Странное время.
Хватит мне подмигивать! Надоели!
Человек – это целая Вселенная. Эй! Я вам говорю – не лезьте в мою Вселенную. Соблюдайте суверенитет. И ты, дурочка, намотай себе на ус… хотя, усов у тебя нет. Ладно, намотай на что-нибудь. Надоела! Я ведь знаю – делаешь ты это только ради удовольствия, ради дурацкой прихоти. Какое наслаждение дразнить меня. Убирайся вон, тварь… – не лезь к Часовому Вечности. Больше не получишь ни цента. Хотя — у меня тоже нет… ни цента. Даже доллара нет. Есть несколько рублей. А может десятков или тысяч. Они говорят, что я богат, что я сказочно богат… как Крез. Кто такой Крез? Не знаю. Не помню. Сидит в голове ненужный мусор. Вскрыть проклятую коробку и вычистить всё. Пылесосом. А потом вымыть с порошком. Чтобы никакая мерзость больше не посмела сунуться в стерильную и чистую башку.
Они постоянно вокруг меня. Но я думаю, что это фикция. На самом деле, они в зеркале. Я тоже хочу. Фрустрация – вот как это называется. Невозможность удовлетворить потребности. Вкусное слово. Его можно резать на кусочки и есть. Фру-стра-ци-я. У меня была студентка, которая никак не могла запомнить это слово. Такая смешная. Кажется, её звали Лена. Наверное, её отчислили.
***
Господи!
Что мне делать? Он совсем сошёл с ума! Галлюцинации, видения… какие-то голливудские артистки, которые лезут из зеркала и домогаются его. Урод! Допился, сволочь! Предупреждали меня – это плохо кончится. Живём в свинарнике. Развел по всему дому тараканов, скорпионов, а сейчас ещё какие-то хвостатые появились.
Опять ползут. Это потому, что сейчас шесть часов, а они всегда появляются ровно в шесть. У них в головах есть такие маленькие золотые часики. Они по этим часикам смотрят время. Смотрят на золотые стрелочки и ровно в шесть начинают ползти ко мне. Сразу со всех сторон. Они очень умные и всё понимают. Сказали, что я красивая. Я нарядилась в самое лучшее и накрасилась. Жаль, помада закончилась, но я умная — подкрасила губы свеклой и нарумянила щёки. Получилось очень стильно. Им нравится. Я пою для них песни, и тогда меня не трогают. А когда у них плохое настроение – они забираются мне под рубашку и даже в трусы.
Нужно пойти замочить бельё…
Странно. Почему он лежит в пустой ванне? Прячется? От своих артисток?
Слышишь, ты, идиот! Нет у тебя никаких артисток! Врёшь ты всё! И не было никогда! А была только я — тихая и послушная маленькая девочка. И звали меня Леночка. А как сейчас меня зовут, я не знаю. Давно… очень давно.
Больно…
***
И сюда добралась. Как же её звать? Последний раз я её видел с Микки Рурком. Он её имел, а кровища хлестала с экрана. Хотя Микки наверняка знал, что она на самом деле мёртвая. И всё равно полез. Она похожа на мою бывшую жену. Ту, что умерла восемь лет назад. Но все равно готовила еду и ходила в школу на родительские собрания.
Сейчас… Я буду тихо-тихо улыбаться, и она меня не заметит. Подумает, что тут пустая ванна и уйдёт. Лучше я потом напишу ей записку. Или даже письмо. И там расскажу, как я её любил, когда она была моей женой и ходила на родительские собрания. А сейчас это обитель зла и она за мной охотится. У неё много подружек и всем нужен я. Хорошо, что я закрыл дверь на все замки и заткнул щели в окнах. Теперь они не смогут сюда забраться. А как же эта проникла? Странно…
Если сильно скосить глаза, то я вижу сквозь стены. И тогда мне видно эту психопатку, сидящую на кухне. Она сидит и тупо пялится на обои, пытается рассмотреть меня, но у неё ни-че-го не получится. Не с её убогими мозгами. На извилину больше чем у курицы. Только, чтобы не срать там где ест.
***
Если медленно-медленно качать головой и петь, то здесь совсем даже неплохо. И хвостатые не трогают. Я налила им молочка в блюдечко, которое осталось от кошки. Ешьте, милые.
Хи-хи. Они даже не догадываются, что я их обманула и вместо молочка налила воды. Ну и хорошо. А то бы они обиделись. Ешьте, милые, а я вам буду петь.
