О родине пишем — о звёздах, упавших в траву, о сумке пастушьей, темнеющей подле ограды, о звонком ручье, разбудившем слова поутру, об осени поздней, сердцам раздающей награды. И всё же, и всё же, иное мне видится в снах: глаза на заре, глубиною которых погублен, короткие встречи — походки волнующей знак, …
«Терпилицы» — название деревни — лучом тепла пронизанная грусть. Охватит сердце изморозью древней, и оживёт соломенная Русь. Терпилицы — кормилицы России, негромкий след событий и времён. Во все века никто вас не осилил, ни пьяный барин, ни чужой барон. Их нет давно, а вы терпеньем живы. Плывёт в полях ваш …
В этом сыне юриста изворотливый ум скомороха, и расчёт акробата, и уменье играть на успех… Часто в смутное время выдвигает на сцену эпоха необычных мутантов — понемногу всего и от всех. И на каждом шагу мы встречаемся с их отраженьем, их слова повторяем, их «портреты» бутылками пьём, поставляем на раз …
Мы у судьбы на поводу — и лжём, что так верней. И лишь душа в своём аду честнее и вольней. В своих некошенных полях — без края и границ, среди голгоф своих и плах, среди любимых лиц. В том мире крутится кино из прошлых детских драм. Вопрос бессмертия давно не …
Почтовый ящик Времени — Стена. Сам Бог, лишённый отпуска и сна, не уставая, извлекает строки из прорезей, избороздивших камень, на языках написанные всяких. Мои — на русском: «Будь ко мне жестоким — мне лучше знать, как я исполнил гаммы, и где мне быть, когда судьба иссякнет»… Ответ: «Я получил твоё …
Интересная тема… Не уход навсегда интересен — ощущенье оттенков, если глаз не наводит на резкость; испытанье на серость молодых склеротических тканей; пониманье, что сердце не вчера, так сегодня обманет, что не выжить без ссадин, без одежды, чей верх незапятнан; откровенье, что сзади оказаться бывает приятней, что вселенские виды много проще, …
В парке Таврическом светятся клёны. Ветер полощет суворовский стяг. Дамы у Смольного стелят поклоны — храм на ремонте, но, может, простят. Прямо напротив, где дом политпроса, банк с иностранным названьем возник. Всё изменилось так быстро и просто, словно и не было красных гвоздик. Словно Нева не дышала в затылок окриком …
Останови полёт — полёт останови! Уже на крыльях лёд, уже туман в крови. Уже не перепеть сердечных аритмий. И крылья, словно плеть. А ветер, словно змий, шуршит в листве, траве: «Останови полёт»… Звезда на рукаве. На лбу холодный пот. Уже клубится дым — последний чёрный миг. Ты был из них …
Спускается солнце всё ниже дорогой канатной из медленных, тонких лучей у Летнего сада, у тихой Лебяжьей канавки. Его б удержать половчей. Спускается солнце, и светятся тонкие листья, прозрачно и вольно скользят — роняет в траву золотое, живое монисто загадочный, сказочный сад. У Летнего сада, у грустной канавки Лебяжьей стою, как …
Одиночества тонкие лики, невесомость присутствия. Тени от прозрачных Волос Вероники* оплели до Вефиля** ступени. Одиночество взглядом ослепшим убегает за пылью дорожной. Осторожнее, легче, полегче, много легче, насколько возможно, обходите его онемелость под пылающим ливнем столетий. Одиночество — высшая смелость, потому что мы малые дети, и нужны нам опора и братство …