1
Обычно дети любят жвачку и конфеты, мороженое и другие сладости. Игорь сладостей не любил. Он любил налить в блюдечко подсолнечного масла, посолить крупной солью и макать в него черный хлеб. И так мог за раз съесть полбуханки! Только масло должно быть не из магазина, а такое, какое мама покупает на рынке: золотистое, вязкое. Его разливают в бутылки особым ковшичком через воронку, и пахнет оно семечками.
Еще Игорь любил жареную на том же масле картошку. Он сам ее и жарил на сковородке. Он много чего умел, например, мыть полы, стирать. Стирка хитрость небольшая: закладывай в барабан вещи светлые со светлыми, темные – отдельно, засыпай порошок, задай режим стирки и – поехали. Стиральная машина была старая, купленная еще тогда, когда отец работал в институте, но работала исправно. Конечно, занятие не ахти какое приятное, но не ходить же в грязном!
Когда родители запирали Игоря дома одного в квартире, было время, он боялся и плакал. Но скоро привык и даже полюбил оставаться один. А все потому, что лет с шести начал собирать бумажные и пластмассовые модели самолетов, танков, кораблей. Первые модели были из наборов, которые для него покупала мама. Потом даже таких подарков не стало, и Игорь начал сам придумывать и клеить модели из бумаги и картона, кусочков пластиковых бутылок. Денег для этого требовалось немного. Зато все полки и шкаф были заставлены его поделками.
Про отца Игоря говорили, что у него золотые руки. Когда мастерскую, где он работал в институте, закрыли, отец стал браться за любое дело, целыми днями где-то пропадал, а появлялся дома вечером — пахло вином. Он виновато улыбался и совал сыну жвачку, шоколадку или конфету. Игорь менял их у приятелей во дворе на фломастеры, карандаши и клей.
Мама тоже работала в институте и тоже, как отец, попала однажды под сокращение. Работу нашла в пункте приема стеклотары. Игорь был в этом пункте несколько раз. К концу дня там собирались небритые мужчины, работницы рынка в синих халатах, заходил отец. Раскладывали на столике закуску, ставили бутылки с вином и пивом, выпивали, ругали начальство. Домой возвращались поздно…
Однажды вечером к ним домой пришли две сердитые тетеньки. Отец уже спал, а мама еле держалась на ногах.
— Вы что же это делаете? – кричала на маму тетенька с рыжими волосами. – Почему мальчика в школу не ведете, ведь ему уже восемь лет!
— Как, уже восемь? – удивилась мама, — а я думала…
— Вот лишим вас родительски прав! — пригрозила другая тетенька, в очках.
Игорь давно уже выучился сам читать и считать, а в школу ему не хотелось вовсе. Но делать было нечего, и первого сентября отправился в первый класс. На уроках ему было скучно, при первой возможности он прикидывался больным и оставался дома со своими моделями.
С тех пор прошло два года, он окончил второй класс не хуже других, а тут и долгожданное лето, каникулы.
2
Еще вечером Верунька договорилась с братом пойти к берегу Оки ловить бабочек. Приготовила сачок и банки. Долго ворочалась, не могла уснуть.
Воскресное утро пришло незаметно — затейливым солнечным узором занавески на стене и воробьиной перебранкой за окном …
Верунька и Дима шагали по дорожке, срезая углы квадратных дворов. Солнце, совсем еще не жаркое, дразнило, заглядывало в глаза сквозь листву деревьев. На бетонной плите перед спуском к реке – серебряный след улитки.
В прошлую среду Верунька нашла огромную, почти в ладонь, пёстренькую, с коричневым домиком на спине, улитку и принесла домой. Все ахали, удивлялись. А улитка медленно и щекотно двигалась по руке, смешно выставив свои рожки. Верунька немножко поиграла с улиткой, а потом отнесла под дерево, где раньше нашла её, и посадила на листочек: пусть ползёт себе по своим улиточным делам!
Вышли к берегу реки. Странно: должна быть роса, а трава сухая.
— Сегодня будет дождь! – уверенно заявила Верунька.
— Откуда знаешь?
— Знаю, мне бабушка Маша говорила: утром без росы – днём дождя жди!
Дима усмехнулся: бабушкины сказки! Но спорить не стал.
— Что-то твоих бабочек не видно!
И в самом деле: два дня назад здесь их много летало, а сейчас ни одной! Зашли в траву, спугнули шмеля, а бабочек нет. Зато – земляники! Оставили сачок и банки под деревом, стали собирать и есть ягоды – чистые, спелые! Про бабочек совсем забыли. Солнце поднималось всё выше.
