Он иудеем рос, но поменял свой статус.
Любых религий не приемля шоры,
Считал себя он всё же ренегатом:
Сменил конфессию ведь в поисках опоры,
Опоры правовой, вполне мирской,
В надежде разогнать препятствий рой.
Он соплеменников всегда жалел своих,
И ждал конца страданий их, печалей,
Раскрепощенья душ согбенных их,
Но тут же, вспоминая жесть реалий,
Просил не забираться высоко,
Туда, где быть подстреленным легко.
В иврита кубиках любил народа детство,
В Галахе* — свойство мысль, как шпагу, заострять,
В Агаде — волшебства чудесное соседство,
Еврейские стихи любил читать.
Галеви воспевал, Ибн Эзру, Габриоля**
И с ними горевал об Иудеи доле.
И книги Гейне на кострах сжигали,
Когда в концлагерях сжигать евреев стали
———————
* Галаха и Агада части Талмуда. ** Еврейские поэты.
