5.
Когда ищешь «странное», то оно тебе на каждом шагу, «следы» свои оставляет, «знаки» пригоршнями в глаза сыплет. А стоит хоть на секунду усомниться – исчезает, стирается. И все, что только что казалось тебе таким многозначительным, таинственным, становится обыденным и тусклым. Зато, реальным в своей вещности.
Мне-то как раз в это утро все казалось «знаковым». Даже зубная щетка, казалось, что-то хотела мне сказать, предупредить о чем-то важном, а потому не в том режиме работала, как обычно. Чашку грохнул, и пятно от пролитого кофе на полу тоже приняло вид наскальной живописи, понятной лишь его создателю. Дальше больше и на каждом, буквально, шагу. Кто-то на тебя посмотрел, ты на кого-то, пустая пивная банка под ногами перекатывается и побрякивает как-то… чья-то рука на поручне в транспорте рядом с твоей, а обладателя ее за спиной не видно… и так далее, во всей своей жизненной «тайнописи».
Только уже поднимаясь по эскалатору на «Китай-городе», снял с себя это наваждение. Подумал, что ничего необычного сегодня не может произойти, неоткуда этому взяться. Вот только Леонида разыскать, потолковать по душам, выяснить, что его побудило уйти с «хлебного» места, да и рвануть куда-нибудь на пленер. Благо погода без всяких «знаков» благоволит, тепло, солнечно. Чего еще нужно?
На Маросейку вышел, закурил. Полез в карман за запиской с адресом этого… Леонида Чудинова. Вот, опять… за фамилию споткнулся, и снова на секунду показалось, что и светофор как-то не так висит…
Два раза мимо дома прошел, пока нашел номер. Дальше, больше. С улицы один вход, дверь нараспашку, каким-то чудом на одной петле висит, про подъезд вообще говорить не надо. Особый мир подъездов может стать отдельной, по-моему, неисчерпаемой темой. Лифта, конечно же, нет. Четыре этажа обследовал – нет десятой квартиры и все тут. Есть девятая, и сразу четырнадцатая. Попробовал позвонить в девятую. Крадущаяся тишина за ней с подглядыванием в «глазок» и все…
Уже спустившись вниз, вдруг обнаружил еще одну дверь под лестницей. Прямо во двор. Решил проверить.
Потрясающая картинка. Дворик примерно на сто квадратных метров с трех сторон глухие кирпичные стены других домов. И прямо посреди двора одинокий куст сирени, готовой вот-вот зацвести в этой мрачноватой каменной «тюрьме» двора.
Оглядевшись, увидел слева лестницу наверх. Поднялся и попал на открытую галерею, по правую сторону которой обнаружились «пропавшие» квартиры. Странная для Москвы архитектура, надо сказать. Была последняя надежда, что на этом «странности» и закончатся. Оказалось, что это было только начало.
У квартиры под №10 нет звонка. Мало того, сама дверь была полуоткрыта. Я постучал, и, не дождавшись ответа, вошел. Я ожидал увидеть запущенную холостяцкую квартиру, запойного мужика с трясущимися руками и батарею пустых посудин.
В прихожей темно, но, вероятно услышав мои шаги, дверь одной из комнат открылась, впустив с собой неожиданно яркий солнечный свет, от которого я на секунду ослеп
— Вам кого? — и через мгновенье – Женя!? Как ты меня нашел?
Не отдавая себе отчета, сделал шаг назад, словно делая попытку сбежать. Еле пересилил себя
— Мне… мне нужен Леонид Чудинов, – кажется, это я произнес шепотом.
— Проходи. Извини, светильник перегорел, и я как раз хотела спуститься в магазин за лампочкой.
Вот оно «знаковое» слово — «лампочка». Я вдруг вспомнил.
Я выкручиваю лампочку в подъезде, чтобы на площадке полумрак. И медленно приближаются к моему лицу огоньки от уличного фонаря в глазах серовато-зеленых. Я стою… и в окно морозных узорах… и никак, ну никак не могу понять, что потеряно что-то безвозвратно… а фонарь во дворе от ветра мотается и узоры морозные двоиться начинают…
И еще дверь подъездная внизу пружиной ржавой прямо в…
— Светка! Как же?..
Нет, я не рванулся навстречу, не бросился – меня просто на какое-то мгновение не стало. Я, вдруг, неожиданно для самого себя оказался посредине гостиной, пустой и гулкой. И совершенно пустой. И никого! Только летящие от сквозняка белые шторы, сквозь которые солнце бьет, отражаясь от зеркального окна дома через улицу…
И в голове сквозняк полный, ни одной мысли не за что уцепиться.
