Меч таял прямо на столе, хорошо еще хоть в специальном пакете, а то намочил бы уже все бумаги. Целиком состоящий изо льда, он медленно переходил в другое агрегатное состояние. Ведь температура в помещении намного больше нуля, то есть с отоплением все в порядке.
«Слава обещал к себе в «анатомичку» забрать. Там всегда холодно. Трупам-то ничего, а Славик постоянно на это жалуется, боится простудиться. На всякий случай решил принимать по сто грамм («чистого этилового спирта») ежедневно. В лечебных целях и для согрева. Долечился… до провалов в памяти. Иначе, почему до сих пор не пришел?»
Капитан Игорь Святкин из отдела убийств во время обеденного перерыва никуда не ушел, а продолжал молча сидеть за столом и размышлял, что само по себе было очень важным занятием. Он никак мог взять в толк, зачем вообще в качестве орудия убийства использовать ледяной меч. А главное, как его теперь оформлять? Немного подумав, он уверенно записал: «холодное оружие». А что, так оно и есть. В буквальном смысле слова.
«Очередной «глухарь»! И что мне прикажете делать с этой сосулькой?! Главное, отпечатков пальцев нет. Свидетелей тоже почти нет. А жертвы есть, хоть отбавляй. Целых двадцать две! Все в одном автобусе ехали. И главное, средь бела дня, почти в центре города, и вдруг такое! Сначала на террористов подумали. Но стали бы они с каждым поодиночке расправляться? Это маньяк, скорее всего… Вернее маньячка, если верить непроверенным данным. Люди, которые были на остановке, но не сели на тот злополучный маршрут, припоминают девочку лет тринадцати, зашедшую в автобус с пакетом, в котором вроде была «игрушечная сабля». Дилетанты… Саблю от двуручного меча не могут отличить. Но где это видано, чтобы малолетняя девчонка «убрала» сразу такую толпу народа?! Даже в колонии удивились бы. И потом, единственный выживший пассажир, некто Запивайло Леонид Вартанович, временно безработный, утверждает, что «это была не девочка, а вовсе даже тетенька, только росту низкого». Единственное, что спасло гражданина Запивайло от неминуемой кончины, то, что он и так был в то время мертвецки пьян и, видимо, выглядел подобно остальным, безвременно почившим, пассажирам».
Святкин встал, потянулся, и прошелся вперед-назад, разминая затекшие ноги. Слава все еще не явился. А толку от него теперь, если вещественное доказательство уже почти самоуничтожилось? На улице, где холоднее, меч держать начальство не разрешило: вдруг украдут. И наряд выделить, чтобы было кому сторожить, тоже почему-то отказалось… Сам капитан Святкин дежурить возле улики, приплясывая от холода, разумеется, не собирался.
«А хорошо бы, это, действительно, была девчонка… — возникла у капитана недостойная его звания мысль. — Наш отдел малолетними преступниками не занимается».
Игоря отвлек пронзительный писк, доносящийся из кармана. Еще бы, монофония, и модель старая… Игорь поспешно вытащил сотовый. Звонил Олег Карпенко, старший лейтенант. Голос у него был не такой, как всегда.
— Игорь, тут такое дело…
— Кого убили на этот раз?
— Нашего судмедэксперта. Святослава Владимировича помнишь?
В душе у бывалого опера словно что-то оборвалось. Славки, старого друга, больше нет?
***
Арканум, а по паспорту Аркадий Даниилович Бобовин, директор закрытого учебного заведения для трудных подростков, в то же самое время также сидел за столом в своем кабинете и читал свежую газету. Крупный заголовок на самой первой странице возвещал о сегодняшнем происшествии.
«ПРОКЛЯТЫЙ МАРШРУТ»
Сегодня в 9:00 по местному времени на перекрестке ул. Ленина и переулка Крестьянского было совершено преступление, не имеющее аналогов не только в истории нашего города, но и во всем мире.
