ВАРВАРА

* * *

Зной летнего дня сменяла прохлада приближающегося вечера. За далью реки садилось солнце, играя последними лучами. Белесый туман ложился на воду, берега, густо поросшие камышом.
В тенистом саду уютно расположился старый дом. Падали вечерние тени, чувствовался аромат зрелых яблок, цветов, над которыми кружили стрекозы. Это был особенный аромат, — аромат тихо уходившего летнего дня.
Скрипнула входная калитка и на дорожке ведущей к дому, нагибая голову под ветками деревьев, показалась молодая женщина. Ее красивое, загорелое лицо было задумчивым и усталым.
Навстречу ей из дома с криком: « Мамка пришла, мамка пришла» — выбежал пятилетний мальчуган со светлыми кудряшками на голове. Женщина присела на крыльцо дома и, поцеловав ребенка, усадила его на колени.
-Что намаялась Варенька? – вытирая руки рушником, произнесла пожилая женщина, выходя из летней кухни.
— И не говори, мама,… не то слово. Горбишься, горбишься в этой школе целыми днями, а платят гроши. Как дальше жить? Ваньку надо одевать, кормить,… да и самой еще пожить хочется, считай не старуха еще… — вздыхая, проговорила Варвара, открыв кошелек и показывая, матери несколько денежных купюр.
— Что за зарплата? Так,…. курам на смех… Надо тикать c Украины, подамся в Москву на заработки, вон Катька соседская уже три года как съехала, замуж там вышла, живет не плохо. Мам… я уж и билет взяла, справишься тут с Иваном без меня? Ну, ни с голоду же помирать? – поднимаясь и проходя в дом, сказала Варвара.
— Дочка, как гром с ясного неба. Я то справлюсь, а… а, впрочем, поезжай, пока я жива и есть, кому за внуком присмотреть, поезжай, может и ты, там свою личную жизнь устроишь, что здесь мыкаться. Куда не глянь, одни алкаши, да непутевые, как твой муженек бывший… — вытирая слезу, пробормотала женщина.

Москва встретила Варвару смогом и суетой. Выбравшись на привокзальную площадь, она позвонила Екатерине из телефона – автомата и, услышав знакомый голос, спросила: « Привет подруга, гостей принимаешь?».
-Варька, ты где, в Москве? Давай быстренько ко мне, записывай адрес.
— Да, хоромы у тебя здесь, однако, — проходя в прихожую и ставя сумки на пол, восхищенно произнесла Варя, оглядываясь по сторонам. – А журналистик твой где, на работе?
— Он в командировке. Проходи, проходи,… сейчас гульнем. У меня коньяк есть классный, кофе, тортик… — жестом руки пригласила Варю в комнату хозяйка. – Я надеюсь, ты не на диете, — оглядывая стройную фигуру подруги, произнесла Катя и вышла в кухню.
-Катька, какая там диета? Картошка, сало, сама знаешь наш рацион. Я ведь на работу приехала устраиваться, может, что посоветуешь? Пару лет здесь в Москве поживу, пока Ваньку в школу время не подойдет отдавать, а потом видно будет,- продолжала говорить Варя, расставляя на столе посуду.
-Значит так, слушай меня,- наливая коньяк в бокалы, сказала Катя. – Без московской прописки на престижную работу устроиться невозможно. Но с твоим английским, есть смысл попробовать наняться в приличную семью домработницей, или няней. Платят хорошо,- 500 – 600 баксов, угол будет свой, но, и пахать надо конечно от зари до зари. А там глядишь, замуж выскочишь, охмуришь своими чарами мужичка, какого либо. Поживи пока у меня, мужа пару недель не будет дома. А вот когда он приедет, извини Варя,… он кобель еще тот, всех моих подруг перетрахал. Терплю вот пока,… терплю. Завтра займемся твоим трудоустройством, а сейчас солнце низенько, вечер близенько,… будем здоровы землячка, — чокнувшись с внимательно слушавшей ее диалог Варей, сказала хозяйка квартиры и опрокинула в рот коньяк.