И тут Верунька наткнулась на гусеницу, пушистую, чёрную с крапинками. Подставила ей руку – она доверчиво с травинки на палец забралась. Верунька побежала к банке и опустила в неё гусеницу, травки нарвала, и тоже – в банку.
Где-то, на краю поляны, пролетела пёстрая бабочка. Но Веруньке уже было не до неё. Позвала брата, заторопилась домой. А Дима, оказывается, тоже был с добычей: у него в банке сидел большой зелёный кузнечик.
— Вот, держи, я кузнечика поймал! – сказал Дима.
— Ой, а у него ноги нет…
— И правда, а я и не заметил, он такой прыгучий!
— Как же он без ноги?
— Ничего страшного, — успокоил Дима сестренку, — нога у него новая вырастет, если будешь кормить получше!
Верунька недоверчиво посмотрела на брата: правду говорит или шутит?
— А я гусеницу поймала, буду из неё бабочку выращивать!
— Не получится, она сначала должна стать куколкой, а перед этим много есть…
— Я её буду кормить листиками, и кузнечика тоже, пока у него нога не вырастет!
3
Дома Верунька поставила банку с гусеницей к себе на стол, рядом пристроила кузнечика. Он скакал по всей банке, отталкиваясь своей единственной задней ногой, и пускал коричневые слюни. «Голодный!» — решила Верунька и помчалась во двор, чтобы принести зелёных листиков.
Двор был наполнен воскресной суетой. Под присмотром мам малыши возились в песочнице, какой-то мальчишка, в застиранной футболке непонятного цвета и обрезанных до колен синих джинсах, качался на старых деревянных качелях: «Скрип – скрип!». Верунька остановилась рядом. «Скрип – скрип!». Очень хотелось покачаться, но мальчишка явно не собирался уходить. «Скрип – скрип!».
— Покачаться хочешь? – спросил он Веруньку.
— Угу, — кивнула она.
— Притащи чего-нибудь поесть – пущу!
— Ладно, я сейчас!
Верунька нарвала листьев одуванчика и вернулась домой. Кузнечик обрадовался зелени и сразу с шумом начал жевать лист. Мама пришла взглянуть на Верунькин живой уголок.
— Пропадёт твоя шерстянка, не прокормишь ты её — сказала она про гусеницу, — и кузнечика отпусти на волю, там он скорее поправится!
— Да, поправится, — засмеялся Дима, — вон во дворе сколько галок да ворон крутится, они его мигом «поправят»!
Пока мама занималась своими делами в комнате, Верунька достала из холодильника два куска докторской колбасы, два кусочка батона из хлебницы, завернула в салфетку и побежала обратно во двор.
Мальчишка, приняв от Веруньки еду, соорудил «многоэтажный бутерброд» и стал откусывать большие куски. Ростом он был выше Веруньки, но руки и ноги у него были совсем тонкие и, когда уселся на пенёк рядом с качелями, стал похож на кузнечика. Верунька забралась на сиденье и стала раскачиваться, но получалось у нее не очень.
— Хочешь, раскачаю? – спросил мальчишка, закончив жевать.
— Хочу, только посильнее!
— Ну, уж как получится…
— Получится, получится, давай вместе качаться!
И они стали качаться. Мальчишку звали Игорем. Несмотря на свой щуплый вид, он здорово управлялся с качелями.
— Если качаться до горизонтали, ну, так, чтобы глаза в землю смотрели – это «месяц», — объяснял Игорь, — если меньше, то «дорожка».
— А если перевернуться через верх?
— Если перевернуться — будет «солнышко». А некоторые могут вниз головой наверху стоять – это называется «свечка».
— А ты можешь «свечку» делать?
— Нет, — честно признался Игорь, — и «солнышко» пока не могу. Но я обязательно научусь!
— Ты завтра придёшь сюда? – поинтересовалась Верунька.
— Нет, я завтра к бабушке уезжаю…
— Привет, подружка! Ты что тут делаешь? – неожиданно раздался знакомый голос. Верунька обернулась – так и есть: мамина подруга Рита.
— Привет, Рита! Это – Игорь, — Верунька слезла с качелей, подбежала к Рите, — он настоящий «качальный» мастер!
— Вижу, вижу, шею только не сломайте, мастера, — Рита обняла Веруньку, а потом подтолкнула к подъезду, — иди домой, тебя мама вон зовёт, скоро из окна вывалится… Да скажи ей – я её здесь подожду, с кавалером твоим поболтаю!