В маршрутном автобусе № 6, который остановился на полпути к следующей остановке, было найдено тридцать тел без всяких признаков жизни. Их обнаружил водитель другого автобуса, подошедший к стоящему транспорту с целью оказать помощь коллеге в случае поломки. Когда он увидел массу трупов со страшными ранениями, то не потерял самообладания, а оперативно вызвал милицию, которая не заставила себя ждать и появилась довольно скоро. Был произведен осмотр места преступления, отправка тел на экспертизу и опознание. Движение в районе временно приостановлено. Кто же совершил это жестокое деяние? К сожалению, наши доблестные органы внутренних дел отказались от комментариев.
Но журналистам нашей газеты все же удалось поговорить с чудом спасшимся пассажиром злополучного автобуса. Он просил не называть его имени по понятным причинам. Наш свидетель видел преступника — вооруженного мужчину спортивного телосложения в черном чулке, скрывающем лицо, — и даже героически сопротивлялся ему. Убийца так и не смог справиться со своей несостоявшейся жертвой и, опасаясь быть схваченным, самостоятельно открыл двери автобуса и скрылся в неизвестном направлении.
Уважаемые читатели, помните, что преступник все еще на свободе. И пока милиция будет пытаться его разыскать, вы можете оказать ей посильную помощь, сообщая о лицах, вызывающих у вас подозрение, по телефону 02.
Наша газета будет сообщать новые подробности по ходу следствия. Надеемся, что вскоре нам удастся пролить свет на это темное происшествие.
К концу статьи Арканум откровенно хохотал. Он было отложил газету, но снова на нее взглянув разразился новым приступом неудержимого смеха. Именно в таком состоянии его застала постучавшая в дверь и тут же вошедшая секретарша.
— Аркадий Даниилович?
— Арканум, милочка, сколько раз можно повторять.
— Да-да, простите, Аркадий Даниилович…
«Ох уж эта секретарша. Своими куриными мозгами простейших вещей не может запомнить. Впрочем, какие еще мозги могут быть у такой цыпочки… Хе-хе»
— Ну?
— К Вам некая Маша Семенова. Говорит, что Вы примите.
— Маша… Ну да, приму. Скажи, пусть заходит. И два кофе нам принеси, с ликером.
— Хорошо, господин… Арканум.
— Так-то лучше.
В кабинет вошла девочка-подросток в расстегнутой ярко-красной куртке, открывающей черный корсет на шнуровке, мини-юбке цвета запекшейся крови, в туфлях на тонкой шпильке и эффектным макияжем на лице. Смотрела она подчеркнуто холодно, будто глаза ее были на самом деле кусочками льда.
— Ave, magister Arcanum (*Здравствуй, учитель Арканум),— с деланным акцентом произнесла девочка.
— Здравствуй, Машенька. Оставь латынь. Я давно уже разрешил тебе общаться со мной по-простому, vulgo.
— Хорошо, как скажешь. Я пришла сказать, что выполнила второе задание.
— Явилась за оценкой? Ну, что тебе сказать. Неплохо, энергии много. Ты не забыла ее принять?
— Нет, конечно. Во мне теперь сил как у…
— Магистров? Не льсти себе. Но много, вижу. Все же, есть замечание.
— Какое?
— Какого демона ты оставила в живых того мужика?! Не боишься, что он тебя узнает?
— Он мне был не нужен. У него аура противная. Никого я не боюсь. А мужика оставила неудачникам. Им же тоже тестирование проходить как-то надо.
— Безусловно. Не оставлять же всех на второй год. Но ты действительно думаешь, что у нас в городе с жертвами дефицит?! Неужели нельзя было выполнить все чисто, без помпы. Сколько у нас нищих и бомжей, которых милиция даже не хватится? Нет, надо повыпендриваться. Как ты считаешь, какую оценку ты заслуживаешь?
— Feci quod potui… (*Я сделала все, что могла)
— Ясно, претендуешь на высший балл. Поставлю, если разберешься с нашими «доблестными внутренними органами».
— Уже начала.
— Что?
— Разбираться.
— Ладно, тебе помогут. Позови ко мне Павла Золотарева.
Девочка развернулась и вышла из кабинета, раскрыв дверь так резко, что задела секретаршу, несущую поднос с двумя чашками кофе. Под визг ошпаренной референтки Маша Семенова ускорила шаг. Вскоре о ней напоминал только удаляющийся цокот каблучков.