-Я согласна, попробую, — ответила Варвара.
-Вот и ладушки, давай перекусим и смотаемся в одно место, оторвемся по полной программе, — подытожила разговор Катерина.

В полуподвальном помещении ночного бара гремела децибелами ритмичная музыка, в клубах дыма мелькала цветомузыка. Разношерстная публика плясала на пяточке у сцены, в проходах между столиками. Подружки, усевшись на высокие стулья у барной стойки, заказали себе коктейли и, повернувшись к залу, стали наблюдать за танцующими. Екатерина, то и дело взмахивала рукой одетой в черную перчатку, приветствуя знакомых.
Варвара обратила внимание на парня приятной внешности в коричневом свитере и темных джинсах, оценивающим взглядом, посматривающим в ее сторону. Их глаза встретились, и он в знак приветствия поднял бокал, провозглашая тост в ее честь.
-Шурик, кто этот брюнет?- обращаясь к бармену, спросила Катя.
— Этот? А,… это Михаил, чем он занимается, я не знаю, бывает здесь пару раз в месяц, денег не жалеет, ведет себя прилично. Девушки с ним все время разные. Обычный клиент… Что запала на него? – протирая бокалы, улыбаясь, произнес бармен.
— Не я, вон смотри, как Варька на него таращится.
— Хочешь, познакомлю красавица?- спросил Варвару Шурик.
Парень за столиком, поняв, что разговор идет о нем, поднялся и подошел к девушкам.
— Не помешаю? Разрешите познакомиться? Михаил…
Под утро подруги в сопровождении двух молодых людей добрались до дома. Шатаясь на высоких каблуках, Катерина отворила двери и раздеваясь на ходу, с возгласом: « Спать, спать…»,- уволокла за собой в спальню, не сопротивляющегося Шурика. Варвара почувствовала, как Михаил сначала сжал ее в своих объятьях, а затем, приподняв от пола, понес по направлению к дивану. Он наклонился, коснулся своими губами ее губ. Сквозь скрип пружин Варя услышала, как за стеной то и дело раздавались откровенные возгласы. У нее закружилась голова и промелькнула мысль: « Сейчас я кажется, умру». Перевернув Михаила на спину и сев на него сверху, она начала ритмично раскачиваться на волнах страсти не в силах более сдерживать темперамент.
-Не думала, что секс может приносить такое наслаждение! – сказала Варя, едва отдышавшись.
Спали они плохо – бесконечно просыпались, бросались, изголодавшись, друг на друга.

Ближе к полудню в их комнату дверь, держа в руках бутылку шампанского, завернувшись в банное полотенце, вошла хозяйка квартиры: « Ну, что? Живы голубки?».
Варя, проснувшись, натянула до носа одеяло. Михаил встал с дивана и прошел в ванную комнату.
— Как он? – показывая взглядом на него, спросила у Вари Катерина?
— Ураган,- хмыкнула Катька, только молчаливый такой…
— Ну, в этом деле разговорчивость не главное,- засмеялась подружка. – Кстати он как мне кажется, очень и очень может нам пригодиться в твоем трудоустройстве. Я вчера с ним успела про тебя поговорить, пока окончательно не набралась.
— Смогу, смогу,… плевое дело, — возвратившись в комнату и одеваясь, произнес Михаил. – Да, и как не помочь такой лапушке. Рекомендации, медицинские справки, диплом о прохождении курсов, я беру на себя, есть у меня выходы на нужных людей.
-А я, — продолжила Катерина,- в свою очередь обзвоню подружек своего благоверного, поищем подходящих хозяев для тебя.
