СЦЕНА II
Комната Клавдия. Входит Клавдий, за ним Гертруда.
Клавдий:
— Предательство! Я знал, что будет так!
Почувствовал добычу слабый враг
И сразу стал от наглости сильнее!
Что ж, мне урок, чтоб после быть умнее:
Нельзя ни в чем вассалам доверять —
Лишь меч способен подлость их смирять!
Что ж, коль войны упрямый враг желает,
Он нашу мощь безжалостно узнает!
Не будет от меня пощады впредь:
Кто встал с колен, тот должен умереть!
Гертруда:
— Умерь свой пыл безумный для начала!
Не заставляй, чтоб я, как ты, кричала.
Что скажут слуги, крик услышав твой, —
Что их король от страха сам не свой?
Клавдий:
— Молчи, Гертруда! Мужу не перечь,
Коль гнев не хочешь на себя навлечь!
Ты женщина, и будь отныне той,
Кем быть тебе положено — женой
Во всех делах подвластной мужней воле!
Я не намерен примеряться боле
К твоим капризам бабским — так и знай!
Советами меня не донимай!
Довольно я им следовал — и что же?
Унизил власть, почти что уничтожил
Свое могущество в глазах моих врагов!
Гертруда:
— Вот, значит, мужа приговор каков —
Во всем виновна глупая жена?
Однако, я сказать тебе должна,
Что я еще к тому же королева
И что сама могу вспылить от гнева.
Я двадцать лет уже ношу корону,
А ты вчера лишь подобрался к трону
И хочешь сразу женушку спихнуть?
Не храбр ты, так хоть разумным будь!
Твой брат всю жизнь сломить меня пытался,
Но даже он без выгоды остался,
А ведь с тобою, милый, не сравнить.
Клавдий:
— Гертруда, перестань меня дразнить!
Не время нынче для семейной ссоры.
Оставим на потом все разговоры
О том, кто первый в доме, кто второй.
Делами занят я, а не игрой!
Подкрался враг, как вор, к воротам нашим,
А мы с тобою кулаками машем,
Грыземся, как собаки, спозаранку.
Гертруда:
— Ты сам затеял эту перебранку.
Не хочешь даже выслушать меня!
Клавдий:
— Я слушаю!
Гертруда:
— Спокойствие храня,
Нам следует все дело рассудить.
Мой мудрый муж, хочу тебя спросить:
С чего ты взял, что прибыли норвежцы
С враждебной целью?
Клавдий:
— А с какой еще?
Гертруда:
— А разве Фортинбраса мы не ждали, —
Как жениха, — для дочери моей?
Клавдий:
— О чем ты говоришь?! Сама подумай,
Когда б он прибыл, чтобы под венец
Пойти с принцессой, прежде наш гонец
Вернулся бы от Ольгреда с ответом,
Что тот готов пойти на сделку эту.
Но нет гонца, подарков не везут,
А наш жених геройский тут как тут!
И вот еще: зачем с такою свитой
Он прибыл к нам — для свадьбы иль для битвы?
Пять тысяч у него с собой солдат!
Столов не хватит в замке и палат,
Чтобы принять на свадебку гостей!..
Гертруда:
— Да, это плохо, что еще вестей
Нет из Норвегии. И все же, Клавдий,
Я думаю, не следует спешить —
Все лучше миром этот спор решить.
Войну начать легко, закончить трудно.
Успеха ищешь, а выходит худо.
Не вышло б так, что ты поторопился,
А наш гонец в дороге припозднился.
Пока не поздно, войско отзови.
Клавдий:
— Пойди с врагом о том поговори!
Нет, надо первыми ввязаться в драку,
Пока «жених» не перешел в атаку.
Чего нам ждать? Чтоб этот голодранец
Ворота замка принялся таранить?
Швейцарцев всех я бросил им на встречу.
Пусть знают, с кем вступить посмели в сечу!
Они их мигом конницей сомнут —
Иль перебьют иль в пленники возьмут.
Хотел бы я, чтоб этот Фортинбрас,
Ни как жених — как раб гостил у нас!
Коль цепь надеть, танцуют и медведи!
Гертруда:
— Ты так уверен в собственной победе?
А если проиграешь — что тогда?
О худшем надо думать иногда.
Норвежцы — знаменитые вояки.
Никто их прежде не осилил в драке.
Лишь раз мы нанесли врагам позор,
Но то была не битва — глупый спор
Двух рыцарей. С тех пор они и злятся.
Не лучше ли с врагом поторговаться?
Потянем время? Может быть, гонец
От Ольгреда прибудет, наконец?
Клавдий:
— Гертруда, неужели ты считаешь
Меня таким глупцом? Иль ты не знаешь,
Что и в войне есть правила свои?
Без правил бьются только дикари.
Никто не станет сразу рваться в бой.
Должны два командира меж собой
Сначала дело брани обсудить
И лишь затем дружины выводить
На смертный бой. Возможно ль избежать
Войны иль нет — ни только нам решать.
Коль будет враг упрям в своей вражде,
И нам не след свой гнев держать в узде.
А коль отступит, вняв угрозам нашим,
Мы вслед ему лишь копьями помашем.
Гертруда:
— Так значит, время есть еще у нас?
Надеюсь, что от дяди Фортинбрас
Письмо получит как возможно раньше,
Ведь корабли у них быстрее наших.
А я пойду в часовню — помолюсь,
Хоть не услышит Бог меня, боюсь.
Слышен гул голосов за дверями.
