ПЛЯШУЩИЙ ГАМЛЕТ

Иммигранты — люди особой судьбы. Было время они подолгу в СТОЛИЦАХ НЕ БЫВАЛИ и В ТЕАТРЫ не ХАЖИВАЛИ. Потому что, сами понимаете, театров тогда на всех не хватало Если честно: мы, иммигранты, — люди с огромными культурными провалами. Если не сказать с «невосполнимыми потерями». Не до того было да и особых театральных разносолов не представлялось.
Потому и Константин Аркадьевич Райкин запомнился многим из нас этаким неунывающим киноэкранным Труффальдино из Бергамо. Или гордым и вспыльчивым забиякой Сирано из комедии Бомарше «Сирано де Бержерак». А какие уморительные коленца выкидывал молодой Костя на эстраде! Его поразительные перевоплощения в различных людей и животных казались неподражаемыми и единственными в мире. Тогда это воспринималось зрителем как некое новое сценическое слово.
Впрочем, таким оно было, таким и осталось. В 1985 году молодой Костя впервые сыграл свою авторскую программу «Давай, артист», в этом же году он получил свое первое артистическое звание заслуженного артиста Российской
Федерации. Более того, именно этот свой прославленный моноспектакль пятнадцатилетней давности представил Константин Аркадьевич на встрече с русскими монреальцами.
Концерт состоялся в актовом зале Westmount High School.
Нетрадиционно для наших антрпренеров от культуры и — традиционно для Райкина — был аншлаг. Впервые на моей памяти в Монреале, возле дверей школы, на талом снегу Ste-Catherine Quest я услышал давно забытую фрвзу: “У вас есть лишние билетики?». И мое бедное иммигрансткое сердце безотчетно порадовалось возросшему (во всех отношениях по Гоголю) финансовому потенциалу русского комьюнити.
Безантрактный двухчасовой «культурный паек», по меткому выражению самого артиста, в душном помещении выдержали все: от мала и до велика. В числе официальных гостей на концерте присутствовали Генеральный консул России в Монреале И.В.Лебедев с супругой. Очарованная публика дружно похохатывала в нужных местах, дружно аплодировала своему кумиру, невольно сравнивая его с великим отцом — великим артистом Аркадием Исааковичем Райкиным.
МЕЖДУ ТЕМ, ЭТИ ДВА ЯРКИХ ЯВЛЕНИЯ В ИСТОРИИ РОССИЙСКОГО ТЕАТРА СОВЕРШЕННО НЕСОПОСТАВИМЫ. Всего три года спустя после изготовления моноспектакля «Давай, артист» Константин Райкин, заслужив право на высокое звание лидера, принял перешедший к нему как бы по наследству театр миниатюр, основанный отцом еще в родном Ленинграде и продолженный в Москве уже в статусе государственного.
С этого времени, собственно, и начинается новейшая история Константина Райкина. Он получил возможность осуществить свои далеко идущие творческие планы, и став руководителем театра, Райкин-сын ищет для него новое лицо, постепенно формируя полноценный драматический репертуар. Меняя свое артистическое амплуа, он планомерно и настойчиво реконструировал театр отца согласно своим представлениям о прекрасном. Для сравнения достаточно сказать, что в театре Райкина-отца «служило» всего лишь двадцать актеров, под «управлением» Райкина-сына состоят четыреста.
На сцене театра появляются «Служанки» Ж. Жене (режиссер Роман Виктюк, 1988 г.). Резко изменив привычный курс театра, Райкин одержал очередную творческую победу. «Служанки» стали событием в театральной жизни России. Спектакль имел огромный успех, объездил много стран. Среди многочисленных призов, полученных «Служанками» на международных фестивалях, есть приз «За виртуозность актерской игры» (1990 г.), которым награжден К. Райкин (Соланж) и его партнеры.
Творческая встреча с режиссером Л.Трушкиным подарила К. Райкину две замечательные актерские работы: роль Джорджа в спектакле «Там же, тогда же…» Б. Слейда (Театр Антона Чехова, 1991 г.) и Сирано в «Сирано де Бержерак» (совместная постановка «Сатирикона» и Театра Антона Чехова, 1992 г.). В 1992 году К.А. Райкин удостоен звания Народного артиста Российской Федерации. В 1994 году — за роль Брюно в спектакле «Великолепный рогоносец» (режиссер Петр Фоменко) К. Райкин получает премию «Хрустальная Турандот» за лучшее исполнение мужской роли.
