Непрошенные голоса или Кошки лучше собак в сто раз

Сергей подвинулся умом неожиданно. Но так ведь оно и происходит. Думается, очень немного на свете найдется людей, о которых скажут: \»У этого парня в голове заведутся голоса.\» И уж тем более трудно думать такое и ожидать такое применительно к себе самому.
Голоса услышал Сергей в жаркий полдень 20-го июля, когда уже в пятый раз обходил по кругу перекресток улицы Ленина и проспекта Мира. Он ждал девушку, незнакомку. Девушка должна была — обязательно должна была! — пройти здесь. И тогда … Это был третий день — вчера и позавчера подойти к прекрасной незнакомке Сергей так и не решился.
Дойдя до сине-белого киоска с мороженным, откуда с боков улыбались громадные белые медведи, Сергей остановился и встал рядом с двумя блондинками, удивительно похожими друг на друга со спины. Обе были в коротких джинсовых шортах и белых футболках с розовой надписью: I wanna be loved by you. Девушки с интересом разглядывали фотокарточки сортов мороженного и тыкали пальцами в заляпанное стекло киоска.
— Та, которая справа — просто класс! — вдруг сказал восторженный голос в голове у Сергея.
— Левая — не хуже. — заметил другой, тоже восторженный голос и добавил: Нет, не хуже!
Сергей огляделся и, увидев, что вблизи киоска, кроме него и девушек, нет никого, озадаченно уставился на продавщицу за стеклом. Продавщица посмотрела на Сергея.
— Старая! — хором воскликнули разочарованные голоса.
— Старая. — невольно вырвалось у Сергея.
Услышали все. Блондинки оторвались от вкусных фотокарточек и хихикнули, а мороженщица, толстая тетка лет пятидесяти с красным лицом, до того разозлилась, что склонилась к окошку, со стуком распахнула его до упора и завопила истошно:
— Ах ты, сволочь! Старую нашел? Глазницы бесстыжие вылупил, сволочь! Люди, люди! Да он же некроман, некроман чертов! Некрома-а-н!
Оглохший и смутившийся совершенно, Сергей отпрянул от киоска и очень быстро метнулся к рюмочной \»Русский Штофъ\». Вслед ему несся пронзительный вопль: \»Некроман\», и Сергей страдал от того, что многочисленные прохожие, как ему думалось, буравят его взглядами. За рюмочной он свернул за угол и попал на проспект Мира, где в один миг скрылся в боковой арке, ведущей в залитый солнцем пустынный двор.
Во дворе Сергей рухнул на край детской песочницы. Сердце его бухало, мысли скакали.
— Это ошибка, ошибка! — злился он. — Бежать было нельзя. Теперь будут думать, что я натворил чего-то, что виноват. Ерунда какая-то! Надо было ответить ей!
На ум тут же пришло несколько вполне подходящих выражений, самым коротким из которых было: \»Сама, ты, сволочь! Дура!\». Хотя нет, было еще покороче: \»Заткнись, бабка!\»
Надо признать, что Сергей, удерживая мысли вокруг мороженщицы и разжигая свой гнев, делал это намеренно, лукавил. Отчаянно не хотел он задать себе такой, вроде бы напрашивающийся, вопрос: А кто, собственно, говорил теми, не весть откуда взявшимися, голосами? И не хотел спрашивать Сергей потому, что чувствовал — не найти ему простого и все объясняющего, утешительного для него, Сергея, ответа. Однако совсем отвертеться от пугающего вопроса не удалось. О вопросе напомнили.
— Он, что, слышит нас? — спросил удивленный голос, и Сергей завертел головой, оглядывая двор в надежде увидеть владельца голоса. Но двор оставался пустынным, за исключением Сергея никаких владельцев в нем не наблюдалось.
— Микрофон? ФСБ? — почти догадался Сергей, однако догадку эту, к сожалению, пришлось отбросить, ибо с какой стати уважаемое и серьезное ФСБ станет цепляться с микрофоном к обычному студенту, да еще и на каникулах? Но даже и в таком невероятном случае все устроили бы так, чтобы оперативники слышали Сергея и уж никак не наоборот.
На всякий случай, Сергей встал и, прыгая сначала на правой а потом на левой ноге, прочистил уши, как будто в них попала вода. Затем он сел обратно на край песочницы, вцепился руками в шершавую доску и стал внимательно вслушиваться, надеясь ничего не услышать необычного.
— Он слышит нас. И это какая-то ошибка. — сейчас же сказал растерянный голос.
