Простые истины


Простые истины

Сверху упало яблоко. Могло бы упасть на Ньютона, но его еще не было. И яблоко упало в руки Еве. Ева повертела его, понюхала – запах ей понравился, он возбуждал и приятно щекотал ноздри. Но было непонятно – зачем этот плод так хорошо пахнет? Ева потянулась крепким молодым телом и отложила яблоко в сторону. Скучно. И знакомый олененок куда-то убежал. Она прилегла на густую упругую траву и уснула. Ей приснился странный сон. Будто откуда-то сверху протянулась рука, аккуратно раздвинула ей ребра, вынула сердце, что-то с ним проделала – как-будто вложила в него нечто, и так же аккуратно устроила сердце на место. Ева вздрогнула и проснулась. Внутри, слева, слегка кололо и подрагивало – почти больно, но приятно. Разлилось сладкое томление, и там – внутри, и во рту. Ева облизала языком губы, сглотнула сладковатую слюну. Остро захотелось чего-то, но не съесть – она не могла найти этому желанию объяснения. Потому что раньше ничего подобного не ощущала. А когда – раньше? Ева не помнила.
Вдруг она увидела, как, приминая крепкими мускулистыми ногами высокую траву, приближается некто с широкими плечами и поросшей рыжеватыми волосами грудью. Адам! – Ева нисколько не удивилась, хотя видела его впервые. За Адамом по примятому следу бежал тонконогий пятнистый олененок. Ева протянула Адаму яблоко. Он с хрустом отхватил белыми зубами половину и вернул Еве. Она откусывала яблоко маленькими кусочками и скользила глазами по телу Адама… Слева, внутри, опять сладко заныло, потом сладость и томление разлились по груди, животу, спускаясь всё ниже. Ева отбросила огрызок и легла на прохладную траву. Глаза сами собой закрылись…
*

— Адам, что это ты притащил? – Ева поджала пухлые губки и брезгливо разглядывала мертвого кабана – из перерезанной шеи стекала на зеленую траву густая темная кровь, взлохмаченная грязная шерсть и окровавленная морда с обнажившимися желтыми клыками внушали ей отвращение.
— Мы с ним боролись, и я победил! – горделиво сказал Адам и наступил
ногой на мертвую тушу. Из оскаленной пасти выплеснулся кровавый фонтанчик.
— Нет! – взвизгнула Ева. – Я не буду ничего делать с этим чудищем!
— Но я есть хочу! – заявил Адам.
— Ну и готовь себе сам! А мне противно, я не дотронусь до этой мерзости! – Ева повернулась и скрылась за кустами. – А я и яблоками наемся! – донесся ее голос.
Адам вздохнул. Если Ева рассердилась, значит, будет спать к нему спиной, или вообще удалится на другое ложе. Этой женщине трудно угодить. Но другой у него нет.
Адам освежевал кабана и поджарил на костре куски мяса. Дразнящий аромат разнесся по окрестностям. Адам громко позвал Еву. Она сразу появилась и огляделась: вокруг всё было вычищено, никаких следов грязного и кровавого дела, и пахло очень вкусно. Адам протянул ей лучший кусок – мягкий, с румяной корочкой. Ева с аппетитом съела и попросила еще.
Адам был доволен – не уйдет на другое ложе.
— Адам, — вкрадчиво сказала Ева, насытившись и глядя на него
затуманенным взором.
— Что, Ева? – охотно откликнулся Адам.
— Перенеси меня через Большой Ручей.
— Зачем? – Адам отяжелел после обильной еды, и ему не хотелось вставать, а не то, чтобы переться через рощу, а потом еще тащить через Ручей Еву на руках.
— На той стороне я видела дерево с большими красными ягодами, я сделаю себе красивые бусы.
Адам насупился. Спрашивается, зачем ей бусы?
— Я хочу спать! – возразил он.
— А я хочу бусы!
— А я пойду спать!
— Ах, вот как! Ты ленив, как… как… тот кот, что приходит и здесь валяется! Ты вчера весь день ничего не делал!
— А ты, что ты делала?
— Я? Я шила себе юбку! А ты даже не замечаешь, что я в новой юбке!
— А кто тебе принес шкурку для юбки? – возмутился Адам.
— Всё! – крикнула Ева. – Если не пойдешь со мной…если не пойдешь…-
она, прищурившись, многозначительно посмотрела на Адама, и пошла по тропинке по направлению к Большому Ручью.
Адам проводил ее тоскливым взглядом. Опять! Опять не угодил. Эта женщина вздорна и себялюбива. Но д р у г о й у н е г о н е т. Была до Евы одна, Лилит, так куда-то пропала. Может быть, забрела далеко за Большой Ручей, и не смогла вернуться.
Адам еще не знал простых истин. Если хочешь, чтобы женщина тебя любила – будь с ней терпеливым, стань ее рабом, потакай её капризам. Но и в этом случае ты можешь остаться с носом. Ну, а если наооборот – ты решишь стать ее господином, возможно, она будет тебя любить чуточку дольше. Но, всё равно, есть вероятность, что ты останешься, раньше, или позже, с носом.
Адам сокрушался, что у него нет выбора, потому что не знал: имей он две, три, дюжину женщин, у него возникли бы две, три, дюжина проблем – вот и вся разница.
Что-то Ева в последнее время еще капризнее стала, угодить совершенно невозможно, она постоянно что-нибудь требует. То не ест ничего, то жует целый день, поглаживая при этом живот и замирает, словно прислушивается. Странная женщина. Но другой ведь у него нет. Адам вздохнул, встал и поплелся за Евой.

