Казань,
август 2003
Сегодня черт-те какое время года — холодно.
Еще вчера было тепло. Видимо, в эту ненадежную честь вокруг — никого с шарфами. Там же никого в осенних легких сапогах, а куртки, если и присутствуют на иных студентах — расстегнуты. Обувь летняя. Передвигаемся быстро…
Как же иначе? Вон и трамвай со славным номером \»12\». Поехали!
Маршрутное такси все же не заменило проверенный временем и уже точно далеко не убегущий старичок трамваище. Залезши в него, впрочем, иногда долго оцениваешь, где было холоднее… Зато какое спокойствие!
Спокойствие раз: меньше стоит.
Спокойствие два: едет максимально прямо и долго.
Спокойствие три: может, все-таки здесь теплее?..
Вряд ли.
Кондуктор тяжело смотрит, пока копаюсь в кармане. Десятка… Что это, страх в глазах?..
Пустое!.. Пока есть еще пустое место, ничего не стоит забыться в громыхающем помаленьку трамвае. Живые пенсионерские души бодро наполняют нагревающийся вагончик. Пока еще черт-те какое время года и не видно вокруг ничего, кроме спокойствия,.. будем ехать.
Зашел черный мальчик и притаился в углу. Пожалуй, какое ему дело до содрогающегося в предчувствии приглашения на казнь меня… А все же запел он неожиданно.
Песня про белые розы буквально выковыривала из драгоценно-пустого места, унося в неведомые тупиковые перекрестки вокзала Невинных или же некий мрачнейший Двор Чудес, где невидимая в ночное время суток национальность учит беспомощных мальчиков, как езде на одноколесном велосипеде, бестолковой не имеющей никакого здешнего замысла песне…
Этот стон у нас песней зовется?
Повсеместно существуют пассажиры, без всяких раздумий принимающие даже такой стон за отголосок собственной памяти; и жалости, не более, конечно, чем у всех остальных. Мелкое счастье.
Вот мальчик уже и сошел, и уже значительное время я во трамвае… Что еще произойдет в это странное время года?
Лето?
Спешу сообщить, что я все еще сижу. Что, в общем, само по себе замечательно. Заслуженное счастье пенсионеров со все большей неохотой уступает здесь.
— Молодежь, вон, пьет, курит,.. трусы какой носит… уфф, Алла!
Мало ее теперь во трамвае.
Молодежь — дело серьезное! Безбилетник с отцом,.. не то, чтобы привычно, но сижу, слушаю:
— Ваш билет.
— Нет у меня.
Абсурд. Едет и без билета. Контузия.
Реанимация.
Через остановку водительница вылетает на диверсанта. Blitzkrieg.
— В чем дело, ну-ка платите!
— Нет (у меня).
Перестройка основных сил. Грозная поза боевого суслика.
— Платите, я сказала!! — срывается.
— Не кричи.
— Замолчи, ты!!! Он еще и хамит!! Быстро плати!
— Тебе — ни в коем случае.
Удивил.
— Ты дурак?
— Сама дура.
— СуМАСШЕДший!.. НенорМАЛЬНый. Дурак, что ли?!
— Оскорбление — уже другая статья…
— Выходи!!!
— Стою, где хочу.
— Ка-ак мне тебя ударить охота!.. НенорМАЛЬНый.
— Ударь — с виду спокойный, но ответит,.. пожалуй, ответит.
За окнами пролетают вечно опаздывающие брызги маршруток, дорожный свет причудливого на данный момент солнца и, наконец, закрывающиеся двери вкупе с неровной ездой туманно наскрипывают о величине злости так и не нанесшей сокрушительного удара водительницы.
Пару остановок едем молча. Разве что объяснения перед родственником.
— К-хм…
— Никогда не буду теперь за трамвай платить.
— Ну… четыре рубля-то… почему бы…
— А! Часто ездим потому что.
— —
— Пошли — наша.
Наглое счастье.
— ТЕБЕ ВЫПУСКАТЬ ЕГО НЕ НАДО БЫЛО — обиженно выдыхает кондуктор.
— А мы!! молчим!!! — первый стон в \»темном\» царстве.
— А,.. с другой стороны, и государство нас обворовывает….
ЖКХ, суд, 30 человек. Спор, гвалт.
Вдруг, как дежа вю, возникает очередной черный мальчик. Запевает что-то совсем уж для нашего уха непотребное. Во время иноязычного благословления все дружней обличают бессовестное государство.
Никто ничего не подал? Несчастье, ох, несчастье…
Едем, едем… Слово взяла известная в своих кругах бабка, политактивничает. Между тем, большую часть пути уже проехали. И как проехали! Здорово. Кажется, все уже… ан нет — еще один подарок —
Плохо одетый россиянин взбирается к нам с Проспекта Победы. И прямиком к бабке. Даже не вслушиваясь: \»В суд надо подавать и не платить до решения суда!\»
Неординарно. Боязно как-то… \»Я вот.. как думаю.. надо посмотреть.. как там.. 30 человек подали.. если получится.. я как думаю..\»
И до сих пор думает. Во трамвае.
В трамвае можно встретить летчиков, геодезистов, уфологов, инженеров, философов, просто громких мыслителей, даже контроллеров. Всего этого я не заметил сегодня, но, поверите ли, иду сейчас по знакомым катетам в совершенной уверенности, что нельзя будет не записать ту жизнь, уезжающую, похоже, жизнь, в которой что-то да происходит.
Но вот что это будет? Роман? Миниатюра? Трагедия?.. А хочется же большего! Рассказ? Или… придумал — повесть! Точно, повесть. Объемисто так, красивообразно…
Хотя нет, повесть тоже не подойдет. Правдопободно… правдоподобно до смерти.
