Мысли по поводу А. МРАМОРОВА


Мысли по поводу А. МРАМОРОВА

Второй день наблюдаю за молодым человеком Алексеем Мраморовым,
«пачками» пишущем негативные рецензии на сайте www.litkonkurs.ru
Одна из его реплик, с которой все и началось:

Постояльцам!
А также дуракам —
Прохожим —
Разнообразным… (Но по сути так похожим!)
Короче вам — ШУТАМ —
Пишу я песню, что не вышел мыслью рожей
И мыслью этой бью по головам!

Сначала открывала стихи «побитых» авторов и к удивлению своему обнаруживала, что они не так уж и плохи. Подумалось – значит, дело не в Авторах. Дело в рецензенте. Захотелось понять, что с человеком – болен ли, обижен? И вот результат. Читаю стихи Мраморова. Ни одной оригинальной мысли, об отсутствии которых в чужих стихах так печется Алексей, ни стилистической грамотности, ни технической. Ничего не понимаю – почему Алексей так самонадеян, до тех пор, пока не нарываюсь на вот этот его стих:

http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=43740&pid=60

О любви к Богу, как ни странно, в отличие от многих остальных — о несчастной безответной любви к женщине. Вот она – пресловутая вера в Христа только в стенах храма Божьего. Вот она – криво-навязанная любовь к Богу в себе, отвергающая любовь к другим. Навязанная идея, вселяющая страх, сеющая недоверие, делающая из человека зомби. Таким образом, А.Мраморов стал «поводом» для написания сегодняшнего очерка, как убийство в 1914 году наследника австро-венгерского престола, ставшее поводом для начала Первой мировой войны. Но ни в коем случае не причиной. Причины кроются в гораздо большем зле, чем баловство обиженного на папу мальчика.

…1995 год. Я случайно попадаю в неизвестного происхождения секту, арендующую помещение в самом престижном районе города, в самом дорогом зале Музея Низами. Сыну нужен был английский язык, а денег на педагогов в то время не хватало. В секте английскому обучали бесплатно.
Уже на входе нас окружают миловидные девушки и начинают наперебой рассказывать, как нам будет замечательно у них в коллективе, какие они все добрые и отзывчивые, не то что люди на улице или в церкви. Мы с сыном, улыбаясь, выслушиваем девушек, благодарно киваем в ответ. Но какое-то неприятное чувство охватывает нас, людей, привыкших к открытому общению между людьми. Почему они не смотрят в глаза – ни нам, ни друг другу? Почему их зрачки витают по потолку, по стенам? Почему говорят явно заученными фразами? Ведь в обычной жизни так никто не говорит.
– Мам, это случайно не психушка? — спрашивает меня сын восьмиклассник.
– Не знаю, давай посидим, посмотрим, что дальше будет.

Зал был набит до отказа. Преимущественно это обычные бакинцы разных возрастов и национальностей, но среди них я заметила немало «странных» — плохо одетых, но очень довольных собой. На улице такие обычно, не поднимая головы, куда-нибудь бегут или попрошайничают в переходах. А здесь они улыбчивы и уверенны в себе.
В зале резко становится тихо – с боковой двери входят два лектора. Интересные, высокие мужчины средних лет, больше похожие на перезревших плейбоев, чем на священнослужителей. И одеты в мирские костюмы хорошего качества. Иностранцы.
Лекция читается на английском, а одна из девушек, встретивших нас, синхронно переводит. Все пишут… Только я озираюсь по сторонам и диву даюсь – почему у каждой двери стоят низколобые амбалы с бычьими шеями? Зачем они здесь? Почему второй лектор постоянно что-то переключает за зановесочкой на углублении в стене?
Спрашиваю соседа, усердно пишущего:
– А что он там включает?
– Не мешайте, женщина, пишите лучше. Он лекцию записывает.
Я прислушиваюсь и поражаюсь – каждый новый перевод, повторение предыдущего, только перефразированное.