— Пообедаете с Димой без меня, — встретила мама Веруньку, — найдёте всё на плите и в холодильнике, только сок холодный не пейте, горло заболит! А я с Ритой на аэробику…
4
Мама и Рита – закадычные подруги, они, можно сказать, не расстаются: вместе ходят на выставки, занимаются аэробикой. То мама у Риты в гостях, то Рита у мамы. На кухне подолгу разговаривают и пьют кофе, а Верунька играет в своей комнате и слушает — интересно!
Рита – доктор, в больнице работает, в детском отделении. Взрослая тётя, а и для Веруньки тоже вроде подруги. Верунька у Риты бывает часто, с мамой, конечно. У неё никого нет, живёт одна, а играть у Риты дома одно удовольствие! В квартире много мягких игрушек, Веруньке разрешают копаться в разных коробочках с нитками и лоскутками, шкатулках с украшениями, лишь бы не мешала. Но дверь-то открыта, Верунька слушает – ушки на макушке, и много полезного для себя узнаёт!
К середине дня собрались тучи, прошёл дождь, да ещё какой — настоящая гроза с молнией и громом! А когда он кончился, повисла радуга на пол неба. Верунька нарисовала в своём альбоме чёрную тучу, молнию – ломаную жёлтую стрелочку, как Дима учил, и радугу. Как нарисовать гром она не знала, но зато нарисовала качели и мальчика Игоря с руками и ногами палочками, ещё гусеницу – пушистую полоску на травинке, и кузнечика с большой головой и длинными усами.
Веруньке с родителями повезло. У её подружек и знакомых чаще всего только одна мама, или – мама и один папа, а у Веруньки целых два папы!
Один папа Андрей, когда не работает, живёт дома. Иногда у него случается выходной день, и тогда папа сажает всех в машину и увозит куда-нибудь в лес, или на реку. Там они загорают, купаются, играют в разные игры. Верунька охотится на бабочек и стрекоз, играет с Димой в прятки и догонялки.
Папа сажает Веруньку себе на спину, катает её, цокает языком и громко кричит, как лошадка: «И-и-го-го!». Потом они обедают прихваченными с собой котлетами и бутербродами, запивая их чаем из термоса. После обеда валяются на траве, снова играют.
Зимой в выходные дни тоже бывает здорово. Гуляют, лепят смешных снеговиков, играют в снежки, катаются на лыжах. Но всё это — не так часто, как хотелось бы Веруньке.
Другой папа, которого тоже зовут Андрей, живёт теперь где-то далеко. Когда-то они любились с мамой, и от этого родилась Верунька. А ещё раньше у мамы был только Дима. Потом мама встретилась с папой, и они стали жить вместе. Было это в другой квартире и даже в другом доме.
Однажды тот другой папа принес домой маленького котика. Он мяукал и делал лужи. Маме это очень не понравилось, она боялась, что он поцарапает маленькую Веруньку. За котиком надо было подтирать пол, а, кроме того, котик мешал маме заниматься и читать книжки. Из-за этого они с папой поссорились и стали жить отдельно: мама с Верунькой и Димой, а папа с котиком.
Так рассказывала мама Веруньке, но она знала, что это неправда. Мама ушла от папы потому, что он «ненадежный» и не умеет зарабатывать — так мама говорила Рите, а Рита ругала маму за то, что она разбрасывается хорошими мужиками…
А котик теперь у них свой собственный, и не котик даже, котище — рыжий и пушистый, по имени Майкл!
В общем, из прежней жизни со старым папой, Верунька запомнила только котика. Потом появился новый папа Андрей, и чтобы не путаться, Верунька стала называть старого папу Андрея: «папа котика».
Он часто звонил по телефону, расспрашивал у Веруньки, как дела. Она рассказывала про свои игрушки и поделки, про кота Майкла и черепаху Сапу. Иногда, очень редко, «папа котика» приезжал сам, привозил подарки Веруньке и Диме. При встрече «папа котика» больше разговаривал с Димой, а с Верунькой разговор не получался, оба не знали, о чем говорить, по телефону выходило лучше. Вот с бабушкой Машей и дедушкой Петром — родителями «папы котика» — Верунька может разговаривать о чём угодно, особенно с бабушкой. И гостит она у них каждое лето.
5
Мама собиралась отвезти Игоря пожить к бабушке, у которой был свой домик, огород, а рядом лес и чистая речка. Отъезд все время откладывался, то из-за отсутствия денег, то по каким-то другим причинам.