Каждый вечер Михаил и Варвара встречались в квартире Екатерины, предаваясь любовным играм. Хозяйка грустила на кухне, попивая коньяк, вздрагивая от звука выпавшего из рук бокала. Шурик, сославшись на занятость, в их обществе больше не появлялся. Варвара не узнавала себя, в ней проснулись давно забытые чувства, она вновь осознала себя женщиной, умеющей дарить себя мужчине, но в тоже время некая тень сомнения иногда пробегала в ее уме:
— Что я делаю? Отдаюсь незнакомцу, сплю на чужих простынях? Подарки судьбы,… брр… а, когда же платить?
Но эти мысли быстро улетучивались, стоило ей только вновь ощутить прикосновения Михаила к своему телу, по которому тотчас пробегала лихорадочная дрожь.
-Бросишь меня – покончу с собой, — сказала ему однажды Варвара.
-Вот те раз,- подумал Михаил. Поиграли в любовь… А ведь девка говорит на полном серьезе. Эмоциональна до края, сплошные обнаженные чувства.

Две недели пролетели, как один день, вернее будет сказано, как одна ночь, непредсказуемая,
манящая, завораживающая глубиной, в которую то и дело проваливались ее участники, порой, не оставляя себе шансов, выкарабкаться на зыбкую поверхность.
Машина, за рулем которой сидела Екатерина, подъехала к монолитному зданию, возвышающемуся над однотипными домами старой Москвы.
— Полный вперед, подруга,- сказала Катя. – Трудно будет, звони, не пропадай, с Богом.
Варвара чмокнула подругу в щеку, поблагодарила за гостеприимство, и бодро зашагала к подъезду.
Дверь квартиры открыла молодая женщина и, оглядев Варю с головы до ног, с нейтральным выражением лица пригласила ее войти. Девушка протянула хозяйке рекомендательные письма и другие документы, которые та стала внимательно изучать. Пауза затягивалась… Варя стояла в прихожей перед сидящей в кресле хозяйкой, чувствуя себя, как на вступительном экзамене, — нервно сжимая пальцы, прикусывая от волнения губы, белизну которых не смогла скрыть тщательно нанесенная утром помада.
-Маргарита Степановна, — представилась хозяйка. – Прошу Вас Варвара так, и только так меня отныне называть, по имени и отчеству. Хотя мы с Вами приблизительно одного возраста, так требует субординация. Прислуга должна знать свое место, строго и неукоснительно, повторяю, неукоснительно, выполнять все, подчеркиваю все распоряжения и требования хозяев. Я беру Вас на испытательный срок, который продлится месяц, начиная с сегодняшнего дня, с зарплатой на время действия испытания – 300 долларов. Об основной зарплате поговорим позже. Требования мои к Вам будут вполне типичны, — стерильная чистота в доме, приготовление пищи по заранее составленному мною меню. А также стирка белья, покупка продуктов, и самое главное, уход за моими цветами и растениями в зимнем саду на втором этаже квартиры. Пойдемте, я покажу Вам нашу квартиру.
Вот это комната прислуги. Здесь свой санузел, пользоваться санузлами и ванной комнатой хозяев, запрещено. Запрещено также пользоваться столовыми предметами хозяев. Рабочий день с 5.00 до 23.00, ночевать только здесь, на личную жизнь Вам будет отведен субботний день с 16.00 до 23.00.
Вам все понятно? — закончила свою пламенную вступительную речь Маргарита.
— Есть мэм, — чуть не вырвалось у Вари.- Мне все ясно, я сообразительная, не сомневайтесь, я справлюсь со всеми Вашими требованиями, — вслух произнесла девушка.
— И еще одно,… — вспомнив, продолжила хозяйка, — постарайтесь, как можно реже попадаться на глаза моему мужу. Он человек творческий, руководитель симфонического оркестра… Меньше звуков, больше дела. И упаси Вас господи пытаться завести с ним флирт, узнаю,- моментальный расчет и такую рекомендацию напишу, что, вряд ли потом устроитесь на аналогичную работу. Итак,… приступайте, — подняв высоко подбородок, хозяйка квартиры вышла из комнаты, давая понять, что инструктаж окончен.