Сегодня Константин Аркадьевич предстает перед нами сразу в трех ипостасях. Он художественный руководитель Московского театра «Сатирикон» имени Аркадия Райкина, режиссер и еще он чуть ли не ежедневно занят в заглавных ролях различных спектаклей как актер. Он с головой погружен в свои театральные заботы и полностью отказался от какого бы то ни было участия в кино. Он говорит: «Надо успеть сделать то, что надо».
Мы стоим у широченного окна, отображающего глухую ночь и обрамленного дюралем. Константин Аркадьевич замечает:
— Зябко тут.
Мы отходим от стеклянного проема и артист продолжает:
-Расскажу о репертуаре. В последнее время на сцене нашего театра идет зарубежная классика, в основном. Шекспир, Мольер, Гольдони, Кафка и вот сейчас Айрис Мердок такая замечательная английская псательница. Будет опять Ростан. Ну это, в основном, западная классика «Ромео и Джульета», «Гамлет» Мольеровские две малоизвестные пьесы обьединенныъ в один спенктакль под общим названием «Квартет», пьеса Гольдони Женские перепалки Наверное, в половине из них я играю. Как Артист. А другая половина, это значит, итед без меня. Ну, театр аншлаговый. Практически самый посещаемый из драматических в стране. Дорогие у на билеты, к сожалению. Потому что мы вынуждены жить только на то, что зарабатываем с билетов.Но публика ходит к еам очень активно. Театр у нас большой на тысячу мест и вечерние спектакли идут каждый день без выходных И еще у нас малая сцена. Ставят у нас лучшие режиссеры Петр Шаменко, Валерий Фокин, Роберт Стуруа, Роман Виктюк. Из полодых Владимир Машков, Елена Невежина,Леонид Трушкин. Ну, вообщем, Я ингода ставлю время от времени. Но когда я сам играю я не могу сам ставить и играть. Значит я приглашаю какиз-нибудь режиссеров, очень известных и маститых. Иногда молодых, так сказать новых еще малоизвестных .
Это не жанр стихи читать и танцевать. Само по себе это некоторого рода недоразумение. Я живу уже там, а меня все в туда стреляют. Как охотник, который из таких неудачных охотников, что стреляет в летящую утку все в то место, где он ее впервый раз увидел. Утка уже в совсем жругом месте. А он все «танцы», «танцы»… Я вообще никогда не танцевал в смысле танца. У нас вообще театр отчечственный, он хоть и замечательный, но он железобетонных Артисты бегут сплоха. Но среди инвалидов я, наверное, самый танцующий. А так, если брать по образцам западного театра, в смысле внешней формы, они замечательно все двигаются. Я ничего из себя примечательного не представляю. Ей богу, я себя ценю по другим параметрам. А стихи читать в свободное от театра время.
-Но Вы же плясали сегодня, — замечаю я, — как дай Б-г кому другому!
-Понимаете, то что вы видели сегодня на сцене, это то, что я люблю делать. Но это все не главное. Надо, конечно, привезти сюда спектакль. Но дело все в том, что все с кем я имею дело, в первую очередь слишком умеют считать деньги . Но они еще хотят считать быстрые деньги. Скорей, скорей, скорей! Получить и забыть. И чтоб. Быльем поросло. А хотелось бы приехать В Монреаль, в Сша, в Канаду с большими гастролями. Чтобы не рассказывать о том как я чего-то играю, а показать это. Вот же что самое интересное! Но на это нужны средства. Мы дорогие, мы огромные. Хотя я считаю, что отечественный театр самый лучший в мире. Россия – это театральная империя. Мир обучается по нашим традициям. Все изучают театрадбную технику по системе Станславского, Михаила Чехова. Все равно. У нас есть такие интересные спектакли, такие интересные театры и есть что показать. Покажем, я думаю что это никогда не умрет, а будет развиваться. Но спонсоры для этого нужны такие, которые умеют не только считать, но и тонко чувствовать. С каким-то очень высоким отношением к нашей отечественной культуре, с какими=то очень духовными подходами. А они вот с такими какими-то меркантильными. Я не хочу еикого обидеть. Тут должен быть какой-то стратегическийц масштаб мышления. Чтобы привести какой-нибудь мощныйц театральный коллектив. Пока что я с такими людьми встречаюсь крайне редко. Но мне бы хотелось встретиться хотя бы раз с каким-то очень резко ощутимым результатом.
