Поселок находился высоко в горах. Акма жила на берегу океана. Выращивала овощи в cвоем огороде и подавала горцам. Одевалась она всегда просто — в домотканое платье и деревянные башмаки. Была светловолосой, с глазами цвета морской волны и напоминала чем-то русалку из древних сказок. Ее так и прозвали -«Морская Акма», — хотя, что означало ее имя никто в поселке не знал, да и не стремился его разгадать.
Появление Акмы сопровождалось дребезжанием тележки с овощами и постукиванием деревянных башмачков. Детишки бежали следом за тележкой и оглашали веселыми криками округу: «Акма капусту привезла!». Жители выходили на площадь, чтобы скупить нехитрый товар, а заодно обсудить поселковые новости.
Эта женщина умела не только выращивать и продавать овощи, но и предсказывала судьбу, заговаривала кровь, лечила от разных болезней.
— Скажи, скажи, что меня ждет? – с мольбой заглядывали ей девушки в глаза.
— А ждет тебя любовь долгая и счастливая, — отвечала она ласково, — приедет за тобой жених из дальнего поселка, и заживешь ты счастливо и богато.
Больным предлагала знахарские травы. Несчастным обещала исполнение желаний.
Никто точно не знал, сколько ей лет, все зависело от состояния ее души и здоровья. А надо сказать, на здоровье она никогда не жаловалась, да и пожаловаться ей было некому.
Старики поговаривали, будто Акма владеет секретом строительства лодки, способной, минуя рифы, переплыть океан. Но только никому из горцев и в голову не приходила такая мысль — переплыть океан.
В это воскресенье, как обычно, Акма привезла на площадь овощи. В толпе показался Анвар. Высокий, с черными, как смоль, кудрями, и такими же черными глазами. Выделялся он среди всех своей громкой красивой речью и отчаянным веселым смехом.
— Пропащий человек, — говорили о нем старики. — Поэт.
На самом самом деле, поэт и музыкант, был любимцем поселка. Многие девушки мечтали о близости с этим красавцем, многие хранили тайну его жгучих ночных ласк.
— Поговорить надо, — обратился он к Акме, когда она, обменяв овощи и фрукты на сыр и молоко, возвращалась в долину.
Женщина не ответила, даже не взглянула на Анвара и продолжала, молча, толкать тележку вниз по горной дороге.
— Поговорить надо! — резко повторил Анвар.
— Не о чем нам разговаривать. Не ходи за мной! – так же резко ответила она, и не мог он ослушаться ее приказа и остался стоять на дороге.
А через неделю, преградил ей путь, ухватился за тележку и стал толкать ее в горы.
Тележка подскакивала на камнях и ухабах, плечи Акмы и Анвара соприкасались. Терпкий запах мужского тела — запах миндаля и свежей корицы — кружил женщине голову, будоражил душу.
Она остановила тележку.
— Чего ты хочешь? – спросила гневно.
— Лодку хочу!!! – крикнул с такой горечью, что вздрогнула она, поразившись его желанию сию же минуту переплыть океан.
— Не видать тебе этой лодки, как своих ушей! — ответила гневно, и он взбежал в горы и яростно ругался вслед. А потом вернулся на тропинку, шел по пятам, как пес, и умолял раскрыть ему секрет лодки.
— Дай мне лодку, женщина, и я подарю тебе мечту! Дай мне лодку! И я буду любить тебя, так как никто никогда тебя не любил!
— Поди прочь! Шайтан! – гнала его Акма, помня предупреждение предков о том, что переплывет океан только один, тогда как другой должен молиться за него на берегу. И пройдет заговоренная лодка рифы, но потеряет молящийся покой, и обрушится дом его, и уничтожит засуха его огород.
На следующий день Анвар снова пришел к дому Акмы. Носил воду из колодца и помогал поливать огород. А, закончив работу, сел на берегу и запел свою песню. Сильный мужской голос эхом цеплялся за горы, находил тайные струны в душе Акмы, и звенели эти струны в ней нежно и страстно.
— Я подарю тебе мечту! Я дам тебе крылья, и ты научишься летать, — пел Анвар, — Я научу тебя любить!
И смотрела она ему в глаза, и тонула в его глазах, и не видела берега, за который можно было бы зацепиться, чтобы спастись.
— Я покажу тебе города и страны! Или ты хочешь жить, как они? – он презрительно кивал головой в строну поселка.
— А разве мы плохо живем? – удивилась Акма.
Испокон веков земля эта не знала вражды и войн, люди мирно трудились, растили детей и хлеб, строили дома, пасли овец. А что еще надо человеку для счастья?
Акма и слов то таких, как мечта и счастье, не знала. Жила себе тихо и скромно на берегу океана, заботилась об огороде, и всегда напевала одну и ту же песенку, знакомую с детства, только на разный мотив, в зависимости от настроения и погоды. Когда печалилась, пела грустно и протяжно:
-У-у-у-у-у-у… — и это жалобное, жутковатое пение сливалось с шумом ветра и океана и разносилось над долиной, смешивалось с таким же жалобным криком чаек. — У-у-у-у-у….