И закрутилась карусель… Спартанский распорядок дня, уборка, стирка, хлопоты на кухне.
Лев Борисович – хозяин квартиры и муж Маргариты Степановны, оказался тучным и холеным мужчиной в годах с седой, как и подобает музыканту гривой волос. К еде был, как казалось на первый взгляд – равнодушен. Молча заглатывал, почти не пережевывая пищу, все время о чем – то, сосредоточенно думая, частенько при этом, взмахивая ножом, который описывал в воздухе перед лицом жены немыслимые пируэты. Бубнил под нос на итальянском, французском языке оперные арии, делая при этом коротенькими ножками, смешные па по паркету. Лишь иногда, когда Варвара на свой страх и риск, изменяя меню, ставила на обеденный стол блюдо с дымящейся горкой домашних пельменей, он, сдержанно улыбаясь, аплодировал домработнице: « Браво, браво, брависсимо».
Варвара чувствовала, что энтузиазм ее в отношении такой работы быстро падает на нет.
Она гнала прочь от себя грустные мысли, твердя: « Я смогу,… терпи,… надо…». Единственное место в доме, где она чувствовала себя уверенно и уютно – был зимний сад. Протирая от пыли, листочки карликовых пальм, фикусов, кустов бульденежа, поливая розы и лимонное дерево, перед ее лицом возникали очертания родного села и сада, слышался голос Вани и негромкое пение матери, доящей корову в сарае.
Спустя месяц Маргарита объявила, что испытательный срок подошел к концу, и она подписывает Варваре контракт. Выплатила зарплату, обещанные 300 долларов, половину из которых Варя в субботний день отправила матери и, набрала номер телефона Михаила.
Телефон задребезжал надсадно и отчаянно, словно кот, которому прижали хвост дверью.
Михаил поморщился, и вяло подумал: « Интересно, кому это приспичило звонить? Я же не « Скорая помощь»…- снял трубку и услышал на другом конце провода голос Варвары:
— Милый, я так соскучилась, я рада, что застала тебя дома, я приеду, у меня выходной, у нас есть всего несколько часов. Мне так много тебе надо сказать, я, … я хочу тебя.
— Хотеть не вредно,- ухмыльнулся Михаил. – Приезжай, только захвати еды и выпивки.
Довольная Варвара заполнила в ближайшем супермаркете пакет с продуктами, купила любимое пиво Михаила, бутылку коньяка, и, остановив такси, назвала адрес. В промежутках между короткими встречами с Михаилом, в его небольшой квартире в центре города девушку охватывали необъяснимые приступы, которые она старалась преодолевать нудной работой по дому и ночным чтением модных журналов, периодически принимая прохладный душ. Постепенно она стала понимать, что приступы эти были не чем иным, как приступы безумной сексуальной жажды, сдерживать которую ей удавалось с трудом. К концу рабочей недели просто-напросто – загибалась. У нее заплетался язык, задыхалась на каждом слове. Ей сводило ноги – при каждом шаге Варя рисковала споткнуться и упасть. Стали сниться призрачные кошмары, болели мышцы, болели так сильно, что по утрам трудно было подняться с постели. Михаил видел, что Варвара приезжает к нему в странном, возбужденном состоянии и старался не обращать на это внимание: « Изголодалась, бывает…» Да и нравилось ему, что кривить душой, как она доверяет ему свое тело, доверяет без остатка, осушая его самого, порой до дна. Он был с ней нежен, внимателен, но не опрометчив, помня, что Варвара сказала ему в первые дни их знакомства. Так было и в этот вечер. Варя быстро приготовила ужин, успевая делиться с новостями.
— Как хозяин? Все дирижирует?- спросил, отпивая пиво, Михаил.
— Дирижирует, дирижирует… — ответила Варвара, садясь к нему на колени. – Часто в отъездах бывает, командировки заграницу, концерты. Но ты знаешь,… несколько раз в отсутствие своей Маргариты пытался меня по попке похлопать.
— Ну, и что ты?
