Кучевые облака – кучею.
Надо мной кружит мошкА – тучею.
Цветут цветы, растёт трава.
Ну а трава всегда права.
На горошке мышином
Свил паук паутину.
Вышивает дождь по ней серебром.
Подгулявшая муха.
Злой паук шепчет в ухо:
«Будет больно, отдайся добром».
Как сошли с гобелена,
КлеверА – по колено.
Катит кашек-ромашек волна.
Захлебнулся в рутине
И в любви – паутине.
Белена, где же ты, белена?
Травы вышли стеною:
«Что, мол, это со мною?
Белены захотел! Меньше пей».
И кидают сирени
Мне цветы от мигрени,
Лопухами разводит репей.
Дождь закончился скоро,
Посвежевшая свора
Головами трясёт:
«Как же так?
Нас и рвут, нас и косят,
И прощенья не просят», —
И особо свирепствует мак.
Он мне кричит, со зла горЯ,
Что о любви я плачу зря.
Все цветы растут и пахнут.
Их увидят – сразу ахнут.
Их сомнут, — они поднимутся вновь.
И поддакивает муха:
«Слишком вам тепло и сухо, —
Напридумали какую-то любовь!»
«Белены-то нам не жалко.
Только есть ещё фиалка,
Мать-и-мачеха поможет, зверобой.
Если вышла промашка,
Успокоит ромашка».
И себя предлагают гурьбой:
«Ты поставь с нами клизму
И прибавь оптимизму,
И природы прочувствуешь смак!»
Я с природой не спорю:
«Ладно, свидимся вскоре».
Но никак не отцепится мак:
«Были братья у меня по кусту,
Да головушки сложили пОпусту. –
Это злые наркоманы
Заманили их обманом.
Обещали – в хрусталЯ.
Развели, как цветик майский.
Только брат мой был — китайский,
Так что, жажду утоля,
Потравились наркоманы.
БратанЫ отомщены…»
Я уполз. Один горошек
Всё молчал. Такой хороший!
А молчанью на прощанье,
Как известно, нет цены!