Бесконечный песок телефонного
шепота, разговоров и вздохов
неподлинен незримостью.
Непризнанный автор.
Телефонная линия.
Телефонная линия питалась кровотоками голосов.
Сворачивала их в узнавании.
Неспешно вдыхала, путала, обидчиво глушила.
Опытная и капризная по пустякам.
Шипящая от чужого присутствия и млеющая эхом.
Мир замыкался на контактах и соединениях.
Новая эпикурейская эра обратной связи.
Connecting People. Sapiens.
Телефон неистово молчал. Именно.
Только пластиковые коробочки умеют так неистово молчать.
С искусным замиранием трелей.
Пригласить пообедать и скрыться.
Абоненты брали высоту, борясь с частым занятым «пип».
Справочная рапортовала в ритме уставшего метронома, а она…
Она любила дегустировать голоса.
Отпивая маленькими глотками новые тембры.
Кутаясь в плед своей фантазии, поджимая колени.
И набирая один и тот же номер.
Код поддельной искренности.
Служба доверия. Добрая сказка.
Феи и феймэны с правами ангелов-хранителей на земле.
Спешащие на встречу каждому дозвонившемуся.
Психологи на всю голову.
Выдающие ободряющий гарнир, что имелся на их кухне.
А отчаявшиеся голоса ответно угощали молчанием…
Шкворчащим на проводе с горячими брызгами благодарности.
Готовили блюдо «Спасибо. Вы мне помогли».
Удовлетворенные неудачники сыто прощались.
Повара потирали руки и получали зарплату.
Она часто опутывала сырцовыми нитями горести этих спецов.
Особенно, когда тоска метастазами разрывала нутро.
Изнуряя болью кажущегося неизлечения.
Рак одиночества. Так бывает.
Медицина бессильна, как обычно.
Это продолжалось давно.
Пальцы саднило искоминой кнопок с цифрами.
Трубка краснела смущением и следами перламутра с губ.
Ей хотелось уютных, сваленных катышками фраз.
Кофе притворялось вкусным, настырно благоухая.
Чашка с терпким ароматом требовала фона из приятных слов.
Фон… устранился без объяснений.
Пару месяцев назад.
Он скурил всю их любовь до фильтра.
До последней затяжки.
Закашлялся дымом равнодушия и исчез.
Исчез воздушным змеем к горизонту.
Пыль расставания забытыми вещами развеялась по квартире.
А память раздражала крошками воспоминаний.
Раствориться. Исподтишка посмотреть на пользу.
Ощущения нелюбви усилились во сто крат.
Рассыпать мыслями спокойствие. Мало.
Сердце колоколом било тревогу.
Разрывом щипало глаза.
Они там на линии владели секретом.
Примитивно соблазняли знаниями.
Учили. Заглядывая через микроскоп в ее душу.
А она осторожно подергивала шнур.
Проверяя прочность советов.
Прощупывая уверенность каждого нового голоса.
Легчало.
Но мановения волшебной палочки фей хватало на чуть-чуть.
На закуску. На имитацию ничтожного покоя.
И вдруг робкое жиденькое утешение…
Напряженный десертный баритон на проводе.
Откуда он у них?
Голос перевернул надежду.
Как диванную подушку.
Свежей стороной наружу.
Словно покупательница ощупывала товар.
Трогала швы интонации.
Нет, не мошенник и не купец.
Взаправдошный доброжелатель.
Умиление повисло на максимуме.
Она повернулась к нему целиком.
Прониклась всеми частями во влажное существо.
И звонила только в его смену.
Поурчать жалостью.
Не предлагал встретиться – так надо.
Блаженствовала вниманием на расстоянии.
Замирала правильностью слов.
Выпрямлялась уверенностью.
Счастье как добавочный паек понимания.
Кто-то спекулирует на нем, снисходя добродушием.
А он просто, убедительно дарил свой опыт.
Чинил ее непригретость, лакируя новые силы.
А она прятала его в шкатулку.
Как хрустального елочного ангела.
От дурных мыслей.
Охраняя хрупкого единственного друга.
Он считал себя рыцарем.
С почетной миссией всемогущества.
Так они и жили.
Телефонной
Взаимной
Отрадой.
