Сцена 4
«…У берегов Лигера на удобном месте находился город эдуев Новиодун. Здесь Цезарь поместил всех галльских заложников, запасы хлеба, общественную казну и значительную часть своего и войскового багажа; сюда же он отправил большое количество лошадей, скупленных им для этой войны в Италии и в Испании.
«Commetariorum de bello Gallicio cum aulus hirti supplemento», Caius Iulius Caesar
«Галльская война» Книга седьмая Гай Юлий Цезарь
Бибракт – столица земли эдуев. Конвиктолитав проводит совет старейшин туатов. Входит Кот и его сторонники с обнаженными мечами.
Кот
Когда бы я сказал, что Риму веры мало,
То погрешил бы против истины немного.
Вы все, пошедшие за Конвиктолитавом,
Готовы, слушать теперь мнение другого?
(Старейшины громко выражают согласие и раскаяние)
Кот
(удовлетворённо кивая)
Вы, наших юношей в Герговию послали
Под звуки римских труб, глотая свои слёзы?
Друиды всех туатов пели песнь о славе…
Рим обещает в шутку, требует – серьезно.
Эдуй, сменивший стать на рабские поклоны,
Своих соседей уважение утратил!
Ликуют данники: секваны и сеноны…
(Ударяя себя в грудь)
У боев, Кота, за глаза зовут «предатель»?!
Те, кто продались Риму сами с потрохами
Меня, с презрением обратно отсылают!
И в Аварике битуригов и в Кенабе
Зовут нас «квн Аннвн» — из преисподней псами?!
Верцингеториг, гордо меч на Рим направил!
Кадурки тысячи бойцов ему послали!
Плечо подставили карнуты, против правил
И, лишь эдуи, верно служат римской славе!
Конвиктолитав
(пытаясь возразить Коту)
Хочу напомнить «кругу» о Виридомаре,
С ним, добровольно сдался в плен Эпоредориг…
Кот
(вонзая меч в пол перед возвышением, на котором сидел Конвиктолитав)
Кто, как не ты, ликуя к Цезарю направил
Тех, кто рождением равны тебе по крови?!
Вы все, пошедшие за Конвиктолитавом,
Кот с Литавикком призывают вас в Новнодум!
Пусть убедится сын Кельтилла, что мы нравом
Равны всем кельтам, вместе взятым!
(Указывая на юг, где находился Рим)
Тир на Домну!1
Конвиктолитав
Я свою гордость, Кот к ногам твоим слагаю…
Кот
(в сторону)
Вот кто сказал бы, это: много или мало?
Хотя бы весь мой путь земной устлал цветами,
Мне ненавистно имя Конвиктолитава!
(Конвиктолитаву)
Пускай хрустят дороги римскими костями!
Уж лучше меч в руках, чем попранная гордость.
Рим обесценил её, черпая горстями,
У нас остались, только мужество и стойкость!
Старейшины
Дивитиак желает слово!
Кот
(в сторону)
Да, хоть сотню!
Меня, сам Дит, теперь клянусь не остановит!
Назвали Кота «псом войны из преисподней»?
Я обещаю всем быть прозвища достойным!
(Прислушиваясь к тому, что говорит друид)
Ну, что бормочет наш мудрец? Что значит «рано»?!
(Перебивая Дивитиака)
То, чем пугают вас друиды – происходит!
(Дивитиаку, насмешливо)
В Кенабе слышал я, низложен ты недавно?
Что ж, соболезную, но прочь с моей дороги!
Дивитиак
(укоризненно)
1Тир на Домну – земля богини, предводительницы сил зла – Домну
Нам, так не лгут, как мы себе, клянусь богами.
По мере сил, я опекаюсь о народе,
Сражаясь с Римом не железом, а словами,
Лить кровь людскую, не в моей, эдуй природе.
Кот
Зато, в моей! Клянусь тебе, Хаммеров молот,
В сравненье с тем, что я задумал – хворостина!
Мои союзники: болезни, страх и голод
Заставят римский сброд показывать мне спину.
Дивитиак
(огорченно глядя на воодушевленных кельтов, окруживших Кота и потрясающих обнаженными мечами)
Уж так, как шутит естество порой над нами,
Так никому шутить над нами не дано.
Причина будущих и прошлых бед: мы сами.
Богам, до нас нет дела, небу всё равно…
Конвиктолитав
(едва слышно)
Дит – прародитель, огради туат Бибракта.
Строптивый Кот, теперь койбхе и «cant de luctum»?
Ниспровергатель заведённого порядка,
Я в Аварик пойду, а ты спеши в Новнодум.
Да возвратится, снова к римлянам удача!
Ты принесёшь в зубах мне торквес ри эдуев!
Ликуй сегодня, завтра клан тебя оплачет:
Отправлюсь к Цезарю и, будь потом, что будет!