Игорь вырезал и склеивал очередную модель старинного автомобиля, когда вдруг, раньше обычного, домой вернулся отец. Не говоря сыну ни слова, полез в комод. Выдвинул ящик, пошарил, задвинул. Полез в другой – тот же результат.
— Деньги где? – вдруг закричал он на Игоря.
— Какие деньги, папа, я не видел ничего!
— Не прикидывайся, они здесь лежали, это ты взял! – отец схватил Игоря за плечи и стал трясти, — отдавай сейчас же!
— Да нет же, ничего я не брал!
Игорь заплакал. Отец с силой толкнул мальчика в угол, хлопнул дверью и вышел из квартиры. В это вечер родители Игоря домой не пришли, не было их и на следующий день. Так иногда бывало и раньше, но оставались какие-нибудь продукты, а в этот раз еды никакой не было. Еще через день приехали уже знакомые тетеньки и забрали Игоря с собой. В детском доме, куда его привезли, врач, пожилая женщина с грустными глазами, велела раздеться до трусов, повертела Игоря так и сяк, послушала, как он дышит и как бьется сердце.
— Дистрофик, — сказала со вздохом, — надо откармливать!
Игоря поселили в изоляторе, где жил еще один мальчик, худой, как скелет. Он целыми днями молчал, а когда начинал говорить – смешно заикался.
И начались страдания. По утрам манная или рисовая каша с маслом, Игорь съедал ее лишь наполовину. В обед суп и гречневая каша с мясом, все с луком, который Игорь ненавидел.
Через несколько дней он во время тихого часа выскользнул за ворота. Добравшись до ближайшей станции, сел на электричку и приехал в тихий зеленый поселок, где жила бабушка.
6
По утрам мама отводила Веруньку в садик, а сама уходила на работу. В садике Веруньке не нравилось. У воспитательницы Альбины Васильевны были свои любимчики, которым сходили с рук все шалости и безобразия. Других она не любила, ругала и громко на них кричала. Веруньку Альбина Васильевна просто не замечала, ее рисунки и пластилиновые поделки никогда не хвалила, убирала на полку. Но вечером перед мамой, прикидывалась добренькой, говорила сладким голосом.
Единственная садиковая подружка Света Перетрутова — почти на год старше Веруньки — делилась с ней своими секретами и тем, что знала про взрослых.
Однажды на прогулке Верунькина детсадовская группа, взявшись за руки, парами проходила вдоль решетчатого забора. В глубине двора виднелся большой серый дом, а на площадке перед ним играли дети. Заметив проходящий детский сад, они подбежали к забору и повисли на нём. Дети как дети, правда, постарше Веруньки и даже Светы, наверное, в школу ходят. Но что-то в них было не так. Даже кривлялись и дразнились они по-другому. Они сами были другие!
Воспитательница показала на детей за забором и сказала:
— Вот, смотрите, если вы будете себя плохо вести, ваши папы и мамы бросят вас так же, как бросили родители этих мальчиков и девочек!
— Врёт она всё, — тихонько сказала Веруньке Света, — сейчас детей не бросают. А наоборот, если родители плохо себя ведут, детей от них забирают и отдают в детский дом.
— Как это, – не поняла Верунька, — родители плохо себя ведут?
— Очень просто, — объяснила Света, — целыми днями где-то пропадают, плохо кормят своих детей, не обращают на них внимания, а потом стараются задобрить дочку или сына, чтобы не жаловались. Ну, там, разок погулять сходят, на природу вывезут. Подлизываются, покупают разные штучки, сладости, так что даже тошнит! Пьют вино сами, а некоторые — даже детей вином угощают, это самое плохое!
Верунька задумалась. А Света продолжала:
— В нашем подъезде жил мальчик Игорь, да ты его видела, худющий такой! У него родители плохо себя вели, дома не ночевали, запирали его в квартире одного. Так вот, теперь он в детском доме!
— В этом? – испуганно покосилась на серый дом Верунька.
— Не-а! В другом городе. Увезли подальше, чтобы он с папой и мамой больше не встретился.
— А я с ним на качелях качалась, — сказала Верунька, — здоровски так…
Помолчали. Серый дом и его обитатели остались позади.
— Бывает, не в детский дом отдают, а на воспитание бабушкам и дедушкам.
— Так Игорь не в детском доме, а у бабушки! Он говорил…
— Нет, в детском доме, я точно знаю, мама рассказывала!
