Шёпот травы…
По широкому лугу гулял ветер… Разгульный ветер шуршал стеблями подсохших трав, пылил. Ветер не приносил свежести. Ветер был суховат и горек. Ветер захлебывался пыльцой.
Луг, лужок, огромной серо-зеленой лужей, в форме кляксы лежал предо мной, стоящим в самом центре, на небольшом возвышении. Я и раскаленное солнце пялились на него свысока. Мы спесиво испепеляли его взглядом. Луг терпел. Луг трепетал.
На лугу было много травы, но росла она на нём клочковато, с проплешинами, так что при жарком воображении он напоминал скорее не кляксу и не лужу, а старую, поеденную кое-где молью, шубу, выброшенную за ненадобностью под палящее солнце. Кривые рукава, рваный подол, мятый воротник… Ну, чем не шуба, укрывающая собою земную суть?..
Я пал, как подкошенный. Я припал головой к земле, к холодной земле. Я ждал смерти. Надо мною могучими деревьями тянулась к обжигающе ярко-жестокому светилу высокая трава. Она превзошла меня. Я был внизу, а она под небесами.
Пыль травы вселялась в жадные глаза. Шум травы пускался в пляс сквозь слух. Запах травы пьяня плескался в ноздри.
Зыбкие растения вокруг меня пытались заниматься любовью. Трава, возбужденная ветром, распылялась, совокуплялась, сорила своим семенем повсюду. Пыль её семян покрывала и моё кожаное тело. Я младший брат растений, их далекий потомок, уродливый мутант, ждал часа, чтоб стать для неё плодородным слоем, чтобы дать ей возможность посеять себя во мне, взрасти во мне, питаться мною…
«Ты станешь почвой, станешь моим», — шептала трава. Трава шептала о смерти. Трава лучше меня знала, трава знала точно, что смерть приходит с косой.
Чёрная тень заслонила от моих ослепших глаз расплавленное в небе солнце. Фигура уходящая ногами в траву. Фигура невесомая как тень. Фигура с косой…
Она спустилась на меня. Она снизошла ко мне. Я обнял её. Она обхватила меня. Её коса скользкой змеёй обвилась вокруг моей шеи. Она взяла меня хрупкого. Я задыхался. Я задыхался в любви. Я растаял, вошёл. Я ушёл в неё, в тень, но мне было жарко. Жалко! Кто сказал, что у смерти холодное дыхание?.. Дыхание обжигало! Прикосновения лизали огнем! Моё тело пламенело. Душа замерла. Нутро, моё нутро взор-валось.
Её лицо улыбалось. Коса извивалась. Она поглощала меня, отдавая себя и не выпуская из своих объятий. Я пре-вращался…
Моё нутро взорвалось. И я похоронил в ней себя. Излился горячим потоком. Оплодотворил её, и траву, и землю.
Испустил дух, напитав криком ветер. Впустил в себя сквозь ропот луга голоса, её голоса эхо. Умер…
Умер ли?! Жил ли?! Жив ли?..
Себя вечным вопросом травил… Вопрошал у травы…
Трава знает: Смерть приходит с косою…