— А я ему открытым текстом… Что мол, Лев Борисович, совсем совесть потеряли, цвет долларов глаза застил. Видел бы ты, как у него лицо залоснилось сначала от похоти, а потом, от удивления. Я ему намекнула, что все расскажу Маргарите, так он сразу извинился, прижал свои холеные пальчики к губам, тсс… и ретировался в компанию к роялю. Я после этой беседы с ним стала двери своей комнаты на ключ ночью закрывать, а то мало ли, что… Да Бог с ним, с Борисовичем, ты соскучился?
Михаил слушал девушку и о чем – то сосредоточенно думал.
— Мишаня? Ау… ты где? — улыбнулась озадаченная Варя, проводя перед его лицом рукой. – Опять за свое, молчишь, молчишь.
-А,- словно проснувшись, вымолвил Михаил. – Молчу? Варюша, ты думаешь, что если человек молчун, или когда говорит, то говорит порой банальные слова, то он не способен на поступки?
-Ну, я же так не сказала. Не обижайся. Способен, способен,… еще как способен, — выпалила Варя и нервно впилась своими губами в губы Михаила.
В этот момент зазвонил телефон. Михаил, слегка отстранившись от девушки, взял трубку, через мгновение, играя желваками скул, произнес: — Подожди детка,- и вышел на кухню, плотно прикрыв за собой дверь.
Варя закурила сигарету, жадно затягиваясь дымом, с нетерпением ожидая окончания телефонного разговора. Сквозь стекло кухонной двери было видно, как Михаил ходил по комнате из стороны, в сторону энергично размахивая при этом руками, пытаясь что – то объяснить невидимому собеседнику.
Поняв, что скоро ей любимого не дождаться, девушка со стоном откинулась на подушки.
-Хороший, хороший, Миша ты просто чудо. Такой спокойный, надежный, добрый, внимательный, сексуальный… Последние слова она произнесла вслух и вздрогнула, увидев, что Миша стоит в проеме двери и внимательно ее слушает.
— Я добрый? Я надежный? – раздраженно спросил парень Варю, отхлебывая коньяк из стакана.
— Да, что ты знаешь про меня? Добрый…
— Мишенька, я женщина, а женщины редко ошибаются. Я это чувствую, чувствую,… если хочешь,…
низом живота. У тебя неприятности? Милый, не стоит волноваться по пустякам, иди ко мне….
-Варя! Я же не спрашиваю тебя, почему ты перед тем, как заняться со мной любовью всегда одеваешь на себя вот эту спортивную майку с надписью: « Shiver»? — Михаил взял в руку майку и бросил ее на пол.
Девушка уткнулась в подушку лицом и заплакала.
-Ладно, ладно,… перестань,…прости,… погорячился я, прост, — сел рядом с ней Михаил и начал гладить по густым растрепанным черным волосам. – Да, у меня неприятности. Я тебе никогда не рассказывал, да и ты не интересовалась, чем я занимаюсь по жизни. Так вот,… — я карточный шулер. Играю давно и по крупному. Эта квартира, моя машина, куплены на деньги от моих выигрышей в игорных клубах, казино… Я играю,… играл,… короче говоря, мне почти всегда везло, но и на старуху, бывает проруха. Я проигрался и, причем проигрался до нитки. Заложил все имущество…
Мне сейчас звонили, требовали вернуть долги в течение месяца. Теперь ты знаешь все. Решай,… будешь со мной до конца, согласна ли ты, мне помочь выкрутиться из этой ситуации, или,… или, можешь забыть меня. Если хочешь,… ты свободна, — закончил монолог Михаил, и отвернулся к окну.
Варвара, поджав колени, с замиранием сердца все это время слушала его, не понимая, что он говорит. Ее щеки раскраснелись, перед глазами плыли круги и сладкие воспоминания от их свиданий. Она не могла представить себе, что все в один момент может рухнуть, что она потеряет его, уйдет и никогда не больше не почувствует как он проникает в ее душу и тело.