— Да уж! — понятливо восклицаю я. — Это, возможно, как любовь: один раз и на всю жизнь. Или никогда.
-Папа мой ничему меня не учил и других тоже. Он пытался, но не мог ничему из актерских дел. Его ходы и так сказать краски не годились никому. Он только измучивал артистов. У папы моего при его гениальном актерском таланте не было педагогических способносте. Он так мучил артистов и так раздражался,тому, что они не могли сделать то, что сделал он Но повторить его было просто невозможно. И меня он учил просто собой. Своим примером, тем как он относился к театру, к профессии. А вот так, чтобы сказать вот так с пальцем делай, а так не делай. Нет, таких назиданий я от него не слышал.
-А каковы Ваши творческие цели и устремления?
-Я думаю, что в наше время очень важно вселять в людей надежду. Вообще мне кажется, самая благородная задача театра, это в нашем усталом, разуверившемся во многом зрителе, народе обозленном конфронтированном очень, легко выявляющем какие-то злые начала потому что сейчас все находтся в каком-то раздражении, в каком-то воспламененном состоянии, рождать в нем какие-то импульсы доброты, надежды светлого какого-то начала. Я так считаю. Кт-то другой может со мной не соглашаться кто-то любит там мрачный театр, ведь где-то идут и трагеди .Ведь Гамлет И Ромео и Джульета Это трагедии, сюжеты которых заканчивают ся плохо. Но все равно общее направление нашего театра – светлое направление. Такая позитивная атака на зрительный зал. Вот в этом, я считают, что мы сохраняем традицию папину. Потому что папин театр, вообще-то, очень светлый театр.
Я вообще считают, что любой тьеатр не может состояться, не пройдя каких-то краеугольных камней. Как Шескпир, Мольер, Ростан. Понятие «зарубежная классика» возникло во времена советской власти. Моцарт, скажем, это зарубежный композитор? Да кому какя разница! Он был такой на свете. Дай бог, и слава богу, что он был кто он такой по национальности? Австрияк он. Это мировая культура! Общечеловеческая. А я нелюблю, кгода меня спрашивают : «Вы ставите зарубежное и совсем не ставите отечественную классику». Другое дело, что так складывается, что мы играем Шекспира, Мольера, Растана и еще не играли Островского. Это очень так печально. Это на самом деле самое трудное: Островский, Гоголь, Достоевский. Но для этого надо пройти все круги драматургии мировой.
-Есть понятие сценический герой. А кто сегодня, по вашему мнению герой страны, герой народа, сегодняшней жизни?
-Я не знаю. Я не хочу сейчас про это говорить. Потому что не пора мне. Надо, чтобы времечко прошло, чтобы была возможность подумать. А внутри так много разного… Мне кажется, что я время чувствую. Но кто гланый герой нашего времени, я не скажу, я не берусь этого сказать. Я знаю, что много из того, что было раньше, нравилось людям… А нравится и сейчас! Я не сказал бы что так уж сильно переродилась природа восприятия. Люди посложнели, конечно. Потому что много информации возникло новой. Того, о чем люди просто не знали. Раньше былочетко разграниченно. Вот там что-то явно хорошее. Ленин был хороший, а скажем, там какой-то человек на Западе был плохой. Какое-то черно-белое изборажение. Сейчас поцветнело очень и появилось много оттенков. Ну, так и в жизни. Кто герой сейчас? Общество очень расслоено и очень разнообразно. Это такие, понимаете, мутные воды, что сейчас очень трудно как-то выкристализировать нечто осязаемое. Я это вреимя ощущащю как-то очень многосложно и как-то какую-то формулу вывести — это было бы даже неправильно.
— А что такое — затеваемый Вами «Квартет»?