В радости пела весело и азартно, пританцовывая на месте и постукивая деревянными башмачками, протягивала ладони к солнцу, подставляла лицо ветру,- птицей кружила на песчаном берегу.
— Дай мне лодку, женщина! — умолял Анвар. — Дай лодку!
— Поди прочь! — звучало в ответ.
И он убегал в горы и блуждал там до рассвета, а утром возвращался в долину и шакалом кружил вокруг дома.
— Камень, — кричал он яростно. – Камень ты, и будешь камнем лежать на земле, пока кто-нибудь не поднимет тебя и не бросит в океан, но и тогда ты останешься камнем, и будешь лежать на дне, покроешься тиной, потому что неведомо тебе такое чувство, как страсть и любовь.
– Только чужак стремится покинуть родную землю! – отвечала сурово, напомнив, как однажды штормом прибило к берегу обломки корабля вместе с мальчишкой, со странным для этих мест именем — Анвар.
— Не помню я ничего. Было мне тогда лет пять или три. – сердился он и смотрел на океан и дальше океана, и глаза его были полны печали.
Душа Акмы заболела, заплакала, и не понимала она, почему так болит ее душа, в то время как дух ее оставался спокоен и тих.
— Хочешь лодку? – сжалилась она. – Дам я тебе эту лодку!
И к утру принесла доски из дерева неизвестной породы и острогала эти доски до зеркального блеска и оставила на берегу, чтобы просушились на солнце.
Анвар помогал ей, и так трудились они несколько недель. И стоял смрадный смоляной дух над долиной ровно столько, сколько понадобилось для того, чтобы осмолить лодку со всех сторон.
А по ночам Акма шила парус, цвета крыльев капустных бабочек, и чуть слышно напевала свою песенку.
— Плыви со мной, женщина, — шептал Анвар, — плыви со мной…- и до того нежно звучали его слова и проникали прямо в сердце, и будоражили кровь, что показалось ей, будто задыхается она, словно чайка, попавшая в силки. Выбежала она из дома и остановилась у самой воды, чтобы не слушать его ласковых слов. Анвар развел поблизости костер и предложил вместе взглянуть на огонь, танцующий в воздухе, взял ее за руку, и они закружились в дивной мелодии огня и ночи, и ветер кружил вместе с ними, и касался Анвар плеч и лица Акмы, и не заметила она, как обнял он ее за талию и прижал к себе, властно и почти грубо и стал целовать в губы. И была эта ночь ночью любви и желания, бьющего через край, полыхавшего огнем двух тел. Океан играл волнами, и сад шелестел листьями и травой, и звезды кружили на черном зонтике ночи яркими светлячками, освещая обряд страсти и нежности двух любящих сердец.
Утром Анвар резвился, как ребенок, плавал в океане, звал Акму поплескаться вместе с ним, и были они как дети в своей беспечной радости.
А на берегу стояла новенькая лодка с чудесным названием «Мечта». Это Акма постаралась выжечь солнечными зайчиками на борту любимое слово Анвара.
— Сегодня мы отправимся в путь! — сообщил он. — Собирай одежду и еду.
Но Акма рассмеялась ему в лицо:
— Знаешь, скольких я любила до тебя и сколько еще будет после? Играла я с тобой! А ты думал — люблю?
— Не лги мне, женщина! — вскрикнул Анвал, и сцепились они в ярости и катались по земле, как два барса, раздирая друг друга на части, и тянул он ее к лодке, но она отбивалась изо всех сил:
— Ненавижу тебя, поди прочь! Ненавижу!!!
Обессилев, от бессмысленного сражения, лежали они на берегу и смотрели в небо. Их руки были совсем рядом и так далеко, что не могли соприкоснуться.
— Скоро вода поднимется и унесет твою лодку, Анвар, — тихо сказала Акма. — Торопись! — она поднялась с песка, отряхнула юбку и, не оглядываясь, пошла прочь.
Плюнул презрительно Анвар ей вслед: «И эту женщину я любил!!!», — и отправился в путь.
Волны легко и весело подхватили парусник и унесли далеко от берега, но перед тем, как скрыться из виду, остановился он на миг, вздрогнув, словно испугался чего-то, а потом растворился в бирюзовой полоске горизонта…
***
Время разрушило дом Акмы. Солнце спалило ее огород. Песком засыпало сад.
Остров стал открытым для кораблей. Приезжают люди из дальних стран, торгуют заморским товаром. Уезжает молодежь в новые города учиться. Для многочисленных туристов построены дома и гостиницы. Цветут и благоухауют роскошные сады.
А что касается Акмы и Анвара, то скептики утверждают, будто эту историю выдумал какой-то местный поэт и музыкант, ради рекламы. Но только жители острова почему-то слышат в долине и горах, особенно в шторм и непогоду, тихую печальную песнь, похожую на молитву за человека, решившего когда-то переплыть океан на самодельном паруснике, с красивым и гордым названием — «Мечта».
Только влюбленный способен поддержать безумные мечты любимого человека, только любящее сердце способно открыть мир людям.