— Не задерживайтесь, быстро, быстро! – Альбина Васильевна стояла у ворот детского сада, — возвращаемся в группу, пора обедать!
7
Деревянный покосившийся дом бабушки Наташи с потемневшей, поросшей мхом крышей, Игорь нашел быстро. Как старичок в треугольной шапке с двумя окнами-глазами он стоял в ряду других старых, в зелени вишневых и сливовых зарослей, домов на тихой, изгибающейся вдоль речки улице. Прошлым летом он жил у бабушки почти месяц, купался в этой самой речке, что протекала за огородами.
Бабушка копалась в грядках на огороде и очень удивилась, увидев Игоря, отворившего низкую калитку.
— Ты откуда, внучок?
— Оттуда…
— Да что случилось, где родители?
— Не знаю… Ба, дай поесть чего-нибудь!
— Сейчас, сейчас, пойдем в дом, — заторопилась бабушка.
В комнате, которая была одновременно и кухней и где чуть ли не половину ее занимала большая русская печь с занавешенной лежанкой, бабушка выложила перед внуком теплую картошку из печи, подлила маслица из бутылки, поставила огурцы и помидоры. Сидя за столом напротив внука смотрела, как он уплетает картошку с солью и постным маслом, слушала его горестный рассказ, задавала вопросы, ахала и охала.
На стене стучал маятник ходиков, и кукушка уже дважды выглядывала из своего домика, чтобы прокуковать время.
— Бабушка, можно я останусь у тебя жить насовсем? В школу здесь буду ходить…
— Эх, Игорек, да разве ж на мою пенсию проживем!
— А я буду рыбу в реке ловить, на огороде тебе помогать!
— Нет, милый, не получится. Вот кабы дедушка жив был…
— В детдом не вернусь, лучше умереть…
— Мы вот что сделаем. Ты пока у меня поживешь, а я съезжу к твоим родителям, посмотрю, что да как там у них. Может, одумаются, пить перестанут? Тогда снова домой вернешься…
Поздно вечером, лежа в постели Игорь долго не мог уснуть. Он слышал, как бабушка шептала молитву стоя на коленях перед иконой, доносились непонятные слова:
— ради крови Твоея Божественныя умоляю Тебя, сладчайший мой Спаситель, благодатью Твоею прикоснись сердца детей моих …
Мерцала лампадка, освещая лик сурового Бога.
— … удержи их от дурных наклонностей и привычек, направь их на светлый путь жизни, истины и добра.
8
«Оказывается, взрослые бывают плохими, и их наказывают! — так думала Верунька, вспоминая слова Светы Перетрутовой, — а какие родители у самой Веруньки, что если и они плохо себя ведут?»
Ну, «папа котика» — это уж точно — живет неизвестно где, появляется редко… Папа Андрей всё время в своём институте, приходит домой поздно и старается задобрить Веруньку: то шоколадку принесет, то ещё что-нибудь, иногда гулять сходит в выходной…
Мама тоже хороша — на работе целый день, а из дома, чуть что, к Рите убегает. Бывает, по вечерам с папой Андреем вино пьют, и на Новый год Диме настоящего «взрослого» шампанского разрешили попробовать!
Бросают одну дома? Бросают, пусть не одну — с Димой, так мама считает. На самом деле Дима часто убегает к своим приятелям, пока мамы нет дома, запирает Веруньку одну в квартире, а потом, вернувшись, подлизывается – даёт порисовать своими фломастерами, дарит наклейки, чтобы она маме про него не рассказывала.
Точно, плохо они себя ведут, значит – Верунька и Дима тоже могут в детский дом попасть!
Вечером, когда мама ушла куда-то с Ритой, а папа еще не вернулся с работы, Верунька принялась выпытывать у Димы, что он знает о детях, которых отдали в детский дом. Дима сидел за компьютером, играл в «стрелялку» и с большой неохотой нажал «паузу».
— Ты что, это же дети, у которых нет родителей и вообще – никого! Ну, например, было землетрясение или извержение вулкана, и все взрослые погибли, а дети остались. Или, родители полетели на Канары, а самолет грохнулся… Да мало ли что бывает!
— А когда есть папа и мама, но они плохо себя ведут?
Дима повертел пальцем у виска:
— Отстань со своими глупостями, иди вон порисуй, а мне дай поиграть, пока мама не пришла!
Верунька отстала и вернулась в свой уголок. Дима, хоть и старше, на самом деле не знал о детском доме даже того, что узнала она сама от Светы Перетрутовой.
