Поединок с памятником

Кнопов Леонид

Поединок с памятником

«На часах замирает маятник,
Стрелки рвутся бежать обратно.
Одинокий шагает памятник,
Повторенный тысячекратно…»

А. Галич, «Ночной дозор» (1964 г.)

В рассказе изменено место действия. Памятник, о котором идет речь, стоял в современной черте города, на первом шлюзе. Во избежание сердечных приступов и случаев ДТП у невольных свидетелей поединка я перенес памятник на другой край канала, туда, где он соединяется с водохранилищем. Также я приношу извинения за, может быть, не совсем точное описание памятника.

Эта ночь началась спокойно, что бывает очень редко. Мы пришли в свою контору, в лотке принтера лежала бумага, на карте России и Москвы не горела ни одна лампочка.
Мы сели в кресла.
Так прошло два часа. Мы поболтали о чем-то, обсудили кое-какие дела. Сергей предложил нам кофе, но только он подошел к кофейнику, как заработала сирена, загудел принтер, и карта запылала огоньками. Горела не только Россия, огни были в СССР, в каждой бывшей республике пылали десятки и сотни тревожных ламп.
Около принтера росла большая стопка бумаги. Он замолкал на минуту, а потом снова гудел. Сергей подошел к нему, и взял несколько листов.
— Магадан, Москва, Кадуй, Тбилиси, Киев, Рига, Вильнюс, Воркута, — сказал он, — Да, ну и дела. Очень много адресов, но впечатление такое, будто писали под копирку. Слушайте, читаю общий текст: «Главный врач кардиологического отделения больницы. Прошу разобраться в причине странной эпидемии сердечных приступов. По линии неотложной и «скорой» помощи в течение трех ночей были доставлены сотни больных с одинаковым диагнозом: инфаркт. Есть летальные случаи».
Другой текст: «Третью ночь подряд под моими окнами ходит какой-то металлический гигант. От его поступи сотрясается дом, пострадали шкафы и посуда. Жена (муж, родители, родственники) в кардиологических отделениях, куда попали из-за сердечного приступа, полученного на улице, или у окна. Мне категорически запрещено смотреть на улицу, поэтому я не знаю причины этого явления. Уважаемые охотники за привидениями, прошу вас разобраться с этим происшествием». Подпись, адрес, дата. Почти все письма с центральных улиц городов СССР.
Охотники за привидениями – это мы, три бывших офицера российской армии, и, с недавнего времени бывших, физиков.
Быть безработным тяжело во все времена и во всех странах. Тяжелее, если ты после армии, где приобрел навыки штурмана-снайпера на стратегическом бомбардировщике и звание капитана, пошел на физтех университета, закончил его как ядерщик-теоретик, поступил по специальности в НИИ, который через несколько лет вдруг приказал долго жить. Институт остался, но только как здание: теперь его занимала крупная строительная компания.
Этому институту я был многим обязан.
Самая главная находка – семья. С будущей женой мы познакомились на соседней с моей кафедре, где она работала лаборанткой. Теперь у нас есть двое сыновей: старший пошел в восьмой, а младший — во второй класс. Ребята замечательные, пока ничего не могу сказать плохого. Учатся, хулиганят иногда – мальчишки есть мальчишки, что же вы хотите? Я, по мере возможности и небольших гуманитарных знаний, рассказываю им о чем-то, бываем в музеях, ходим по лесам, катаемся на лыжах – в общем, самая обыкновенная семья. И, конечно, внезапное увольнение из института свалилось как снег на голову, сильно ударив не только меня, но и семью.
Семья – главная находка, обретенная мною в НИИ, но вторая было не менее важной. Серега, Сергей Маркович, мой сослуживец, с которым мы познакомились в первый же рабочий день. Он, так же, как и я, отслужил в армии, уйдя в запас в звание лейтенанта, командира самоходного орудия, и поступил к нам. В институте он занимался энергетической физикой, и мы довольно часто пересекались с ним по службе, кстати, именно так и познакомились.
