Старый шут из деревяшки лютню маленькую сделал,
Струны тонкие приладил, под цветным плащом укрыл.
Засмеялась деревяшка, подчиняясь неумелым
пальцам горе-трубадура, что так музыку любил.
Заставляя всех смеяться, струны тонкие звучали,
Под мелодии простые веселился сам король…
Тихо ласковые руки гриф горячий обнимали,
Пальцы старые терпели от струны шершавой боль.
Как-то маленькую лютню у шута отняли дети —
И профессору отдали, чтобы петь ее учил…
Горько шут заплакал старый, звонких денег не заметил,
Потому что был в ответе он за то, что приручил.
А профессор хрупкость дерева сжимал рукой умелой,
До предела , до беспамятства натягивал колки,
Только лютня непокорная молчала и не грела
Теплой музыкой жестокий холодок чужой руки.
И профессор недовольный бросил лютню в угол дальний:
\»Эта детская игрушка безответна и пуста!\»
…Но на целом белом свете нет истории печальней,
Чем любовь игрушки детсткой и придворного шута.
Понравилось. Третья строфа читается тяжелее, чем все остальное.