Девушка вскочила на ноги подбежала к задумавшемуся Михаилу и начала его обнимать и целовать:
— Я с тобой, с тобой, мой милый, я не смогу без тебя прожить ни минуты, не выгоняй меня, я тебя умоляю. Что? Что, я должна сделать? Говори… Ведь я ничего не умею,… кроме как… как, любить тебя.
Михаил усадил ее в кресло.
-А тебе ничего и не нужно будет делать. Я хочу, чтобы ты помогла мне,… как тебе это сказать….
Понимаешь, когда вращаешься с подонками и грязью, с зажравшимися маменьками и папеньками сынками богачей, сутенерами, проститутками, сам по неволе начинаешь играть по их правилам. Но, это отнюдь, я думаю, не означает, что и ты сам, или сама, такая, как они. Надо просто воспользоваться моментом, сорвать банк, а затем, выйти из этой игры сухим. Сделать один, пусть не совсем безгрешный шаг, а затем смыть с себя эту шелуху, очиститься и жить, жить, вдыхая эту жизнь полной грудью. Уехать к черту на кулички, в тайгу, за границу, завести детей, поставить свой бизнес… Что нужно от тебя? Ты, когда Лев Борисович будет на очередных гастролях, впустишь меня в квартиру. Я сделаю все сам. Мне нужны деньги…, позарез необходимы. Ты согласна?
— Я,… я,… я даже не знаю. Миша ты предлагаешь мне стать соучастницей ограбления? – ошарашено пробормотала Варя.
Михаил, смотря на нее в упор, молчал. Пауза затягивалась. Девушка вышла в ванную комнату, включила воду и, раздевшись, направила тугие струи воды на свое разгоряченное тело.
Михаил, вошел к ней, накинул на мокрое тело полотенце, развернул ее в свою сторону, и поцеловал в лоб.
— Я сделаю это, — прошептала Варвара. – Только, обещай мне, что ты не тронешь Маргариту. Я не хочу причинять ей вред, не смотря на ее гадкий характер и повадки Снежной королевы.
— Я сделаю так, что никаких подозрений на тебя не падет. Я все продумал, моя девочка. Продумал все тонкости и детали.
Михаил, взял на руки мокрую и податливую Варвару, которая обвила его шею гибкими руками, и отнес в комнату.
Они наслаждались собой до изнеможения. Извивались в объятьях подобно клубку змей. Парили в неописуемом восторге. Не могли остановиться ни на мгновение. Комнату оглашали страстные крики, переходящие во всхлипы и рыдания, своей музыкой продлевая сказку, прокладывая тропинку в вечность их единственной и неповторимой любви.
Варвара вернулась в хозяйский дом в усталом и напряженном состоянии. У нее ныли виски и затылок.
У тебя что – то случилось? – спросила ее Маргарита.
— Нет, нет, все в порядке. Простыла, наверное, немного. Я сейчас приготовлю какао Льву Борисовичу и с Вашего разрешения, можно пойду к себе?
— Хорошо,… я надеюсь, что твоя болезнь не будет продолжительной? Завтра муж уезжает на гастроли с оркестром за границу. Необходимо будет перегладить и собрать его вещи.
— Все будет сделано, как обычно, не волнуйтесь Маргарита Степановна, — ответила девушка и, переодевшись, отправилась на кухню.
На следующий день, проводив хозяев в аэропорт, Варвара осмотрела еще раз все комнаты, выдвинула осторожно ящики прикроватных тумбочек в спальной комнате и, убедившись, что большая часть драгоценностей на месте позвонила Михаилу.
— Ты готова?
— Да. Маргарита приедет через час, другой.
— Хорошо. Жди меня.
Маргарита въехала на серебристом « Мерседесе» в подземный гараж. Поставила машину на стоянку и, включив сигнализацию, довольная тем, что продолжительное время может посвятить себе одной любимой, мурлыча под нос не затейливый мотивчик, поднялась на лифте на одиннадцатый этаж. Достала из сумочки ключи от квартиры и вставила их в замочную скважину. Когда дверь распахнулась, неожиданно сзади ее рот зажала крепкая рука. Мужчина в темном плаще и маске на голове, втолкнул ее в комнату.
