В бесконечной пучине времени
И в бездонных жизни глубинах
Утопаем под тяжким бременем
Или плаваем мы на спинах.
Кто-то плавает против течения,
Кто-то просто отдался стихии,
И ему не страшны лишения
И удары судьбы лихие.
Иногда гладь бескрайней поверхности
Поднимается волнами белыми.
Мы пугаемся их неизвестности,
Но, познав их, становимся смелыми.
В соответствии с силой и бодростью
Заплываем мы дальше прочих.
Развиваем большие скорости,
Но бывает, плыть дальше — нет мочи.
Попадая в воронку известия
Или в водоворот события,
Мы барахтаемся на месте,
Повторяя чужие открытия.
Опускаются руки ослабшие,
И выходит последний воздух.
Как не раз и до нас пропавшие,
Исчезаем в прозрачных водах.
Но никто выручать не бросится
И не бросит нам круг спасательный…
Тихо булькая, Богу молимся,
Пузырями клянем предателей.
И сближаясь с невидимым дном,
Захлебнувшись солеными водами,
Мы мечтаем все об одном:
Как бы выплыть и стать свободными!
Жизнь — река. И она глубока.
Можно в ней утонуть в одночасье.
Можно плыть по течению вод,
Плыть и думать, что: «Вот оно — счастье!».
Кто-то тихую заводь искал,
А нашел или омут, иль брод.
Кто-то в штиль угодил, кто-то в шквал,
Кто-то с мели на помощь зовет.
Непонятно, что делаю я,
Но не в силах свой путь изменить.
Очень странная «штука» — судьба…
Может смысл только в том, чтобы жить??!
1989 год
Жизнь — река. И она глубока.
Можно в ней утонуть в одночасье.
Можно плыть по течению вод,
Плыть и думать, что: «Вот оно — счастье!».
Кто-то тихую заводь искал,
А нашел или омут, иль брод.
Кто-то в штиль угодил, кто-то в шквал,
Кто-то с мели на помощь зовет.
Непонятно, что делаю я,
Но не в силах свой путь изменить.
Очень странная «штука» — судьба…
Может смысл только в том, чтобы жить??!
1989 год