«Мужчину спортивного телосложения… в черном чулке…», — еще раз перечитал Арканум, ехидно улыбаясь.
***
Игорь Святкин прибыл в «анатомичку», когда там уже собралось куча народу: коллеги Святослава Владимировича, весь «убойный» отдел, участковый. Хорошо хоть пресса еще не докопалась. Смерть простого судмедэксперта — это, конечно, не сенсация, но если она связана с убийствами в автобусе… А ведь стопроцентно связана. Время смерти Славика уже установили: почти сразу после того, как он в первый раз осмотрел трупы. И что он такого мог найти, что преступник его так испугался?
Игорь даже на тело не стал смотреть, доверил его экспертам. Вскоре и Олег подошел.
— Ну что там? — спросил у напарника Святкин.
— Причина смерти установлена. Его убили скальпелем, который он приготовил для вскрытия. Аккуратно так, почти без крови. Отпечатков пальцев не обнаружено. И еще у покойного… карманы вывернуты и халат расстегнут. Будто обыскивали.
— Ну, так, наверное, и есть. Не грабили же. Что у Славы-то взять?
— Вы друзьями были. Сочувствую.
— Жалко человека. Помянуть надо… медицинским спиртом.
— Давай потом. Еще протокол составлять.
— Не нравится мне все это дело, Олег. Совсем не нравится. Я ведь Славу ждал как раз, он меч должен был забрать. Найти этого маньяка теперь для нас просто дело чести, понимаешь. Была бы моя воля, я бы этого звереныша без суда и следствия…
***
— Ну, как?
Это был первый вопрос, заданный Маше Семеновой, когда она вернулась в спальное крыло закрытой школы-интерната. Там находились комнаты ее сокурсников, которые дружно высыпали в коридор, едва почувствовав ее приход. Разумеется, все ждали новостей.
Маша не стала даже отвечать. Только неопределенно кивнула.
— Ну что еще может у нее быть, у любимицы Учителя. Отлично, зуб даю, — сделал вывод Антоха Носфератыч, как он сам себя называл.
— Тут зубы раздают? — выглянула из комнаты полненькая рыжеволосая девчонка. — Чур, мне клыки!
— Ну же, Машка, колись! Сколько?
— Двадцать пять.
— Чего? — недоуменно переспросили одноклассники, которые не знали, что есть такие оценки.
— Жертв, конечно. А вы что подумали?
Воцарилось растерянное молчание. Так много трупов! Неужели и им придется сделать столько же?..
— И что Он поставил?
— Очень хвалил. Поставит высший балл. Разрешил разобраться со следователем. Но это потом. Я энергией сильно накачалась, пойду, посплю часок.
Молодежь начала расходится по своим комнатам. Маша собралась сделать то же самое, но ее окликнул сзади тихий мальчишеский голос.
— Маш, а какого это?
Девочка обернулась. Это был всего лишь Пашка «Серый», отстающий по всем имеющимся в расписании предметам.
— Что какого?
— Убивать… — еле выдавил страшное слово этот неудачник.
— Мне было несложно, — отрезала Маша и, добравшись до своей комнаты, добавила. — Да, кстати, тебя там Учитель вызывал.
— А я бы не смог, — вздохнул мальчик и поплелся к Аркадию Данииловичу.
***
На следующий день капитан Святкин еле заставил себя подняться и пойти на работу. По дороге он успел передумать многое, но все время заходил в тупик.
«Итак, что мы имеем. Двадцать с чем-то трупов в автобусе, включая водителя. Все убиты ледяным мечом. Необычно, может быть это какая-то секта! Точно, или секта или маньяк. А при чем тут девчонка? Или «тетенька»? Надо бы расспросить этого гражданина Запивайло. С прессой он, значит, хочет общаться, пусть только попробует теперь не явиться по зову родной милиции. Вчера повестку отправили. И все-таки ничего путного он наверняка не скажет. А если это ценный свидетель, то вдруг его тоже уже нет?! Эх, запутанное это дело…»
Только Игорь пришел на работу, поздоровался с Олегом и решился прочитать составленный вчера протокол, как его тут же отвлекли. Пришел младший лейтенант Акимов.
— Товарищ капитан, тут мальчишка какой-то… К Вам пришел.
