Иногда обстоятельства складываются так, что хочется сдохнуть. Но именно сдохнуть-то нельзя, те же самые обстоятельства никак не позволяют.
Когда я обнаружила, что муж нашел последний стольник… и не поленился перетрясти весь книжный шкаф. Заметила сразу, как вошла в комнату: тома переставлены. У меня фантастика отдельно. Думала, показалось. Не показалось…
Импортные смеси стоят дорого, а на наши у Даньки сыпь. Варю манную кашку на воде.
Занимать у соседей уже невозможно: сначала надо предыдущие долги отдать.
Завтра выплата пособия. С Данькой и пойду, может, без очереди пустят. С соседями рассчитаюсь, на остальное крупы куплю. Картошки. И масла подсолнечного. Если хватит на масло.
Пособие, блин. Когда Данька вырастет, буду отмазывать от армии без единого угрызения. Если сейчас он государству не нужен, то пусть утрется. Родное государство. Холера.
— Киии-ра! Киии-ра! – голос у деда высокий и сиплый. Так, наверно, цапля на болоте кричит, или другая какая болотная живность. Тонко, страшно: и-ии… и-ии…
– Кира! Я есть хочу.
Он постоянно хочет есть. Все время. Ест, ест, ест, ест. И ведь не толстеет. Да еще соседям жалуется, мол, голодом его морят, маковой росинки не дают, по нескольку дней. Те тащат ему суп, пироги кусками. На меня зыркают ненавидящим глазом. А он из пирогов начинку выковыривает, а корки на пол роняет. Вроде как нечаянно, пальцы не держат. Пальцы у него, правда, дрожат, все в узлах и шишках, но колбасу, например, удерживают отлично. Роняют почему-то только невкусное.
— Есть макароны с кетчупом. Могу яйцо сварить. Что тебе?
— Я бы курочку покушал.
— Нет у меня денег на курочку, дед. И ты ведь знаешь, что нет.
***
Денег у нее нет, каждый день одно и то же – еды нет, денег нет… Хочет чтобы я ей пенсию отдавал.
А не надейся, не надейся, обязана меня кормить. И будешь.
Я тебя сколько лет кормил – и в школе и в институте. Могла ведь работать пойти – нет же, высшее образование понадобилось, как медом оно намазано, высшее образование. А чего в нем хорошего, шла бы поваром или в магазин продавцом, всегда при куске. А сейчас, с высшим, сиди-реви, «сыночку молочка нет».
Нормальные бабы грудью кормят! Грудью!
Пропало молоко? Муж-алкаш избил? А я тебе говорил: не выходи за своего Игоря, говорил, сколько раз говорил. Не слушала, кто деда слушает, «люблю», «семью хочу» — ну вот и получила семью.
А пенсию мою не получишь, пусть на книжку идут денежки.
— Кии-ра! Давай свои макароны. Пустые? Сами, небось, с котлетками едите, да с сосисочками. А для старика-инвалида жалко? Жалко котлет, да? Сволочи.
— Дед, откуда котлеты, ну какого черта опять….
***
-Алло, Наташа, привет. Да, все хорошо. Данька растет, ползает вовсю, забавный ужасно, купаться любит – из ванны не вытащишь.
— Дед ничего, дед как обычно.
— Игоря? Игоря уже две недели как выписали, сегодня на работу пошел. Нормально, только жалуется, что голова иногда побаливает.
— Нет. Не пьет. Как в больницу попал, так и не пьет. Я даже в храм ходила, свечку ставила. Хотя какая свечка… так ведь и не разобрались, из-за чего авария была. Свидетели говорят, свет видели синий, пульсирующий, звуки слышали странные. Даже говорят про НЛО, чушь, конечно. А Игорь вообще не помнит ничего.
— Да, Наташ. И я думаю, может не зря я столько вытерпела, может все переменится теперь? Он и с Данькой возится, и с дедом разговаривает. Книжки читать начал… правда, все больше словари да энциклопедии, смешной.
— Да ты что, Наташ, все как в сказке. Второй медовый месяц, даже лучше… у меня раньше не получалось… сказать стыдно… Я вчера так стонала, деда наверно разбудила.
