После ядерной войны

— Живем в развалинах. Руины —
И дом, и хлев для крыс и нас.
Лязг БТРа, грохот мины
Уж не в диковинку сейчас.

Мы книги жжем. Нам мало света.
И сер наш день, и ночь черна.
Мы вправе говорить про это —
Зачем и с кем была война.

И Петя Власов с третьей парты,
Он носом парту все клюет.
Сегодня, завтра, послезавтра
Он обязательно умрет.

Узнали слово “смерть”, вы, дети.
А ведь когда-то, в год далек,
Ведь жили, были же на свете
И дед, и бабка, колобок…

Культура, что жила годами,
Сожгли за день. Ее скелет —
В пустынях, бывших городами,
Да там, поди, уже и нет!

Мы топим печь. Какая низость!
Мы жгем остатки школьных книг.
Как будто смерти жаждем близость
И призываем на пикник.

Иван! Отбрось свою ты палку!
Стой на одной ноге! Стоять!
Не плачь, дитя! Тебя не жалко!
Здесь некому жалеть тебя!

Ты — человек! Держись за это.
Твой разум чист, твой дух силен.
Сожги костыль! Мне надо света!
Заделай камнем тот пролом!

Ты помнишь чудное мгновенье?
А дуб у моря? А кота?
Ты помнишь то стихотворенье,
С того, сгоревшего, листа?!

Ну, вот и умер Петя Власов.
Где его мать? Он жил один?
Его бы труп убрать из класса.
На перемене. Черт возьми!

Умри, восход, дитя заката!!!
Умри же, ночь, порука дня!!!
Умри, как умерли ребята,
Как, может быть, умру и я!

Зачем нам жить, потомкам краха?
Зачем нам строить новый крах?
К чему, растерзанным на плахе,
Нам строить сотни новых плах?

Ты будешь жить, дитя Позора!
Остался с Машей ты один.
Я видел утром мародеров,
Пойду возьму свой карабин…