Условное название – «Война и мир».
История женщины – автора, пишущей большой исторический роман о вымышленном государстве – Великой Империи, которая проходит через внешние войны, революцию, гражданскую войну, распадается и объединяется вновь, и, наконец, достигает мира, который страшнее всякой войны…
Автор отождествляет себя последовательно с различными героинями своего романа, события её повседневной жизни и жизни персонажей странно переплетаются.
В день окончания книги автор погибает от шальной пули в уличной перестрелке, роман остается неизвестным.
____________________________________________________________________________
«Маленький спектакль»
…«последний год смуты» — так называют его историки…
Давно миновали романтические времена революции, отгремели жестокие битвы гражданской войны, потускнели и перепутались цвета знамён когда-то непримиримых противников. Народ восторженно встретил возвращение на престол внучатой племянницы мученически погибшей королевы, и уцелевшие дворянские роды заняли свои места при дворе и в правительстве. Лишь одно омрачало всеобщую радость – загнанное в подполье радикальное крыло республиканской партии всё ещё не смирилось. Потерпев поражение в войне, они избрали своим оружием террор. Сотни невинных людей погибали от взрывов — на железных дорогах, в магазинах, офисах, в своих домах. Общество требовало покончить с террором. Но часто случалось, что уже арестованные и изобличённые преступники уходили от возмездия – слишком сложны и запутаны были юридические процедуры. После долгих парламентских дебатов и всенародного обсуждения Её Величество подписала новый закон. Теперь трибуналы Антитеррористической Службы могли рассматривать дела в закрытом заседании, без адвокатов и присяжных…
…
Час назад, как обычно каждым утром, Элизабет ехала в университет из своего загородного дома. Офицер Антитеррористической Службы остановил её машину на лесной дороге и попросил подвезти его до местного отделения АТС. Элизабет недовольно поморщилась, не хотелось терять времени, но согласилась. В офисе АТС всё произошло мгновенно. Элизабет не успела опомниться, как оказалась в зале заседаний трибунала. Три офицера, сидевшие за большим столом, обвинили её в производстве взрывчатки для террористов. Сообщники уже сознались, подтвердив её вину. Сотрудники АТС нашли несколько готовых бомб при обыске её университетской лаборатории…
Обвинение было настолько абсурдным, что шок буквально парализовал Элизабет, лишив дара речи. Это казалось идиотским розыгрышем… Минуту спустя она услышала приговор – смертная казнь через повешение. Прежде чем Элизабет нашла хоть какие-то слова, на неё надели наручники и грубо выволокли на улицу. Только там женщина закричала и забилась в руках конвойных. Ей сдавили горло и швырнули в тюремный фургон. Дверца захлопнулась, фургон тронулся. Элизабет скорчилась в темноте на ребристом холодном железном полу. Она отчаянно пыталась понять происходящее, найти выход, но рассудок был бессилен, это напоминало кошмарный сон…
…Потомственная аристократка, дочь и внучка королевских адмиралов, Элизабет, по семейной традиции, вышла замуж за морского офицера. Но, вместо того чтобы посвятить себя воспитанию детей и благотворительности, как все женщины их круга, Элизабет избрала научную карьеру. Ещё в школе она увлеклась естественными науками, и теперь, тридцати шести лет, была профессором и заведующей кафедрой органической химии старинного университета в маленьком древнем городке. Для своей семьи она всегда оставалась непонятной и странной, чуть ли не пятном на безупречной репутации их рода – конечно, нет ничего позорного в том, чтобы заниматься наукой, но это настолько противоречило всему семейному укладу… Муж не понимал её тоже, они расстались окончательно несколько лет назад. Сыновья – близнецы пошли по стопам отца и стали кадетами Королевского Морского Колледжа. Они приезжали к матери на каникулы, но с каждым годом стена отчуждения между ними росла. Элизабет с головой ушла в работу – преподавание и исследования в области высокомолекулярных кремнийорганических соединений, посвящая короткие свободные часы любимому с детства конному спорту. На личной жизни она поставила крест, не следила за модой, покупая готовые костюмы в универмаге, почти не пользовалась косметикой. Стройная спортивная фигура, привитая с детства гордая осанка и походка — Элизабет привлекала взгляды мужчин, порой это забавляло, иногда раздражало. В любом случае, достаточно было одного высокомерного взгляда прозрачно-серых глаз леди-профессора, чтобы охладить их пыл.
