждый знал, что делать и чтоб не жил в халявстве…
-Но королева старая, верней, не молода,
все формы потеряла, у ней любовь — еда!
Касаться не желаю я, уж в этом мне поверь,
не хочется, однако, попасть в ее постель!
— Я все сказал, дни королевства сочтены,
найдется претендент другой, коль не согласен ты!!
— Уже согласен, я верю в мой народ,
который все увидит, который все поймет!
Часть 4
Гамлет по дворцу слонялся,
пугая всех, и даже тех,
кто перед ним и раньше пресмыкался
и строил свой расчет на том,
что Гамлет станет королем.
Нет смысла подставляться
коль принц в круиз отправиться
собрался осыпанный цветами,
с закрытыми глазами,
в коробке деревянной!
Да и Гамлет сам, не очень-то стремился
сказать, что происходит с ним:
в любой мелькнувшей юбке Офелию он видел,
поэтому и прятался пугливо, пока в саду
укромное место не нашел и враз заснул.
Но на его несчастье это место было и ее схоронкой —
и чтоб не помешал никто спокойно поразмыслить
она отправилась туда…
О боги!
Гамлет бился, как карась об лед,
как в сетке тигр и как кулик в болоте,
но все напрасно…
Умелые ручки рыбака уже крючок достали
и так его ласкали,
что сдался наш карась…
А параллельно свадьба начиналась,
шуты, актеры шумно разминались,
а остальной придворный люд
уж спину гнул и прославлял
мудрое решение властительных персон.
Гамлет на свободу был отпущен
когда вся свадьба пела и гуляла
и крыли эту свадьбу, на чем свет стоит
удельные князьки, прекрасно понимая,
что век свободы не видать им
много, много лет —
адью, прощай суверенитет!
Войска у Клавдия в казармах засиделись
и Клавдий ждет любого движения руки,
чтобы размять полки.
Офелия же, не замышляя ничего, желая только Гамлета,
добилась, что рассердился он и написал, коль если,
она отстанет от него, то завтра же принцессой станет
и в дворцовой церкви совершат обряд,
но Гамлет знал, лежит на кухне яд, который от мышей….
-Скорей бы отравиться! — в мозгу стучало…
Смерть есть не смерть,- а в другом начало!
Но Гамлета качало,
считали все, что от вина, но мы-то знаем!
Офелия Полониевна наша, попалась на глаза отцу,
и ощутила полноту и тошноту
и тихо прошептала: — О, что-то съела я!
И все идет от низа живота,
солененького хочется, однако!!
-Кефирчику попей! — сказал ей папа,-
и яблочек слабительных поешь,
а если не поможет, сходи-ка к эскулапу,
тебя он примет, я дал ему на лапу!
Пробрался Гамлет в тронный зал и видит:
мать его в короне, а рядышком на троне
борода из сна! Вот это да!
И сон ведь в руку, спасибо за науку,
что увидел он, сам себе не рад —
то Клавдий был — отцовский брат!
Вот где разврат!
Знать призрак был и не шутил,
и из последних сил,
сбивая чаши, чарки и бутылки
рванулся Гамлет,
но камера в Бутырках,
не для сильных мира,
когда не пробил час…
Проснулся он в своей квартире
и долго морщил пьяный глаз.
Офелию же эскулап ощупывал и так и сяк, —
везде смотрел,
но предварительно раздел,
немножечко потряс,
засунул нос и в ухо, в глаз,
и долго думал, что чудес немеряно —
Офелия немножечко беременна.
А тут за ней зашел Лаэрт
и как про это все узнал,
то закатил скандал:
-Ты от кого ребенка носишь?
Еще немного и тебе рожать!!
-Какой ребенок, братец, постыдись!
Да кто ж меня на поле пустит,
детей находят ведь в капусте!
Или приносит аист,- так папа говорит!
В саду лишь только с Гамлетом играла,
но он мне проиграл, и даже смылся,
сказать точней — удрал!!
-О, дура, святая простота!
Хорош же принц и нет на нем креста!
Удрал! А должен ведь жениться!
Мы будем на дуэли биться!
И срывая шпорами паркет,
взбешенный убежал Лаэрт.
Офелия же к папе поспешила,
записку Гамлета смиренно отдала
в ней ничего она не поняла,
поскольку неграмотная была.
И тут Полоний застонал:
-Опять вдова, наша королева-мать —
Клавдия надобно убрать!
А лучше бы обоих!
Нельзя мне медлить, может в это время,
старушка получила семя!
Полоний тайком, а где ползком пробрался к ложу,
и скорчив рожу, уселся за ковром,
а пыли там!…
Тут новобрачная пришла и стала раздеваться
готовясь к первой, но не новой брачной ночи.
