Подводникам с «Курска» посвящается — Алло! Центральная? Не отключайтесь! Дайте номер! Нет, не пожарную! Скорую? Да, пожалуй, что скорую помощь… Нету подводной? Соедините два зЕро! — Слушайте, Бог, Говорят, Вы – автор сил и явлений? Спасайте творения! В консервной банке (зовётся подлодкой…) слишком много нас! (слишком много!). Не отключайтесь, ответьте! …
Там, где не дышат – живу (где не пишут!), где не поют в полный голос и с полным размахом где охранители каждого только пролётом, где не услышат любимые даже- высоко… Там, где холмисто (так облачно!..) и Вифлеема незагасимая лампа (века уже светит!). Где для движенья души так просторно и так …
ПОРТРЕТ УХОДЯЩЕГО ВЕКА Ворона походкою манекенщицы идет по мятому снегу (последнему в ЭТОМ веке!). И белое небо беременно новым (уже двадцать первого!..) снегом. И в трещинах веток сырая (две тысячи!..) фреска библейского свода. И аромат – арбузный. А яблоком купола (храмом Петра и Павла протянутым на ладони нетерпеливому Богу!) играют …
ПОЭТЫ И ПЛОЩАДИ Что площадь? – плоскость. Постоянство разлёгшееся. Твердыня. О поэтах говорят – в Эмпиреях витают… (а поэты просто летают!). Что площадь? Решение теоремы Эвклидовой. Может как «Пи» — крошечно-кухонной быть… Может размножиться До горизонта… О поэтах – «не от мира…» И к чёрту Дарвина! Да, не от тела …
* * * Бедра выгнуты скрипкою. Этой длинной рукой- ах, сыграть на них… Неспелою мякотью майского вечера расшвырять бы все эти «до» и «ля»! К чему! ну, к чему это?– изгиб лаковый кутать в лохмотья дня?.. И когда ветер раздерганной корпией провиснет в ветвях задохнувшихся лип – слушайте! эту тонкую-тонкую …
* * * Там, где не дышат – живу (где не пишут!), где не поют в полный голос и с полным размахом где охранители каждого только пролётом, где не услышат любимые даже- высоко… Там, где холмисто (так облачно!..) и Вифлеема незагасимая лампа (века уже светит!). Где для движенья души так …
Недопитое, недоеденное – прочь! А на стол – чернил. А за стол – колен и локтей упор. Чашу лба – в ладонь, гребешок – в висок и рутинное, макаронное счастье – прочь! За чужим окном – суета сует. За МОИМ столом – ВДОХНОВЕНИЕ! Мне чугунное, керосинное – без нужды. Мне …
— Соловьят – в Соловки, лебедят – в лебеду. Вон из сердца. С глазынек – прочь! — Мама, дай нам вырасти и мы споём. О тебе споём, мама! — Журавлят – за кордон. А орлят… Что орлят?! – На чучела их! В музей!… — Мама! Пальцы нежные, крылья слабые – …
Лба кокосовую загорелость- вбок, вслушиваясь до глубин. В лист белый вчитываясь – как в охолоделость сугробную из перин податливо-ласковых. Крик ли? Шепот? НЕофициального « mon ami…» А дальше – пропасть… Пропасть? Строки твои (объятья!), в которых рук – НЕдоступность, этих губ – НЕ прикоснись, зрачков – Невстречаемость. Шёпот… Шёпот?! Вопль …
Не вхожу (невозможно!) – врываюсь! Знаешь, Райнер, ТАК ветви – в небо, колоколен упрямые лбы туда же (выгнувшись!) рвутся… Ты же знаешь, Райнер, ТАК сердце по лесенке рёберной рвется к горлу (жерлу пушечному!…). Пустяк – жилы держат. Послушай, Райнер, столбы верстовые всплыли б, если б не сеть проводов… Подтвержденьем рывка …