— Входя в помещение, двери нужно прикрывать – сдует…
От неожиданности вздрогнул и обернулся на голос. Прямо возле двери справа, большая ниша, потому сразу и не видно. В нише за журнальным столиком, на котором комп, сидит мужик с клавиатурой на коленях. Смотрит внимательно поверх узких очков темными, не узнать сразу какого цвета глазами. Сильно небритый, но совершенно трезвый.
— …Консьерж, я так понимаю? Пятый. Ждал я тебя.
— А вы?..
— Леонид Чудинов, собственной персоной. Ты меня искал? Вот, стало быть, и нашел. Неизвестно только, кто кому теперь больше нужен. Подожди минутку, я из «сети» вылезу. Поговорим.
— Можно пока вопрос?
— Дави.
— Почему здесь так?..
— Пустовато, ты хотел спросить? В корень зришь… только пока не видишь. Здесь не пусто – здесь просторно. Это площадка для макетирования. Пока только я вижу, что на ней размещено. Вот, скажем, где ты сейчас стоишь – ноги возле камина, а голова так из крыши вылезла. Это дом, что я когда-то не построил. Только макет и остался. Да и тот не сразу появился, а только когда моя бывшая теперь жена ушла, да всю обстановку с собой прихватила… ну, вот и все, выключил комп. Пойдем на кухню, там кое-что из мебели осталось. Там разговаривать будем. Ведь тебя, верно, Графыч прислал?
— Нет, я сам, по своим соображениям.
— Верю, Женя, верю что сам…
— Откуда вы?..
— Это не важно, откуда. Это самое простое и даже обыденное. Один телефонный звонок – «Консьерж Евгений Ковалев слушает». Проходи.
На кухне было тоже «просторно». Кухонный стол и две табуретки. Но откуда-то из-под мойки появилась бутылка «Русский размер», два чудных хрустальных пузатых стаканчика и банка маринованных огурцов.
— Вот специально к твоему приходу. Тебе видно успели наболтать, что я тут спиваюсь, и все прочее… успели, успели, вижу. Да я сам же эту «дезу» и вбросил, чтоб лишний раз никто не совался.
— Что так?
— Давай, за знакомство. А потом поговорим. Сейчас только за сигаретами схожу. Разливай пока. Ну, огурцы мы будем прямо из банки, по-походному, пальцами. Нет возражения?
— Как же вы вот так живете?
— Тебя ждал, а потому меня устраивало это временное пристанище. Не будет меня здесь скоро.
— И куда?
— Извини, я из спальни не слышал вопрос. Куда, спрашиваешь? Да неужели, еще не знаешь? Был там?
— Где там?
— Тэк-с… понятно. Значит, длинный разговор будет у нас. В таком случае только по соточке, символически и все. Иначе клинить начнет. За знакомство.
— За ваше…
Ну, и выпили, даже не присев. По огурчику из банки выловили.
— А теперь, садись, кури, а я буду туда – сюда двигаться и «моноложить». Все вопросы потом, договорились? И это… ты в порядке? Ты все же… хотя, ладно, проехали. Ну, слушай.
Леонид закурил и, подойдя к окну, разом открыл обе створки его. Ворвалась «музыка» Маросейки – шуршание машин, сигналы, звонки, голоса прохожих. Я про себя машинально отметил, что в гостиной при открытом окне, не было слышно их…
— Вот так будет лучше… — сел на высокий и широкий подоконник — … все же, какая никакая жизнь…
И замолк надолго. А я отставил табурет ближе к стене, сел, прислонившись плечом к ней, и зачем-то стал водить пальцем по «растительному» рисунку выгоревших обоев. И снова, чем-то неуловимым, до боли знакомым из прошлого потянуло.
— Ладно. Если, Женя, ты сам ко мне пришел… привело тебя ко мне, то… — медленно и тихо начал Леонид, — то ты должен уже знать, что в жизни бывают… случаются моменты, когда вдруг начинаешь задавать себе вопросы. Вопросы, на первый взгляд простые. Тут же, «не отходя от кассы», отвечаешь на них заученными штампованными фразами и… понимаешь, что, либо вопрос не тот, либо ответ не верен. И начинаешь искать. И чем дольше ищешь, тем все дальше и дальше отодвигается от тебя ответ. Вопрос может звучать по-разному, кто как владеет своим языком, но суть его остается одна – на хрена? Вековечный вопрос человека – с сотворения мира единственный. На хрена я живу? Ни одни философии, религиозные системы и прочие надуманности человечества, не могут придти к единому, всяк отвечают по-своему. А тебя, скажем, эти ответы не устраивают. Меня не устраивают, тебя. Санька… Михайлыча. Правда, с Михалычем сложнее – опоздал… или не сумел, не знаю. Он теперь не доложит. А с Саней, мы об этом говорили. Вот так же, как ты, я сидел и слушал этого пацана, который мне в сыновья… и, кажется, понял. Вдруг, однажды понял. Уже после того, как Санек ушел туда совсем…
У меня вдруг заложило уши, и я перестал слышать. Просто отключился на какое-то время. И только живой дымок моей сигареты как-то еще привязывал меня к реальности.
