Признание

— Я люблю тебя. А ты, ты меня любишь?

— Да.

— Я очень люблю тебя. А ты меня любишь?

— Да.

— Я очень, очень сильно люблю тебя. А ты меня любишь?

— Да….

(с) «Небо. Самолет. Девушка». Рената Литвинова

«Падал теплый снег, она включила свет. Привет-привет! Как погода? Как Алена?»

…Тихий бесснежный ноябрь. Далеко за полночь ты сидишь на кухне, постелив рубашку, еще хранящую его тепло, на холодный табурет, и пытаешься поймать и впихнуть в тетрадные клеточки сонные расползающиеся мысли.. А ты все множишь окурки и пачкаешь кривыми строчками который уже по счету листок. Рука слушается плохо – стучать по клавиатуре давно стало проще. чем укрощать непослушную ручку. И сумбурные обрывки эмоций привычнее втискивать в формат коротких смс-сообщений. Дитя прогресса. Ты упрямо сочиняешь неуклюжее признание в любви, которое вряд ли решишься показать тому, кто сейчас блаженно улыбается во сне, уютно свернувшись на диване в соседней комнате – из страха, что он всего лишь рассеянно улыбнется и пожмет плечами…

«Пели дождь и ручей всю ночь…»

Ему ужасно идет старомодное нежное имя Митя. Ты так и не решилась назвать его так – кажется, он терпеть не может это имя. Всегда порывистая, душа нараспашку, ты научилась сдерживаться и молчать, когда щемящая нежность заполняет сердце. Кода он смешно сдвигает брови, когда смеется твоим любимым отрывистым смехом, тебе хочется плакать от счастья… Но ты беззаботно смеешься. Твоя привычная до отвращения маска той, что идет по жизни смеясь, выбранная однажды как защита от хронической невзаимности, теперь не дает свободно вздохнуть и наконец расслабиться. Робкая ранимая девочка, наткнувшись однажды на холодную отстраненность человека, нежданно-негаданно ставшего родным и близким, ты решила запихнуть себя в жесткие рамки постоянного самоконтроля. Кошка, что гуляет сама по себе, случайно забредшая к нему на огонек и не ждущая большего, чем просто тепло…Ты научилась держать дистанцию и делать вид, что тебе все равно. Безысходное сочетание – экстраверт и интроверт, физик и лирик. А душа рвется летать, и тогда твои тщательно выстроенные теории кажутся надуманными и нелепыми. И ты мучаешься бессонницей, тянешь на тетрадный листок наспех собранные-таки мысли, и чутко следишь за его ровным дыханием через стенку, и мечтаешь, чтобы он нечаянно проснулся, и увидел это наивное бессвязное признание, и обрадовался… Ты терзаешь свой допотопный телефон, перечитывая давным-давно написанные им строчки, которым не суждено быть озвученными: «Я тебя люблю…Это здорово!»… И не веришь, что это когда-то было – с тобой…

…«Я люблю тебя. А ты?…»