9
Верунька рисовала в альбоме «разную чушь», как говорил про её рисунки брат, и слушала, как шуршит и хрустит листьями кузнечик. Из банки его пересадили в старый аквариум без воды и сверху закрыли сеткой. Каждый день Верунька приносила кузнечику свежих листьев и наблюдала, как ловко, даже с одной ногой, он скачет по аквариуму. Прошло довольно много времени, но нога у кузнечика и не думала расти…
Зато в банке с гусеницей происходило что-то таинственное. Однажды утром Верунька не обнаружила гусеницы. Вместо неё на прутике появилось что-то белое, пушистое. Дима сказал, что это кокон, и что трогать его нельзя, надо ждать, пока гусеница превратится в куколку, а потом в бабочку! Верунька и не трогала, только смотрела.
Из кухни слышен был разговор мамы и Риты.
— Представляешь, сбежал из детского дома, добрался до бабушки. Пожил у нее несколько дней, и бабка отвезла его к родителям. Те сначала обрадовались, приласкали, сладостями закормили, а потом, когда денег снова не стало…
Верунька затаила дыхание: это ведь о мальчике-кузнечике Игоре. Так значит, Света говорила правду, его в детский дом забрали!
— … матери дома не было, только отец, выпивки и денег не нашёл, зло на сыне сорвал. Игорёк пытался убежать, спрятаться – не тут то было…
Рита стала говорить очень тихо, и Верунька больше ничего не услышала.
Вечером, как обычно, мама прочитала Веруньке очередную главу из книжки про путешествие Нильса с дикими гусями, пожелала дочке спокойной ночи, собралась выключить свет и уйти из комнаты – не вышло!
— Не уходи, — попросила Верунька.
Мама не согласилась:
— У меня ещё дела!
— Тогда оставь свет, — потребовала Верунька.
— Это что еще за новости?
— Оставь свет! — повторила Верунька.
Поспорили, но мама быстро сдалась: оставила включенным ночник с убавленным светом. Ночью Верунька металась по кровати, сбрасывала одеяло.
А утром новости:
— Не пойду в садик, — заявила Верунька, едва раскрыв глаза.
Мама пыталась уговорить – не получилось, дошло до больших слёз. Потрогала лоб – горячий! Похоже, заболела. Поставили градусник – температура нормальная, но решила всё-таки сводить дочку к врачу. Позвонила на работу, взяла отгул.
Участковый врач Софья Михайловна осмотрела Веруньку, послушала, как она дышит, что-то ей не совсем понравилось:
— Побудьте дома денёк-другой, а там посмотрим.
Отправились домой – Верунька ожила, повеселела. Зашли в магазин, купили пирожных, конфет с орешками, дома попили чаю. Целый день Верунька, как привязанная, была рядом с мамой, если не получалось – следила за ней из своей комнаты. А уж из дома без Веруньки – ни шагу!
— Ты чего боишься, дочка?
Молчит Верунька, только куклу любимую к себе прижимает.
— Может, в садике кто напугал?
— Да, в садике, — обрадовалась хитрая Верунька, — у нас в тихий час всегда про Черную Руку рассказывают, как она по ночам приходит и детей с собой уносит!
Два дня прошли, но мама так ничего и не выяснила. Про Черную Руку, конечно, выдумка, никогда раньше Верунька этой страшилки не боялась. Спать она теперь укладывалась поздно, дожидалась, когда придёт папа, и только убедившись, что родители дома, засыпала беспокойным сном. Ночник горел каждую ночь.
Отвести дочку в садик стало невозможно: отказывалась утром вставать, плакала, упиралась, как маленький ослик. Пришлось маме брать отпуск за свой счет и сидеть с Верунькой дома. Долго это продолжаться не могло, и ночью, на семейном совете, когда Верунька уже спала, решили отвезти её на время к бабушке.
Утром, узнав о поездке, Верунька неожиданно легко согласилась. Разговаривать с мамой по телефону она сможет хоть каждый день и, конечно же, поехать к бабушке Маше совсем не то, что ходить в садик.
— Только кузнечика возьмём с собой, его надо кормить, и гусеничку тоже, – заявила она.
— Может, гусеницу оставишь дома? – предложила мама, — она ведь теперь в коконе и корма не требует…
— А если без меня бабочка родится и улетит?
— Ладно, пусть берёт, — сказал папа, — места в машине хватит!
10
Выехали днём в субботу, сразу после обеда, а добрались до места только к вечеру. Верунька сразу узнала двухэтажный дом с красной крышей бабушки Маши и дедушки Петра. Фонарь на стене веранды освещал ступени высокого крыльца – их ждали.
