Стой, Натра! Стой!

Окончив дневную охоту, Рысь прилег отдохнуть в высокой зеленой траве. Он мирно дремал и видел сны, когда, опалив жаром своего тела, Натра огненной стрелой пронеслась мимо. Проснувшись, рысь увидел, как, она, полыхнув оранжевой стрелкой, озарила чащу исходящим от нее таинственным, полупризрачным сиянием и скрылась в сумеречном лесу. В этот миг сумасшедшая, почти бредовая мысль посетила его, и пока разум не воспротивился этой самоубийственной затее, поспешил воплотить ее: «Стой, Натра! Стой!» – Крикнул он вслед убегающей кошке.
Это ж надо было решиться, остановить огненную тигрицу Натру – богиню и прародительницу всего кошачьего рода, да еще и предложить пробежаться с ней по ночной лесной чаще. Да, подобная идея попахивала серьезными неприятностями – как у любой кошки, настроение Натры часто менялось и, будучи в дурном расположении духа она могла в один миг испепелить любого, кто посмел бы приблизиться. Впрочем, Рысь, как любой из кошачьего рода, не задумываясь рискнул бы жизнью, только бы побыть хоть одну ночь с огненно-рыжей богиней, а потому даже осознание грозящей опасности не остановило его. Как молитву, как древнее могучее заклятие, с трепетом и благоговением в голосе повторял он слова: «Натра – моя Муза, мой Ангел Хранитель останови свой бег, удели мне, дерзкому, хоть мгновение той вечности, что дарована тебе. Сожги, испепели, уничтожь меня своим пламенным взглядом или даруй мне счастье быть с тобой и чувствовать дыхание твоей силы – я смиренно приму все».
Рысь стоял, выжидающе всматриваясь в черную стену леса, как вдруг услышал позади себя голос: – Опять вы взялись за старое! Ну сколько раз можно повторять, что этот ваш ритуал меня уже утомил… Хотя, признаюсь честно – ты меня обманул… Уж чего-чего, а в хитрости и умении придуриваться вашему брату не откажешь.
Резко в прыжке Рысь развернулся и увидел ее. Натра лежала на спине, распластав задние лапы, а передними с невинным видом перебирала густую белую как снег шерсть на брюхе.
Ситуация накалялась – надо было как-то продолжать разговор, но рысь так ничего и не смог придумать, а потому мешкал. Тут ему вспомнилось однажды услышанное мнение, будто бы огненная тигрица любит, когда с ней играют. Набравшись храбрости, он сказал себе: «Играть так играть!» Такая игра, конечно, шла не на жизнь, а на смерть и, начав ее рысь, прекрасно понимал – любая ошибка будет стоить очень дорого. Отступать было уже поздно, и Рысь решил пройти игру до конца – ночь с богиней стоила этого.
– Здравствуй, Натра. – Тихо поздоровался он, – Ну что, разрешишь сегодня пробежаться с тобой, или всю ночь будешь дуться на меня за мою шутку?
– Я – богиня и мое имя – Натрафрорра Танура О’Оллит! – сердито сказала кошка, пристально посмотрев рысю прямо в глаза.
Почти минуту он терпел, но, почувствовав острую боль в груди, все-таки отвернулся, ибо никто не мог долго вытерпеть ее взгляда – ее глаза, огнем прожигали тебя насквозь, проникая в самые отдаленные закоулки сознания. Нестерпимый жар охватил все его тело и разум, и Рысь уж было подумал, что ему пришел конец.
– Впрочем, – она отвела взгляд, и голос ее смягчился, – в эту ночь я разрешаю тебе называть меня Натрой.
Чувствуя, как жар ее тела постепенно утихает и, поняв, что смерть в пламенных объятиях богини ему не грозит, Рысь успокоился. Тигрица размеренным шагом подошла ближе, и он вновь ощутил ее тепло, но на этот раз оно было не обжигающим, а приятным, будто ласкающим.
– Экие вы рыси хитрые… – заигрывающим голосом, мягко, будто перекатывая на языке слова, произнесла Натра, – дай вам волю, так вы за мной каждую ночь бегать будете.
Лезть на рожон Рысь не хотел, но и оставлять последнее слово за богиней не собирался. Немного подумав, он сказал первое, что пришло ему в голову:
– Натра, породив тебя, огонь, уголь и пепел даровали тебе вкупе с испепеляющей внешностью еще и поистине жгучую манеру разговаривать.
Тигрица в долгу не осталась и подхватила игру:
– Какая наглая лесть, – грозно прорычала она, – поистине неприкрытая, наглая лесть! Учти, ты играешь с огнем, а с ним шутки плохи…
– Напужала… – завопил Рысь что есть мочи, – Ой-ой-ой, как напужала… – и, свалившись на землю, поскуливая и катаясь по траве, принялся причитать, – Прости, я больше так не буду… Да, да, да… Честно, честно…
– Ну ладно, так и быть сегодня я разрешу тебе быть со мной, но ты пообещай, что завтра не придешь… У меня ведь тоже есть дела. Договорились?
