Фотоальбом (стихотворения в прозе, 3 этап)

На мой взгляд, стихотворения в прозе похожи на моментальные снимки. Фотографии эмоций, чувств, застывшие на листке бумаге (экране монитора) и пульсирующие, оживающие при чтении. Кадры жизни, мимолётные настроения. Выразительные и афористичные. Лица, пейзажи и… Что-то можно и додумать. Строки становятся яркими картинами… Ранее я для себя открыла Париж Бодлера, выхваченный и оставшийся на бумаге строчками его стихотворений в прозе, мир необычный и волнующий, новый и неожиданный. Теперь – современный мир, представленный авторами портала. Словно я открыла чей-то фотоальбом…

Только способность сдерживаться
позволяет не скрежетать зубами,
когда солнце только притопило свой край
в облаках горизонта…
и еще висит,
кидая последний взор на окружающее притихшее
безмолвие приближающегося быстрого вечера…
А стоит только отвести взгляд от красного усталого диска…
и опоздал.
Последний луч еще стелется по дорожке из
облаков-пленников…
а у тебя только сожаление,
только остаток от не начавшегося скрежетания…
только предвкушение…
только предчувствие…

а уже случилось.
(\»Случилось\» Валерий Белолис)

Видите? Вы это видите? Прекрасный пейзаж! Я – и не спрашивайте почему – вижу фотографию морского тёплого заката, прокравшегося с неба на землю. Облачное спокойствие и неотвратимость, сожаление о том, что случилось незаметно и неизбежно…

А вот другое.

\»За туманным полем виднеется избушка. Где-то здесь несет свои воды небольшая речка. В это время года здесь часто идут дожди… Пустынно…
Смотрите: по полю идет девушка! Странно в такой ранний час видеть здесь девушку… Туман обнимает ее стан, травы ласкают ее ноги. Простая белая рубашка из домотканого полотна… Светлые волосы разбросаны по плечам… И венок из васильков…
«Побегу я по мягкой траве, по родной земле… И услышу я переливный звон, подвенечный звон всех цветов полевых…\»
(\»Песнь славянки, Михаил Соловьёв)

Неспокойная весенняя радость, природа и её сила…

И ещё

\»Множество веточек тянулось с крепкого ствола молодой ели, держа своими зелеными иголками- пальчиками белый пушистый платок, усыпанный блестящими снежинками; а из синего сумрака сыпалась на верхушку ели, серебряная пыль предновогодней луны.
Веточки были достаточно крепкие, чтобы чувствовать легкий ветерок, но когда ветер расходился, они колыхались; и желтые, голубые и розовые огоньки, перемещаясь, сверкали драгоценными камешками. Разноцветные огоньки ложились на хрустальные пачки снежинок, но попав на самую белую снежинку зимы, разлетались фонтаном лучей. Через мгновенье снежинки вновь становились серебристыми, а огоньки уже играли на изящных плечиках танцующих снежинок, обнажая голубые стеклянные венки, запрятанные под их тоненькой ледяной кожищей. Снежинки летели причудливыми зигзагами, как прозрачно-белые феи.\»
(\»Снежинка\» Ромашка)

Времена года, календарь, красота слога вплетает в строчки леса и поляны, иней и солнце, деревья, цветы, всё живое и дышащее…

Листаю дальше. Теперь пейзажи сменились лицами – случайными и любимыми, счастливыми и меланхоличными… Я помню, как сложно нарисовать глаза – потому что в глазах светится душа, я знаю, как сложно уловить момент, нажимая на кнопку фотоаппарата, но… Вызывают восхищение фотографы чувств, изобразившие на бумаге всю палитру сердца. Любовь, страдание, грусть… Но это не просто снимки, художник вложил не только чувства, но и мысли. Видишь лица и начинаешь размышлять. Автор подталкивает тебя, указывая на наиболее важные детали…

Вот человек мнётся у дверей, не решаясь войти – почему? На обычной фотографии можно найти тысячи ответов, их можно придумать, но здесь есть разгадка. Я благодарна за неё.

\»А теперь вот стою у дверей и не решаюсь нажать на звонок. Я знаю, что с той стороны меня уже устали ждать. Я знаю, что провинился. Но разве моя вина в том, что я такой, какой есть. Мне бы хотелось быть всегда с тобой рядом, никогда не расставаться, стать одним целым раз и навсегда. Но…
Дверь передо мной открывается, и я вижу на пороге тебя. В твоих усталых глазах читаю грусть. Я так хочу, чтобы ты меня простила, я готов отдать за это все, и внезапно говорю, с виноватым видом опустив голову: \»Подрежь мне крылья, чтобы я был всегда с тобой\».
(\»Я хочу быть всегда с тобой\» Васик)

Твоя ладонь на скользкий мрамор
Так обессиленно упала.
О, что сказать, ведь я не знала,
Как поддержать.
Ты весь дрожал и улыбался
Мне сквозь снежинки.
А я не знала – ты прощался
Со мной в тот вечер.
Твоя ладонь на черный мрамор
Так обессиленно упала.
Ты ждал, а я так не сказала:
«До скорой встречи»
Лишь шаль накинула на плечи
Тебе.