Клавдий:
— Эй, что за шум?
В комнату врывается Лаэрт. На плечах у него висят два стражника, пытаясь удержать.
Лаэрт:
— То я к вам, сударь, рвусь.
Да отцепитесь, или разозлюсь!
Клавдий, слугам:
— Подите прочь!..
(Лаэрту)
И что вам, сударь, надо?
К чему такая наглая бравада?
Мы, кажется, не звали вас, Лаэрт?
Или у вас почтенья к старшим нет?
Лаэрт, делая к нему несколько шагов:
— Почтенье? К вам? Изволите шутить?
Намерен я ответы получить
От вас, король, на все мои вопросы
Сейчас и здесь, а ни когда-то после!
Вопрос мой первый будет вам не внове:
Кто в смерти моего отца виновен?
Вопрос второй: что связывает принца
С тем, кто устроил подлое убийство?
И третий мой вопрос для вас, король:
Что сделали вы все с моей сестрой?
Известно вам — она лежит в бреду,
В горячку впала? Не сумев беду
Перебороть, душа из тела рвется
И эта связь уже вот-вот прервется!
Моя сестра меня не признает!
Она лишилась памяти, рассудка!..
В чем дело здесь? Чья эта злая шутка?
Подайте мне, почтенный, шутника,
И я оставлю вас наверняка
В покое. Если ж нет — не обессудьте,
Ответчиком во всем по праву будьте:
Вы здесь король и в вашем доме зло
Змеиное устроило гнездо
И жалит тех, кто вам служил с любовью!..
Клянусь: я кровь — змеиной смою кровью!
Клавдий:
— Лаэрт, ты смеешь обвинять меня?
Ты утверждаешь, что моя семья
Твоей семье могла желать несчастья?
Ты сам — не спятил ли? И дураку здесь ясно,
Что горе ваше и для нас недуг!
Сам рассуди: отец твой был мне друг.
Нет, даже больше — покровитель трона!
Мне по наследству перешла корона,
Но я ему доверил власти мощь!
Так чем же смерть его могла помочь
Моей семье, что с ним осиротела?
Вглядись, сынок, без гнева в это дело
И пусть твой разум за меня ответит —
В кого кинжал с коварством змея метил?
Убив лишь одного, он ранил всех!..
Лаэрт, я совершу великий грех,
Когда не отомщу врагу за кровь
Полония. Я повторяю вновь:
Убийцы схвачены. Есть признаки вины.
Придет их час — и будут казнены!
Лаэрт:
— Король, я слышал прежде ваш ответ,
Но у меня к нему доверья нет!
Я знаю тех, кого вы обвинили
И я не верю, что они убили!
Другие лица в деле на виду!
Моя сестра в навязчивом бреду
Все время имя принца повторяет
И лишь его всегда соединяет
Со словом ужасающим — убийство!
Ей имя «Гамлет» стало ненавистно!
Что думать должен я — скажите мне?
Да, ни в себе она, но там, на дне
Ее кровоточащего сознанья,
Одна лишь мысль шевелится сквозная,
Терзая душу ржавым острием!..
Так почему же, думая о нем,
Она вопит, как будто обличая
Его пред Богом? Может ли случайно
Такое быть? Я говорю вам — нет!
Я знаю все! Вы скажите — навет?
До нас дошли, хоть и невнятно, вести,
Что Гамлет вовсе был не рад невесте,
Которую бездушно обольстил,
Но ей же слабость сердца не простил.
И сами вы едва ли были рады,
Узнав о принце неудобной правды,
Что вам могла, конечно, навредить!
Обдуманно решили вы прикрыть
Все неудобства тайною помолвкой,
Что оказалась хитрой мышеловкой —
И в ту же ночь захлопнулась она!
Отец мой был убит! Но так искусно,
Что сколь не озирайся — всюду пусто!
Где был убит и кем — не догадаться.
Ведь это надо очень постараться,
Чтоб выманить куда-то из дворца
Так поздно ночью моего отца!
Ни мне ли знать, как был он осторожен.
Один лишь способ здесь вполне возможен:
В мешке — готовенького мертвеца!
А кто приказ отдал?..
Клавдий:
— С меня довольно!
Вы не достойны вашего отца!
Бесстыдна ваша речь, почти крамольна!
Вы в глупых баснях вышли за предел!
Нам и без вас хватает важных дел!
Враг у ворот, а вы тут разорались!
Вы лучше бы на службе так старались,
Тогда б дружок ваш, этот Фортинбрас,
Не удивил набегом дерзким нас!
Подите прочь, терпеть вас мочи нет!
Лаэрт:
— Я не уйду, не получив ответ!
Клавдий:
— Эй, стража, негодяи, вы там спите?!
Вбегают стражники и наваливаются на Лаэрта и постепенно подталкивают к двери.
Уйти молодчика поторопите!
И не впускать ко мне нахала впредь!
Лаэрт, пытаясь вырваться:
— Вы смертью мне ответите за смерть!
Клавдий, Гертруде:
— Ты видела? С ума все посходили!
Уж я припомню этому задире,
Он у меня попляшет — дайте срок!
Растявкался, бессовестный щенок!
В чулан его — пусть на цепи повоет,
Сгною его, заставлю есть помои!..
Все набекрень!.. А ты чего молчала?
Гертруда:
— Молчала, да. Но там, внутри — кричала.
Все сыпется, что строилось непрочно.
Все портится, что сделано порочно.
Где было сердце — гнойная дыра…
Пойду в часовню — каяться пора.