— Да, я слышу вас! Вы кто? — завопил Сергей, озверев. Но завопил он молча, мысленно, признав, наконец, тот факт, что голоса обитают не снаружи, а внутри его головы.
— Сейчас, сейчас. Все уладим, все наладим. — пропел услужливый голос.
Повисло молчание. Мысли у Сергея разбежались по углам, и он никак не мог свести их воедино. И вот из пустоты, под звуки органа выплыла радостная весть: \»Это ангелы небесные снизошли до тебя. Грешны люди, и грешны помыслы их, и не внемлят люди Истине. Услышь же! Ибо дано тебе, ибо ты- Избранный\». Как бы ни было приятно слушать торжественную музыку и добрые слова, но показались они Сергею ненастоящими, какими-то неправильными. И тогда вырвалось на волю больше похожее на правду и пугающее: \»Слетел с катушек\».
Осознав вырвавшуюся мысль, в отчаяние Сергей впадать не стал, но перед ним понеслись примеры из его жизни.
Мама говорила, что дядя Миша в молодости резал вены … Не то, никакого такого, бр-р, желания у меня нет … Колька клялся, будто может слышать чужие мысли … Врал. Хотел тогда в пионерлагере перед Катей выпендриться. Мои, к примеру, мысли прочесть не сумел … Юрка-дворник слышит голоса — это вся общага знает, но он при этом и чертей видит и демонов … Жанна просто всего боится после землетрясения. Как на нее найдет — садится на корточки, голову руками обхватит, уткнет в колени лицо и воет тихонько, раскачиваясь … Я-то не боюсь. Чего бояться? Голоса не страшные, не громкие … Умолкли, кстати … Я силой воли могу выгнать их, захватить контроль над телом … Ну, как-то так …
В этот миг, распахиваясь, взвизгнула дверь четырехэтажного дома сталинской постройки, и в солнечный двор из темноты подъезда выпорхнула незнакомка. Та самая.
Когда два дня назад, праздно прогуливаясь, Сергей увидел эту девушку в первый раз, и перед его взором мелькнули озорные ее глаза, короткая челка и острый носик, Сергей еще несколько шагов жил обычной жизнью. Потом он развернулся, чтобы посмотреть ей вслед, и вместе с ним развернулся весь его мир. Вдруг Сергей понял, что ему надо, во чтобы то ни стало, смотреть на нее, смотреть в ее глаза, говорить с ней, держать ее руку, куда-то бежать вдвоем с ней и в конце с разбега упасть в траву. Словом, потерял в тот день Сергей голову от любви.
Вот и сейчас, забыв обо всем на свете, засмотрелся он на незнакомку и опомнился только тогда, когда в арке, мелькнув, пропало ее розовое летнее платьице.
Догнал Сергей девушку довольно быстро и пошел вслед за ней по проспекту Мира, но тут случился непредвиденный казус. Сергей словно развалился на две половинки, и в то время, как одна из них толкала и вела его к любимой девушке, другая половинка напротив стремилась Сергея с этой девушкой разлучить. Половинка-разлучница действовала очень умно и забивала голову настырными вопросами вроде того: Имеет ли право человек, слышащий посторонние голоса, добиваться любви самой прекрасной и, без всякого сомнения, вполне нормальной девушки? И не лучше ли такому человеку не портить любимой жизнь?
Раздираемый надвое, Сергей шел, не владея собой. Пару раз он почти терял розовое платьице в толпе, а однажды чуть не врезался в свою незнакомку на повороте с проспекта Мира на улицу Газетную, около трамвайной остановки \»Колхозный Рынок\».
Свернув на Газетную, девушка миновала искалеченных жизнью гипсовых пионеров, оказалась в Пионерском Скверике и пошла по яблоневой аллее к фонтанчику, где другие пионеры, уже чугунные и целые, сидели на огромных рыбах, и рыбы пускали красивые, журчащие струи.
В скверике половинка-разлучница взяла верх, и Сергей совсем остановился, провожая незнакомку отчаянным взглядом. На этом бы дело, вероятно, и закончилось, если бы опять не вмешались голоса.
В тот момент, когда сомнение заполнило Сергея до края и забрало все силы, в голове его произошел такой разговор.
— Он не сможет. Не получится у него. — сказал разочарованный голос … помолчал и спросил: \»Может, поискать другого? Время есть\».
— Он сможет. — возразил другой голос, и слова эти Сергею понравились. — Но надо дать ему ключ.
Следует отметить, что на этот раз появление голосов не встревожило Сергея так, как раньше. Он даже странным образом успокоился.
— Уж лучше пусть болтают, чем таятся, да пакости замышляют. — подумалось Сергею.
