ДЕНЬ ДУРАКА

Не успел Фима толком голову намылить, как мобильник заиграл Хаванагилу. Фима выключил воду, вытер правое ухо и правую руку, взял трубку.
— Господин Концельебокин?
Фима вскипел, но в ответ вежливо так сказал, что, мол, нет, его фамилия не Концельебокин. Голос в трубке удивился и спросил: «Или это номер 123-4567?». Фима сказал, что да, вот именно. Тогда голос уточнил area code, а Фима подтвердил.
— И вас зовут Ефим?
Фима сказал, что таки да, его зовут именно так. Он как раз вспомнил, что сегодня — Первое апреля, и решил подурачить того, кто его дурачит. Вообще-то, Фима с детства не любил этот день с его натужным и одноообразным, повторяющимся из года в год весельем, поскольку человек был умный и дурака из себя валять не любил. Но если уж подвернулся такой гений, даже не умеющий правильно простую фамилию прочитать, то почему бы его и не повалять? Тем более, что ухо все равно снова намыливать придется.
Голос в трубке сказал, что раз Ефим и два – телефон верный, то и фамилия Концельебокин, и поэтому он счастлив сообщить Концельебокину приятную новость …
«Вы не поверите, но я не Концельебокин» – сказал Фима с ласковостью удава.
«А кто же вы?» – удивился голос.
«Катценелленбоген я» — сказал Фима.
«Концелибогия? — переспросил голос – Гамарджоба, господин Концелибогия, русский филиал американской фирмы «Умрем счастливыми» приветствует вас …».
Фима перебил: «Не хочу вас огорчать, но я не Концелибогия, я даже в Тибилиси, знаете, никогда не был».
Голос в трубке начал закипать сердечностью: «Можно я буду называть вас просто Ефим?».
«А вдруг я не тот Ефим? – мягко, но въедливо спросил Фима. – Как говорил мой прадедушка рабби Залман, не одна рыжая корова на свете». Голос запузырился: «Дорогой мой, да какая разница, что говорил ваш мудрый прадедушка о коровах?!».
Фима нежно ответил: «Вы меня удивляете, милочка. Кстати, как вас зовут? Ах, Хаим? Ну, так я скажу вам как Хаим Хаиму: как это – какая разница? Вы мне обеспечите счастливую смерть, а кто же вам за мое счастье заплатит? Этот Концелибогия? Или вы уже работаете бесплатно?».
Тут Фима почувствовал, что зябнет, да и на работу опаздывать нехорошо, и добавил: «Давайте я вам проспеллю». Голос без особой радости согласился.
— Так, карандашик взяли? Вот и хорошо. Начнем. Первая буква — Кхмер … Как что? Буква такая. Что это с вами, голубчик? Как – какой кхмер? Красный, конечно. По буквам? Константин. Херр … нет, не это, а Херр – ну, немец, немец-перец-колбаса … Впрочем, не один ли хер?! При чем здесь колбаса? Хорошо, пусть будет ХерЪ с твердым знаком, буква такая старая. М – Мудищев. Что за Мудищев? Лука Мудищев, классиков надо читать, дорогой Хаим. Ну, не волнуйтесь так. Значит, что мы имеем – КХМ … Теперь Е … э, ладно, пусть будет Ева. Р – нет, не Л. Р — Ривка. Записали? Кхмер. Первая буква моей фамилии. Вторая – А, Анна … Третья – ну, она Третья и есть. Как — какая? Третья, ну, Т – Третья. Не нравится Третья? Ладно – Тохес. Переходим к четвертой – Царь. Не расслышали? Передаю опять по буквам: Циля, Арон, Рувим с мягким кончиком. Я? Над Вами? Издеваюсь?! Почему издеваюсь? Даже не шучу. Так, что у вас получилось? Кхм, интересно …»
Тут Фима стал уже и вовсе замерзать: «Знаете, я сейчас опаздываю, давайте я перезвоню вам вечером … почему – не надо? Я что, не имею права за свои деньги умереть счастливым?»
Бип-бип-бип – запищала трубка. Фима удовлетворенно хмыкнул: «Одним дураком меньше!», включил горячую воду и принялся намыливать правое ухо.