— Сколько стоит вон то колечко? Оно серебряное?
— Вы же, молодой человек, сами видите… да, это серебро. Вы про это колечко?
— Да-да. Оно.
— Восемьдесят рублей
— Что так дорого?
— Индивидуальная работа мастера, в единственном экземпляре. Потому и дорого. На нем есть надпись, но очень мелкая, мне не разобрать, нужна лупа. Будете брать?
— Я хотел бы… для подружки своей, на день рождения. Но у меня всего тридцать.
— Тогда вам лучше пойти в «галантерею», в бижутерии что-нибудь посмотреть.
— Наверное… спасибо.
— Молодой человек, подождите. Я могу оставить вам, подержать несколько дней…
— Спасибо. Я что-нибудь придумаю. Оставьте, пожалуйста…
…а фонарь во дворе от ветра мотает, и узоры морозные на стекле двоит…
Сигарета догорела и стала уже обжигать пальцы.
-… но вот какая штука получается. В первый раз у каждого там свое. Это мне еще Графыч рассказал. А потом… потом каждый должен сделать для себя выбор.
— Выбор? Извини, что прервал.
— Ничего. Собственно я уже все сказал. Саня сделал свой выбор. Теперь моя очередь, а потом уж… ты как?
— Ни черта не понял.
— Я тоже… вначале. Только скоро теперь поймешь. Думаю даже на этой неделе. Ну, а потом мне поможешь, а дальше… сам для себя решай дальше, что и как.
— А мне это надо? А если я вообще на это плюну?
— Потом всю жизнь жалеть будешь, только и всего.
— И чем я могу тебе-то помочь?
— Прикрыть уход. В нужный момент сигнализацию отключить. Элементарно – щелк-щелк. Только и всего.
— Да… что-то тут… нальем?
— Мне не надо.
— Ну и я тогда не буду. Ты мне только скажи… «Порфирий», то есть, Графыч здесь при чем?
— Думаю, что скоро сам скажет. Я так понял, что был она там, дважды был… и… вот тут непонятно — вернулся.
— А что?.. Оттуда можно и не вернуться?
— Запросто. Санек не вернулся. Я тоже не собираюсь. А ты сам гляди. У всех там, я так думаю, по разному складывается…
Домой я шел через всю Москву пешком. Часа три или четыре. Все пытался «уложить» информацию в голове. Только она постоянно сопротивлялась, «ежилась» своими противоречивостями.
Я по природе своей во всякие коперфильдовские штучки не верю, и изотериками не страдаю. И воспоминания прошлого меня никогда «не доставали». В общем, капитально «завис», как та «дохлая муха на одной лапке повисла»…
Мне это надо? Мне бы… а, правда, чтобы мне теперь еще надо? Бабло есть, работа не пыльная, Наташка тут всегда под боком в случае чего… чего еще-то не хватает? Колечко вот еще привязалось. Ну, да, я его тогда не купил… и что? Ну, мог бабки достать… вроде и тогда не жадным был. Отделался… не помню, что тогда Светке подарил. Правда, не помню. Не купил. И при чем тут Светка? Было и прошло. Потом сколько еще таких «Светок» было, я тебя умоляю…
А с квартирой-то этой полная хренотень получается. Анамальность какая-то. Меня еще можно было бы подловить россказнями о каком-нибудь древнем строении типа замка. Но чтобы в современном, бетонном угробище, чертовщина, это слишком. Надо попробовать «к теме» подойти с научной точки. Кого бы подключить? Вадиму звякнуть, что ли? Физик он дельный, может, объяснит, что к чему… если сможет. А до этого, собрать все, что возможно по этому строению… включая геодезию и космическую съемку.
Так… а что это делаю в этом магазине? Каким ветром меня… что-то было нужно. Интересно-то как! Какого хрена мне нужно в этом магазине? Ладно, пройдемся по витринам гордым взором, глядишь… оба-на! Есть!
— Красавица, вы не уделите мне минутку вашего драгоценнейшего времени?
— Слушаю вас.
— Радость моя, сколько может стоить вот та штуковина?
— Я не ваша радость.
— Жаль. Так сколько?
— Сто шестьдесят. Ценник есть.
— Я, пожалуй, возьму.
— Платите в кассу…
Интересно, на кой мне понадобилась десятикратная лупа? Потом разберемся.
И только придя домой, я понял, зачем она мне была нужна. Колечко поближе рассмотреть! Просто и лаконично.
Возле телефона, где еще утром я точно видел это серебряное «изделие», было пусто.
До встречи в шестой главе.
