Пауки и мухи

Вот и дожили. Теперь он везде. Интернет в телефоне, в холодильнике, микроволновке, телевизоре. Говорят, даже в чайниках. Говорят, даже целые дома. И вроде, кто-то даже уже живет.

Можно себе представить. Обычное утро в «умном доме».

— Доброе утро, мистер Самоклюефф! Говорит ЦУКА — центр управления компьютеризированными апартаментами. Продукты, съеденные на вчерашней вечеринке, заказаны и доставлены. Холодильники полны, бары восстановлены, туалеты дезинфицированы. Бутылки вымыты и сложены в рюкзак около двери. Курс бутылки в ближайшем приемном пункте на углу Семьдесят третьей составляет восемнадцать центов, рост на два пункта по сравнению с прошлой неделей. Ваш фрак вычищен и выглажен, носки заштопаны.

— Короче, ЦУКА!

— Температура воздуха за бортом 24 градуса по Цельсию, температура воды в бассейне 27,5 градусов, температура рассола в стакане 10,7. Индекс Доу-Джонса ….. На Токийской фондовой бирже … На выборах в России … Мистер Гейтс просит подтверждения на перевод трех миллиардов долларов в ваш банк в Цюрихе. Произвести транзакцию, сэр?

— Производи, блин. Транз…акцию, нах. Господи, хреново-то как! Рассол в постель быстро!

Параллели и меридианы больше не актуальны, как кальсоны. Их пересечения – всего лишь разметка для колышков, на которых держится она. World Wide Web. Всемирная Паутина.

Только одна проблема. В принципе, даже и не проблема. Так, проблемка. И говорить-то не о чем. Сущий пустячок, безделица.

Надо сделать выбор. Перед тем, как войти в Паутину, ты, даже не замечая, всегда делаешь его. Кто ты сегодня: паук или муха? Какое имя введешь: ПАУК, пароль: ЛЕГИОН? Или, может: МУХА, пароль: ОРДА? Ты или даешь, или берешь. Или показываешь, или смотришь. Или строишь, или живешь, ешь и гадишь в построенном. Третьего не дано. Ты в Паутине – и этим все сказано.

Счастлива ли муха, запутавшаяся в клейкой паутине? Любит ли паук муху, когда сжимает ее в страстных объятиях? Зайди на любой поисковик, и ты найдешь ответ.

На бреющем летит стайка мух, с трудом удерживая в лапках вкусно пахнущие кусочки.
— Откуда халява, ребята?
— Да пошел ты!
— Куда?
— Туда точка ком.
— Спасибки!
Мгновенная метаморфоза, вертикальный взлет, и выросшие крылья несут тебя туда. Там сидит паук с пиратской повязкой через семь глаз в обнимку с двумя юными мухами. Те щекочут ему животик всеми своими двенадцатью лапками. Пивные бутылки, окурки и горы разного добра лежат рядом. По соседству — аптечный киоск.
— Можно?
— Бери, братан.
— Ух ты, и это есть?! И это?
Тебе нафиг не надо. Но ведь халява! В каждой лапке по сорок метров. И ты летишь обратно с полной задницей щастя.

Пауки трудолюбивы и изобретательны. Пауки – дальновидные стратеги. Добро пожаловать на мушиную ферму. В природе такого не увидишь. Всюду развешаны погремушки и табло с результатами лучших игроков. «ЦеЦе – 1014 попаданий по погремушке, Дрозофил – 745 попаданий, Опарыш — 696». Это игровые серверы. Здесь пауки воспитывают маленьких мушат. Смена поколений – жизненная необходимость Паутины. Наверное, даже любовь.

«Кручу-верчу, обмануть хочу. Подходи, не боись, будет все за..ись!» Интернет-казино, заработок в сети, волшебные кошельки. Это тоже часть Паутины. И свои правила, своя, уже подросшая, клиентура. Тысячи ниточек, чутко реагирующих на малейшее прикосновение. И тут же на каждом углу эти, на «п» начинаются, на «а» кончаются. Нет, не практикантка. И в каждой подворотне эти коварные, на «п» начинаются, на «с» кончаются. Нет, не папуас.

С низким гулом пролетает эскадрилья. Тяжелая броня, торчащие во все стороны стволы невиданного вооружения. На лету — фигуры высшего пилотажа. Дозаправка в воздухе. Белый след, остающийся после них, тут же заботливо зачищают мухи-роботы.
— Кто это? – восхищенно спрашивает один паук, явно новичок, у другого.
— Хакеры. На Запад полетели,- со смесью ненависти и уважения отвечает седовласый сосед. И незаметно от первого крестится.

Муха 213467015003 подлетает к только что сплетенной паутине. Паутина украшена фонариками и блестками, тихо звучит джаз. На тарелке с голубой каемкой аккуратно разложены кусочки еды. Муха 213467015003 съедает самый жирный кусок.
— Фу, гадость! Тьфу!
Паук утирается.
— Что такое? Не нравится?
— Аффтар, выбрей с заду! Тьфу и тьфу!
Паук достает платок и вытирается.
— В чем дело? Объясните, пожалуйста. Я старался, как мог!
— В тайгу, животное-паук! Тьфу, тьфу и тьфу!
Паук достает полотенце и вытирается с головы до ног.
— Если вам не нравится, пожалуйста, летите дальше.
— Где хочу, там и летаю, это свободный курятник.
Муха 213467015003 методично ползает по тарелке, оставляя на каждом кусочке маленькую черную кучку. Закончив дело, с криком «Бугага!» улетает. Паук кладет под язык валидол.

Много мух – много помоек. Спрос рождает предложение. На помойках есть все. Много букоф и креатиффа. Всеобщее равенство и вседозволенность. Безбашенный треп, беззаботное веселье и виртуальный мордобой. И нетленное «Бу-га-га!», разносящееся эхом.

Муха 213467015003 подлетает к знакомой паутине. На вымытой тарелке лежат свежие кусочки.
— Ты еще здесь, канибал? Я ж тебе сказала, креатифф гавно!
Паук молча достает дробовик, и с обоих стволов сносит мухе башку. На звуки выстрела тут же слетается десяток других мух и начинает жужжать:
— Без-з-зобраз-з-зие! А как ж-ж-же нез-з-зависимость вз-з-зглядов? З-з-зачем?
— Ибо нефиг! – резюмирует паук и деловито перезаряжает дробовик.
Либеральная оппозиция, не прекращая зудеть, на всякий случай отлетает на безопасное расстояние. Муха 213467015003 уже позабыта. Или 213468045012? А какая разница? Могилки все равно не будет.

…Сегодня моем окна. «Все равно в Интернете торчишь, ничего не делаешь». Я подхожу к окну с ведерком воды. Машинально сбиваю тряпкой муху на взлете. Сметаю паутину с засохшими пауками между рамами. Открываю окно.
— Bо papa ka foi foguer’, — поет где-то Цесария Эвора. «Tudo Tem Se Limite». Моя любимая.
Под окном цокает каблуками девчонка.
— Эй, красавица! Доброе утро! Куда спешим в такую рань?
Девчонка недоуменно поднимает глаза и смущенно улыбается, потом смеется. Наверное, я причесаться забыл.
— Доброе утро! Не скажу, секрет.
Высокие тонкие каблучки цокают дальше. Я смотрю на солнце в просвете редких берез и вдыхаю полной грудью утренний, еще не изгаженный машинами воздух. Хорошо-то как, ё-моё! Вокруг разноцветный мир, полный запахов, мелодий и сюжетов. Какие нахрен пауки, какие мухи?! Чего писал три дня? Бред какой-то!