Монастырь

Шел дождь. Они прогуливались по улице маленького городка со старыми
домами.
— Знаешь, а мне понравилось у вас в монастыре, там прикольно, и
вообще красиво,- сказал Сергей.
— Не говори так, мне неприятно, — ответила Лена и прижала свою
ладонь к его губам.
— Слушай, объясни пожалуйста, почему ты всё-таки решила уйти в
монастырь, ведь у нас всё было так хорошо. Неужели, ты
разлюбила меня?
— Да нет , что ты, конечно нет. Дело ведь не в тебе.
— Только не говори , пожалуйста, что дело в этой религиозной
чепухе.
— Сергей, ну я же просила, не называй пожалуйста то, во что я верю
чепухой — попросила она.
— Ладно, извини, но всё-таки, почему?
— Знаешь, мне трудно описать это, просто что-то внутри меня
заставляет меня сейчас быть здесь, мне хорошо здесь, а там — в миру,
там всё так сложно и … нелепо.
— Даа, кажется я понимаю тебя… немного, слушай, у меня мало
времени, скоро автобус, пообещай мне, что в следующий раз, когда
я приеду, ты уйдешь отсюда, из монастыря…со мной.
Она молчала.
— Ну пожалуйста, ты же знаешь, как я тебя люблю…я не смогу без
тебя там, в большом городе-сдавленно сказал Сергей.
— Прости, я не могу тебе этого обещать…,но ты приезжай,
обязательно приезжай. Я буду ждать тебя. — почему-то
скороговоркой проговорила Лена, и отвернувшись пошла, быстро
удаляясь от Сергея (может быть, ему это тогда так просто казалось).

Через час он уехал из городка. Впоследствии он не мог вспомнить
дороги, да и ничего хорошего наверняка и не смог бы вспомнить.
Прошли года. Сергей стал в Москве большим человеком,
заработал много денег в тот период, когда слово \»буржуй\» было
ещё ругательством для большинства населения, а о среднем классе
читали только в западных романах. Теперь он был для всех Сергеем
Ивановичем, ездил в дорогой машине, имел квартиру с
евроремонтом, был владельцем пары-тройки бензоколонок, в
общем всё у него было хорошо. Он осуществил свою мечту,
вырвался из болота, которым ему казался его родной городок.
Иногда он получал новости с родины, и ещё раз убеждался в
правильности своего давнего выбора. Всё в его городе казалось
катилось в одну большую яму. Зарплату людям не платили,
большинство его бывших одноклассников сидело без работы и
потихоньку спивалось, а прежние подружки надрывались за
копейки на местной фабрике или на рынке. Только вот про Лену он
ничего не слышал, да и не до этого ему было, времени и на сон-то не
оставалось.
Всё шло хорошо, но чего-то не хватало. У Сергея была хорошая
семья, ребёнка правда не успели завести, но это как говорится,
всегда успеется. Дела свои он вёл по закону, людей не обманывал,
и если приходилось нарушать законы, так ведь это государство у
нас такое — одной рукой даёт, другой отнимает, тут уж ничего не
поделаешь, а работать-то надо как-то. Нищим всегда подавал, а на
косые взгляды, мол: \»Развелось буржуев, плюнуть некуда. Всю
страну разворовали и прихватизировали\», не обращал внимания.
Ну что таким людям объяснить можно, их уже не переделаешь, тут
\»совок\» виноват, он и сам таким быть бы мог, но ведь не стал,
переделал себя, а заодно и жизнь свою. Он же ни на кого не
надеялся. Никто ему не помогал, всё сам сделал, а сколько раз всё
могло рухнуть.
Теперь всё шло хорошо, пока однажды он не уехал в заработанный
тяжёлым трудом отпуск, в котором он не был последние лет 5 и,
вернувшись обнаружил, что он всё потерял. Он стал нищим за 2
недели, точнее он всё потерял ещё в тот день, когда объединил свой
бизнес с Володькой (как он его называл), а у Володьки были, как он
теперь узнал, очень хитрые юристы.
Теперь всё принадлежало партнёру, а у Сергея, было три дня,
чтобы отдать долги и уехать. Пришлось продать квартиру,
машину,в общем — ВСЁ. Он вернулся в своё \»болото\».
Жена куда-то делась ещё в Москве (наверно, тоже перешла вместе
с бизнесом к Володьке) и Сергей приехал один. Сначала в голове не
было ничего, кроме страха перед будущим и желания отомстить.
Потом он успокоился, поняв что ничего для изменения ситуации он
сделать не в силах. Ему даже повезло, что он остался в живых, а
ведь могли и убить, так ведь намного проще.
В городе всё шло по-прежнему, только вот разрухи стало немного
побольше и ярких витрин магазинов прибавилось. Всё это Сергея не
интересовало, но вместе со знакомым с детства пейзажем у него
появилась какое-то странное чувство, как будто он должен
доделать какое-то дело, которое начал когда-то давно и так и не
завершил. Спустя три дня он вспомнил, про своё давнее обещание
Лене навестить её, но не почувствовал никаких чувств, кроме
сожаления о невыполненном слове.