Политика тоже не интересовала Элизабет. Да, террористы были омерзительны, и на референдуме она проголосовала за новый закон. Но и к сотрудникам АТС она не чувствовала симпатии – конечно, такие люди нужны обществу, так же как ассенизаторы или работники скотобойни, но лучше держаться от них подальше…
Фургон резко затормозил, Элизабет больно стукнулась головой о железный борт. Дверца распахнулась, яркий свет ударил в глаза. Двое солдат запрыгнули в кузов и выволокли женщину наружу. Маленький двор, замощённый брусчаткой, окружённый высокими кирпичными стенами… Но Элизабет не смотрела по сторонам, её испуганный взгляд сразу наткнулся на деревянную виселицу в центре двора и стоявший под ней большой серый грузовик. Она с усилием отвела глаза от трёх верёвочных петель, свисавших с перекладины. Что делать? Кричать о своей невиновности? Сопротивляться, вырваться, бежать? Упасть на колени, умолять о пощаде? Мозг отказывался воспринимать происходящее, дыхание спирало, как будто петля уже сдавливала горло. Конвойные потащили Элизабет к виселице. Она ступала механически, скользя по влажным после недавнего дождя гладким камням.
Солдаты остановились возле грузовика. Их пальцы больно впились Элизабет в плечи. В кузове, у откинутого заднего борта Элизабет увидела скамейку и деревянный стол, покрытый клеёнкой. Знакомые мирные предметы, но здесь они выглядели дико и пугающе… зачем? Две девушки со связанными за спиной руками стояли на грузовике. Студентки-первокурсницы химического факультета… Худенькая кареглазая блондинка — Нина, старшая дочь профессора современной литературы… Мария, высокая и крепко сложенная брюнетка, крестьянка, приехавшая учиться из дальнего лесного района. Такие разные девушки, может, едва знакомые вчера, теперь они прижимались друг к другу, как сёстры. Нина уткнулась лицом в плечо Марии, тихо всхлипывая, её плечи вздрагивали под накинутой чёрной кожаной курткой. Мария стояла, опустив голову, босая, в синих джинсах, порванная белая блузка открывала её исцарапанные и окровавленные груди.
Сержант АТС взобрался на грузовик. Он взял Нину под локоть и повёл к заднему борту, поднявшись вместе с девушкой на скамью и затем на стол. Куртка свалилась с поникших плеч Нины. Парализованная ужасом, студентка двигалась покорно, как лунатик. Сержант взял верёвочную петлю и надел её на тонкую шею приговорённой. Профессиональным движением он вытянул из петли длинную толстую косу Нины. Слегка затянутая петля облегла шею девушки, Нина вздрогнула от грубого прикосновения верёвки.
— Не надо… — всхлипнула она.
Сержант толкнул Нину в грудь. Мгновение носки её сапожек еще цеплялись за край стола… Солдат, стоявший на мостовой под виселицей, схватил падающую девушку за колени и резко дёрнул вниз. Петля сдавила горло Нины, тихо хрустнули позвонки. Солдат держал Нину ещё несколько секунд, затем отступил, и девушка осталась висеть, слегка раскачиваясь. Глаза Нины остекленели, одинокая последняя слеза скатилась по щеке. Человек в белом докторском халате подошел к повешенной, поднял руку и пощупал её пульс. Он вынул блокнот и карандаш из кармана халата, посмотрел на часы и сделал пометку. Потом он прислонился к вертикальному столбу виселицы, рассеянно глядя на Марию. Девушка стояла на столе, всё так же отрешённо глядя вниз, казалось, она даже не ощутила петли на шее. Сержант подтолкнул обречённую к краю. Его прикосновение будто обожгло Марию, она вдруг отпрянула, резко обернулась и плюнула палачу в лицо.
— Будьте прокляты, грязные свиньи! – вскрикнула студентка и сама прыгнула со стола. Петля остановила падение, шея Марии сломалась с громким влажным хрустом. Сильное тело девушки билось, извиваясь в судорогах. Медик спокойно наблюдал за ней.
— Интересный экземпляр, — улыбнулся он. — Хорошие рефлексы…
Он подождал, пока Мария перестала биться и вытянулась, оползая в петле. Ещё раз вздрогнули исцарапанные загорелые босые ноги. Лениво подойдя, доктор пощупал пульс казнённой и записал время смерти.