— Пикнешь,… убью. Поняла? Несколько раз тряхнул ее как следует, и швырнул на пол. Показывай, где драгоценности, деньги… Сейф открывай, и чем быстрей, тем лучше для тебя.
— Там, там, — дрожащей рукой показала хозяйка квартиры на японский коврик, висящий на стене. — Там сейф, берите все, только не убивайте.
-Открывай сейф, — рявкнул на нее Михаил.
Маргарита быстро вскочила на ноги, подбежала к сейфу и, набрав код, открыла его дверцу.
Варвара спустилась по лестнице второго этажа квартиры и, сделав удивленное лицо, не громко вскрикнула: « Маргарита, кто это? В чем дело?
— Молчи, молчи Варя. Пусть все, все забирает и убирается прочь, — всхлипывая, обронила хозяйка.
Михаил обернулся, изображая опешивший вид, — Ах, так вас двое оказывается здесь. Или сюда сучка.
— С этими словами он подбежал к своей любимой, выхватил из кармана черную продолговатую коробочку и, приложив к шее Варвары, нажал на красную кнопку. Раздался звук, напоминающий шум полета большого шмеля.
Девушка успела только крикнуть, — не надо, не… — и осела ничком на пол.
Михаил, переступив через нее, бросился к Маргарите. Та в ужасе от увиденного, заслонила лицо руками и смешно засучила ногами. Михаил, не обращая на нее внимания, повторил свои действия:
— Полежите, немного отдохните. Так будет спокойней. И на тебе моя дорогая теперь никто не подумает, что ты имеешь отношения к этой маленькой моей забаве.
Оставив двух женщин лежать на полу, он выгреб все деньги из сейфа, собрал драгоценности в комнатах. Бросил награбленное добро в сумку. Затем подтащил Маргариту к трубе отопления и, связав обе руки одним концом веревки, другой конец обмотал узлом за трубу. Скотчем залепил рот женщины. Оборвал шнур телефонного аппарата и, подбежав к Варваре, несколько раз похлопал ее по лицу: « Очнись, очнись, любимая. Пора уходить. Вставай, вставай — же…».
Девушка лежала без движений. Руки ее обессилено свисали на пол. Михаил взял со стола графин с водой, облил ее лицо, расстегнул кофточку и, приложив голову к ее груди, стал слушать:
— Нет, нет, только не это!!! Просыпайся, очнись, Варька, ты слышишь меня? Очнись!!!- с этими возгласами он приоткрыл ее глаза, посмотрел в их пустоту и начал делать искусственное дыхание, и массаж сердца. Хлестал ее по щекам, то и дело, прикладывая голову к груди, слушая, не появилось ли дыхание, прижимал пальцами артерию на шее, пытаясь уловить пульс. По его лицу катились слезы, но,… все было тщетно.
Поняв, что случилось непредвиденное и страшное, Михаил вытер лицо и грудь Варвары. Остановил взгляд на обнаженной груди,… застегнул кофточку. Схватился руками за голову: « Что я натворил? Бог мой, что я натворил?». Затем склонился над ее лицом и прижался долгим поцелуем к ее еще не успевшим остыть губам.
— Прощай, Варя. Прости,… прощай.- Поднялся на ноги, огляделся по сторонам, подошел к Маргарите, ножом обрезал веревки на ее руках. Затем, не оборачиваясь, стремительно вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Возле подъезда собрались зеваки. Прохожие, оборачиваясь на звук сирен подъезжавших машин «Скорой помощи» и милиции, кто убыстрял свой ход, а кто присоединялся к толпе с вопросом:
«Что случилось?» Санитары вынесли на носилках тело, накрытое белой простыней.
