Странный разговор.

Привычный смех оставлю я,
Невольно станешь тут серьёзным
Затем, что собеседник грозный
Вновь объявился у меня.
Не прячет он своей усмешки,
Самоуверенности злой.
Неуязвим доспех стальной,
Неотразим удар небрежный.
Изображения его с косою глупой и костями —
Печать традиций, дань рекламе.
Он с виду вовсе не такой.

И не имеет вовсе пола,
Хотя и называю — он.
Но лишь затем, что сотворён
Моим врагом сей \»идеолог\».
Свой облик может он менять,
Представ то девой, то пророком.
Но взгляд бесчувственно-жестокий
Я без труда могу узнать.
В его глазах застыла тьма,
В них блеск холодного ума
И скука жизни одинокой.

Пришёл смеяться надо мной,
Проверить, тот ли я, что прежде?
Не разуверился ль в надежде
Разбить доспех его стальной?
К чему же театральный вид,
Раз ты вполне в себе уверен?
Или со скуки пыл немерян?
Я не глухой, а он кричит:
\»Ты червь, ты раб, ничтожный смерд!
Твой разум — яд, твой жребий — смерть!
Мой взмах один — твой путь отмерян.

Склонись, пади передо мной.
Зачем мечтать о невозможном?
Оставь свой замысел ничтожный
И получи взамен покой.
Я уважаю твой размах,
Твои стремленья, идеалы
Мне интересны. Я немало
Сам думал о твоих мечтах.
Но срок проходит, торопись,
Спеши узнать, сладка как жизнь.
Её не повторишь сначала.

Какая разница тебе,
Кем сгинешь ты, навек исчезнув?
Борьба со мною бесполезна,
Немыслим от меня побег.
Бери, покуда я позволил,
Всё, что сумеешь, не робей.
Лги, грабь, насильничай, убей,
Путь заслонивших пред тобою.
Ведь предо мною все равны,
С виною ты, иль без вины.
Пусть погибает кто слабей,

Кто верит глупым обещаньям
Награды скромной доброте,
Отдавши жизнь взамен мечте
Вкусить блаженства за страданья.
Я для тебя ж добра желаю,
Хочу, чтоб вволю ты пожил.
Ведь ты мне тоже услужил,
Свои \»прожекты\» излагая.
Дал пищу праздному уму,
Хоть и смешон мне самому
Твой поиск истин в мире лжи\».

Сказал и смотрит на меня,
Моих ответов ожидает
Уверенный, что мысль простая
Его суждений — верный яд.
Его дразнИт моё упрямство,
От очевидностей отказ.
И он опять, в который раз,
Принёс отравные лекарства:
И наслаждения картины,
И наказанье за строптивость.
Неистощим его запас.

Хоть не готовил я речей,
Он не уйдёт, коль не отвечу.
Затем ведь и затеял встречу
Бесстрастнейший из палачей.
И врать ему совсем нет смысла,
Он сразу различает ложь.
Лишь время зря переведёшь,
Свои пытаясь спрятать мысли.
Придётся говорить как есть,
Оставив хитрости и лесть,
Когда так слушатель хорош.

\»Всё развлекаешься, злодей?
И мало радости и сласти
В безмерной и жестокой власти
Над бренной сущностью людей?
От скуки ты, циничный лжец,
Всех манишь сказкою, тревожишь
Богатством ценностей ничтожных.
Раб мёртвой вещи — сам мертвец.
Могу представить наслажденье,
Твой смех победный, упоенье,
Когда живой так с трупом схожий.

Не повредив и волоска,
Связать нить жизни цепью мёртвой —
Вот развлечение для чёрта!
Какой капкан на дурака!
Не мне судить, не мне решать,
Кому и что от жизни нужно?
И пред тобою безоружна
Неискушённая душа.
Свой путь придумать не умея,
Твою жестокую затею
Повсюду славят криком дружным.

Бредут покорною гурьбой,
Друг друга утешая верой,
Найдя уверенность в примерах,
Искусно созданных тобой.
Само число — залог почтенья,
Ведь на миру и смерть красна.
Всю власть огромного числа
Ты приспособил, к сожаленью,
Для развлеченья над толпою.
Умён искусник, я не спорю,
Цель и причина мне ясна.

Ты математик хоть куда.
Свои абстракции умело
Исследуешь, пуская в дело
Своих послушников стада.
Я тоже выбрал \»точку зренья\»
И ставлю галочки свои.
Ведь нас роднит стезя любви
К законов мира изученью.
Но злишься ты почти до муки,
Что сам — объект моей науки.
В привычке ты неисправим.

Всё хочешь быть один над всеми.
Тебе я разве помешал?
Мой краток век, я силой мал.
Какое между нас сравненье?
Но этот маленький глоток,
Что мне достался в мирозданьи,
Хочу одним своим желаньем
Определять. Один лишь толк
Я для себя здесь выбираю:
При жизни я не умираю.
Оставь напрасные старанья.

Своих посулов балаган
Во всей красе передо мною
Ты разложил блестящим строем.
Но я прошёл сквозь твой обман.
Испил из чаши всезабвенья,
Вкусил сладчайшее из яств,
Отборный сорт твоих лукавств
Глотал, не ведая сомненья.
Года дурмана нежных грёз
И горечь муки сладких слёз:
Да сам всё знаешь, без прикрас.

Я заплатил безумству долг,
В твоей витрине выбор сделал.
Я оценил твой вкус умелый,
Зачем же ты опять пришёл?
Жевать картонные буклеты
Глупейших из твоих забав?
Пусть ты — всесильный \»костоправ\»,
Ты знаешь, как мне скучно это.
Сам ведаешь мой интерес,
Оставь меня, жестокий бес.
Я вызнал вкус других приправ.

Чего бояться мне теперь?
Что ты смахнёшь меня небрежно?
Я взял, что смог. Святую нежность,
Бездонность муки и потерь.
Чем соблазнить меня ты можешь,
Что, кроме жизни, мне терять?
Зачем смешишь, зачем опять
Передо мной твой цирк разложен?
Мы не на равных, мой палач.
Ты точно знаешь, но мой плач
Зачем-то хочешь увидать?

Послушай, не было и нету
Ни поклонения тебе,
Ни подчинения судьбе,
Которую ты мне наметил.
Ты властен мой отмерить путь,
Остановить мои мечтанья.
Но изменить мои желанья?
Тут сам я справлюсь как-нибудь.
Ты враг уму и вдохновенью,
Ты первый пункт к уничтоженью,
Ты без разбора всё мараешь.

Нет смысла в продолженье спора.
Я жив затем, чтоб не жил ты —
Дух извращённой красоты
И серой пошлости опора,
Равняющий добро и зло,
Насмешки строящий над честью.
Мы никогда не будем вместе,
Твоё я проклял ремесло.
Вот окончательный ответ,
Другого не было и нет,
И он давно тебе известен.\»

Я замолчал, а он как спит.
Не улыбается, не спорит.
Власть ставить точку в разговоре
Всегда ему принадлежит.
Как он исчез, я и не понял?
Минута длилась, как века…
И был ли вздох: \»Живи пока.\»?
Похоже, он меня не тронул?
Из склепа будто бы на свет
Вернулся. Но на сколько лет?
Тонка нить жизни, коротка…