— Почему именно ко мне?
— Ему нужен следователь по делу об автобусе. Это ж, Вы, правда?
— Я. Давай сюда этого мальчишку.
Акимов привел щуплого подростка, бледного, бедно одетого, трясущегося то ли от холода, то ли от страха.
— Здравствуйте. Вы, правда, следователь по автобусу?
— ДА! Неужели не ясно? Что ты хочешь, парень?
Мальчик подался чуть вперед и затараторил:
— Дело в том, что мне надо найти того, кто остался, вместо Машки, понимаете? И убить, конечно. Меня учитель попросил! Я не могу этого сделать, понимаете! Хоть это и зачтется как экзамен. Но я не могу! Я все бросил, школу бросил! Потому что слабый! Все могут, а я не могу!
— Так, давай помедленнее. И понятнее. Ты что, кого-то должен убить?
— Да!!! Я же сказал уже.
— А теперь начни сначала. Кто ты такой, откуда взялся, кто тебя склоняет пойти на преступление? Олежек, пожалуйста, принеси воды гостю.
Олег не стал возмущаться (тем более что он младше по званию) и отправился за водой.
Мальчик тем временем робко сел на стул напротив капитана и начал рассказывать более внятно:
— Зовут Паша Золотарев. Сирота я. В интернате живу и учусь. Неважно учусь. По темной магии у меня «тройка», по общей демонологии и того хуже. С практикумом полный завал! А сейчас зимняя сессия. Все уже почти все сдали, осталось последнее задание. Надо напитаться энергией жертвы. Или жертв, кто сколько сможет. От этого силы будет больше и оценка лучше. Мне сказали: «Мужика убьешь — зачет поставим». Учитель лично попросил. Это чтоб у его Машки проблем не было. А она Вас собралась убивать, я слышал. Для того и пришел, чтобы предупредить.
По мере продолжения рассказа глаза оперуполномоченного Святкина принимали все более округлый вид.
— Только, пожалуйста, спрячьте меня куда-нибудь. Хоть в камеру. Если узнают, что я к Вам пришел, меня самого убьют.
— Ты что такое говоришь? Кто тебя тронет в отделении милиции? Успокойся и ничего не бойся. Олег, ну, где ты там застрял?
Дверь открылась, но вошел не Олег. На пороге стояли двое: размалеванная косметикой пигалица и представительного вида мужчина в дорогом костюме. Второй издевательски улыбнулся и произнес какую-то тарабарщину:
— Salve, infans! (*Здравствуй, малыш!)
— Nequeo fungi caede alicujus, magister… (*Я не могу совершить убийство, учитель…) — запинаясь, ответил ему еще более побледневший мальчик.
Мужчина, видимо, и не ожидал другого ответа. С философским видом процитировал:
— Omnes una manet nox (*Всех ожидает одна ночь. = Все смертны).
Взглянув на свою спутницу, он сказал:
— Вот так отсеиваются ученики после сессии. Убей его.
Маша Семенова приготовилась выполнить просьбу. Напитавшись энергией судмедэксперта и пассажиров автобуса, она могла справиться с человеком и без оружия. Приняв эффектную позу, сконцентрировавшись, она начала совершать какие-то сложные пассы руками. Мужчина преспокойно за этим наблюдал. Капитан Святкин не знал, что предпринять.
— Прекратите это! Сектанты полоумные! Что Вы делаете?!
Он выхватил табельное оружие и сделал предупреждающий выстрел прямо в потолок. Но девчонка не обращала на это никакого внимания, она словно находилась в трансе. Ее глаза были закрыты, а движения ее рук становились все быстрее. До Игоря, наконец, дошло, что может произойти.
— НЕ-Е-ЕТ!!! — он бросился вперед и закрыл собой мальчика. Как раз перед тем, как рука девочки угрожающе взметнулась вверх.
— Ну вот, со следователем все, — улыбнулась девочка, когда открыла глаза и увидела обмякшее тело бывшего теперь уже капитана. — Теперь ты, Паша. Прости.
Арканум кивнул.
Все повторилось, мальчик даже не сопротивлялся. Но, тем не менее, остался жив. Добровольная жертва Игоря Святкина защитила его. Создала своеобразный щит.