*

Ева злилась, и злилась на себя за то, что злилась. Потому как бесполезные затраты эмоций. На кого тратиться? На эту неподвижную спину и каменный коротко стриженый затылок? Ага-а, на макушке что-то просвечивает – плешь, что же еще? Ай-яй-яй, еще молодой, а уже лысина. И это всё, что она видит перед своими глазами вечера напролет – спину, затылок, а теперь еще и плешь. Да, еще кусок задницы, тоже неподвижной, между сиденьем и спинкой стула. Даже ест, не отвлекаясь, для этого маленький столик рядом поставил. Да-а, а когда-то женщина имела такую радость – видеть своего мужчину в лицо – когда он появлялся на пороге пещеры с добычей, перекинутой через плечо. Потом он жарил мясо, потом они ели, потом ложились и делали детей.
Еве тоже хочется детей. Уже месяца три, как захотелось. Тогда он забудет компьютер, надо прогуливать дитя, надо с ним играть, развивать и прочие заботы. А ей сначала выносить, потом кормить, купать и менять памперсы. И тогда они снова оказались бы лицом друг к другу, как в первые времена.
Но разве с Адамом сделаешь ребенка? Она высчитывает-высчитывает, календарь завела – ведь по науке всего пять дней в месяц благоприятны для зачатия, остальные дни совершенно бесполезны, а Адам, как нарочно, именно в эти пять дней ничего не желает. Можно подумать, он в другие дни желает. Разве, иногда, утречком, в выходной, так этот выходной ни разу не выпал на нужный день. У него есть еще одна ужасная манера – плюхнуться в постель в час-два ночи, когда компьютер надоест (кстати, она как-то заметила из-за его спины на экране совершенно развратные картинки, наверно, насмотревшись, он и…) и начинает ее пощипывать, подталкивать – «соблазнять». А в это время ночи самый крепкий сон, Ева злится и отпихивается, раз так отпихнула, что Адам свалился с кровати и тут же уснул на ковре. Потому что на самом деле ему ничего не надо – так, поддержать (хотя бы для виду) свое мужское реноме.
Ева недавно прочитала, что мужчины, подолгу сидящие за компьютером, в конце концов, становятся импотентами. Адам на работе сидит, и дома сидит. Застой в органах таза, и застой в том самом органе. Естественно, живчики тоже теряют шустрость и хиреют. Так как получить полноценного ребенка? От сантехника, что ли? Здоровый мужлан, и всегда в движении. От друзей Адама? – они такие же сидельцы. Хотя, некоторые непрочь – с чужой женой орган всегда готов. Но не хочется ни от сантехника, ни от друга. Свои гены надо передать. Адам красивый и умный, и пока здоровый (если исключить грядущую импотенцию). Это же сколько мужчин на Земле импотентами станут (полмира уже сидит, упершись в эти ящики), этак род человеческий угаснет. Ева пришла от этой мысли в ужас и пристально посмотрела на затылок Адама.
— Адам, может быть, ты сегодня пораньше закончишь?
Даже не шевельнул ни одним членом, не Адам, а Хам.
— Адам, сегодня такой день… такой день…
— Какой еще день? Неужели день рождения?
— Да-да, может быть, и день рождения… Ну, повернись ко мне!
Адам хмыкнул и развернулся на крутящемся стуле.
— Вот так. Мне иногда, между прочим, хочется увидеть твое лицо.
— Вот оно, моё лицо. Ну?..
— Не нукай, я не лошадь, — с обидой сказала Ева.
— Опять не так, тебе не угодишь! Ну, говори, опять деньги нужны? Новое платье, новые туфли, новые бусы… что там еще? Можешь не говорить, деньги будут на следующей неделе.
— А любовь тоже на следующей неделе?
Адам с удивлением воззрился на Еву.
— Что ты имеешь в виду? Разве я плохо к тебе отношусь? Разве тебе чего-нибудь не хватает? Кстати, ты пожарила отбивные, что-то запаха мяса не слышу… Я есть хочу!
— Есть!? – вскипела Ева. – Это всё, что ты желаешь? – она сдернула с себя фартук, подскочила к зеркалу, наспех причесалась, схватила сумочку и хлопнула входной дверью.
Адам прислушался. Тихо, на цыпочках, подошел к телефону и, оглядываясь, набрал номер.
— Да, это я, лапочка, — вполголоса сказал он в трубку, — тут моя разозлилась ни с того, ни с сего, как обычно, и умотала. Так я поднимусь к тебе?.. Ну, не капризничай, на полчасика… надо попользоваться, пока твой в отъезде. Бегу, бегу, моя кыся…
Адам как был, в тапочках, так и взлетел одним духом через два этажа, успев додумать одну приятную мысль: хорошо, когда есть другая женщина, от одной устанешь, есть куда податься. Жареным мясом пахнет – кыся готовит. Хорошая женщина, ласковая, но всегда что-нибудь требует – прибить, повесить, починить, свой-то ничего не умеет… На разводы уже намекает… А какой в этом смысл? – ровно никакого…
Ева возвратилась домой не скоро, уже к самой ночи. Посмотрев скептически на спину и затылок Адама, она ушла в спальню.
Укладываясь в постель, она сонно и беззлобно бормотала: «сантехник- не сантехник, но мужчина приятный… даже красивее Адама». Засыпая, вспоминала нескучный вечер. Лилька, Евина подруга и бывшая, добрачная пассия Адама, в гости к своему знакомому затащила. Комлиментов наслушалась от хозяина… В гости еще звал… Кажется, у него тоже компьютер стоял… ну точно, стоял. Неужели нормальных мужчин на свете не осталось? Даже разводиться смысла нет – все одинаковые…
Ева крепко уснула, но и во сне протянула руку – пришел ли Адам?..

—————

Добавить комментарий