1.
Васильев был геолог. Прозябая
восточнее уральского хребта,
он, не снимая рюкзака с хребта,
сбивал подмётки, начиная с мая
до осени, природою вещей
заняв свой разум на пути к астралу…
Он люто ненавидeл минералы,
руду и геологию вообще…
Но он любил. Любил давно и трудно
начальника их партии Петрова.
И, каждый год записываясь снова
к нему в отряд, надеялся на чудо
взаимности. Увы ему: на деле
(всему виной всегда людская косность)
Петров предпочитал традиционность
как в огненной воде так и в постели.
А посему, не видя в жизни толку,
после ночного пьяного признанья,
наткнувшись на стенУ непониманья,
Васильев застрелился из двустволки.
2.
Возможно выжить с безответным чувством,
но невозможно пережить надежду, —
так думалось Петрову много позже
(его-таки достал поступок друга)…
И далее: что вообще есть дружба?
Ступенька ли, преддверие любви?
И где тогда граница между ними?
Васильев перешёл её и умер…
Петров же перейти её не смеет:
употребляет спирт и практиканток
и служит геологии одной…
Петров служит одной геологии.
Васильев служил более высоким идеалам и погиб.
Хотя… если его любовь была больше, чем страсть — он не должен был убивать себя.
Он должен был быть счастлив просто потому, что любит.
Как вы думаете?
Стих, само собой, понравился, т. к. не оставил равнодушной.
С уважением,
Не знаю… Мне сложно видеть в этой истории больше, чем вымысел.
Но мне лично больше по вкусу «радикальные» меры, чем вечная безответная любовь, которая… может быть любовь, а может быть, оправдание своему бездействию.
Спасибо!
Это не проза, увы…, как работу оценить не знаю…
это рифмованная проза, однозначно:)