\»Её глаза — цвета зелёного чая…\» — вдохновенно подумал Андрей, созерцая с видом ценителя искусства совсем юную девушку, играющую в бадминтон с некрасивой, угловатой гувернанткой.
Она обладала сильным, крепким задом, стройными, хотя и не длинными ножками, небольшой, ещё растущей грудью, личиком с мелкими, задорными чертами. Длинный каштановый хвост бил её по плечам и спине при резких прыжках.
На фоне красавца совсем обыденно смотрелся трёхэтажный, богатый дом с километровой лужайкой, и, тщательно подстриженным садом на небольшом холме Швейцарии.
Богатый горный район, где прятали свои деньги в самых надёжных банках миллиардеры всех стран. В том числе, и страны Андрея.
Застыв посреди аккуратно вымытой улочки, Андрей прикидывал, стоит ли тратить своё 25-ти летнее зрение на молоденькую красотку, которая, судя по особняку за спиной, не нуждалась абсолютно ни в чём. Андрей знал, что Анора — дочь одного из директоров банка, того самого, к кому приехал решать финансовые вопросы своего могущественного босса сам Андрей.
Но он знал, сколь легкомысленны женщины, как легко их воспламенить, если обладаешь красотой и обаянием телегероя. А он обладал.
… Остановившись на той же улице, Андрей мог беспрепятственно следить за Анорой.
Однажды он заметил, что девушка одна сидит в местном кафе. Андрей, зная английский, смело подсел к ней, обворожительно улыбаясь. Заметив, что девушка неравнодушна к спорту, он оделся, как спортсмен, выгодно выставив свои мускулы.
Наблюдая за Анорой очень долгое время, ловелас усмотрел, что девочка застенчива. Поэтому, начав говорить с ней, учтиво выпендривался под джентльмена из дамских романчиков. Когда девушка потеряла бдительность, дотронулся рукой под столом до её ноги, оголённой короткой юбкой.
Девочка, полагая, что это произошло случайно, ничего не сказала, хоть и содрогнулась. Андрей взахлёб осыпал её изысканными комплиментами, вычитанными из Байрона и Пушкина. Девушка, явно читавшая только сообщения из интернета, раскрыла клювик, забыв про порцию мороженного. Радуясь, что столики круглые и миниатюрные, Андрей снова коснулся ладонью её ляжки, осторожно продвигаясь выше. Анора неподвижно застыла, явно мучительно размышляя, как поступать в таких случаях. Окружённая чрезмерным вниманием родителей и слуг, не имея друзей, а, тем боле, поклонников в виду строгих родителей и юного возраста, она не имела ни смелости, ни опыта давать \»от коша\».
Пользуясь её оцепенеем, Андрей добрался до трусиков, и начла гладить поверх их.
Девушка вдруг размякла, поражённая неожиданно приятными ощущениями, и, под музыку убаюкивающего голоса, позволила ему довести её до конца.
После кафе, Андрей, ясен перец, помчался провожать свою уже подсечённую, бьющуюся на крючке рыбку.
Снова воспользовавшись чарами почти Дизраэлевского голоса, Андрей незаметно увлёк девочку в пустынный, красивый парк.
Сообразив, что при виде густого кустарника у Аноры может возникнуть неприятная ассоциация с маньяками и насильниками, Андрей широко улыбнулся и остановился.
— Мадонна! — он красиво приложил обе ладони к сердцу, явно парадируя героев \»Декамерона\», — я влюблён! Но Амур не экскурсовод, и я заблудился в этом чудесном парке. Надеюсь, лесная фея покажет мне уютную полянку, где я смогу доказать ни на словах, а делом, свою горячую любовь!
Засмеявшись \»мадонна\» сама потащила его, как пса на поводке, в кустики, между которыми скрывалась прелестная лужайка.
Этот холм возвышался над всем парком, но, кустики скрывали их от любопытных. Андрей позволил ей игриво толкнуть его на землю, и сесть сверху. Она тряслась от смеха, с удовольствием вываливая его в траве. Она играла, но страсть, словно поджидавшая на лоне природы, проявилась в будущей амазонке.
Он нежно сжал её грудки, под блузкой, погладил по талии, с боков, по животу и ногам.
Он расстегнул её блузку, освободил грудь от простого, скромного лифчика. Поглаживая и сжимая её грудь, поглаживая плоский живот, прижимая её к себе за ягодицы, он позволил её ощутить свой вставший член, и самой решить, что ей с ним делать.
Анора осторожно расстегнула его шорты, приспустила трусы с удивлением глядя на невиданным \»грибом\». Андрей больше всего боялся, что впервые увиденный орган её просто рассмешит.
Но нет, Анора осторожно потрогала его, как живое, да ещё и ядовитое создание. Взяла в ладонь, с изумлением ощущая толчки крови \»надувавшие\» член, как воздух — резиновую лодку. Положив другую ладонь ему на сердце, и ощущая сумасшедший ритм, она сосредоточенно нахмурилась, как врач, ставящий диагноз.
Она сама сняла трусы, задрала юбку, и с хирургической точностью ввела его, куда следует.
Осторожно, нежно, закусив нижнюю губу, она садилась всё глубже, как осуждённый на кол. Андрей не секунду ощути себя деревянным орудием пыток.
Его мозг затопило, а член взорвало высшее блаженство. Отдохнув, немого повалявшись в траве, обретя новые силы, любовники сливались в разных позах, как дриада и козлоногий Приап.
… Улетая домой, Андрей прижимал к груди засохший листик с дерева, блаженно закрыв глаза и видя непушистые, позлащенные облака в иллюминатор, а двух влюблённых, качающихся в траве, как невинные дети.