Как же отсюда выбраться? Этот идиот выбросил ключи в унитаз. Я уже несколько раз звонила в милицию и скорую помощь. Они до сих пор не приехали. Наверное, потому, что он оторвал у телефона шнур, а телефон разбил. Надо позвонить ещё в службу спасения. Может – эти приедут? Не знаю, что делать. Бросить его? Жалко. Одна бы я давно ушла. Никакие замки меня не удержат. Надо просто налить в ванну воды, открыть пробку слива, положить туда зеркало и смотреть в него. И вместе с текущей водой уходишь. Я так сто раз уже делала. А потом возвращалась. Он же с голоду подохнет. Сволочь…
***
В последний раз всех предупредил! Убирайтесь вон!
Опять приходила эта тварь. Подруга Микки. Я ей сказал, что она неспособна оценивать себя критически. Она покраснела и застыдилась. Такие красные щёки… Тогда я посмотрел на неё очень строго, и она совсем растерялась. Мне стало всех жалко, и чтобы немного её подбодрить я заплакал. Совсем тихо и незаметно. Тогда она рассмеялась и позвала подружек.
Сегодня они меня чуть не утопили. Играли в остановку дыхания. Кто дольше сможет не дышать. Всё время была моя очередь. А для того, чтобы я не жульничал, совали мне голову в ванну с водой. Зачем-то в воду положили зеркало. Наверное, чтобы лучше меня видеть. Сразу со всех сторон. Я знаю. Я красивый. Им нравится на меня смотреть. Они за мной везде подглядывают. Даже в сортире. Я выключаю свет, когда туда хожу, но они всё равно подглядывают и шушукаются в темноте. Еле слышно, как мыши. Но я всё слышу. На семнадцать метров, шёпотом. Меня не обманешь. Когда мне хочется их развеселить, я начинаю пускать пузыри. Красивые и разноцветные, как воздушные шары.
Вчера я придумал, как сделать, чтобы меня не достали. Надо выстроить дом. Из книг. Крепкий и красивый. И жить там. Сегодня я целый день его строил. Одна всё время пыталась туда пробраться. Опять эта – любовница Микки Рурка. Пришлось ударить её по голове. Она долго ругалась. Я плакал…
***
А чего это ради я должна отсюда уходить? Он сумасшедший – пусть он и убирается. Надо только перехитрить его. Заманить в ванную и заставить смотреть в зеркало. И чтобы пробка была открыта. Всё. Никто мне больше не будет мешать. А от тараканов и хвостатых я заведу кошек и собак. Они будут их рвать в мелкие клочья, а брызги будут лететь по стенам.
Как же отнять зеркало у этого идиота? Он его завалил кучей книг. Засовывает туда голову и с кем-то хихикает. Я ему сто раз говорила, что там никого нет. И вообще нигде, никого нет. Даже в милиции. Иначе, почему они не отвечают на мои телефонные звонки? Думают – я дура? Я всё понимаю.
Хвостатые начали линять и сбрасывают свои шкурки. А вместе со шкурками усики. У меня весь пол усеян золотыми усиками. Я взяла веник, попробовала подмести. Много получилось. Тяжёлые. Чистое золото. Я в золоте разбираюсь. У меня раньше много золота было. Кольцо. Нет, тысяча колец. Много…
Сейчас идиота отправлю и начну собирать золото. Надо о себе подумать. Женщина я молодая, видная. Мне приданное нужно. А то, так и просидишь в девках-пятиклассницах. Главное — зеркало выхватить.
— А что я тебе вкусненькое несу, мой хороший…
***
Всё! Не могу здесь больше. Там такая жизнь начнётся. Надо решить. Я уже и контракт подписал. На пятнадцать миллионов долларов. Это только за первую роль. И, если честно, нравится мне там. Просто нравится. Жалко квартиру бросать. Надо попробовать туда перевезти. Всё-таки сколько лет в ней прожил. Линолеум новый постелил. Лампочку вкрутил на кухне. Правда, на кухню я сейчас не хожу. Там всё время эта сидит. Неврастеничка. В кровище. Я знаю, что она замышляет. Зеркало моё украсть хочет. Знает, что оно мне нужно, что я без него как без рук.
А где зеркало?
Как же это я? Господи! Как же она подкралась незаметно!
Отдай! Христом Богом прошу! Мне только один раз туда взглянуть… и всё.
Отдай по-хорошему…
***
Вот.
Сейчас всё будет хорошо. Он и не заметил ничего. А когда заметил – поздно. Плачет, сидит. Не плачь маленький. Иди к маме. Мама добрая, мама хорошая.
Иди. Смелее…
Ой, как слюнки бегут у моего мальчика. Иди, что я тебе покажу. А вот, ну-ка… смотри скорее, как водичка течёт… как водичка течёт… как водичка… течёт…как… водич….