Через сорок минут минут он, допивая на ходу кофе, целуя жену и давая детям последние наставления на сегодня, выскочил на улицу и влился в поток спешащих на работу. Время от времени он мысленно хлопал себя по плечу, хорошо, мол, ты этого первоапрельского дурачка уделал …
На входе в подземку его кто-то окликнул: «Сэр, извините, сэр…». Фима оглянулся – такой же, как он, белый воротничок, только чёрный: «Извините, сэр, но у вас спина белая». Фима улыбнулся: «Спасибо, а какой еще быть моей спине?». Хотел сказать: «А у вас чёрная», но политкорректность взяла верх, и он пошел дальше.
На работе еще несколько человек приставали к нему с «белой спиной», но Фима, заглянув к ним за спины, сообщал, что у них — фиолетовая, и они весело ржали, а Фима удовлетворенно думал: «Вот кретины!».
На столе в своем кьюбикле он нашел бумагу – какой-то хохмач сообщал, что мистер Катценелленбоген награждается премией в размере двух месячных окладов. Фима улыбнулся и отправил страницу в шреддер, который ее с аппетитом сожрал.
Через час прибежала Диззи – жизнерадостная дурочка с очень сексуальной попой – и сообщила, что босс ждет Фиму к началу ланча в ресторане на шестнадцатом этаже. Фима представил себе босса – Lisa Asshole, PhD была здоровенной бабиной противозачаточной внешности с голосом хозяйки портового борделя и походкой сватившего острый геморрой сержанта морской пехоты. За пять лет Фиминой работы он ни разу не видел ее ни в ресторане, ни в буфете – поговаривали, что она готовит ланч на спиртовке у себя в офисе. Фима представил себе, как он ждет боссиху, которая никогда не придет, а все вокруг потешаются над ним, и решил, что, ну уж нет, голубчики, номер не пройдет. В начале первого он сидел в любимом китайском ресторанчике, думал: «Что вкусно, то кошерно» и, довольный собой и ланчем, не без злорадства представлял себе, как эти чудики ждут его.
В три к нему зашел мистер Simpleton и, увидев на столе давно валявшийся среди бумаг лотерейный билет, покрутил его в руках, деланно удивился и заорал: «Час назад передали, что ищут обладателя этих цифр – он выиграл 30 миллионов. Пойду, расскажу всем!». Фима подумал: «Да ты, и правда, простак!» и подхватил игру: «Мистер Simpleton, дорогой, просто не могу поверить … это ж какое счастье … я в шоке … просто не могу поверить … давайте оставим это в тайне …только вы и я … пока … вот, получу и устрою party в «Русской Тройке» … хорошо?». Когда это чудо в перьях, довольное розыгрышем, ушло, Фима отправил данный ему на сдачу черт-те когда и на какой заправке билет в шреддер следом за хохмой о премии.
Еще несколько человек пытались разыграть с ним первоапрельский спектакль, но Фима чувствовал себя в потрясающей форме и не давался. Ровно в пять он вышел из офиса и направился к кубинской кофейне: «В конце концов, заслужил я сегодня чашечку хорошего кофе?».
Насладившись, он, не торопясь, шел к метро. Перегнавшая его нимфетка спросила: «Сэр, а зачем люди пишут у себя на спине слово «жопа»?». Фима улыбнулся: «Видите ли, детка, это просто честные люди, которые не скрывают правды о себе».
Придя домой, Фима с улыбкой рассказывал жене, как он лихо всех этих клоунов отбрил, когда вдруг зазвонил телефон. Фима взял трубку. Неподражаемый боссючкин голос поинтересовался, здоров ли он. Фима удивился — она что, с дуба сегодня рухнула, чтобы звонить домой сотрудникам, которых она и на работе-то в упор не видит? Потом мелькнуло, что, наверное, опять разыгрывают. Но на всякий случай поблагодарил за внимание и сказал, что здоров как никогда. «Так почему вы не пришли в ресторан? Мы хотели вручить вам премию и отметить это вместе». Голос был несомненно боссихин. У Фимы закружилась голова и в глазах мелькнула исчезающая в шреддере диззина задница с засунутым в нее лотерейным билетом. Сзади раздался голос младшенького – Бенчика: «Папа, а почему у тебя пиджак на спине белый и на нем написано слово «жопа»?