— Квартиру ограбили, двух женщин, — хозяйку и домработницу зверски убили.
— Не двух, а одну – домработницу. А хозяйка жива, но до сих пор в шоке. Ничего толком рассказать не может, — слышались догадки соседей и случайных свидетелей последствий трагедии.
Следователь Ярыков, сидя в коридоре перед кабинетом судебно – медицинской экспертизы и рассматривая документы пострадавшей, читал вслух: «Атаманюк Варвара Никитична, 1978 года рождения, гражданка Украины, родилась в Херсонской области, село Великая Лепетиха, разведена в 2003 году, сын – Иван, — 5 лет… Так, так, так…временная регистрация в Москве…».
Дверь кабинета распахнулась и из нее, снимая очки, вышел врач, — Ряшенцев.
— Ну, что скажешь Петрович?- поднимаясь и закрывая папку, произнес Ярыков.
-Не хочешь сам взглянуть? – ответил тот.
Они прошли в кабинет. В воздухе стоял специфический запах лекарств. Тускло горел свет. На одном из столов лежало тело Варвары. Ряшенцев откинул простыню:
— Вот, на шее видишь два ожоговых пятна? Это явно следы от электрошока. Кстати такие же следы я заметил и у выжившей хозяйки при осмотре места преступления.
— А вот это уже интересней… Шрам видишь на груди девушки, возле моего разреза?
— Вижу. Ну, и что?
— А то,- продолжал врач. – Смотри, какую я штуковину у нее оттуда вынул, — показывая кивком головы на тело, и одновременно протягивая следователю, плоский блестящий предмет с тонкими проводами, торчащими из него в разные стороны, размером со спичечный коробок, — продолжал Ряшенцев. – Это, ни что иное, как кардиостимулятор. Причем довольно старой конструкции. Такие сейчас редко ставят пациентам, страдающим сердечно — сосудистыми заболеваниями.
— Значит, ты хочешь сказать…
— Да, да, мой друг Ярыков. Ты правильно отслеживаешь ход моей мысли. Смерть девушки наступила в результате острой сердечной недостаточности в результате применения преступником электрошока.
Кардиостимулятор отказал, и больное сердце перестало функционировать без его поддержки. Что я и записал в своем акте, — закончил Ряшенцев и протянул следователю несколько листов бумаги.
— Да,… жаль девушку… Красивая, однако она… была… — вздохнул Ярыков, смотря, как врач накрывает тело Варвары простыней.
— Красивая, красивая… Давай по пять капель за упокой? — доставая из сейфа медицинскую колбу, произнес Петрович.
— А,… давай, — махнул рукой Ярыков. – Все равно висяк. Следов никаких, свидетелей тоже ноль, вакуум, одним словом.
— Не вакуум, а спирт, причем чистый, — ухмыльнулся Ряшенцев и наполнил стаканы.
Они, не чокаясь, выпили и закусили тоненькими кусочками колбасы и хлеба.
— Ну, что? По второй?
— Не гони лошадей, Петрович. – Ярыков пододвинул к себе папку, достал из внутреннего кармана пиджака ручку и написал на обложке: « Дело №_, и ниже, — ВАРВАРА…

Высокий брюнет в черном меховом кожаном пальто вошел в купе «СВ» поезда «Москва – Владивосток». Приподнял полку мягкого дивана и опустил в него дипломат. Поезд набирал ход. За окнами проносились пейзажи зимнего Подмосковья. Дымили трубы заводов, сосновый лес постепенно окутывался вечерней дымкой. Михаил резким движением открыл окно. Достал из кармана два билета. Один положил на стол, другой, подержав в руке, порвал на мелкие кусочки и выбросил наружу.
В купе заглянула проводница: « Молодой человек… Окно, то прикройте. Не лето на дворе. Не успеваю в печку уголек подбрасывать».
Михаил протянул ей билет, закрыл дверь купе, и сев на диван посмотрел на свободное место перед собой: « Да… Зима… Зимушка- зима…».