Тигрица, будто боясь обжечь, чуть притушив взгляд, смотрела на Рыся. Надеясь выторговать еще одну ночь, он пытался терпеть и тянул время, но, в конце концов, не выдержал и согласился. В тот же миг Натра, рывком сорвавшись с места, помчалась в сторону леса. Быстро опомнившись, рысь, набирая скорость, последовал за ней и вскоре догнал кошку.
– А вот и я! – крикнул он тигрице, – Что, не ожидала от меня такой прыти, да?
– Молчи! Не болтай попусту, беги тихо и слушай Силу леса… Ой, да что я говорю – ты ведь не умеешь слушать Силу…
– Ты же сама знаешь – рыси болтливые и жутко бестолковые животные…
Натра замедлила бег, а Рысь, увлекшись, этого не заметил и вырвался вперед. Лишь когда тигрица, оказавшись позади, исхитрилась цапнуть его за хвост, он понял свою ошибку. Эта погоня была, конечно, не всерьез и укусила его Натра несильно, играючи. Будь все это по-настоящему – Рысь остался бы без хвоста, а может и без всего остального тоже.
– Разумеется, дорогой, – донесся сзади голос запыхавшейся от смеха кошки, – а еще они глупые, наглые и приставучие.
Забежав на высокий холм, они долго гонялись друг за дружкой, валялись в траве и с громкими воплями, падая на спину, кувырком скатывались по песчаному склону – соревновались, кто быстрее докатится до самого низа. В очередной раз погнавшись за Рысем, Натра в два прыжка обогнала его, нырнула в сторону и скрылась в густом кустарнике. От неожиданности рысь резко остановился и стал прислушиваться. Тишина: ни шороха, ни звука ломающейся ветки – он так и не услышал ничего, что бы могло выдать местоположение тигрицы.
– Натра, неужели ты убежала и бросила меня тут одного?
– Как ты мог подумать такое?! – сурово произнес откуда-то сверху знакомый голос, – Такого просто не может быть!
Осмотрев окрестности, рысь долго не мог понять откуда исходит голос, но потом вдруг будто прозрел и увидел ее почти под самым своим носом. Тигрица сидела под огромным развесистым деревом, на самой вершине холма и с беззаботным видом чистила о кору когти. Каждый раз, когда она вела по стволу лапой, раздавался резкий, пронзительный, режущий уши звук. – И как я мог не заметить этого ранее – не понимаю! — возмущенно фыркнул Рысь себе под нос, — Хотя, что тут думать-гадать – с этими богинями всегда так: то ниоткуда появляются, то, будто растворившись в воздухе, исчезают, а то и сотворят что-нибудь этакое, что и во сне не каждому присниться может.
– Экие вы рыси неторопливые, – нараспев сказала Натра, извлекая из древесины немыслимые звуки, – все хвастают, все хвалятся, что искусные охотники, а вот Огненную поймать не могут…
Вогнав Рыся в краску, Натра бросила музицирование и, грациозно изогнувшись, прыгнула на развилку самой толстой ветки, легла там и свесив вниз лапы, растянулась во всю длину. Удобно расположившись на ветке, она стала заманивать его наверх, легонько покачивая кончиком хвоста:
– Экие вы рыси неуклюжие, – вновь начала свою песню тигрица, – даже на дерево забраться не могут… Эй там, внизу – залезай сюда, а то рассвет пропустишь. Думаю, с этого дерева мы сможем увидеть восход Солнца. Как давно я не смотрела на рассвет… мне всегда казалось, что в ночи нет ничего прекраснее рассвета.
Рысь вскарабкался по стволу наверх и устроился рядышком.
– Рассвет? – удивился он, – Мне казалось, что ночь только начинается… Это твои шутки, Натра? Хочешь побыстрее от меня избавится, да?
– Ну что за мысли?! – Возмутилась тигрица, – Или ты не веришь богине, а может, посмел усомниться в том, что я всегда держу данное слово?
– О нет, моя богиня… разумеется, нет…
– Экие вы рыси подозрительные… – начала было Натра, но вдруг, резко оборвав фразу, подняла голову и стала смотреть вдаль.
Стоило Рысю посмотреть вслед взгляду тигрицы, как горизонт пред ним расступился, и он увидел как над верхушками деревьев, сияющим шаром грузно поднялось дневное светило. Свет восходящего Солнца ударил в шерсть тигрицы, и будто зажег ее. Алые всполохи божественного огня сияющими клинками пронзили его глаза. На мгновение рысь ослеп, а когда, привыкнув к яркому свету, вновь стал видеть, Натры рядом уже не было. Выполнив обещание, она будто бы растворилась в воздухе, оставив Рысю на память лишь легкое теплое волнение где-то в глубине его бездонной рысьей души.
– Спасибо тебе, Натрафрорра Танура О’Оллит! – прокричал он на весь лес.
Подхватив его крик, легкий ветер разнес его над верхушками деревьев. Рысь прислушался к тишине утреннего леса, и на мгновение ему показалось, что где-то далеко-далеко Натра, услышала этот кличь и отозвалась своим: «Экие вы рыси крикливые…»

16.05.04