(продолжение следует)
20/07/05

Добавить комментарий

Мысли по поводу А. МРАМОРОВА

Мысли по поводу А.Мраморова

Второй день наблюдаю за молодым человеком Алексеем Мраморовым,
«пачками» пишущем негативные рецензии на сайте www.litkonkurs.ru
Одна из его реплик, с которой все и началось:

Постояльцам!
А также дуракам —
Прохожим —
Разнообразным… (Но по сути так похожим!)
Короче вам — ШУТАМ —
Пишу я песню, что не вышел мыслью рожей
И мыслью этой бью по головам!

Сначала открывала стихи «побитых» авторов и к удивлению своему обнаруживала, что они не так уж и плохи. Подумалось – значит, дело не в Авторах. Дело в рецензенте. Захотелось понять, что с человеком – болен ли, обижен? И вот результат. Читаю стихи Мраморова. Ни одной оригинальной мысли, об отсутствии которых в чужих стихах так печется Алексей, ни стилистической грамотности, ни технической. Ничего не понимаю – почему Алексей так самонадеян, до тех пор, пока не нарываюсь на вот этот его стих:

http://www.litkonkurs.ru/index.php?dr=45&tid=43740&pid=60

О любви к Богу, как ни странно, в отличие от многих остальных — о несчастной безответной любви к женщине. Вот она – пресловутая вера в Христа только в стенах храма Божьего. Вот она – криво-навязанная любовь к Богу в себе, отвергающая любовь к другим. Навязанная идея, вселяющая страх, сеющая недоверие, делающая из человека зомби. Таким образом, А.Мраморов стал «поводом» для написания сегодняшнего очерка, как убийство в 1914 году наследника австро-венгерского престола, ставшее поводом для начала Первой мировой войны. Но ни в коем случае не причиной. Причины кроются в гораздо большем зле, чем баловство обиженного на папу мальчика.

…1995 год. Я случайно попадаю в неизвестного происхождения секту, арендующую помещение в самом престижном районе города, в самом дорогом зале Музея Низами. Сыну нужен был английский язык, а денег на педагогов в то время не хватало. В секте английскому обучали бесплатно.
Уже на входе нас окружают миловидные девушки и начинают наперебой рассказывать, как нам будет замечательно у них в коллективе, какие они все добрые и отзывчивые, не то что люди на улице или в церкви. Мы с сыном, улыбаясь, выслушиваем девушек, благодарно киваем в ответ. Но какое-то неприятное чувство охватывает нас, людей, привыкших к открытому общению между людьми. Почему они не смотрят в глаза – ни нам, ни друг другу? Почему их зрачки витают по потолку, по стенам? Почему говорят явно заученными фразами? Ведь в обычной жизни так никто не говорит.
– Мам, это случайно не психушка? — спрашивает меня сын восьмиклассник.
– Не знаю, давай посидим, посмотрим, что дальше будет.

Зал был набит до отказа. Преимущественно это обычные бакинцы разных возрастов и национальностей, но среди них я заметила немало «странных» — плохо одетых, но очень довольных собой. На улице такие обычно, не поднимая головы, куда-нибудь бегут или попрошайничают в переходах. А здесь они улыбчивы и уверенны в себе.
В зале резко становится тихо – с боковой двери входят два лектора. Интересные, высокие мужчины средних лет, больше похожие на перезревших плейбоев, чем на священнослужителей. И одеты в мирские костюмы хорошего качества. Иностранцы.
Лекция читается на английском, а одна из девушек, встретивших нас, синхронно переводит. Все пишут… Только я озираюсь по сторонам и диву даюсь – почему у каждой двери стоят низколобые амбалы с бычьими шеями? Зачем они здесь? Почему второй лектор постоянно что-то переключает за зановесочкой на углублении в стене?
Спрашиваю соседа, усердно пишущего:
– А что он там включает?
– Не мешайте, женщина, пишите лучше. Он лекцию записывает.
Я прислушиваюсь и поражаюсь – каждый новый перевод, повторение предыдущего, только перефразированное.

(продолжение следует)
20/07/05

Добавить комментарий