-Там 23 роли, там играют всего четыре артиста. У меня есть один такой артист — африканец. Из Сибири. Черный, чернокожий артист. И родом он из Тюмени. Папа его из Замбии. Он очень хорошо ховорит по русски, что мало надйется белокожих, кто бы так хорошо делал это. В Квартете он играет сразу 14 ролей. И вот, очень хотелось бы привезти сюда, в Монреаль, этот спектакль. Но вот сейчас мы здесь, а Квартет идет там.
Вот, сейчас мы будем выпускать спектакль «Слуги и снег» по пьесе Айрис Мэрдок. Дальше я планирую к концу сезона выпустить спектакль под названием «Контрабас» по пьесе Бартока Зискинда — немецкого замечательного писателя, котрый написал или «Аромат», или — по другому названию — «Парфюмер». «Конрабасист» это пьеса на одного человек. Вот я и сыграю. Ну, там есть еще одно событие, про которое мне может, не очень весело говорить, но в конце сезона мне исполниться …надцать лет. И вот на этом у нас сезон, собственно, закончится
-Восьмого июля.
-Я не люблю чего-такое делать к юбилеям, но все равно приходится. Моя жизнь отравлена юбилейными годами, пероприятими к круглым датам, но так получается, что если пойдет спектакль «Контрабас», то это к моему дню рождения. Сказать, что это событие для меня радостное, не могу. Пока что каждый год открывает для меня свои прелести. Я не хотел бы быть опять молодым. Потому что опять пришлось бы сдавать вступительные экзамены в театральное училище имени Б.В.Щукина…
-Страшно было?
-Нет, это не так страшно. Потому что артист сдает экзамен, всякий раз, когда выходит на сцену. Ну просто: как-то меня количество этих палочек — 50 уже – не очень радует. Но что делать? Надо расслабиться и получить удовольствие.
-Каждый делает это по-своему. Но массовый зритель не видит Константина Райкина в кино…
-Мне некогда сниматься в кино, у меня просто нет времени
для этого. Багдадский вор. Всегда, вот, я выезжаю, у меня вот только десять дней. У меня каждый день – новый город. Это еще почему? Потому что я должен успеть. 15 прилечу а 16 я же буду играть «Жак и его господин», 17 «Гамлет» и так каждый день … И потом мне это неинтересно, сгиматься в кино. Это не то. жертва кая-нибудь. Я никогда всерьез не уделял этому большого вниимания. Я легко отказываюсь. Пригласил на сьемки Спилберг Пригласили из его агенства. А я сразу сказал: «Нет!» И все. Потому что для меня это оначает, что я должен уйти, оторваться от тех дел, которыми я сейчас занимаюсь. Я просто не могу этого сделать. Они решили по-видимому, что иемют дело просто с ненормальным человеком. Потому что я был первывй в их практике, который не подпрагнул от радости. Они сказали :»Вы даже не знаете сколько это стоит! Какой гонорар за эту роль!» Они назвали цифру и ее просто нельзя вот так вот повторить. Но на самом деле! Для меня это уже вопрос решенный. Дорогу я уже выбрал, вот, я по ней уже и иду.
Значительным с обытием в театральной жизни Москвы последних лет стала премьера «Сатирикона» —пьеса Кундеры «Жак и его господин», поставленная Еленой Невежиной. В спектакле Райкин играет одну из главных ролей. Не за горами очередная премьера — «Гамлет», репетиции которого сейчас ведет Роберт Стуруа. После спектакля акт… трех испотасях и начи и художественному руководителю, режиссеру и ведущему актеру московского драматического театра «Сатирикона» Константину Райкину.
Жаль, мы лишены возможности познакомиться с репертуаром Константин Райкин. Не знаю, как «Великий сын великого отца» борется с тенью отца Гамлета. Посредством пляски или заговора? А внутренний голос говорит: «Зажрался я! Заелся!»
Публика в такие нюансы не вдается, а валом валит на
спектакли артиста, хотя цена билета, как говорят, зашкаливает на запредельной цифре. Неизменность успеха Райкин пытается объяснить: «Хочу быть понятным большинству людей, хочу, чтобы они восприняли атаку «Сатирикона» как агрессию положительной энергии. Им это нравится, я знаю».
И даже я на этот раз согласен: знаменитость все таки! Надо же посмотреть!

******