Элизабет толкнули в спину, к виселице… Всё кончено, спасения нет… Чёрная пустота заполнила сознание, свет померк. Женщина была уже мертва, лишь какой-то крохотный уголок мозга всё ещё действовал, управляя телом, даже в этом последнем шаге Элизабет сохранила осанку. «Держитесь прямо, леди», голос мамы откуда-то издалека, из детства… Маленькая Бетси впервые поднялась на ножки…
— Отпустите её, — Элизабет вздрогнула, обычный спокойный голос, как вспышка молнии, разорвал чёрную тьму. Хватка конвойных разжалась, кто-то коснулся её плеча. Медленно и осторожно, как будто ступая по льду, она обернулась. Человек в тёмно-сером костюме стоял перед ней, с улыбкой глядя ей в глаза. Обыкновенное лицо, заурядная, ничем не примечательная внешность, таких сотни, на улицах, в метро, в магазинах… Но именно эта обычность среди невозможного кошмара подействовала как глоток воздуха после мучительного удушья, казалось, открылась дверь в жизнь, спасительный выход…
— Может быть, достаточно? — спросил мужчина. — Вы готовы продолжить наш разговор?
Элизабет непонимающе смотрела на него. Да… разговор, она встречалась с этим человеком раньше, тогда… что же произошло тогда, почему-то она не хотела больше вспоминать об этом?… возвращение к жизни давалось мучительно, мысли метались, как стая испуганных птиц…
— Ну же… неужели у вас такая плохая память, леди профессор? Я полковник Деррик, мы встречались неделю назад, тогда вы огорчили меня, не приняли мое предложение.
…Элизабет вспомнила. Да, неделю назад её внезапно вызвали в местное отделение АТС, пустая формальность, какая-то просроченная анкета, но, когда всё было улажено, ей неожиданно предложили стать осведомителем и сообщать о студентах, да, вот этот самый человек с внешностью мелкого клерка…
Так это полковник Деррик, шеф окружного управления АТС… тогда Элизабет высокомерно отказалась и постаралась как можно скорее забыть об этом разговоре. Значит, он… нет, это немыслимо…
— Но я не сержусь на вас, – продолжал Деррик, всё так же улыбаясь. — Вы сразу понравились мне, и я устроил этот маленький спектакль, чтобы вы были сговорчивее, моя гордая леди. Было нетрудно найти бомбы в вашей лаборатории. Я подбросил их туда. И ваши сообщницы… — Деррик взглянул на повешенных девушек, — … мы даже не тратили времени, допрашивая их. Я сочинил их признания, это было приятное литературное упражнение. Тем временем мои солдаты развлеклись с этой деревенской девчонкой… Не будем терять времени и сейчас, у вас два пути, со мной, или… — Деррик взял Элизабет за плечо и повернул лицом к виселице. — Выбирайте…
Элизабет молчала. Боже, как всё просто,… но рассудок все ещё отказывался принять истину…
— Но если вы выберете второе, я должен предупредить вас… — Деррик холодно усмехнулся, — вы не отделаетесь так легко, как эти красотки. Смотрите…
Элизабет увидела, как солдат взял скамью из грузовика и поставил её на мостовую под виселицей. Тонкие сухие пальцы Деррика погладили, потом слегка сдавили шею Элизабет.
— Вот сюда наденут грубую верёвочную петлю, выбьют скамью из-под ног. Вы повиснете, в сантиметре от земли, будете корчиться, медленно задыхаясь. Вообразите это, ваши красивые глазки выпадают из орбит, язык высовывается,… слюна течёт на грудь, лицо вздувается и синеет,… мочевой пузырь расслабляется…
Деррик повернул Элизабет к себе и положил руки ей на плечи.
— А если вы выберете первое, всё кончится немедленно. Через час вы поедете в университет, будете спокойно жить, работать, я обещаю — никто не узнает об этом маленьком недоразумении.
Элизабет смотрела в холодные улыбающиеся глаза. Её губы дрожали. Нелюди, твари… Сколько было таких приговоров, сколько невинных жертв?… с её молчаливого согласия, …не знала? …не хотела знать?…
— Дети… — прошептала она.
