Поэма первая. Я, Семен…
Семидесятый шел к концу.
«Ячейка» наша стартовала.
Моей подруге все к лицу.
Она прекрасней идеала.
Моя влюбленность все сильней –
И я ищу ее глазами
В толпе студентов… Мы же с ней
В различных группах… Мы и сами
Не знали раньше, как крепка
Привязанность моя к Тамаре.
В моей руке ее рука…
Любовным глупостям внимали
С восторгом ангелы в верхах –
И возливали благодатью…
И мне не трудно на руках
Ее вздымать вослед объятью…
Москва соблазнами полна,
А сверх того по студбилету
Доступна нам и вся страна.
Но славную возможность эту:
Проехаться за пол-цены,
К примеру в Ленинград и в Ригу,
Проигнорировали мы.
Как интереснейшую книгу,
Мою любимую читал
И перечитывал бессчетно –
И в этом чтенье не устал.
С ней расставался неохотно
На час, потом опять искал,
Стремясь скорее взять за руку
Мой вдохновенный идеал…
Я рядом с ней забуду скуку.
— Пока еще в Москве тепло,
Давай по ярмаркам поездим.
Ведь в магазинах не зело…
— А может, ты одна?
— Нет, вместе!
Вот магазины не люблю:
В их вечной давке задыхаюсь
Хоть от Томуськи кайф ловлю,
Но и при ней в толпе теряюсь.
— Но ярмарка – не магазин…
— А что?
— Цепочка магазинов!
— Ну да! Насколько больше сплин…
— Эй, не ворчи!
— Молчу… –
Рябинов,
Калинов день и тополев…
ВДНХ-овские аллеи –
В сентябрьском золоте – нет слов!
Гуляю с Томой рялом, млея…
А в павильонной толчее,
Я, как трехдневный суп, скисаю.
И сплин с морщиной нп челе…
— Эй, лоб не морщь-то… –
Повисаю,
Зажатый тетками в толпе…
— А нечего купить…
— Конечно…
— Но что-то нужно мне, тебе
Купить. Тепло не бесконечно…
— Мы на Мичуринском, в «Весне»,
Что нужно, покупали прежде…
— Ты думашь, по нраву мне
Толпа и давка? Но в надежде
Хоть что-то нужное достать,
Давлюсь, толкаюсь… На «Спортивной»
Еще придется побывать.
Уж потерпи, как ни противно… –
Переезжаем в Лужники.
Здксь та же толчея и давка.
На площади в рядах ларьки,
Киоски… Влезла автолавка
Нахально некого райпо
На площадь – лопнет от товара…
— Какое милое кашпо!
Зачем оно тебе, Тамара?
— Неромантичный человек!
Дт этих мелочей в убранстве
Милее в комнатенке…
— Брэк!
При нашем, так сказать, «богатстве»
Я тратиться на ерунду
Нам однозначно не позволю!
— Ты все дудишь в одну дуду…
— Ведь не миллионеры…
— Взвою
От правильности всей твоей.
Сейчас спущу все деньги махом!
— А до степушки сколько дней?
Вот-то-то!
Вся учеба прахом…
— Ты просто мрачный скупердяй!
— Транжирь, коль так необходимо.
Вот грязь. Все денежки кидай
В нее, коль это принцип… —
Мимо
Огромной лужи проходя,
Пытаюсь вразумить Тамару.
Осталась лужа от дождя
Недавнего…
— Ведь нет товару
Достойного – о чем рядить?
При чем, скажи мне, скупердяйство?
Ну, можно сдуру начудить –
А для чего?…
— За краснобайство –
Шесть – ноль Семену… Погоди!
Там – интересное! Прорвемся
Скорей в передние ряды…
Вот здорово! Берем! –
Толчемся
У автолавки. На крючке
Посверкивает сизым мехом
Тип кожушка. На кожушке
Чехол прозрачный…
— Ну, с успехом!
Я знаю, что о меховом
Пальтишке ты давно мечтала…
— Оно мужское… Мы берем! —
Моя любимая сияла:
— Размер, я вижу, точно, твой.
Ведь ты у нас широкоплечий…
Английское… Берем!
— Постой!
Как жить-то будем дальше?
— Легче
Живи… Все будет хорошо.
Прорвемся – Это ли преграда? —
С обновкою домой пришел…
Любимая по правде рада,
Как если б что купили ей…
— Томуська, ты такое чудо!
— Верь интуиции моей,
Не спорь со мною впредь….
— Не буду…
Такой подарок получил
Впервые я на день рожденья…
— Он впереди ведь! –
Облачил
В обновку плечи… В восхищенье
Подруга. Шубка хороша.
Искуственная, но нарядна.
— Спасибо, добрая душа!
— Ты вправду рад?
— Да, адекватно
Подарку…
— Шапку-то надень.
Сейчас найду твою ондатру… –
Пошла копаться – и не лень?
Подарок тестя рыж. Театру
Сошел бы, чтобы представлять
В нем записного тракториста.