Вместе с Сергеем на его кафедре работал Валька, Валентин Андреевич, кандидат физико-математических наук, прекрасный теоретик и практик, способный разработать и тут же создать буквально из ничего любое устройство. С Сергеем Марковичем они служили в одном полку, где Валя был техником комбатовской «Гвоздики».
Наши способности мы обнаружили совершенно случайно. На своей даче Валя нашел прекрасный ключ, сделал неглубокую скважину, и теперь его семья не знает горя с водой; я, по просьбе своих знакомых, очень точно определил геопатогенные зоны их квартиры и будущего участка, который они только собирались приобретать; Сережа … Нет, все-таки возраст иногда сказывается. Мы не такие уж старые, около пятидесяти, но чертов склероз уже начал, кажется, хулиганить. А, вспомнил, по аналогии, спасибо ей, конечно: Сергей лечит головные боли и определяет больные места, что потом подтверждается врачебными диагнозами.
На первый взгляд это была совершенно сумасшедшая идея: создать российскую службу охотников за привидениями. Первым эту мысль высказал Валя, после того, как посмотрели известный американский фильм. И у нас, утверждал он, не меньше каких-либо легенд и «замков с привидениями», чем в той же Америке или Англии. Так почему бы трем физикам-экстрасенсам не создать подобную контору? Оружие можно рассчитать и сделать, помещение найти, зарегистрироваться, и все в порядке.
Все формулы будущего оружия рассчитывал Валя, и так получилось, что именно его детище помогло нам в самом сложном поединке. Именно о нем мой рассказ, который я продолжаю.
— Сотни тысяч сообщений об одном призраке, и похожи друг на друга, как песчинки на пляже, и, что самое интересное, совпадают с одной шведской сказкой. Смотрите.
Сергей набрал команду, и из принтера вышел лист бумаги.
— Слушайте, это сообщения, сказку не помню точно: «Гулкие шаги, словно бьют молотом по камню. Удары такой силы, что сотрясается земля» Кстати, сейсмологи зафиксировали точно по этим адресам локальные полосы двух-двух с половиной балльных землетрясений. Они совпадают с центральными улицами городов.
— Насколько я помню, – сказал Валя,- почти такие же удары были в Петербурге, когда со своего постамента спустился Медный всадник, или я ошибаюсь? А Бронзовый король…
— Что-что? Бронзовый король?! – меня словно что-то ударило изнутри. Я кинулся к компьютеру, и вызвал из Сети бронзовые памятники. На мониторе появились сотни статуй. Я выбрал советские, и через минуту посмотрел на ребят, — Боюсь, это пострашнее короля. Все, ребята, амба. ОН нам не по силам.
— Пострашнее?
Я вывел изображение на большой экран, где появился бронзовый тринадцатиметровый памятник. Сзади выросла карта Союза, и города под ним засверкали ярче, протянув к статуе нити.
Что-то прикинув, я поставил рядом с бронзовым гипсового двойника, который тут же рассыпался на фрагменты, тотчас вставшие за оригиналом.
— Зет плюс четыре тысячи, — сказал Сергей. Он подошел к компьютеру, и памятник превратился в гигантское бронзовое привидение. Под ним появились цифры: «Z+4 000».
— Что будем делать? – спросил Валя, — Черт побери, боюсь, мы с ним…
— Да, — укоризненно перебил его Сергей, — Извини, Валя, за откровенность, но такого поведения я от тебя не ожидал. Интересно, ты так же плохо относишься ко всем своим родственникам, я не говорю о детях?
— Нет, а что?
— У тебя очень плохая память. Ты забыл об одном своем ребенке. Кстати, когда ты заходил к Титу?
— Ах, вот ты о чем. Заглядывал не так давно. Он поживает нормально, все в полном порядке.
— Мне показалось, что он хочет погулять. Давай прогуляемся вчетвером, а? Что-то я соскучился по нему.
— Есть. Ждите нас на улице.
Когда Валя разрабатывал формулу оружия, я, только ради шутки, поставил в параметры «привидение» 200.000.000 призрак-люмен, и включил программу.
Формула изменилась сразу же, и так, как никто не ожидал. Уровень энергии увеличился в тысячи раз, в данных мощности и времени действия луча появились непонятные, почти астрономические, цифры, а в окне оружия возникла 600-миллиметровая трехметровая пушка из сплава, который был сложнее наших бластеров «Антипризраков».