— Не могу об этом по телефону. Ты заходи в гости, Нат. Нет, Игорь ругаться не будет, сам говорил, пусть подруги приходят… Заходи, сама все увидишь, я жду, Наташ.
***
— Кии-ра! Иди сюда, разговор есть.
— Что тебе, дед? Обедать? Плов хочешь? Щи сейчас довариваю, если подождешь – будут щи, с чесноком, со сметаной.
— Отстань от меня со своими щами. Какие щи, поговорить надо. Дверь закрой. Пора что-то делать, ты это понимаешь?!
— Ты снова? Де-ед… ну Христом-богом прошу, перестань ерунду…
— Это не ерунда, не ерунда это! Чужой он, шпион, засланец! Я их чую, слышишь? Нутром чую, не забудь, в какой организации всю жизнь.
— Сбрендил ты в своей «организации»! Съехал с катушек совсем. Ты прекрати это, а то сил моих нет, сдам тебя в психушку и не пожалею ни разу!
— Сдай, сдай. Ага. Я тебя растил, воспитывал, тянул как мог. А ты меня из-за этого паскудного Игоря сдашь. Эх ты, дрянь неблагодарная.
— Дедуль… ну давай здраво рассуждать. Ну какой из него шпион? Работает во вневедомственной охране, магазины охраняет. Ни одного секрета Родины и близко нет. Кроме цен на морковку. Зачем американцам наша морковка? А, дед?
— Мог бы я ходить – я б посмотрел, какой магазин он охраняет. Магазин. Не верю! Ни единому его слову не верю! Чужак, чужак внедренный. Может, и не американский, может вообще инопланетный, не знаю. Но враг, враг, чую я – враг!
— Послушай, человек едва не попал на тот свет, в коме три дня пробыл. Две операции. Еле выкарабкался. Такой шок пережил. Решил жизнь изменить. Вот и всё, тебе бы радоваться за нас надо.
— Зять — инопланетянин, какая радость! Нет, я этого так не оставлю, не оставлю, запомни.
— Деда, а давай мы тебе телевизор купим маленький? Будешь прямо у себя в комнате смотреть. Кабельное подключим, сорок каналов, смотри — не хочу, а?
***
Господи, сущий на небесах…
Да святится имя твое…
Данька, оставь, нельзя это в рот, кака. Брось, брось, кака. Фу, какая кака.
Господи, я виновата. Я знала. Нет, я не знала. Нет, опять неправда, я знала, но не хотела знать…
Господи, я сирота, сын сирота, дед убийца, за что…
Но я, правда, не догадывалась, что у деда под матрацем пистолет… откуда пистолет… зачем ему пистолет… И где теперь денег? Все на похороны ушло, на поминки… В садик очередь. По потере кормильца оформить…
Данька, брось немедленно эту дрянь! Сейчас получишь у меня!
В магазине предлагают уборщицей. Вот бы дед порадовался, если б знал… помянул бы мое высшее добрым словом. Не узнает. Господи, я виновата, я не могу к нему ходить, не могу. Не могу простить. Шизофрения, понимаю. Не со зла, понимаю. Простить не могу. Что делать, подскажи, господи…
Господи, сущий на небесах…
***
Я сижу в кроватке и наблюдаю за матерью.
Смешной объект: эмоциональный, непоследовательный, нелогичный. Хорошо. С легкостью смогу манипулировать.
Времени у меня много, мне торопиться некуда. Такие операции, как моя, не терпят суеты.
Вот поторопились с начальным внедрением – и выбрали неудачное донорское тело. С нестабильной психикой. Имеющее проблемы с социальной адаптацией, со здоровьем. Бракованный, в общем, экземпляр. Пришлось его ликвидировать и переселиться в организм детеныша.
Тут удачнее получилось. Тщательный расчет. Устраняя первого донора, я одновременно решил не менее важную задачу: убрал с дороги второго члена семьи.
Мешал. Свободная воля, устойчив к воздействию. Сложно было контролировать.
Теперь все пойдет как мне надо.
И к тому же находиться в теле дряхлого старика-паралитика было так неприятно…
Очень понравилось. И сама идея и концовка и подача, вообщем всё понравилось. Дед у вас вышел замечательный, жаль, что он и не дед вовсе=). Спасибо.
Забавно! Дед прикольный.
Спасибо!