Ансамбль едва ли составлять
Уместно: серая искриста
Шубенка, рыжий малахай…
Но главное – размер подходит.
— Отлично! Ладно, привыкай…
— Еще привыкну – по погоде… –
А денежек-то нет, хоть плачь…
Расход, как если б я был графом.
Пришлось родителей напрячь –
Чуток прислали телеграфом.
Тут – день рожденья… Поразить
Меня старается подруга.
С утра умчалась мне купить
Подарок… Я вздыхаю: туго
С деньгами – наш известный бич.
Всем хороша моя эпоха,
Да только Леонид Ильич
О нас, студентах слишком плохо
Заботится – приварок мал,
От родичей малы приварки.
Чуток еще отец прислал…
Нет, не ко времени подарки…
Чем станет Тома удивлять,
Когда перешагнет порожек?
И пламя чувств усугублять?…
— Томуська! Ну зачем – в горошек?
Ведь я же все-таки мужик…
— Не нравится? –
Она погасла.
В Ней радость выключилась вмиг.
— А мне подумалось: потрясно!
Рубашка, а на ней горох…
Ну, дадно, отнесу обратно… —
Я удержать ее не мог.
Все получилось так отвратно.
Любимую обидел – жаль.
Подумаешь – горох! На сердце
Легла тягучая печаль –
И дребезжит в ненастном скерцо.
Осталось пятнышко в душе,
Одно из первых темных пятен
На чистом чувстве… Той парше
Нельзя мирволить. Пусть бы ясен
Всегда был светлый мир любви,
Держи любимую за руку,
Будь с нею счастлив виз-а-ви…
А третий курс вводил в науку
Все углубленней… Третий курс –
Мы главные на факультете:
Все поняли, вошли во вкус.
Мы с грустью смотрим: точно дети,
Детсадовские малыши,
Те, что порог перешагнули
Впервые… Ну, читай, пиши,
«Зеленый», чтобы не согнули
Хребет центнеры мудрых книг.
Все разгрести, перелопатить –
Журфак потребует от них…
Они у старших на подхвате –
Не лезут в главные дела,
А нам все дай – и будет мало:
Активничали – и вела
Энергия потенциала
За стены факультета… Мне
Доведено по комсомолу
Задание: старинных вне
Дворцовых стен пиарить школу
Свою высокую – журфак
В рабочих коллективах, чтобы
Из трудовой семьи черпак
Судьбы для будущей учебы
Талантливых хватал ребят…
Как приступаю к порученью?
Я в свой актив в один кулак
Примерных, по происхожденью –
Беру рабочих и солдат.
Вот Нина Дьякова – ткачиха,
Володя Левин с нами рад
Общественное наше лихо
И прославлять и защищать…
Журфаковец Володя – в кубе:
Его не надо посвяшать
В патриотизм: служил на Кубе.
Переодели целый полк
В костюмы с галстуками, чтобы
Не распознал их «серый волк»
И – в трюмы… Боевой учебы
Не прекращали в кораблях…
Под видом спившихся туристов,
К врагу в пути внушая страх,
По тростнику специалистов,
Ребят на остров провезли,
Поставили в колодцы «свечки»,
Электрокабель подвели –
Теперь держитесь, человечки,
В красивом беленьком дворце
В саду обширном Вашингтонском!
К чему те шуточки в конце
Концов ввели планету? В тонком,
Все истончавшемся мирке
Вот-вот бы завихрились смерчи
И кто б о чем на том витке,
За миг до планитарной смерти
Успел бы вспомнить, пожалеть…
По счастью, мудрости хватило,
Впав в дикий раж, не ошалеть…
А каково Володе было?
Надзор от партбюро вела
Петрова Вера. С «Красной Розой»
Пиарные повел дела:
— Виват! Аллегро, маестозо! –
Устроив комсомольцам сбор,
Я рассказал им о журфаке…
Вопросов неумолчный хор
Наперебой… Чуть не до драки —
Хотели о своем спросить —
Мы всем охотно отвечали…
— Все, интерес не погасить…
— Пойдут, как думаешь?
— Едва ли
Имеет смысл держать расчет:
Вмиг встанут и шагнут за нами.
Но мы же видели: влечет —
«Из искры возгорится пламя».
Пусть кто-нибудь не сам пойдет –
Подросших брата иль сестренку
Однажды выдвинет вперед
На наш порог мечте вдогонку, —
Мы, стало быть, добро творя,
Сюда, на комбинат рабочий,
Пришли по праву – и не зря…
— Как у ребят сияли очи!
Наш в зоне «Д» — седьмой этаж.
От лифта – разворот направо.
Блок первый, заходите – наш!
Из левой дверки вышел браво
Улыбчивый усач…
— Привет!
Привет, Аяльнех, как делишки?
С ним делим душ и туалет…
У смугловатого мальчишки
Похоже, весь журфак в друзьях –
Приветлив, солнечен Мулату.
(Продолжение следует)
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.