Куземко Владимир Валерьянович.
Н А Р К О М А Н С К И Е Б Ы Л И .
Из записок районного опера.
Вот две истории из моей практики.
1. СЛУЧАЙ С ВЕРКОЙ.
Однажды спускаюсь по загажено – вонючей лестнице стандартной 9-этажки, и вижу: на площадке между 2-м и 3-м этажами стоит Верка Карпухина, средней гнилушности наркоманка, крыса ещё та…Я не врубился в ситуацию, некогда было, спешил по делам…Спросил мельком: «Ты чего толчёшься?», она замялась, а я, не дожидаясь ответа, потопал дальше, на ходу кумекая: «Плохо, что она меня здесь увидела… На 4-м этаже живёт Яша Тёмный, у него небольшая, но стабильно работающая я м а (наркоточка), и месяц назад я его вербанул… Теперь, увидев меня спускающимся с его этажа, она может сопоставить и догадаться… Слухи пойдут, нехорошие базары… а, ладно, авось пронесёт!..» Потом я задумался: «А чего она, собственно, здесь торчит?.. Навреняка «скок со звоном» проворачивает…» Это я так называю один из любимых приёмчиков мелкооптовых наркоторговцев. Допустим, у Верки есть 5-10 к у б ы ш е к «дури» на продажу, и она нашла покупателей, но не сознаётся им, что товар при ней, и продаёт его именно она, а говорит: «Ш и р к у продаст Яша Тёмный по такой-то цене!» Те согласны купить, но лично Тёмного они не знают, им он продавать остережётся, учён жизнью, поэтому по предложению Верки решают сделать так: подходят к подъезду, нарики отдают Карпухиной бабки, она подымается к Яшке, покупает ш и р к у и выносит покупателям, получая за посредничество какие-то копейки… Так им Верка преподносит. На самом же деле она берёт бабки, заходит в подъезд, ждёт какое-то время на лестнице между этажами, потом выходит и отдаёт ш и р л о как якобы только что проданное ей Тёмным. Смысл подобной комбинашки может быть самым разным. Например — опкупают «дурь» какие-то ну уж больно «крутые», и Верка боится, что, узнав о наличии при ней товара, они его не купят, а попросту отберут. Или: продаёт близким друзьям (хотя в наркоманской среде понятие дружбы — весьма относительно) и по дорогой цене, они могут обидеться: «Со своих – дерёшь втридорога?!» А так стрелки переводятся на Яшку, — пусть его, барыгу проклятого, и проклинают… Ну и, наконец: продаётся ш и р к а совсем уж бодяжная, до предела разбавленная водичкой из-под крана, а начнись возврат, предъявы станут делать покупатели, так она: «А я тут причём?!. С Тёмного спрашивайте!» К Яшке же вряд ли побегут, — он им товар из рук в руки не передавал, имеет полное право откреститься… А и пошли бы, так он что? «Какая ш и р к а?!. Верка?.. Да я её уж 20 лет не видел, тем более – ничего этой крысе не толкал… Фуфло она гонит!..» Побегут покупатели опять к Корпухиной, и услышат: «Гонит Яшка, всучил вам бодягу, а теперь признаваться не хочет, на меня сваливает…» И то похоже на правду, и это… Концов не найдёшь!.. Поймут это околпаченные «клиенты», плюнут да и утопают восвояси… Правда, в следующий раз уж Верке бабки для покупки ш и р л а на руки вперёд не дадут, но кто ж из нариков про будущее думает?.. Набалдячат ближнего — и есть денежка нынче, а про завтра пусть у гадалок голова болит!..
Вышел я с такими мыслями из подъезда, смотрю — поодаль штук пять наркушных физиономий крутятся: Кныш, Лысый, Ляля – Носастая… Так и есть, Верку ждут, с ш и р к о й… Мог бы прицепиться к ним, пошмонать, маленько побить для прочищения мозгов, но времени не было, к тому же не хотелось концентрировать их внимание на моём выходе из подъезда, где проживал сексот, поэтому я молча прошёл мимо. Знавший меня в лицо Лысый подобострастно поздоровался, но я сделал вид, что не услышал, оно мне надо — без практической нужды на приветствие подобной мрази отвечать!..