— Да забудь об этих пустяках, — рассмеялся Деррик. – Вижу, ты согласна? А если тебе жалко детишек, давай сделаем новых…
Полковник обнял Элизабет за плечи и потянул к себе. От резкого удара лбом в нос он опрокинулся навзничь, ударившись головой о брусчатку. Древняя звериная ярость взорвалась в душе женщины, остервенелая самка бросилась на убийцу детёнышей. Выцарапать эти наглые глаза,… но руки скованы,… Элизабет вцепилась зубами в мягкое горло. Ничего больше не осталось в мире – только уничтожить эту гадину, рвать, чувствовать кровь… Деррик хрипел. Напрягаясь из последних сил, он дотянулся до нагрудной кобуры. Элизабет дёргалась с каждым выстрелом. Пули дробили рёбра, раздирали лёгкие, кровавые клочья вылетали из разорванной спины. Умирающая корчилась и хрипло рычала, царапая мостовую носками туфель, в смертельной судороге всё ещё стискивая зубы. Наконец мёртвое тело обмякло и распласталось, но офицер всё жал на курок, до последнего патрона…
Опомнившись, подбежали солдаты, доктор и сержант. Полковника унесли. Элизабет лежала навзничь в луже крови посреди опустевшего двора. Жуткий смертельный оскал исказил окровавленное лицо, остекленевшие прозрачно-серые глаза неподвижно смотрели на повешенных. Ветерок раскачивал лёгкие девичьи тела, тихо поскрипывала истёртая перекладина…
…
Вечером отцу Нины разрешили забрать её тело. Ночью Элизабет и Марию бросили в яму с известью.
Месяц спустя правительство Её Величества согласилось пойти на переговоры с мятежниками. Подписав соглашение, лидеры террористов получили несколько министерских портфелей.
Закон о закрытых трибуналах отменили. АТС сократили и переименовали. Некоторые предлагали рассекретить и опубликовать её архивы, но большинство считало это ненужным, к чему ворошить прошлое… Была объявлена всеобщая амнистия, общество восторженно встретило известие об окончании гражданской войны. Наступил долгожданный мир…
При сокращении АТС полковник Деррик остался без работы, но диплом психолога помог ему устроиться. Сегодня он — профессор университета, переименованного в честь Элизабет.
_____________________________________________________________________________
«Exit»
Мария выпрыгнула из такси и по узкой брусчатой дорожке направилась к двери издательства. Она взглянула на свои маленькие наручные часики. Оставалось еще несколько минут. Мария глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. В этот торжественный день она надела свой любимый синий костюм — двойку. Почти шести футов ростом на высоких каблуках, молодая женщина шла легкой танцующей походкой. Тёмно-синие глаза искрились волнением. Длинные, чёрные как вороново крыло волосы рассыпались по ее плечам.
Сегодняшняя встреча решит судьбу её только что законченной книги. Мария взволнована, но уверена в успехе. Да, её давняя мечта осуществится сегодня, тысячи читателей узнают её труд.
— Miss Greenberg, Writer, — прошептала Мария, застенчиво улыбаясь.
Она нежно погладила свой маленький лэптоп. Столько дней и ночей они провели вместе, малыш разделял её мысли, мучительные поиски единственно правильного слова. Теперь в нём было все её будущее…
Мария увидела двух подростков в чёрных джинсах и футболках, бегущих ей навстречу. Мария отступила, чтобы пропустить их, но они внезапно остановились. Один из них попытался выхватить лэптоп. Отчаянным машинальным движением женщина отпрыгнула назад и прижала компьютер к груди. Тихо щелкнул выстрел, пуля 22 калибра пронзила лэптоп и грудь Марии, разорвав ей сердце. Сломившись в коленях, женщина рухнула навзничь, обнимая расстрелянного малыша.
Подросток склонился над Марией, потом обернулся и ударил стрелявшего по лицу.
— Что ты сделал, урод, кривые руки? — вскрикнул он. – Сломал бук, кому он нужен теперь! Все зря, бежим!
Они перепрыгнули через труп и скрылись в кустах. Мария осталась лежать попёрек дорожки. Испуганные синие глаза медленно тускнели…
Грабителей схватили несколько минут спустя. Наркоманы, этим утром они были готовы на все, чтобы получить очередную порцию своей отравы.
Иллюстрация Н. Дункан
http://i82.photobucket.com/albums/j254/mar_green/064a2.jpg