Etiam capillus unus habet umbram suam.
Даже один волос имеет тень.
Латинская пословица.
Остановись на мгновение, помолчи, задержав дыхание. Кто бы ты ни был, услышь меня. Если умеешь говорить, произнеси мое имя. Если умеешь молчать, обернись, качнись в такт еле слышному ритму. А потом – иди своей дорогой, унося в памяти легкое и беспечное воспоминание обо мне.
Итак, я – Цветок Солнца. Ногами в земле, головой в небе, шершавый стебелек и желтые лепестки. Мои главные занятия – наблюдение и размышление. Растворяясь – объединяюсь, прислушиваясь – сливаюсь и наполняюсь благодатной спокойной уверенностью, той, с которой течет жизнь во всем, что было когда-то создано. В легкой бесхитростной нежности ветерка, перелистывающего травинки, свежем аромате пряных трав, неспешной суете муравьев на прогретой земле есть удивительная правильность и неподражаемая естественность. Иногда я настолько проникаюсь своими наблюдениями, что перестаю ощущать собственное «я». Прикосновения мягких лапок неугомонных пчел будят меня, и я дрожу, вспоминая о некоем древнем смысле, связывающем нас, и не могу скрыть своего сладкого волнения. Каждый мой день, каждый час я проникаюсь размеренной красотой природы и радостью от сознания своей несомненной принадлежности к ней. Без сожаления, без страха я принимаю все, что было и будет. Прошлое и будущее – невидимые и неуправляемые части того целого, что не мое и не чье-то еще, и пусть моя собственная жизнь, возникнув на их стыке, став неким осознанным настоящим, сгорит спичечным мгновенным пламенем, отдав вечности все, что успеет. Ведь так было всегда и так будет. Но знаю я – когда заложенная во мне желтая знойная прелесть, которую так любил Ван Гог, освободится от реальности, когда приземляющая кувшинная синева останется за кадром моего «здесь» и «сейчас», я вернусь в свою вечность. Благословляя свой день, благословляю ночь…
Знаешь, все очень просто. Я знаю о вечности потому, что люблю. Люблю всей радостью своей растительной души, всем своим желтым цветочным сердцем. Могло ли быть иначе? – Не знаю, право…
Сегодня мое солнце скрывают густые облака. Они дают отдых моим глазам, утомленным долгими солнечными днями. Бывает, что мое любимое, драгоценное солнышко настолько иссушает меня своими лучами, что мне кажется – я не выдержу, что еще мгновение, и я ослепну, а сердце мое разорвется от изматывающей, не поддающейся законам любви. Это ведь только кажется, что нас соединяет закон природы. Я-то знаю, что эта тайна не так проста, и разгадка ее, вероятно, в том последнем шаге, который нам еще предстоит, я верю, но уже там, за туманом горизонта.
Целыми днями я безотрывно смотрю на солнышко, где бы оно не находилось. Я жду его и молюсь за него. Я шепчу ему самые нежные слова, но знаю – голос мой слишком слаб и неразличим среди миллионов других живых существ. И когда силы покидают меня, с горькой усмешкой я твержу себе о том, что природа, не желая моей исключительности, создала меня существом недолговечным, примитивным, каких на свете до обидного много. В моих лиственно-лепесточных уголках затаилось отчаяние, сухое и жесткое, как спинка майского жука. А в голове вот уже который день звучит мелодия, по-старинному простая и печальная, и мне никак не выбраться из ее клавесинного глухого лабиринта. Расслабляющий ритм разрежает строй односложных растительных мыслей-предложений, освобождая от эмоций, распуская стянутые переживаниями нити. И ползут бесконечные цепочки мыслей-букв, цепляясь друг за друга резными тенями – разноязыкий буквенный каркас, выжатый и обезличенный в многослойных спиралях моих внутренних монологов. А выделившийся смысл, объединяя и вытесняя собой все незначительное, мерцая исчезающими границами, снова начинает дробиться, множиться новыми вариантами, режется паузами, интонациями, оживляется голосами, и, в конце концов, притягивает и расставляет в нужном порядке связки букв, словно шахматные фигуры… Кажется – осталось вдохнуть чувства, измучившие, переполнившие – и тебя услышат и заметят. Но испорченные зашкаленными эмоциями полу-слова, полу-фразы совсем не лучше прежних – снова выходят корявыми, смешными, вызывая смущение и неловкость.
Остановить, отключить бесконечную череду мысле-словных метаморфоз, убежать в темный туннель сладкого ничегонедуманья, и в тишине устремленного внутрь одиночества прошептать: «Я люблю тебя». Без вопросов, без сомнений, без цели. И устремиться ввысь, вслед упрямому Икару, чтобы сердце, маленькое смертное сердце расплавилось, задохнулось от любви, которую невозможно вместить. И глотком ледяного заоблачного воздуха пусть распустится во мне моя свобода, легкая, долгожданная. Свобода, способная раскрыть душу, словно раковину с драгоценной жемчужиной, – и отпустить. Свобода мечтающих о том, чего не будет никогда. Любящих то, что даже не знает о твоем существовании. Осознающих свою мечту как самый смысл и как причину.
И сейчас, в бездонной сосредоточенности молитвы, без остатка выдохнув надежду и становясь на один шаг ближе, на одну жизнь выше, я имею право сказать: «Я – верю…»
…Я верю – когда-нибудь это случится. Наступит день, когда я смогу посмотреть на тебя так, что ты, наконец, заметишь меня. Случится чудо – ты оглянешься, чтобы в тысяче, миллионе таких, как я, найти мои глаза, услышать мой голос. Случится чудо – наши миры столкнутся, перемешаются причудливым образом, и в миг особого, исключительного волнения наши души станут равными, как капли воды в огромном океане. В этот миг ты узнаешь обо мне все-все, ты словно бы спустишься по винтовой лестнице до самого последнего дна, и от этого головокружительного спуска, от чувства полного, абсолютного обладания мной, живым существом, и тебе, искушенному, многогранному созданию божьему откроется что-то новое. И сила этого нового будет ошеломляющей…
Жизнь, не претендующая на оригинальность, лишь намекает на неповторимость своим подтекстом, невидимым, но уловимым ароматом. Почувствуй его, Солнышко мое, вдохни терпкое, звонкое счастье моего рождения, и моя желтая бесконечность осенит тебя жарким лучом и станет твоим талисманом, невидимым пропуском в рай. И тогда осознанная моя единственность отпустит сердце в мою вечность – захлопнутся двери прошлого и будущего, и утонут печали в теплых волнах покоя. Горьковатый дымок окутает осеннее уставшее поле…
Нет, я не плачу. Эта вода, пахнущая прохладой и забвением, пролилась на мои лепестки сегодня ночью. Когда она испарится, моя желтая печаль разбавит яркое небо, добавив к его легкомысленной синеве очаровательную загадочность. Боль, рожденная красотой, в красоту и вернется, в красоте растворится, красотой станет. Благодарю ее и молюсь ей.
Кто бы ты ни был, – если умеешь говорить, произнеси мое имя. Если умеешь молчать, обернись, качнись в такт еле слышному ритму. И иди своей дорогой, унося в памяти легкое и беспечное воспоминание обо мне.
На один шаг ближе, на одну жизнь выше …
К беспредельности, свободе, бессмертию…