Стоял и плакал в сером парке
Могучий дуб.
Он умирал, едва коснувшись
Горячих губ.
(\»Твоя ладонь на скользкий мрамор\» Елена Шуваева-Петросян)

Так и вижу осенний вечер, парк, девушку. И думаешь – почему всё так, а не иначе. И сопереживаешь…

Со всех сторон смотрят на тебя,
Бессознательно мигающие глаза глупых,
Бесформенных коробок домов.
В каждом из них найдется место
Для одиночества и боли,
Которую мы причиняем друг другу,
Потому что не умеем верить.
(\»Зарисовки\» Мария Бродская)

Вижу вечер, и безразличные ко всему глаза-окна, молчаливые стены, впитывающие в себя, словно губка, боль одного человека, помноженную на число жильцов и возведённую в степень неверием…

А вот другой вечер, снятый другим человеком с другого угла – и вот всё поменялось противоположно, заиграло.

я вижу вечер
наступающий мягкими мокасинами
на остатки солдатских сапог –
тонкое напоминание о некогда бывшем черном
внутри этого теплого вечера
есть мы с тобой
вечные и неразъемлемые
любые
дрогнувшее прикосновение
подарило звезду ее падение высветило счастье
яркое и живое несущее вперед и вверх
«вот оно ты чувствуешь как горячо?»
каждое слово – бред
неверное ощущение вырвавшегося звука
я ищу но одиноко
давай искать вместе
твой взгляд рукой по моим ощущениям
взглад глазами по еле прикрытым зрачкам
научись любить смотреть в мои глаза
вечные и неповторимые
искорки ощущения бьются под самой кожей
хочется достать их погреться
расплавиться в воздух стать травой
примятой под нами
расстелиться на несколько тысяч звезд
собраться в точку взрыва
напряженную и жаждущую
и вернуться на место
ветер охлаждает освежает придает сил
еще одна дорога встреч миров
сделанная нами величайшим творением

мы чувствуем рассвет
(\»я вижу вечер…\» Константин Горный)

И дальше – счастливые глаза, смотрящие на любимых, смеющиеся и нежные, только проснувшиеся – после ночи ли, после разлуки ли, после забытья и грусти? Два человека – единое целое. И даже если картина неполная, всё же незримо присутствует тень второго…

Моя постель пахнет тобой.
Моя постель очень долго хранит твой запах.
Его можно набрать в ладони.
В него можно спрятать свое лицо.
В нем можно купаться, как в пушистом облаке.
И его можно пить, как дурманящий напиток.
Каждый вечер я раздеваюсь и ложусь рядом с ним.
Я прижимаюсь к нему всем телом.
Лишь в его объятьях я могу спокойно уснуть.
(\»Моя постель пахнет тобой\» Натали)

\»Вдруг моей руки коснулись твои теплые пальцы. Ты очнулась ото сна, распахнув мне навстречу свои светящиеся тихий музыкой глаза, источники черной влаги — слез ночи. Ты еле слышно гладила мою руку, и эти хрупкие прикосновения вызывали на стеклянной поверхности меня медленно расходящиеся водные круги.
Воздушная улыбка тонких губ наполнила звенящим смехом комнату. Тишина разлетелась на тысячи мелких кусочков из рифмованных строк птиц. Ты знала, что нельзя нарушать таинство утреннего молчания, чтобы не разрушить диалог двух отражений. Лишь язык теплых пальцев и сонных губ, музыка покрытых дымкой ночи глаз, срывающих лепестки воспоминаний…
Плечо почувствовало ветерок ресниц…
В вену влились капли ночной росы твоих глаз…
Воздух клубился тихой нежностью…
Голова кружилась от бокала многоточий…\»
(\»Этюд №22. Утренний\» Snork)

А у меня голова кружится от нежности, льющейся от этого изображение, живущей и перебравшейся в окружающий воздух…

\»Сидя за столиком в кафе и думая о мелочах, не дышалось. Не хотелось дышать. Легкость и спокойствие в виде кокона вокруг нас. Вокруг меня?
Замедление времени… Наслаждение от малейшего замеченного:
ветер, обегающий руку с бокалом…
взгляд, касающийся ее груди…
звук перекатывающихся маленьких колец ее браслета…
плюсующиеся запахи, нанизывающиеся на запах кофе, уже потом.