Полонию некуда деваться,
пришлось захлопнуть очи
и не заржать как жеребец.
Жена скончалась пятнадцать лет назад,
с тех пор он голых женщин не видал ни разу:
сначала боялся подхватить заразу,
потом он обнаружил много дел
и женских не касался тел, — воспитывал детей….
А когда открыл глаза — мадам уже легла.
Чу! Шорох. Полоний крепче сжал кинжал,
но то не Клавдий был, а Гамлет,
потребовавший от мамы непременно
откуда такие крутые перемены…
-Мой мальчик! — ласково сказала мать,-
не можешь ты всего понять!
Сам видишь, что скоротечна свадьба,
она лишь укрепляет самовластье,
державы корень!
Если мы тебя лишимся, кто трон наследует?
А ведь волков полно в округе нашей,
как только государство захиреет,
начнут на части рвать,
а уж кровать как эту поимеют,
тогда никто и пикнуть не посмеет,
коль нет наследника!
Мне больно говорить с тобой,
но на себя немного погляди,
да за тобою — уж смерть стоит с косою!
А у Полония в ноздре зашевелилось
и он чихнул, пыль, подняв столбом,
мать с сыном вдруг насторожились,
сын вынул шпагу и пронзил ковер..
-Там кто-то есть, — мать молвила устало..
-Там кто-то был, — ответил сын стирая со шпаги кровь.
-Вот, видишь, я ни во что тебя не посвящала,
а кругом шпионы,- мать изогнула бровь.
Ковер откинул Гамлет:
Полоний улыбался зятю своему
и показал глазами на записку
где Гамлет обещал жениться.…
И на вторую,
где придворный врач, писал спросонок,
что у Офелии наметился ребенок.
Полоний молча умирал и лишь хотел,
чтоб принц записки эти посмотрел….
-А я так верила ему, а теперь
со страхом узнаю у собственного ложа,
что Полоний тоже не надежен!!
-Тебя я мать спасу,- Гамлет схватил Полония за пятки,
и поволок из спальни без оглядки.
Вошел тут Клавдий и смиренно сел в углу….
-Иди сюда! — махнула королева, —
разденься и ложись-ка слева,
чего тебе я расскажу!!
-Постой родная, дай мне молвить слово,
Лаэрт тут ставит из себя крутого,
решил он Гамлета убить! Как быть??
-Кругом с ума все посходили!
О, Я невинная овца!
Чем я обидела творца?
Ведь Гамлет заколол его отца!!
— Зачем?
— Откуда знаю я?
Полоний сидел здесь, за ковром….
-Теперь все ясно, в одной они все шайке,
зачем убил он старика?
Принц испугался, что Полоний расскажет без утайки
о заговоре их??
-Да выдал старца чих!
Ты знаешь, как он улыбался!!
-Все здесь перемешалось,
наш сын и против нас,
а сын изменника — на нашей стороне,
где справедливость, правда, где?
А в коридоре уж раздавался звон клинков
и между бывшими друзьями валялся труп,
у Гамлета клинок был туп —
им открывал бутылки,
и сразу рану получил в затылке:
яд медленно по телу расстекал,
принц бросил шпагу и достал кинжал,
метнул и прямо в сердце,
сразив Лаэтра наповал.
Тут Клавдий выбежал на шум,
и если говорить все по порядку,
отравленный клинок Лаэрта
вонзился ему в пятку,
и Клавдий тоже умирал.
Спустилась гробовая тишина:
в ночной рубашке королева-мать
пришла из спальни разузнать
какие тут дела… окончен бой
и видит четыре трупа пред собой.
О, бедный Йорик, как же ты был прав,
что власть меняет в людях нрав,
и они не в силах устоять
не могут избежать напасти,
попав под развращенье власти,
любым бы способом ее бы удержать!
О верный шут, тебя не понимали,
смеялись над убогостью твоей,
а оказалось, что смеялся ты над нами:
никчемностью и дурью королей!
Конец державе, людей нету верных,
любой усядется на трон,
пусть даже жулик, вор и проходимец,
придворных устраивал бы он…
…Был в перстне яд, она его глотнула
упала, коснувшись, пола лбом
и так застыла на полу холодном
шепча последние слова открытым ртом.
Что вам сказать и что открыть?
Мораль истории банальна:
старайтесь люди меньше пить,
не поступать скандально
и может сумеете прожить,
если сказать реально,
гораздо больше…
И не стоит ныть,
если ноги промочили в луже,
бывают истории похуже.
Быть иль не быть?