Пока мама и папа Андрей доставали из машины Верунькины вещи, аквариум с кузнечиком, банку с коконом, бабушка с дедушкой тискали и никак не хотели отпускать внучку. Кот Дымок тоже не отходил от Веруньки, тёрся об её ноги, громко мурлыкал. Наконец, все вещи были перенесены в дом, а Верунька освободилась «из плена».
Потом все мылись с дороги, сидели в большой кухне за самоваром. Верунька скоро уморилась, и её уложили спать в детской, оставив гореть ночник. Взрослые долго пили чай, разговаривали.
Утром родители уехали, а Верунька вышла во двор, где ждала её песочница с формочками-зверятами и любимые качели. Взобравшись на качели, Верунька вспомнила, как здорово было качаться с Игорем, и сразу – про кузнечика, которого нужно срочно покормить.
У аквариума уже сидел любопытный кот Дымок. Кузнечик обрадовался листьям одуванчика и салата, которые принесла ему Верунька, и тут же весело захрустел ими.
Веруньке нравилось в доме у дедушки и бабушки. Бабушка Маша хоть и была пенсионерка, но ещё совсем не старая. У них с дедом был маленький магазинчик «Сад-огород», где продавались семена, цветы, разные удобрения. Бабушка ловко управлялась и с домашним хозяйством, готовила очень вкусные кабачки и блинчики. А уж пироги у неё – просто объеденье: маленькие, аккуратные, лодочкой — с капустой и мясом, большие круглые, как Верунькина соломенная шляпа — с малиной и клубникой или лесной ягодой черникой.
Бабушка давала ласковые прозвища всем, кто её окружал, будто ветерок нашёптывал на ухо: Веруша, Дымуша, Петруша…
— Ну, что, Веруша, будем малину собирать?
— Будем! Ведёрко принести?
— Неси! А какую будем собирать: красную, жёлтую или чёрную?
— Всякую, бабуля, давай всю соберём, а потом разноцветный пирог испечём, ладно?
На том и порешили.
Дед собрался машину из гаража выгонять, Верунька – тут как тут:
— Давай я тебе ворота открою!
— Ладно, открывай!
И открыла, и закрыла, пока дед гараж закрывал, а потом к калитке – раньше деда, задвижку отодвинула, выскочила и снова закрыла, пред самым носом деда Петруши! Хохочет, проказница, и тут же просит:
— Можно, я с тобой поеду?
Целый день Верунька в делах и заботах, о родителях думать забыла. Вечером перед сном бабушка книжку про Нильса читала, когда дошли до места, где Нильс вспоминал свой дом, маму, Верунька заплакала.
— Ну, ну, Веруша, что ты?
— К маме хочу…
— Разве тебе здесь плохо?
— Нет, просто, просто… давай ей позвоним!
Набрали мамин номер – не отвечает.
— Наверно, связи нет. Ты спи, завтра ещё позвоним.
Оставили включенной настольную лампу и открытую дверь в детскую…
11
Наутро Верунька о маме не вспоминала. Открыла ворота и проводила дедушку. Помогла бабушке испечь пирог с малиной. Пирог получился замечательный: разноцветный и, конечно, очень вкусный. Потом Верунька играла с песочной мельницей, строила в песке дороги и туннели, охраняли всё песочные звери.
На соседнем участке, где стоял недостроенный дом, жили две собаки: большую и страшную звали Рекс, а маленькую рыженькую – Сильва. Соседи приезжали и кормили собак по вечерам, а днём собаки бегали вдоль сетчатого забора и смотрели на Веруньку голодными глазами.
Когда к забору подходил кот Дымок, собаки поднимали лай. Особенно старалась Сильва.
— Ну что, вы глупые лаете? – уговаривала их Верунька, — посмотри, Сильва, какой Дымок ласковый, он никого не обижает!
Сильва перестала лаять и подошла к забору совсем близко, Дымок тоже потянулся к ней со своей стороны.
— Ну, вот и молодцы! — похвалила их бабушка Маша.
И тут вдруг Сильва лизнула Дымушу прямо в нос.
— Вот это да! – удивилась Верунька, — а ещё говорят, что собаки и кошки вечные враги!
— Сейчас я вас за хорошее поведение угощу, — пообещала бабушка собакам, и пошла в дом, за отложенными для них косточками.
День закончился чаепитием в саду, а когда пришла пора ложиться спать, бабушка объявила Веруньке:
— Сегодня мы почитаем весёлую книжку про дядю Фёдора и кота Матроскина с Шариком.