Близко. Лаская вниз. Убегая от себя. Наслаждаясь. Жил я сегодня.\»
(\»Лаская вниз\» Валерий Белолис)

Красота и жизнь, будущее бьют через край игристым шампанским, любовным наслаждением…

Но вот! На следующей странице мир теряет краски, наступает серый облачный день, пейзаж меняется. Теперь это похоже на пустыню со странствующими и ищущими душами, это измождённые лица, взывающие или молча укоряющие, но гордые и красивые, смелые – некоторым и терять уже нечего…

…Каждый из них желает получить свой,
отведённый только ему
глоток солнца, глоток неба,
продлить, как можно дольше
этот короткий миг,
который мы называем жизнью…
(\»Зарисовки\» Мария Бродская)

Да, как и я – хочу этого единственного глотка.

\»Я горд хвалой шута – его аплодисментам – признателен ему, что не поёт хулы – изъян, что видит зачастую в делах чужих и жизни безрассудной, во мне он не находит.

А вот, и пресмыкающий ханжа – пред вами лебезя, расплывшийся в улыбке лицемерья, за спинами друзей глаголют всем слова, что Вам в глаза, никак сказать не смеет.

Друзья – ослепшие от слов, напева в звуках дифирамбов, не видят или, нехотя скрипя сквозь зубы, превозносят не свои таланты.

Любимые любя привыкли ко всему, что есть во мне – изъян не замечая, вновь рады лишь тому, что рядом быть мечтают.

Сажая люд весь на измену, хвалы упрямому соседу я дифирамбами пою – их, как вино кувшина лью, предвосхищая страсти сцену.

…ну вот, опять здесь, новые я отписал слова, а что за смысл в них… – Вы поймите сами.\»
(\»Я рад и благодарен…\» Pogrebnoj — Alexandroff)

Здесь человек, которому уже ничего не страшно, которому не нужны дифирамбы, которого омыли любящие слёзы и который воскрес с помощью людской памяти…

\»Чижик, Чижик, где ты был?\»
У Катюши кофе пил,

-Скажите, это правду говорят, что моего Саши Черного больше уже нет?
И у нее задрожала нижняя губа.
-Нет, Катя, — решился я ответить. — Умирает только тело человека, подобно тому, как умирают листья на дереве. Человеческий же дух не умирает никогда. Поэтому-то и твой Саша Черный жив, и переживет всех нас…
Александр Куприн

\»Женился б на беженке Кате,
Кота бы завел…
Она бы валялась в кровати, А он бы ей кофе молол.\»
(\»Саша Чёрный жив\» Сергей Дегтев)

А вот желание измениться, изменить свою внутреннюю вселенную, мимолётное желание в глазах и воспоминания о нужном и привычным – какие же чистые глаза!..

Иногда мне кажется,
Что если очень, очень долго
Стоять под душем
В ванной комнате
Можно сделать немного
Душу свою чище.

Что проще?
«Плавающие лезвия» и
По капельке уплываешь прочь
От кафельных стен привычного мира.
Глаза закрыты.
И можно не думать
Даже о счастье.

Но с кем же останется пёс?
Привязанность – страшная сила.
А запах шампуня из лепестков чайных роз?
(\»О душе\» Елена Гедюне)

И совсем для меня страшная фотография, рвущее сердце. Я боюсь прощальных писем и \»прощальной\» погоды – именно в такую и пишутся данные печальные диалоги с будущим, которое будет БЕЗ.

\»Дождь. Тихо шагает по пустым и одиноким улицам. Бесшумно, но не таясь. Моросит. Целует бьющиеся в жадной истоме листья и припадает к земле. К влажному. Блестящему под никому не нужными фонарями, сочному асфальту. Стелится. Расходится кругами, встречая самого себя. И прощаясь. Сам с собою. И со мной.
Я стою. Запрокинув голову. Ловлю. Приоткрытым ртом навстречу небу. Жадно. Бессмысленно. Как листья. Но я — один.
Ночь. Как на столе. На блюде. Ножи. Не нужные режут. Кромсают, ломая зубы. И меня.
Я не умираю. Я умер. Вчера.\»
(\»я не умираю\» Александр Питерский)

Я закрываю фотоальбом, и строки рисуют в темнеющем воздухе новые и новые картины, в сердце стучатся новые чувства… И благодарность художникам за то, что позволили подглядеть за чьей-то жизнью, ненавязчиво и быстро, за то, что позволили открыть чей-то семейный фотоальбом, эскизы и дневники… Именно такое чувство осталось от этих стихов, нерифмованных, но плавно текущих и выхваченных из жизни, от этих вольных и невольных впечатлений, несомненно вызывающих интерес исследователя и радость ценителя, нашедшего редкий экземпляр, изысканный и странный цветок, неогранённый алмаз…