Я не заметил, как Валя подошел к компьютеру, и удивленно посмотрел на формулу. Сергей тоже встал сзади.
— Ну, что теперь будем делать? – спросил он, — Для такой пушки нет ни сплава, ни лафета.
— Кажется, лафет есть, да и со сплавом не проблема, — вдруг быстро сказал Валя, велел мне встать, сел за клавиатуру, и через несколько минут показал на экран, — Прошу.
Вскоре у нас в подвале стояла наша новая «игрушка». Валя, не знаю, для чего, для тренировки, или просто так, сделал ее симулятор, на котором мы уничтожали одно за другим привидения с параметрами зет и зет + 6000 призрак-люмен.
Я не хвастун, но на моем счету оказалось больше побед над призраками-гигантами, чем у ребят. Даже Сергей, сильный экстрасенс, был на ступеньку ниже меня в игре. А Валя показал себя неплохим механиком. Несколько раз мы переключали управление симулятором на три джойстика, и вскоре выяснили, что стали великолепным экипажем.
Через некоторое время Валя показал нам своего нового ребенка.
Мы вышли на улицу, и подошли к небольшому люку рядом с дверьми.
Вы можете представить себе четырехметровый фюзеляж «Стелса», только фюзеляж, с немного скругленными ребрами, без оперения и пилотской кабины? Добавьте к нему две сложенные десятиметровые ноги, которые сейчас походили на огромные гусеничные отсеки, и получите портрет нашего Тита, той самой машины, чью формулу я открыл (клянусь вам!) только ради шутки, и которая сейчас поднялась на улицу из нашего подвала, и встала рядом с нами.
Все три люка были открыты. Из одного, у самой вершины, высунулась Валькина рука, и помахала нам. Сергей ответно махнул, и скомандовал занимать места. Вскоре Тит стартовал, и взял курс на ближайшую тревожную точку, на самый конец канала имени Москвы.
Мы встретили ЕГО в двух километрах от слияния канала с Рыбинским водохранилищем, где он когда-то стоял.
Была лунная ночь. На глади канала и на набережной пролегли неширокие желтые улицы. По правобережной дорожке, посередине, мягко, как при жизни, но тяжело, как памятник, ступая в тяжелых сапогах, в офицерской шинели, заложив по давней, неизжитой даже сейчас привычке сухую руку под ее край, шел бронзово-призрачный тринадцатиметровый гигант. Сзади, как и на экране нашего компьютера, прыгали белеющие в темноте маленькие фрагменты, копирующие большой оригинал.
В наушниках раздался голос Сергея:
— Штурман, позиция: 45 слева, пятьсот от цели. При посадке пушку к бою. На батарею – Z+5000. Три четверти на памятник, четверть – на свиту. Потом весь луч на главную цель.
— Есть.
Тит пошел вниз, раскрывая сложенные ноги. Через пять минут мы встали на землю с готовой к бою пушкой.
Гигант заметил нас. Он встал, недобро прищурив глаза, и посмотрел на нас. Рука с трубкой пошла вверх, поворачивая тонкий кончик к машине, словно ОН хотел сказать: «Нэхорошо, товарищи, очэнь нэхорошо». Фрагменты замерли, подобно готовой напасть своре легавых псов.
— Ну, ребята, — сказал командир, — Помолимся.
Мы прочли «Отче наш», а после попросили своих покровителей замолвить словечко перед Господом.
— Ну, ребята, — повторил Сергей, а потом у меня заложило уши от его команды:
— ОГОНЬ!!!
Тьму прорезал широкий веер бледных лучей.
Фрагменты были уничтожены сразу же, как только их коснулись лучевые концы, и я переключил всю мощность на памятник. На боевом экране появились два его силуэта: большой внешний и начавший уменьшаться внутренний. Он таял медленно, очень медленно, примерно на полбуквы в пять минут .
Вдруг машина подошла к памятнику на пять метров. Сергей приказал мне увеличить мощность луча за счет двигателя. Это помогло сразу же: «таяние» ускорилось, и внутренний силуэт становился все меньше и меньше.
На востоке замелькали ранние зарницы, когда на боевом экране появились слова: «Энергия призрака 0-0, энергия орудия J+3000». Я еще раз прошелся люмен-радаром там, где стоял гигант, но все было в порядке.
— Все кончено, ребята, — сказал Сергей, — Возвращаемся домой.
Тит повернул назад, к дому. Справа от нас, на востоке, робко появился краешек солнечного диска. Начинался новый день. %0