На следующий день он пришёл в монастырь. Там всё было
по-старому: те же обветшавшие стены, и могильная сырость
внутри. Монахиня спросила его, зачем он пришёл к сестре Марфе
(что за дурацкий обычай менять имя при постриге), он ответил, что
должен выполнить старое дело. Лена почти не изменилась, только
вот немного грустного и какого-то спокойного, одухотворённого
что ли, света в глазах появилось.
-Спасибо, что приехал, не забыл — сказала она.
Сергей вгляделся в лицо, не смеется ли она. Нет, выражение лица
было абсолютно спокойным, даже безмятежным.
-Да, конечно, я думаю ты можешь на меня обижаться, даже должна
обижаться. Но, понимаешь, там в Москве я часто думал … о тебе и
хотел приехать, но… у меня не было времени и … возможности.
-Не оправдывайся, мне это не нужно, я рада, что ты приехал именно
сегодня, не раньше. Расскажи про себя, как ты там устроился.
-Да что, там рассказывать, у меня было всё, что мне было нужно, а
сейчас… чёрт, сейчас я просто нищий. Как монах, — добавил он,
улыбнувшись.
— Мне жаль тебя, ты ведь так хотел заработать побольше денег, а
теперь… ты здесь. Что ты собираешься делать?
— Не знаю, наверно, найду работу или опять уеду в Москву, начну с
нуля. А как здесь жила ты, как… тебе было здесь, хорошо?
— Да, рядом с Богом всем хорошо… мне здесь нравилось жить…и
нравится.
— Понимаю, ты привыкла,- ответил он, а сам подумал: да, нелегко
наверно ей было здесь слышать об его успехах в Москве и жить
здесь в монастыре, ждать его…и дождаться вот таким.
— Нет, что ты, мне не нужно было привыкать, я была готова к
монашеству, ещё в тот день, когда…ты уехал. И я вовсе не жалею,
о том что поступила в монастырь. Понимаешь, мне говорили о
твоих успеха, я думала о тебе: \»Какой он молодец!\» и конечно же
знала, что ты не приедешь. Знаешь, здесь деньги не имеют для нас…
для меня никакого значения, а там — там они мешают, застилают
глаза, не дают видеть красоту Божьего мира вокруг.
— Но ведь я не молился же им, я всегда подавал нищим и калекам,
никого не убивал. Работал с утра до вечера, света белого не видел-
вырвалось у Сергея.
— Ты хочешь спросить, почему это, если ты работал целыми днями, и
не нарушал заповедей Божьих, почему тогда, ты всё потерял? —
сказала Лена
— Да нет же, нет, я не это имел в виду — стал оправдываться Сергей,
но в глубине души он понял, что именно это его мучало все
последние дни, несправедливость всего совершившегося.
— Я могу сказать тебе, лишь что не надо роптать на Бога, он не
желает тебе зла, только добра, для всех людей на Земле. Я знаю,
что это так, и ты можешь мне верить,- мягко говорила Лена.
Сергей не мог говорить, он молча смотрел на неё. В голове его
теснились тысячи мыслей, но он не мог сформулировать их. Потом
постепенно осталась одна, она стучала в мозгу, как будто это
тикали его дорогие часы на руке — единственное напоминание, что у
него осталось от прежней \»дорогой\» жизни, и эта мысль была —
пошло всё к чёрту, но он должен забрать отсюда Лену…или
остаться здесь, главное быть рядом с ней… всегда.
— Пошли со мной,- только и смог он выдавить из себя, с трудом
глотая комок в горле.- Давай уедем из этого города, этой
страны,-уже плохо соображая, бормотал он.
Лена молча, лишь покачала головой и сказала: \»Прости, но я
выбрала свою судьбу, я буду молиться за тебя\». Затем, он долго
плакал, а она его успокаивала, шептала: \»Серёженька, не плачь, не
плачь, всё будет хорошо\», но он не слышал её.
Через несколько дней он уехал из города. Лена не поддалась его
уговорам, а он не мог больше оставаться в этом городе, где всё
напоминало о ней.
Сергей устроился на работу в хорошую фирму (помогли старые
связи), зарабатывал много денег, но конечно не столько, сколько
раньше. Постепенно всё наладилось. Только теперь он стал часто
ездить в церковь, совершать все обряды, и большую часть
заработанных денег отдавал на пожертвования в разные детские
дома, приюты, больницы. Их, конечно, было немного, но ему было
приятно отдавать хотя бы часть денег для детей, помогать тем
немногим, что у него было. Теперь, когда он слышал иногда за
спиной: \»Демократы-кровопийцы, довели страну до ручки, людям
жрать нечего, а они в мерседесах разъезжают\», Сергей только
улыбался и думал о тех несчастных больных и детях, которым он
смог хоть чем-то помочь.
Сослуживцы крутили пальцем у виска и летали на Канары в
отпуск, а Сергей отвечал им: \» Понимаете, мне нужны деньги,
только для того, чтобы нести людям, русским людям добро и хоть
какой-то свет в их жизни, а самому мне много не надо\». Только вот
в городе у себя он уже больше не был, но ему уже и не хотелось
туда. В его жизни появился смысл.