Ну вот, а через пару дней приходит ко мне в райотдел тот самый Лысый (он, кстати, тоже иногда кой на кого постукивает, в обмен на мои мелкие поблажки, жаль только — знает маловато, а узнавать больше — ленится!)… «Вы знаете, гражданин начальник, что про вас давеча Верка сказала?..» — вопросил меня прямо с порога. «Ну?..» — насторожился я, заподозрив, что Карпухина таки расшифровала мои подходы к Тёмному. «Она ж тогда к Яшке за товаром ходила, с нашими бабками, вскорости после вас выскакивает из подъезда, бежит к нам: «Опера такого-то (то есть вас) видели?!», «»Ну, видели…», «Он, ментяра проклятый, меня на лестнице повстречал, для начала дал в морду, потом пошмонал, нашёл ш и р л о, которое я вам от Яшки несла, и себе забрал!..» Мы так и отеретели…»
Услышав такое, я сам отеретел!.. Пальцем ведь не касался падлюки, хотя в принципе вполне мог бы сделать то, чем она меня теперь грузила… Совсем уж надо быть тупой, чтобы такое сочинить про опера!..
«Что ж, в самом деле вы – так, или она пургу гонит? — осторожненько поинтересовался Лысый. — А то наши удивляются: вроде гражданин старший лейтенант такой-то подлянок без причины никогда не кидал, неужто в этот раз сделал исключение?.. Или незнамо как провинились мы?..» «Хрен всем в рот, если это правда! — сдержанно возмутился я. — Брешет Верка как не знаю кто, но я разберусь… Найду её и поговорю, если не отмажется – будет ей капут!» Лысый довольно закачал головой: «Оно и правда, гражданин начальник, давно пора… Творит Верка беспредел, она и раньше химичила, норовила бодяшную «дурь» толкнуть, но чтоб вообще оставить и без товара, и без бабок, да ещё на вас забить стрелку — это ж ни в какие ворота!..»
Кинул я ввиду такой ситуации все дела и бросился разыскивать эту крысу, желая узнать, какого лешего она на меня бочку накатила. А Верке кто-то передал, что опер ею возмущается, и со страху она где-то спряталась. Несколько дней ходило я по микрорайону, но никак не мог её отыскать. И зашевелилось во мне туманное подозрение: не Леший ли мне голову морочит?.. Ну на фиг Верке меня в свои шухеры-мухеры вмешивать, если знает точно: потом встречу – и убью!.. Нашел ещё одного из собравшихся в тот день у подъезда Яшки Тёмного, Кныша, — мужичонка в принципе безобидный, беззлобный, кабы не кололся и не тунеядствовал, да на шее у жены и взрослых детей не сидел бы — вполне нормально смотрелся б человечишко!.. Я его на притоне у Дёмы – Огурца надыбал, выволок на улицу, для начала ошмонал (ничего подозрительного, кроме специфических ароматов от карманов, но за ароматы милиция пока что не сажает), потом плавненько перевёл беседу на тот самый злополучный день: говорила про меня Карпухина такое или не говорила?.. Кныш по обыкновению начал было отнекиваться, но пара затрещин освежили его память: «Да, подходила к ним Верка… да, базарили… но совсем не про вас!..» Оказывается, в тот день Лысый и Верка крупно поругались, вначале – из-за ш и р к и (опять Верка вынесла от Яшки бодягу!), потом пошли взаимные словесные оскорбления, вот Верка и прошлась по сожительнице Лысого, Аллочке по кличке «Му-му» (в детстве она говорила чуть протяжно, от того и погоняло), — дескать, «с твоей Аллкой, пока ты ездил в село за маком, в постель полрайона переныряло… многостаночница она у тебя!» А у Лысого к Алле — чувства, можно даже сказать — любовь… что ты!.. Обиделся человек, хотел побить Верку, но с ней не больно и управишься, верткая, да парочка дружков с ножиками у неё имеется, есть кому заступиться… Когда она ему про них напомнила – решил он с нею не связываться, а по — другому отомстить…
Услышав про такой расклад, понял я: этот трухлявый гриб решил разделаться с Веркой моими руками!.. Мол, опер найдёт её и побьёт, не слушая никаких объяснений… А не на того напал, я – справедливый, без причины и старушку не изувечу!..
Стал искать Лысого, чтобы с ним погутарить, и на этот раз он уже от меня прячется, боясь расправы… Потом опять я засомневался: а вдруг и Кныш фуфлон толкает?.. Кто его знает, рябоглазого, может – он с Лысым давние счета сводит, под меня его подставляя… Нашёл Лялю — Носастую, дал ей в ухо, выпытываю подробности того злополучного разговора у подъезда: что же там было?.. А эта сучка вначале версию Лысого подтверждала, потом, подумав, стала поддакивать версии Кныша, а в итоге вдруг объявила, что в тот день у подъезда Тёмного её вообще не было, хотя я и видел её там собственными глазами… Запутала меня вконец!..
Я ещё неделю с той историй возился, концы распутывая. В оконцовке всех нашёл и побил как мамонтов. Но что взаправду Верка сказала, и обливала ли меня грязью — так и осталось невыяснённым. Однако кто б из той кампашки ни гнал пургу — и он своё получил от меня сполна!..
