Ни одно произведение не рождается «на пустом месте». Всегда происходит то, что согласно Канту и часто произносит Валерий Леонидович: «Вещь в себе превращается в вещь для нас».
Я совершенно намеренно не цитирую справочники, поскольку гораздо более важно дать собственное восприятие рассказа, повести и романа.
Честно говоря, когда появляется желание написать «что-то большое», теперь то (впрочем, честно признаюсь: и ранее) немедленно спрашиваю себя – а кому это надо? И на мой взгляд, при всей его неопределенности, это важнейший вопрос.
Роман – это большое полотно, в котором обычно, кроме прямого действия, происходит раскрытие тех или иных проблем большого общественного звучания. Причем эти проблемы присутствует всегда, независимо от желания автора. Дело в том, что описывая события хоть времен войны, хоть нападение инопланетян, автор так или иначе рисует окружающую обстановку, причем в основном вкладывает современные мысли, современное видение событий.
Рассказ, при своем небольшом объеме концентрирует мысли вокруг какого-то одного события, на базе которого и строит читатель картину окружающего мира. Но и в романе и в рассказе существует одно и то же видение автора, то есть автор не меняет свои установки, даже работая «по заказу». Это бывает очень заметно, бывает затушевано сильно, но при внимательном анализе все вышесказанное проявляется.
Итак – задумав написать роман можно подыскивать под него сюжет. Можно, имея сюжет, раздумывать над тем, какой объем нужен для его реализации. Идя от конца к началу или от начала к концу – путь в принципе должен быть один. Но так получается далеко не всегда.
Сюжет романа строится, естественно, от какого-то факта (Рассказ!), получая свое логическое развитие. К сожалению, часто авторы грешат тем, что обилием рассказов составляют роман. Конечно, эти сценки-рассказы связаны вставками-переходами, но в этом случае хорошо заметно, что если выкинуть одну-другую вставку-рассказ, роман, в общем-то, не пострадает.
Почему так происходит? Это происходит потому, что поставленные в ряд сценки-рассказы имеют одну и ту же основу и являются как-бы иллюстрацией. Но к чему? И вот тут роман и предназначен нести нагрузку объемной, всеобъяснительной картины определенного куска мира, иначе говоря, мировоззрения главных героев, а через них общества в целом. Причем общества не только того, которое описывается, но и общества современного, поскольку роман тем и характерен, что нити его идей тянутся из прошлого в будущее.
Сюжет романа – может быть любой, но раскрытие его в романе происходит только в том случае, если раскрыты «пружины» действия героев, иначе говоря факт должен быть обоснован настолько, что-бы в результате читатель видел, что факт в той или иной форме был неизбежен.
Средневековый теолог Тертуллиан сказал так, по отношению к понятию Троицы: «Верю, потому, что нелепо». В этой фразе, в которой он суммировал все свои философские рассуждения и заключается именно уверенность, которую не могут «догнать» знания. Но если знания еще можно приобрести, то уверенность в правоте – прерогатива «внутреннего убеждения», нравственных установок как одного человека, так и общества в целом.
Так вот, приступая к теме, которая имеет множество отвлетвлений, автор должен заранее «чувствовать», что для объяснения нужен не только один пусть и объясненный факт, а определенная картина, на фоне которой только и может существовать этот факт.
Когда я понял, что для реализации рассказа об убийстве Бориса и Глеба Ярославом Мудрым требуется описание эпохи, круга лиц, тайных пружин, неминуемо приведших к убийству, то понял, что сам рассказ об убийстве может быть и эффектен, но совершенно неинтересен. Разве что начинать придумать ужасы и поражать воображение самим фактом наличия рек крови и тем подсунуть читателю обычное событие, но с историческим антуражем
Да, но согласитесь – какие-бы не были реки, но это исключительно антураж. А вот объяснить, что Борис был обречен, это уже гораздо сложнее. Но сказать, что он обречен мало – надо это доказать всем. Именно всем, поскольку мне-то это было ясно. И именно в художественной форме, что подразумевает понятие обреченности исходящей не от него, а от именно всего хода событий именно того времени, именно через призму чувств его окружения. Но для того и писал роман, что-бы это стало ясно Вот и для этих доказательств и потребовался не рассказ об убийстве, а роман.
Ваш Павел Мацкевич
Привет, Павел! Близки и понятны мне подобные рассуждения. Передать дух, пустить его так, чтобы он тек плавно, впитывался в стены, пронизывал собой воздух… Толкиен сказал очень правильную вещь: проще простого придумать зеленое солнце, а вот создать мир, в котором оно бы сияло и давало жизнь так же естественно, как обычное — это уже миссия творца.
С уважением.