Не ты – Кельтилла сын, койбхе Верцингеториг
Поднял восстание – ему: позор и слава.
Клянусь, арверну только первое устроить
И, Кот к ногам падёт ри Конвиктолитава!
(Дивитиаку)
Дивитиак лишился сана, но не знанья.
Моё почтение к тебе осталось прежним.
Есть одно средство, чтоб унять твои терзанья…
Дивитиак
(утвердительно кивает в ответ)
Ничто так душу не врачует, как надежда.
Дитя омелы не прельстить венком из лавра.
Конвиктолитав
Никто не знает, что грядущее готовит.
Судьбы течение твоей сегодня плавно,
А завтра взбесится, наткнувшись на пороги…
Дивитиак
(жестом останавливает соплеменника)
Я знаю, Конвиктолитав, к чему ты клонишь.
Конвиктолитав
И, что мешает нам спасать эдуев вместе?
Дивитиак
Одно отличие.
Конвиктолитав
И в чём же оно?
Дивитиак
В том лишь,
Что презираю то, что сделано из мести.
Каких проклятий, только мы на Рим не слали,
Когда «этруски», кельтов резали в кромлехе.
И, ведь ни кто-нибудь их вызвал, а мы сами?!
Тогда я руны сжег, зайдясь в безумном смеха.
Роняя зубы и плюясь кровавой пеной,
Грозил я небу кулаком и выл от злости:
«Этруски» платят за доверие изменой!
Я выжег, свой огам на чьей-то теплой кости…
(Достает из кожаного мешочка руны, желтоватого цвета и протягивает Конвиктолитаву, который в страхе отстраняется)
И, даже время не уняло жажды мести:
Минули годы, но всё также выжигала,
Она, рассудок мой, как Галлию – наместник,
Я убивал, но мне казалось, слишком мало…
При свете дня – друид, а ночью – смерти вестник
Я нападал на римлян, вырезав до сотни.
Пока однажды, укрываясь в тайном месте,
Не поразил ученика, Данаан сводник!
Он был, как римлянин одет, но я, по знакам,
Что оставлял своим стилом на юном теле,
За каждый год познанья сути Йолданаха
Признал в нём прежнего собрата по омеле…
С тех пор железа не держал в руках я вовсе.
Не мщу и, повод не даю другим для мести.
Внимая стуку рун-огам из, чьей-то кости
Из преисподней сообщаю смертным вести…
«…Когда сюда прибыли Эпоредориг и Виридомар, то они получили следующие сведения о положении дел в общине: Литавикк принят эдуями в их главном городе Бибракте, к нему приехали верховный правитель Конвиктолитав и значительная часть сената и от имени общины отправлено к Верцингеторигу посольство для заключения мирного и дружественного договора. Тогда они и с своей стороны решили не упускать такого удобного случая. Поэтому они перебили в Новиодуне стражу и находившихся там римских купцов и поделили деньги и лошадей между собой; заложников от общин они распорядились препроводить в Бибракте к верховному правителю; город, который они не надеялись удержать за собой, они сожгли, чтобы он на что-нибудь не пригодился римлянам; часть хлеба, насколько это возможно было, второпях увезли на кораблях, а остаток бросили в реку или сожгли. Затем сами они стали набирать в окрестностях боевые силы, располагать по берегам Лигера охранительные отряды и караулы и, чтобы нагонять на римлян страх, всюду делать демонстративные конные набеги в расчете, не удастся ли отрезать римлян от подвоза и, доведя их до голода, прогнать в Провинцию. В этой надежде их особенно поддерживало то, что Лигер очень поднялся от таяния снегов и потому казался совершенно непереходимым вброд.
Узнав об этом. Цезарь решил поторопиться, чтобы в случае, если дело дойдет до сражения во время постройки мостов, дать его прежде, чем враг стянет сюда более значительные силы. Действительно, изменить план и отступить в Провинцию (что, по крайней мере в данный момент, всякий считал неизбежным) представлялось невозможным: с одной стороны, мешали бесславие и позор отступления, преграда в виде Кевеннского хребта и вообще трудность передвижения, с другой – он очень боялся за судьбу разъединенного с ним Лабиэна и посланных с последним легионов. Здесь его всадники скоро нашли брод, который был при его крайне тяжелом положении довольно подходящим, хотя только руки и плечи выдавались над водой, чтобы держать оружие. Затем, для ослабления силы течения, он поставил в воде конницу и, пользуясь первыми проявлениями замешательства врага при этом зрелище, благополучно переправил войско. На полях он нашел много хлеба и скота и, снабдив тем и другим в изобилии войско, направил свой путь в страну сенонов…»
«Commetariorum de bello Gallicio cum aulus hirti supplemento», Caius Iulius Caesar
«Галльская война» Книга седьмая Гай Юлий Цезарь