Книжка оказалась ещё интересней, чем мультики о Простоквашино, но как только добрались до места, где дядя Фёдор простудился и заболел, у Веруньки сами собой полились слёзы.
— Веруша, лапушка, ты что, милая?!
Бабушка прижала Веруньку к себе, гладила и говорила что-то ласковое и непонятное. Неожиданно девочка расплакалась горько и безутешно, а потом, захлёбываясь от слёз, глотая слова и сбиваясь, начала рассказывать бабушке о том, что узнала от Светы Перетрутовой, о детском доме и мальчике Игоре, о том, что и её с Димой могут отдать в детский дом, если родители будут плохо себя вести.
— Ой, Веруша, я много чего повидала в жизни, — бабушка Маша вздохнула, — но, поверь мне, я никогда не слышала о том, чтобы забирали в детский дом детей от таких родителей, как твои! У тебя очень хорошие правильные родители, твоя мама и папа Андрей. Тебя очень любит и другой папа – наш сын. Он не живёт теперь с твоей мамой, так бывает у взрослых, но он помнит, заботится о тебе, и всегда будет это делать! Мы с дедушкой тоже никому не позволим обижать свою внучку… А теперь спи, моя лапушка, и ничего не бойся, всё будет хорошо!
Верунька всхлипнула в последний раз и неожиданно спросила:
— Бабуля, а почему у вас нет собаки?
— У нас был пёс, очень умный и ласковый – колли.
— Это его так звали: Коля?
— Нет, это порода такая — колли, шотландская овчарка, а звали его Джой. Мы взяли его щенком, и всю свою жизнь он прожил рядом с нами. Наш Джуша знал, как кого зовут, твой папа, когда жил ещё с нами, водил его гулять.
— И куда же он делся?
— Собаки живут не так уж долго, Джой стал совсем стареньким, заболел и умер…
— Жалко, я бы с ним играла и гулять водила.
— Вот и нам с дедушкой очень жалко… Может быть, когда-нибудь — пройдет время, мы заведём ещё собаку…
— А я буду с ней дружить!
Утро наступило тихое и солнечное, и на душе у Веруньки было спокойно и светло. Встав с постели, она заглянула в банку с коконом: на прутике сложив голубые крылышки, сидела маленькая бабочка.
— Бабушка, скорее иди сюда, у меня бабочка вылупилась!
— Надо же, и в самом деле! – удивилась бабушка, — а я думала – ничего не выйдет. И что ты с ней теперь будешь делать?
— Не знаю, — призналась Верунька.
— Давай мы её выпустим, она тут быстро себе подружек найдёт!
— Давай, — согласилась Верунька.
Бабушка открыла окно, а Верунька сняла с банки крышку-сетку. Сначала бабочка сидела неподвижно, потом подул легкий ветерок, бабочка взмахнула крыльями и вылетела в окно…
12
Домой Верунька вернулась через три недели. Ещё через неделю ей предстояло идти в школу, в первый класс. Бабушка с дедушкой подарили ей замечательный пенал со многими отделениями, где лежали карандаши, ручка, ластики. Но предстояло ещё выбрать и купить ранец, куртку, учебники…
Во дворе, как обычно, было шумно. Кто-то сидел на качелях, рядом, прислоненная к дереву, стояла какая-то блестящая палка. Верунька подошла ближе… Игорь! Одна нога в белом сапоге, стриженный наголо, тёмная полоса на лбу, бледный, но улыбается:
— Привет!
— Привет!
— Я тебя покачать пока не смогу, нога сломана, но скоро заживет!
— Давай я сама тебя раскачаю…
— Не надо, мне нельзя, голова закружится, я так посижу.
С дерева упал жёлтый листик, воробьи шумно ссорились из-за куска булки.
— Ты есть хочешь? Могу принести…
— Спасибо, не надо. Я теперь у Риты живу… да вот и она!
— Ой, Верунька приехала, привет! – обрадовалась Рита, — Как дела?
— Хорошо. У меня бабочка родилась, когда я была у бабушки. А ещё, ещё… я скоро в школу пойду!
— Вот и замечательно. Игорь скоро поправится и тоже пойдёт в школу, в третий класс. Пора обедать, пойдём с нами?
— Я вас провожу… – сказала Верунька.
Нога у кузнечика так и не выросла. Верунька с Димой отнесли его на берег Оки и выпустили: пусть живёт себе, на воле, не пропадёт…