— Что за ключ? — спросил тем временем неуверенный голос.
— Да, какой еще ключ? — подумал Сергей.
— Ему надо сказать ей: \»Кошки лучше собак в сто раз\». — ответил уверенный голос.
— Что за чушь? — удивился Сергей.
— Это единственный шанс, зато стопроцентный. — продолжил убедительный голос. — Нам надо успеть до утра, а если он скажет ей ключевую фразу — она его полюбит сразу.
— Это точно? — засомневался неуверенный голос.
— Точно! — отрезал уверенный.
После этого у Сергея вышел спор с половинкой-разлучницей, которая, чувствуя, что теряет власть, пыталась создать панику.
— Опять голоса. Надо к врачу, скорее к врачу! — запричитала она.
Но Сергей уже почти полностью владел ситуацией и мог рассуждать логически.
— Спокойно! — сказал он. — Подумаешь голоса! Умные мысли говорят, между прочим. Я главный. Могу слушать, могу не слушать.
— Умные мысли? — взвизгнула разлучница и сделала последнюю попытку: \»Да они какую-то чушь несут! Кошки лучше собак в сто раз. Это бред!\».
Сергей подумал еще и … понял, что думать не надо. Поэт мог бы тут сказать, что Сергей ринулся в омут любви, психиатр порассуждал бы о конфликте двух видов безумия, половинка-разлучница просто выругалась, а Сергей бросился к фонтану, где девушка с озорными глазами смотрела на рыб и пионеров.
Он подбежал, встал рядом и зачем-то кашлянул, потом куда-то в сторону сказал кому-то не громко: \»Кошки лучше собак в сто раз\».
Озорные глаза услышали и посмотрели на Сергея с изумлением.
— Простите, что вы сказали? — спросил приятный голос.
— Чудесный голос! — подумал Сергей.
— Кошки лучше собак в сто раз. — повторил он, повернувшись к девушке. — А меня зовут Сергей.
— Лена. — сказала девушка очень растерянно и вглядываясь Сергею в глаза.
— Чудесное имя! — подумал он.
Через минуту они, не замечая прохожих, шли по скверику, держась за руки, и говорили, говорили.
Лена рассказала странную историю. Незадолго до поступления в институт она с подружкой ходила к гадалке, хотела узнать будущее — не завалит ли вступительные экзамены. И гадалка, седая цыганка с прокуренным голосом, помимо всего прочего сказала ей: \»Любовь у тебя будет, девонька, жаркая да сладкая. А суженный твой — тот, от кого услышишь ты: Кошки лучше собак в сто раз\».
Тогда Лена посмеялась над этим и забыла. А сейчас вот оно как все повернулось.
— А может быть, ты сын цыганки той и все узнал от нее? — воскликнула Лена, но Сергей с его бледной кожей был настолько не похож на цыгана, что оба они дружно прыснули.
— Я люблю тебя. — вдруг сказал Сергей серьезно.
— Я люблю тебя сказала Лена.
А потом они слушали шелест яблонь, плескались водой из фонтана, ходили по знакомым улицам, что в один миг стали загадочными и незнакомыми, качались на детских качелях у пруда. И не было на свете ничего прекраснее этого, потому что они были вместе, потому что он держал ее за руку.
А еще позже, после того, как Сергей, проводив Лену, уже за полночь вернулся в общагу, и когда он, провалявшись в сладких грезах до рассвета, уснул; в голове у него опять разговаривали голоса.
— Бесподобно! — сказал восторженный голос.
— Нет слов! — согласился другой голос, восторженный тоже.
— И ведь не думаешь ждать такого от бесхвостых и безрогих! Но они просто тонут в эмоциях, захлебываются ими!
— Это точно. Но и цены, увы, не маленькие!
— Время вышло, время вышло. — вмешался третий голос, услужливый но настойчивый.
И установилась тишина.
Предугадывая неизбежные вопросы читателей, спешу сообщить, что дальнейшая судьба Сергея и Елены сложилась благополучно. Они вскоре поженились и у них родилась дочка или сын. Не помню точно. О голосах Сергей помалкивал, да и не беспокоили больше голоса. Лишь однажды набежала тень на безоблачные их отношения, когда с телеэкрана один известный артист вдруг сказал: Кошки лучше собак в сто раз.
Лена вздрогнула, задумалась, но Сергей не растерялся и, оставив то ли сына то ли дочку с няней, утащил супругу в ресторан на романтический ужин.
И тень исчезла с их горизонта. Ну, а за будущее говорить не стану. Ах да, еще кошку они завели!