Магазинчик
Синьор Пирелли сонно облокотился о прилавок. Покупателей не было с самого утра и он продремал почти весь день. Уютно гудел электрический камин; канарейка, решив по птичьей глупости, что продолжается лето, тихонько свиристела о чем-то своем. Большинство зверей спали, после сытного обеда, разомлев в натопленном помещении зоомагазинчика. В аквариумах шипели компрессоры, струясь пузырьками воздуха. Рыбки сновали между водорослей по своим делам…
Еще час и можно будет отправляться домой. День прошел зря…
Тихий цокот вывел синьора Пирелли из полудремы, он взглянул на пол.
Маленькая черепашка, шустро перебирая лапками, мчалась в дальний угол, словно заправский спринтер. По крайней мере, ей так казалось. Как она выбралась из клетки, было совершенно непостижимо.
Синьор Пирелли с трудом нагнулся, стал на колени, поскрипывающие от солей и ревматизма, и пополз за беглянкой. Он настиг ее, осторожно взял за ярко раскрашенный панцирь и, невзирая на отчаянное сопротивление, отправил черепашку обратно за прутья.
Придерживаясь рукой за стул, синьор Пирелли поднялся, кряхтя и проклиная все на свете, холод, зиму, Санта Клауса, бешеных черепах…
Словесный поток прервался при виде покупателя. Собственно, это был не весь покупатель, а лишь одна голова. Белобрысая макушка едва была видна из-за прилавка. Почему колокольчик над дверью не прозвонил, тоже было загадкой, как побег черепашки. Должно быть, проделки Санты.
«Синьор продавец, — звонко сказал мальчик, глядя пронзительно-зелеными огромными глазами. Он переглотнул, помолчал, подбирая слова. — Можно мне купить щенка?»
«Конечно!.. — синьор Пирелли расплылся в улыбке. Ну наконец-то, может и правда купит кого-нибудь? — Погоди минутку.»
Синьор Пирелли ушел за занавеску и тут же вернулся, держа в руках большую плетеную корзину. Он водрузил ее на прилавок. Мальчик встал на цыпочки и заглянул внутрь. Пять пушистых серых комочков поблескивали черными глазками.
«Это щенки настоящей немецкой овчарки, вырастут, будут ростом с тебя. Это очень умная порода. Выбирай, какой тебе нравится…»
Синьор Пирелли разливался соловьем, он так расхваливал щенков, словно это были его собственные дети. А мальчик переводил взгляд с одного на другого, с другого на третьего и был в полной растерянности. Хотелось купить всех!..
Под журчание быстрой итальянской речи мальчик пытался все-же сделать выбор, как вдруг…
Из-под той же занавески, что вела в маленькую кладовую, выбрался шестой щенок. Он, неуклюже перекатываясь, тут же умудрился свалить веник, сбросить на пол вазон с каким-то кактусом, хорошо еще, не на себя и, как водится в приличных домах, сделать лужу. И все это в считанные секунды.
Мальчик развеселился. Он уже слушал синьора Пирелли в пол-уха. Выбор был сделан.
«Дайте мне, пожалуйста, вон того щенка» — мальчик протянул перст указующий.
«Что ты, — всполошился синьор Пирелли. — Ни в коем случае! Этот щенок бракованный, я даже усыпить его собираюсь. Через два дня должен вернуться ветеринар, он в Риме сейчас. У щенка задняя лапа кривая, видишь, нет половинки. Бери любого из этих, элитные родители, родословная, медали, все на высшем уровне!..»
«Я хочу вон того» — упрямо спорил мальчик, глядя, как щенок расправляется с зонтом хозяина магазина.
«Ну зачем тебе хромой? Ни побегать с ним, ни погулять. Эти вырастут, дрессировкой займешься. А с тем одно беспокойство и проблемы.»
Но все слова синьора Пирелли разбивались о тихое: «Хочу только вон того щенка.»
Наконец, сдавшись, синьор Пирелли сказал: «Ну, дело твое, забирай его. Пятьдесят тысяч лир.» — и потянулся к кассе.
«У меня только двадцать, — виновато сказал мальчик, разжимая влажный кулачок и протягивая монеты. -Я целый месяц копил…»
Заметив, что уголки зеленых глаз уже заблестели, синьор Пирелли махнул рукой: «Да ладно, что это я… Забирай так, бесплатно. Все равно брак.»
«Спасибо большое!» — несказанно обрадовался мальчишка, напялил шапку и поманил щенка за собой. А тот, словно почуял хозяина — хромая и переваливаясь с боку на бок, отправился вслед за мальчишкой.
Дверь осталась открытой, зацепившись за снежную горку, что намело у порога.
А синьор Пирелли все стоял и смотрел, не шевелясь, как идут по освещенному фонарями белому блестящему скрипучему снегу два будущих друга, хромой щенок и мальчик на металлическом протезе, стараясь не поскользнуться на небольших костылях, которые продавец не разглядел из-за высокого прилавка…
КОНЕЦ